Сехун почти на автомате почесал собаку за ухом, но его пальцы остановились, когда он угрюмо выдал, всё ещё будучи слишком ошарашенным после предложения о работе:

— Я, конечно, предполагал, что у братьев смелости хоть отбавляй, но здесь им не поможет даже продуманный план. Разве что только удача. И я надеюсь, что она не отвернётся, потому что это будет эпический конец их правления. Если клинкорцы прознают и решат после этого стереть Республику с лица Вселенной, все остальные государства признают, что решение было обоснованным.

— Ты думаешь, я не предполагаю подобный исход? — шикнул на него Чанёль, оглядываясь на дверь, за которой минутами ранее скрылся Ким под предлогом каких-то дел, хотя на самом деле всего лишь благосклонно подарил им мизерное время для раздумий. — Но и понять братьев можно. Они поднимают Республику с самых низов и хватаются за любой шанс укрепиться на политической арене. Лотий для них — шанс захватить какую-нибудь экономически выгодную планету — и не одну, — а заодно и защитить собственную территорию.

— Они не побоялись вести разработки месторождений на чужой планете.

— И до сих пор не были замечены, учитывая, что это не однодневный и очень трудоёмкий процесс.

— Ты намерен согласиться? — Сехун потянулся к бокалу с коньяком, но так и не ухватился за стеклянные стенки, потому что Чанёль криво усмехнулся на его предположение и отвернулся. — Что?

— Я был готов на всё что угодно, — альфа закинул голову на подголовник кресла и прикрыл глаза, — учитывая, что Ким никогда не подбрасывает заурядную работёнку, но даже не рассчитывал, что пересекусь с братом, — на этом слове губы альфы презрительно изогнулись, — при таких обстоятельствах.

— Я чего-то не понимаю или не знаю? — подозрительно переспросил Сехун, и Чанёль неохотно ему кивнул. — Внимательно слушаю. — О закинул ногу на ногу.

Чанёль вздохнул, подбирая слова. Каждый дополнительный день, что он умалчивал о Бэкхёне, рождал всё больше недосказанности между ними с другом и добавлял проблем в копилку. Причём обоим. Сехун был не тем, от кого следовало утаивать важные моменты, но и вовлекать друга в семейные дрязги — императорские дрязги — тоже не хотелось. О и без того хватало всякого дерьма в жизни по причине дружбы с Чанёлем.

— Ты ведь в курсе, что мой старший брат практически всегда добивается целей, которые ставит перед собой. — Сехун кивнул: он как никто другой знал об этом во всех подробностях. — Если он узнает, что я вывожу из Клинкории лотий, за этим последует эффект разорвавшейся бомбы. И даже не из-за того, что подобное тянет на межгосударственный скандал, а потому, что этим занимаюсь лично я.

— Ещё ниже, чем есть, ты в его глазах всё равно не упадешь, — с иронией констатировал Сехун. — Только какое отношение он имеет к делам Республики? С какой стати Джихо должен узнать о них и почему ты вообще вспомнил о брате?

Чанёль промолчал и потёр ладонью лицо, будто пытаясь смахнуть тонкую плёнку безнадежности, что не давала свободно дышать.

— Не знаю, интересовался ли ты, — альфа нервно облизал губы, — но, оказывается, пару лет назад он заключил политический брак. С отличной перспективой на будущее. — Перед глазами Чанёля предстал образ мужа Джихо. Только мозг напрочь отказывался называть да и воспринимать Бэкхёна в подобном ключе. Чанёль помнил, когда парень только появился на его корабле: такой решительный и упрямый, что со стороны могло показаться, что этому омеге любое море по колено. А на деле оказалось, что этот смельчак — хрупкий омега, который запутался и почти потерял надежду. Почти. Каждый раз оказываясь в тяжелой ситуации, он собирал всё своё самообладание в кулак и пытался бороться.

— Было что-то такое, но мне твой брат даром не сдался. Ты прекрасно знаешь, какого я о нём мнения, так что не заставляй повторять это вслух. И всё же я не пойму, — нахмурился О, — почему ты вдруг заговорил о нём?

Чанёль набрал полную грудь воздуха перед тем, как признаться:

— Он взял в мужья Клинкорского наследника. — Альфа повернулся к Сехуну, встретившись с его взглядом, в котором медленно — очень медленно — неверие и неприятие перетекали в замешательство. — Поэтому если мы будем воровать лотий из-под носа у клинкорского императора и его зятя, то формально мы будем воровать его у Джихо.

— Охренеть… — прошептал Сехун, теперь уже точно осознавая, во что они могут вляпаться. — Твой отец… — Он так и не договорил, что император Ореи будет очень зол, узнав, на что в этот раз покусился его младший сын. Если и после такого он не открестится от Чанёля, то Сехун просто не знает, что более ужасное другу нужно сотворить, чтобы наконец-то лишиться титула, а заодно и головы. 

Чтобы наверняка.

Недолго думая, альфа потянулся во внутренний карман куртки за небольшим гаджетом, привычно загружая его, но пальцы замерли над экраном, когда на запястье легла рука Чанёля. Предвидя что-то нехорошее, Сехун перевел взгляд на друга, читая в глазах того неуверенность и… вину?

— Тебе не понравится то, что ты сейчас увидишь, — заранее предупредил Пак, понимая, что ещё мгновения и Сехун приблизится к самой грани, перешагнув которую, он уже не сможет сказать, что не знал. Но, вернув внимание к экрану, О сжал губы и упрямо ввёл нужный запрос, чувствуя, как чужая хватка становится напряжённее.

Искомая информация быстро появилась ровными рядами текста на различных языках, а также сопровождалась видеороликами и фотографиями, и, выведя одну из последних на передний план, альфа замер, почти не дыша.

— Я сам не знал этого, когда он только появился, — тихо ответил на невысказанный вслух вопрос Чанёль, отпуская руку друга. И это выглядело довольно жалким с точки зрения оправдания.

— Твой отец поэтому искал встречи с тобой? — быстро сложил все факты Сехун, продолжая неотрывно смотреть на свадебные фотографии молодого клинкорского наследника и его теперь уже мужа, наследника Ореи. — Омега в розыске?

— Да.

— Император знает, что мы с этим как-то связаны?

— Хочу надеяться, что нет.

— Мы выходили на связь с клинкорскими вояками, и те могли по возвращении предъявить запись.

— Могли, — согласился с Сехуном Чанёль. И тут же напомнил: — Обычную запись, из разговора на которой нельзя выцедить ни единого прямого доказательства, что их беглец находился в тот момент на Фениксе. Подтверждающих видео с камер слежения у них тоже нет. Лишь собственные догадки благодаря плану преследования. Так что пятьдесят на пятьдесят. И пока всё тихо. Либо на самом деле, либо хорошо скрывается и что-то готовится.

— С ума сойти, — выдохнул О. — А ты молчал! — возмутился Сехун, но понизил голос, сначала подозрительно глянув на дверь, а после уже осуждающе на Чанёля.

— А что я должен был сказать?! «Слушай, тут такое дело, мы замешаны в побеге императорской особы, а теперь ещё и скрываем её»?

— Хотя бы так! — развёл руками Сехун, пряча злополучный гаджет подальше. — Ты сам… — он понизил голос, лишь губами произнеся, — императорская особа, — но нормально договорил, — и тебя не очень волнует твой побег с родины! — Альфа уже вообще пожалел, что полез искать информацию, а ещё злился на Чанёля. Очень. — Су нас убьёт, — заключил он, съехав в кресле ниже.

— Если узнает. А если нет, то всё будет нормально. Пока Бэкхён не высовывается из его заведения и не показывается на глаза всем подряд, он в относительной безопасности.

— Судя по всему, ты не намерен помогать в его поисках, раз целенаправленно продолжаешь прятать и оберегать его, — вздохнул О. — Так, — он всё же схватил свой бокал с коньяком и залпом осушил его, чувствуя, как тот мгновенно обжёг внутренние стенки рта, горло и желудок, — мне однозначно нужно время, чтобы воспринять столько внезапных новостей благодаря твоему молчанию. — Он проморгался от слёз, что выступили на глаза. — Моё мнение таково, и я буду на нём настаивать: нам следует отказаться от этой работы, как бы выгодна она ни была нам и твоей гордости. Маркусу и Кристиану это, конечно, не понравится, да и Ким будет рвать и метать, но лучше так, чем ещё глубже погрязнуть в том, в чём мы уже оказались. Ты знаешь меня, я бы только с удовольствием нагадил твоему старшему брату, но ситуация слишком щепетильная и на ином уровне. И личное здесь лучше запихнуть куда-нибудь. — Чанёль отрешенно кивнул ему. — Так мы даём отказ? — решил всё же уточнить О. Ему однозначно не нравился настрой Чанеля, а тот с каждой секундой будто уходил глубже в себя.

— Даём, — едва слышно ответил Чанёль.

@@@

Кёнсу полоснул Чанёля неодобрительным взглядом и сложил руки на груди.

— Мне перестаёт нравиться, что я вижу тебя настолько часто за достаточно короткий промежуток времени. — Он махнул альфе головой, чтобы тот следовал за ним по коридору. — Я, конечно, не верю во всякие там глупые приметы, но предпочитаю сохранять привычность действий в собственной жизни.

— Ты не привык общаться со мной в таком количестве, я понял, — усмехнулся Чанёль. — Но мы скоро улетаем, так что расслабься. Что случилось, чего звал?

— Вы с О умудрились чем-то не угодить Чонину? — Кёнсу задал вопрос, но даже не обернулся, продолжая невозмутимо идти дальше.

— И такое случается в нашей практике. — Альфа прекрасно понял, что Ким ничего не рассказал Кёнсу, но, видимо, его не совсем хорошее настроение омега смог уловить. Те дела, что министр обсуждал с Чанёлем, точно не выходили за пределы кабинета, причём не столько из-за боязни утечки, сколько по причине того, что Чонин не желал впутывать Кёнсу в грязь военной политики. — Сейчас не угодили, в следующий раз обрадуем.

— Вы бы дожили до следующего раза, — тихо произнёс Кёнсу.

— Что я сейчас услышал? — осторожно переспросил альфа ему в спину. — Ты переживаешь за нас?

— Пошёл ты.

— Это забота? Кёнсу?

— Я сказал, чтобы ты шёл к чёрту, — сквозь зубы процедил До.

— Ты позвал меня для того, чтобы отправить дальней дорогой? Не поверю. — Чанёль уже не скрывал своего веселья. — Су, что ты уже такое задумал?

— Не я. — Омега огляделся по сторонам и свернул в боковой коридор, который имел выход во внутренний сад.

К своему удивлению Чанёль не сразу сообразил куда его ведут, учитывая, что раньше он никогда не бывал в этой части дома развлечений, а все дружеские и не очень разговоры с Кёнсу обычно ограничивались его кабинетом или общими залами. Последовав за омегой, Чанёль с интересом осмотрелся, отмечая про себя, что Кёнсу постоянно проверяет, чтобы они с альфой были в коридоре одни, а в следующий момент До открыл перед ними дверь и спустился по небольшой лестнице на усыпанную гравием полянку.

— У тебя здесь… — Чанёль запнулся, подбирая слова. Он знал, что Кёнсу в своё время зубами выгрыз возможность облагородить огороженную территорию дома развлечений, и даже видел много раз общий вид сада из окна. Но чтобы вот так, в самую его гущу. Осознавая, насколько тот не вписывается своей эстетикой в центр города.

— Красиво? — пришло время Кёнсу забавляться реакцией альфы. — Я в курсе. Двигай конечностями быстрее, пожалуйста. У меня дел невпроворот, а я здесь с тобой нянчусь.

— Не понял, — нахмурился Чанёль. — Я думал, что ты меня для какого-то важного разговора позвал.

— Для разговора, да, — кивнул Кёнсу. — Может и важного, не знаю. Но повторюсь, что не я.

— А кто? — настороженно спросил Чанёль, надеясь, что первый и единственный ответ, который ему сейчас пришёл на ум — неверный. К тому же после последнего разговора с этим человеком у того вряд ли появится желание вновь общаться с ним.

Но если углубляться, то Чанёль не чувствовал вину за сказанное — он лишь выразил собственное мнение относительно произошедшего. Потому что, если бы с ним случилось подобное, он бы так просто не спустил всё на тормозах. Другой вопрос состоял в том, что Чанёль в своё время сам развернулся и улетел с Ореи, заявив, что плевал на власть и на обязательства, которые следовали за ней. У Бэкхёна же была абсолютно противоположная ситуация — его пытались вынудить отказаться от власти. И здесь уже омега должен был решить для себя: нужна ли она ему и если да, то в силах ли он отстоять её. Бэкхён был рождён и воспитан в правящей семье, и здесь так просто нельзя взять и начать жить по-другому, потому что ты с младенчества впитываешь иные жизненные ценности и приоритеты.

— Тебе в дальнюю беседку. — Кёнсу невозмутимо указал Чанёлю рукой в конец дорожки. — В это время здесь редко кто бывает, поэтому можете спокойно разговаривать. Но только не шумите. Мне глупые сплетни не нужны, а ему здесь ещё работать.

Альфа шумно выдохнул, кинув взгляд в указанную сторону, где среди ветвей деревьев и невысоких кустов виднелась достаточно обособленная беседка, что предназначалась для клиентов заведения. Проводив Кёнсу взглядом, он потоптался пару мгновений на месте и всё же решительно направился дальше.

Перед тем как заглянуть в беседку, Чанёль предусмотрительно прислушался ко всем звукам в саду и осмотрелся. Обслуживающий персонал вряд ли часто бывал здесь, а другие «работники» скорее всего ещё отсыпались, учитывая позднее утро на часах, но Кёнсу благоразумно позволил им общаться в уединенной атмосфере, где был предельный минимальный шанс того, что их подслушают. Их с Бэкхёном.

Омега стоял возле дальней стены и задумчиво смотрел перед собой вглубь сада, но, когда Чанёль тихо окликнул его по имени, вздрогнул, испуганно обернувшись.

— Привет. — Чанёль вошёл полноценно, в несколько шагов преодолевая расстояние между ними.

— Привет, — прочёл он неслышное на губах.

— Всё в порядке? — Альфа встал плечом к плечу Бэкхёна, посмотрев туда же, куда секундами ранее глядел омега. И почему рядом с ним Чанёль постоянно чувствовал какие-то сомнения? Он всё ещё упрямо не мог заставить себя воспринимать омегу как своего «родственника», но при этом, представляя Бэкхёна рядом с Джихо, невольно спрашивал себя, какие же у них с братом были отношения? Как и о чём они общались? Понравились ли друг другу после знакомства?

Бэкхён был умён и красив, такие омеги быстро располагают к себе. Если бы Чанёлю пришлось заключать с ним политический брак…

Альфа повернул голову, рассматривая Бэкхёна. А ведь ему раньше даже не приходила в голову мысль, что если не Джихо, то он сам — как младший сын императора — мог жениться на Бэкхёне. И что тогда? Какая бы жизнь ждала их? Нашли бы они общий язык? Не для окружения, а на самом деле.

Омега в этот момент так же повернулся, подняв на Чанёля глаза. Они некоторое время молчали, и альфа успел рассмотреть каждый сантиметр его лица. Прямые брови, длинные светлые ресницы, что обрамляли выразительные глаза. Аккуратный нос и маленькая родинка на нём, красиво очерченные едва влажные губы — омега иногда нервно облизывал или закусывал их, когда не контролировал себя. Волевой подбородок и ещё одна родинка на нём.

Чанёль до последнего обходил взглядом родинку над губой, но всё же не удержался и задержал на ней внимание, и, похоже, Бэкхён заметил это, отворачиваясь.

Джихо откровенно повезло с омегой. Но разве он когда-нибудь ценил такие вещи?

— У меня есть для тебя работа, которую оплатят с лихвой. — Чанёлю показалось, что они молчали слишком долго. Или голос омеги изменился. Чанёль будто не узнал его в первые секунды. — Ты как-то говорил о миллионе кредитов, так вот, миллион — нет, но половину от него я тебе обещаю. Правда, после того, как работа будет выполнена. Даю слово.

Чанёль хмыкнул, а после рассмеялся, отрицательно махая головой и решительно отходя от омеги. Ему уже не нравилось начало их разговора. Альфа нутром чувствовал, что нужно было бежать ещё тогда, когда Кёнсу ткнул ему на беседку, но что-то ещё будто подмывало или царапало, шепча дослушать до конца.

— Почему нет? — удивился омега, нервно заламывая пальцы. — За меньшую сумму ты согласился перевезти меня на Барсум, а теперь… Или это потому, что теперь ты знаешь, кто я? — Альфа криво усмехнулся, неоднозначно посмотрев на парня. — Возможно, ты уже успел сообщить обо… — Омега внезапно замолчал, заметив, как Чанёль поменялся в лице, а его губы сжались в тонкую жёсткую линию. — Ладно. — Бэкхён мог лишь догадываться, в чём ошибся. — Тогда почему ты отказываешься? Я ведь предлагаю огромные деньги!

— Дело не в деньгах, Бэкхён. Я в них не нуждаюсь, моя работа отлично меня кормит.

— Тогда…

— Нет.

— Что не так?!

— Всё не так.

— Господи, мне больше не к кому обратиться! — безнадежно прошептал омега, с мольбой смотря на Чанёля. — Я прекрасно понимаю, кого и о чём прошу. Думаешь, я не тормозил себя раз десять обратиться к тебе? Да я и сейчас считаю, что это худшая идея, что когда-либо возникала в моей голове. — Вся уверенность Бэкхена, что до этого хотя бы ещё слабо трепыхалась, исчезла. — Я попросил Кёнсу связаться с тобой, но как я ему объясню, что мне нужно улететь с Барсума, когда ты только привёз меня сюда и впридачу попросил не показывать никому? И если бы ты уже улетел, то я не знаю… Я и сейчас не знаю… Чанёль, ты сказал, что если я хочу отстоять свои права, то для начала я хотя бы должен попытаться это сделать.

— О нет, — Чанёль выставил перед собой руки, — не стоит разбрасываться такими словами, как «ты сказал». Я мог наговорить тебе всё что угодно, но у тебя должна быть собственная голова на плечах.

— Ты не наговорил, — выдохнул омега. — Ты заставил меня задуматься. Покидая Клинкор, я был сильно напуган: тем, что пережил, и тем, с чем мне ещё предстояло столкнуться, ведь улетал в неизвестность. Но только сейчас я могу чётко сформулировать свои мысли. И я хочу попробовать всё изменить. Не знаю, что из этого получится и получится ли вообще, но идеи у меня есть.

— Что ты задумал? — нахмурился Пак, слишком пристально глядя на омегу.

— Для начала — вернуться на Клинкор, — сознался Бэкхён, чувствуя страх за каждое слово, в котором признавался в своих намерениях. Чанёль заверял уже несколько раз, что не выдаст его Джихо, но… Даже если Бэкхёну хотелось верить Чанёлю — а ему очень хотелось верить, — существовал огромный процент того, что альфа не сдержит слово.

— Вот так просто? Извини, конечно, я, может, никогда не сталкивался с подобными проблемами, но даже я понимаю, что «вернуться на Клинкор» — это не план.

— Ты не понял. — Бэкхён смело встретил серьёзный взгляд альфы. — У меня есть план действий, но для его реализации мне нужно попасть домой.

— Всё, чем я могу помочь тебе, это нанять других ребят.

— Нет, — несмело завертел головой Бэкхён. — Ты единственный кого я знаю более или менее, кому могу довериться и для кого не нужно ничего выдумывать.

— Однако насмешил, — сказал альфа, хотя на его лице не дрогнула ни единая мышца.

— Я видел твою работу собственными глазами и знаю, что ты можешь обеспечить мой прилёт в статусе «инкогнито». — Голос Бэкхёна дрожал. Омега понимал, что идёт по очень тонкой и опасной грани. — Я хочу быть уверен, что без проблем высажусь на Клинкор, а не буду арестован на его орбите. Это первая часть плана и половина оговоренной суммы, которая будет уплачена вам по прилёте на планету. — Чанёль всё же усмехнулся, но продолжал слушать дальше. — О второй части вы узнаете, если первая пройдёт успешно.

— Если… Лихо закрутил. — Альфа сложил руки на груди. — Ты сейчас пытаешься подвязать меня и мою команду к государственному перевороту? Бэкхён, уверяю тебя — подобными вещами занимаются специально обученные люди, а не обычные перевозчики грузов.

— Это не переворот! — возмущённо воскликнул Бэкхён. — Это попытка предотвратить его!

— Всего лишь попытка, — подлил масла в огонь Чанёль, смотря на то, как омега сжимает кулаки и поджимает губы, быстро прокручивая в голове возможные варианты ответов.

— Любое наше решение что-либо сделать основано на попытках! И либо оно остается просто решением, либо становится полноценным действием!

Омега тяжело дышал и с негодованием смотрел на Чанёля, и тот с каким-то извращенным удовольствием отмечал про себя, что ему нравится упрямство собственного деверя.

— Ты не с того начал, — спокойно заговорил альфа, и Бэкхён озадаченно воззрился на него. — Лингвист ты, конечно, замечательный, но вот переговорные навыки у тебя напрочь отсутствуют.

— Что? — не понял Бэкхён.

— Заманить хорошей оплатой — идея стоящая, но работает лишь с теми, кто одержим кредитами, вернее их количеством, не вникая в суть работы. А ещё с теми, кто не знает твоего настоящего финансового состояния. — Альфа усмехнулся, ненавязчиво так намекая на то, что, между прочим, в курсе, что у Бэкхёна в данный момент нет ни гроша за душой. — Для начала ты должен был принять во внимание мои личные качества и моё умение преподносить информацию моей команде. По возможности, тебе стоило хотя бы попытаться расспросить Кёнсу, за какую работу я не берусь, а он — открою тебе тайну — прекрасно об этом осведомлён. И ещё — такие, как я, не благотворительные организации, мы никогда не станем работать за «оплату в конце пути». Минимум пятьдесят процентов вперёд, как страховка. Учись читать людей и ситуации, Бэкхён, если и правда серьёзно настроен вернуть себе императорство. И не кидайся в омут с головой, очень часто практически невозможно вынырнуть из него обратно.

— Это отказ? — Омега чаще захлопал ресницами, справляясь с подступающими слезами обиды.

— Это — я открыто говорю, чтобы ты раз десять — не меньше — обдумал всё заново. Каждую мелочь и деталь, каждое слово, что собираешься сказать, и каждое письмо, что собираешься написать. Каждую жизнь, которую потеряешь, когда начнёшь бороться. И каждую смерть, что будет на твоей совести, если ты оступишься. Ты готов к такому? Ведь не с отдыха возвращаешься домой.

Чанёль увидел, как омега медленно прикрыл глаза, почти не дыша. И знал, что тот наверняка слышит сейчас лишь собственный стук сердца, что отдавался в виски. Но Бэкхён обязан был сделать верные выводы из их разговора, в ином случае Чанёль даже слушать больше не будет его. Альфа знал своего брата, и, пусть Бэкхён был мужем того, но ему точно не хотелось везти омегу навстречу верной гибели.

@@@

— Зачем ты это сделал?! Боже, Чанёль, взгляни на это всё трезво, а не сквозь призму злости на брата! — Сехун прикрыл глаза ладонью, а после провёл ей по волосам, не веря в то, что мгновением ранее озвучил Пак.

— Никакой злости. — Чанёль спокойно прошел мимо, снимая с себя куртку и заваливаясь на кровать. — Ты знаешь, что я никогда не мешаю работу и личное. Моё отношение к Джихо не имеет никакого отношения с предложенной Бэкхёном работой. — Он скрестил руки под головой и уставился в потолок, по сотому разу прогоняя в голове разговор с омегой. — Мы всего лишь подкинем его на Клинкор, как делали это с другими грузами в других частях Вселенной.

— Из твоих уст «мы всего лишь подкинем его на Клинкор» звучит как «мы всего лишь подкинем Джихо бомбу замедленного действия». И давай, попробуй убедить меня, что это не так.

— Омега смышлёный, и мне кажется, что у него всё может получится.

— При чём здесь омега? Чанёль, дело в тебе, потому что ты будто специально натравил его на Джихо! Но знаешь что? Я не полечу с тобой на Клинкор. И не буду участвовать в этом. Всё что угодно, Чанёль, но я не желаю смотреть на то, как твой собственный брат за пособничество его беглому мужу прикажет четвертовать тебя. У меня на глазах. А поверь, он заставит меня смотреть на это действо.

— Всё будет хорошо, обещаю.

— Ты сам-то веришь в собственные слова? Ты даешь отказ Киму, но тут же впрягаешься за этого Бэкхёна.

Чанёль плотно сжал губы, отворачиваясь. С каждым словом друга в душе откладывался всё большим слоем неприятный осадок. Будто он сам не понимал, что на пороге грандиозной ошибки, которую мог совершить.

— Давай договоримся с другими парнями и передадим клинкорского омегу им? Джо уже завтра найдёт для него подходящий корабль, который так же, как и мы, беспроблемно доставит его на этот чёртов Клинкор. Но не суйся ты туда. В нашем распоряжении целая Вселенная, от края до края, и огромное количество заказчиков, которым нужны наши услуги.

Чанёль вздохнул и закрыл глаза.

— Твоё право, как и любого члена команды, — делать выбор: лететь или нет. Я не могу заставить тебя и не хочу. — Хотелось по-детски уткнуться лицом в подушку, но тем самым Чанёль показал бы собственную внутреннюю слабость.

— Хочешь сказать, что полетишь один? — Чанёль лишь по интонации мог представить, как Сехун недобро сузил глаза, скорее всего, прожигая его взглядом. — Потому что парней ты будешь собирать очень долго.

— Я знаю. Но другого выбора у меня нет.

— Он был бы, если бы ты не дал согласие этому омеге.

Сехун не знал, что Чанёль всё ещё не дал его, но, похоже, собирался. И ещё несколько дней альфе точно придётся провести в подвешенном состоянии, ожидая реакции Бэкхёна. Тот всегда мог передумать, тем самым уберегая свою жизнь и автоматически уменьшая количество проблем в жизни Чанёля.

— Упрямый придурок, — услышал он, а следом хлопнула дверь.