Чанёль старался незаметно наблюдать за Бэкхёном, сидящим за столом напротив, но, похоже, омега ощущал на себе его взгляд и чувствовал себя неуверенно. Альфа правда не думал, что пойдёт на поводу у своего желания и поцелует Бэкхёна, но в тот момент между ними всё было настолько близко и доверительно, что Чанёль не устоял. Но разве можно было устоять, когда утопаешь в этом открытом взгляде, когда приятный запах будоражит нутро, — Чанёль даже сейчас ощущал, как что-то внутри сжимается лишь при воспоминании о недавнем поцелуе.

Альфа и раньше разглядывал Бэкхёна, подмечая в том интересные мелочи, но сейчас всё было иначе. Чанёль будто видел больше. Он осознавал, что совершил огромную ошибку, поцеловав собственного шурина, потому что последнее, что нужно было сейчас Бэкхёну в его сложной жизни, — это отношения с младшим братом собственного супруга. Но их симпатия была обоюдной, и, если Бэкхён воспринял их поцелуй всерьёз, альфа тоже не сделает шаг назад.

Мужчина с удовольствием бы оградил Бэкхёна от всего того, что с тем произошло и ещё будет происходить, но с первым он откровенно опоздал, а второго — не избежать, и здесь Чанёль чётко решил для себя, что поддержит омегу и поможет, всем, чем сможет. А кое-что сделать в его силах, нужно только исправно выполнить работу для правящих братьев. А дальше уже будет видно.

Уголки губ Чанёля невольно поддёрнулись, когда омега добродушно улыбнулся рядом сидящему мальчишке. Бэкхён красивый. Естественной гармоничной красотой, без всей этой напыщенной царственности, присущей королевским особам. Чанёль пересмотрел множество его фотографий с различных официальных приёмов, но точно мог сказать, что, пусть Бэкхён и впитал в себя дворянство ещё с молоком, вот такой, в обычной одежде и сидя в компании обычных людей, омега выглядел намного непринуждённее.

Чанёлю нравилось смотреть, как Бэкхён улыбается. Жаль, что делал омега это всё реже и реже. Хотя сейчас, когда Бэкхён сидел рядом с Мёнсу и что-то объяснял маленькому альфе, на его губах витала легкая приветливая улыбка. Видимо, общаясь с ребёнком, он временно отвлекался от проблем.

Чанёль не выбирал себе в пары подобных омег. Давно не выбирал. С ними всегда всё было сложнее, а альфе не нужны были сложности в отношениях. И сейчас Чанёлю было интересно, подпустил бы Бэкхён его к себе ещё в Академии, будь альфа более настойчивым и не таким скептически настроенным ко всему курсу лингвистов. Скорее всего, нет. Чанёль менял омег со скоростью света, и все они упрямо верили, что смогут изменить его. Только Чанёлю не нужны были крепкие отношения, ему всего лишь хотелось забыть о собственной душевной ране. А со временем подобное поведение вошло в привычку.

Кому сказать, что с момента встречи с Бэкхёном у него никого не было в сексуальном плане, — не поверят. Но эротические сны с этим омегой в главной роли вообще не шли ни в какие ворота. Альфа далеко не отличался целомудрием, но он точно никогда не просыпался из-за того, что во сне с кем-то занимался сексом. Ещё и настолько реалистично, что даже спустя сутки помнил прикосновение своих рук к чужим бёдрам. Кто бы вообще поверил, что они с Бэкхёном до сегодняшнего дня даже не целовались, но Чанёль знает почти каждый изгиб его тела. И помнит родинку на его ребрах, маленькую и изящную, к которой хотелось приложиться губами.

Теперь же этот образ дополнился ещё и вкусом поцелуя. Приятного до дрожи внутри и желания прижать омегу к себе, не давать в обиду и никуда не отпускать.

— Ешь, а не пялься на него, — внезапно прошептал ему на ухо Кёнсу.

— Нам с Бэкхёном нужно будет с тобой кое-что обсудить, — так же тихо шепнул ему Чанёль.

— Кто бы сомневался. Зайдёте, когда Чонин уедет.

— Спасибо тебе.

— Ешь уже.

@@@

— Слушаю. — Кёнсу сложил руки на груди и откинулся на спинку стула, внимательно смотря на Чанёля, что сидел по ту сторону его стола.

— Через два дня я улетаю.

— Я в курсе.

— Бэкхён летит со мной.

Кёнсу перевел взгляд на сидящего рядом с Чанёлем омегу, и тот в подтверждение слов альфы кивнул.

— Ты предупреждал об этом, помню. Но я не думал, что всё произойдёт настолько спонтанно. Мёнсу будет расстроен. Очень.

— Я тоже не думал, что всё произойдет столь скоро, но обстоятельства сложились так, что мне нужно улететь.

— Спрошу не ради себя, но ради сына, который привязался к тебе: ты вернёшься? Или ему стоит попрощаться с тобой?

— Хочу надеяться, что это не последняя наша встреча. К тому же… — Бэкхён чуть помедлил, но продолжил, — я хотел просить вас об одолжении. Дело достаточно личное и очень важное для меня.

— Проси, — спокойно ответил Кёнсу.

— Возможно ли, чтобы Хань на некоторое время остался у вас? Я оплачу его пребывание в доме, работу человека, который будет за ним присматривать, а также услуги доктора Джа.

Кёнсу глянул на Чанёля, что смотрел на него с ожиданием, и опять вернул внимание Бэкхёну, подавшись вперёд и сложив на столе руки.

— Хочешь оставить его здесь?

— По определённым причинам я не могу взять его с собой, но, как только я… как только я буду уверен, что ему не грозит никакая опасность, я сразу заберу Ханя. Либо сам, либо пришлю кого-нибудь.

— Хм… — задумался До.

— Кёнсу, пожалуйста. Я не останусь в долгу.

— Чанёль, — немного недовольно позвал Кёнсу, — у меня будет к тебе тоже личная просьба.

— Конечно, — не раздумывая ответил мужчина.

— Объясни своему омеге, что не всё в этом мире нужно покупать. Уж слишком часто он акцентирует внимание на деньгах.

Чанёль медленно растянулся в улыбке и повернулся к растерянному Бэкхёну, протянул руку и обхватил его пальцы, чуть сжав. Омега поднял на него хмурый взгляд.

— Не совсем уверен, но, кажется, это его своеобразное согласие, — пояснил ему Чанёль, и Бэкхён резко повернул голову, не веря, что До даже не выставил ему никаких условий.

— Это правда?

— А почему нет? У меня нет к тебе нареканий, мой сын без ума от тебя, и, ко всему прочему, ты с Чанёлем, а значит, он ручается за тебя. Вы ведь не собираетесь больше утверждать, что не вместе?

Бэкхён напрягся, но Чанёль ответил:

— А есть смысл? Ты сам всё видел.

— Я видел всё, ещё когда ты только привёл Бэкхёна сюда. Так что совет вам да любовь, а ещё будьте аккуратнее. Не хотелось бы узнать, что с вами что-то случилось. И за О приглядите. Ну чего ты так смотришь на меня? — улыбнулся Кёнсу Бэкхёну. — Нет, мне не сложно сделать то, что ты попросил. Но если тебя это успокоит, то скажу, что сейчас услугу делаю тебе я, а однажды она понадобится мне, и не факт, что я не обращусь за помощью именно к тебе.

— Я сделаю всё, что будет в моих силах, — наконец-то расслабился Бэкхён и вздохнул спокойнее.

— А Вольта вы убрать из спальни Лу можете? — скривился Кёнсу. — Я, конечно, его люблю, но предпочитаю знать, что основное место его обитания — это апартаменты Чонина.

— Я попрошу Сехуна. У Вольта с ним специфические отношения, может, Сехун как-нибудь выдворит его.

— Вольт вообще специфически выбирает себе любимчиков. И я вам признаюсь, что Чонин до них не очень дотягивает. Он хозяин, собака его во всём слушается и даже боится, но точно не лезет облизывать, как к Сехуну. А теперь и как к Лу. Кстати, Чанёль, ремонт двери на твоей совести.

— Завтра тебе поставят новую.

— Вот и решили. Надеюсь, что всех и всё устраивает. Лично меня — да.

Бэкхён опустил взгляд на их с Чанёлем переплетённые пальцы и прикрыл глаза, благодарно улыбнувшись, негромко сказав:

— Если всё сложится хорошо, однажды я обязательно вернусь на Барсум.

— Если плохо, тоже заскакивай.

Бэкхён подумал, что, если у него ничего не выйдет, уже некому будет заскакивать, но лишь ответил:

— Время покажет. А я никогда не забуду вашу помощь.

@@@

— Су, где ты витаешь весь вечер? О ком твои мысли?

Кёнсу отвлёкся и потянулся за высоким стаканом из голубого стекла. Сделал глоток воды, отставив в сторону, и поднял глаза на Чонина, честно признавшись:

— О Чанёле.

— Мне уже начинать ревновать? — усмехнулся Чонин, глядя на него через небольшой круглый стол.

На мгновение губы Кёнсу дёрнулись в лёгкой улыбке, но омега очень быстро вновь стал серьёзным.

— Мне кажется, у него проблемы, — с замешательством сказал он, взяв в руки салфетку и теребя её края.

— Серьёзно? — хохотнул альфа.

— Я прекрасно понимаю, как это звучит. И понимаю, что он регулярно наживает проблемы на свою пятую точку, но… — Кёнсу посмотрел в сторону, пытаясь найти подходящие слова. — Даже не знаю, как объяснить.

— Что-то не так?

— Да вроде бы всё так, — неуверенно протянул омега. У него не было ни единого факта, подтверждающего его предположение. Множество мелких, которые казались странными, — да. Но собрать их в единую ясную картину не удавалось, потому что, сколько он знал Чанёля, тот всегда недоговаривал. И Кёнсу никогда не требовал от него чистой и полной правды, им обоим хватало того что есть, чтобы поддерживать хорошую, пусть и достаточно нетипичную дружбу.

— Но что-то тебя однако смущает, — договорил за него Чонин, и омега кивнул. — Что именно?

— Понимаешь, — Кёнсу упёрся локтями в столешницу и сплёл пальцы, — я вот сейчас пытаюсь смотреть объективно, и в таком ракурсе всё кажется мелочным и совершенно повседневным. Поговорив с тобой, я уже склоняюсь к тому, что всё надумал. Похоже, мне вообще следует меньше думать о Чанёле, учитывая, что у меня других насущных проблем хватает. Но это ведь Пак Чанёль. Это он для тебя обычный перевозчик, а для Мёнсу — человек, которому он может доверять, что бы ни случилось и вообще, и со мной в частности.

Чонин откинулся на спинку кресла, смотря на омегу. В какой-то степени было обидно, что Кёнсу запасным вариантом для сына видел Чанёля, а не его. Омега прекрасно знал, что Чонин ради Мёнсу пойдет на многое, но по-прежнему предпочитал ему Пака. Возможно, это была привычка, а возможно, и защитная реакция, потому что именно последняя уже длительное время выстраивала между Кёнсу и ним пусть тонкую, но прочную стену.

Правда, в определённом смысле Кёнсу был прав. Кем бы Чанёль ни являлся, его и омегу всё же связывали определённые обстоятельства. Чонин помнил, как Пак стоял горой за Кёнсу, когда только привёз того на Барсум. И альфа никогда не вспоминал о том, при каких обстоятельствах встретил Кёнсу. До даже не нужно было просить его о молчании. Чанёль поначалу даже знакомить не хотел Чонина с Кёнсу, мотивируя своё нежелание тем, что Ким искал себе очередного содержанца. Но Кёнсу, хотя ему нужна была помощь, вряд ли бы согласился на подобную роль, даже учитывая его прошлое.

Это сейчас Чонин знает от чего и от кого убегал Кёнсу, и даже однажды встречался с ними, когда сопровождал правящих братьев во время дипломатической встречи, но он точно никогда не озвучит при Кёнсу тот факт, что его сына по-прежнему разыскивают, хоть и понимают, что спустя столько лет найти его в огромной Вселенной практически невозможно.

Альфа помолчал ещё некоторое время, смеряя омегу взглядом, и всё же решил сказать:

— Чанёль согласился выполнить для меня работу, от которой первоначально отказался.

— И что? — не понял его Кёнсу.

— Дело в том, что если Пак отказывается, то уже не возвращается к пройденному.

Кёнсу поднял на него глаза:

— Совсем?

— У него определённые пунктики в голове относительно подобных вопросов. Я прекрасно знаю, что если он однажды отказался, то уже никогда не возьмётся за дело, если только условия кардинально не поменяются.

— А тут он вдруг дал согласие сделать для тебя что-то на Клинкоре после того, как вернулся оттуда? Что-то, условия для чего ранее его не устраивали?

— Я бы сказал, что он сам со мной связался и предложил взаимовыручку. Так сказать, услуга за услугу. Я делаю документы для вывоза с Клинкора груза без таможенного досмотра, а он берётся за работу, о которой мы говорили.

— Может это просто совпадение?

— Может. Но теперь мы оба знаем, кого он вывез с Клинкора, прикрываясь этими документами. Так кто этот человек, который настолько важен для Чанёля, что он поступился принципами? Всё ради этого Бэкхёна? — Кёнсу напрягся и с подозрением посмотрел на Чонина. — Мёнсу называет его Фессом, а Чанёль — Бэкхёном. Кому из них верить?

— Откуда? — тихо спросил Кёнсу.

— А ты сам как его называешь?

— Чонин, я спросил, откуда ты знаешь его имя?! — повысил голос омега, строго глядя на мужчину.

— Вчера в саду Чанёль назвал его именно так.

— Чёрт. — Кёнсу шумно вдохнул и выдохнул. — Не спрашивай ни о чём, пожалуйста.

— Хорошо, не буду.

— Но ты ведь поможешь ему, если понадобится?

— Если понадобится. Чанёль серьёзный и далеко не глупый перевозчик, он в состоянии разобраться со своими проблемами, а нет — попросит помощи. Ты ведь знаешь, что я никогда ему не откажу.

— Но в ответ ещё что-нибудь попросишь для себя? — вымученно улыбнулся омега.

— Су, любимый, я в состоянии определить, когда человек может мне что-то предложить, а когда у него действительно кризисная ситуация. И ты, между прочим, тоже. Не зря же у тебя столько времени живёт его омега. — Чонин собрал пальцы в кулак и выставил указательный палец, почти сразу добавляя к нему средний. — С другом. Вокруг которого носится Джа, а теперь ещё и моя собака.

— Бэкхён отрабатывает своё проживание в Доме и… — замялся омега, — скажем так, я больше не должен Чанёлю.

— Ты был ему должен? — Чонин подался вперёд, недовольно сощурившись. — А ко мне ты прийти не мог? Ты просишь за Пака, но сам не хочешь…

— Остыньте, генерал Ким, — мягко перебил его омега. — Я должен был ему ещё до знакомства с вашей политической персоной, — улыбнулся Кёнсу и отмахнулся. — Боже, Чонин. Ну серьёзно, не глупи.

Чонин внимательно посмотрел на омегу, разглядывая красивое ухоженное лицо, и тихо повторил первоначальные слова Кёнсу, подводя итоги всему сказанному:

— Похоже, ты прав, у Чанёля проблемы.

— Хочу верить, что нет.

— Ты что-то знаешь?

— Я? — правдоподобно удивился Кёнсу, ткнув себя пальцем в грудь. — Откуда? Разве что только от тебя или самого Чанёля.

— Но о его омеге ты рассказал мне уже по факту, когда я столкнулся с ним в коридоре.

— А тебе больше голову нечем занять, как только залётными омегами Чанёля?

— Не такими уж и залётными, как мы только-что выяснили. — Чонин лукаво изогнул губы. Он облокотился правой рукой о столешницу, поддерживая подбородок, и продолжил неотрывно смотреть на Кёнсу.

— Я уже не рад, что завел с тобой этот разговор, — отмахнулся от него омега.

— Как по мне, так очень даже занятный разговор.

— Чонин, давай договоримся: если я действительно буду что-то знать, то обязательно подумаю над тем, поделиться с тобой этой информацией или нет.

Чонин некоторое время пристально смотрел Кёнсу в глаза, а после громко рассмеялся, отодвинув подальше свою тарелку.

— Обожаю тебя, Су. Иди ко мне. — Омега вопросительно изогнул бровь, оставаясь на месте, но салфетку отложил. — Пожалуйста. Я соскучился.

Кёнсу невозмутимо, но скорее упрямо выждал несколько секунд и не спеша поднялся. Обошёл стол, ведя кончиками пальцев по скатерти, и, перекинув ногу через бёдра Чонина, оседлал его. Но почти сразу оказался совсем близко, прижатый к мужской груди.

Чонин сжал его ягодицы и провёл носом под подбородком, заставляя приподнять голову, и по горячей коже на шее, прошептав:

— Кристиан и Маркус прислали нам двойное приглашение на день рождения. Братья настоятельно хотят видеть меня на Аресе в твоём сопровождении.

— Я дам свой ответ позже. — Кёнсу зарылся пальцами в волосы Чонина и откинул голову, наслаждаясь ласковыми прикосновениями.

— Су.

— Мы точно не будем обсуждать это, когда ты выбиваешь из меня стоны и когда я готов согласиться на всё что угодно.

— Полетели со мной. — Альфа прошелся губами к вороту рубашки.

— Позже, Чонин.

Кёнсу почувствовал, как мелкие жемчужные пуговицы на его рубашке принялись расстёгивать, оголяя грудь и припадая к ней поцелуями. Омега улыбнулся: Чонин вновь и вновь настойчиво оставлял следы своих чувств на его теле. Он не мог всецело получить себе Кёнсу, но подобным образом словно ставил на омежьем теле свои печати, хотя прекрасно знал, что никто в здравом уме не прикоснётся к Кёнсу, пока тот официально в отношениях с Чонином. Да и сам омега не собирался никого подпускать к своему телу. И в своё сердце. Оно уже было занято.

С этим альфой у Кёнсу каждый раз было будто впервые. Чувства полностью заполняли его, и порой слезы накатывали от того, насколько хорошо было с Чонином. Насколько аккуратно альфа любил его и как заботился, чтобы Кёнсу также получал удовольствие. Омега бы отдал себя ему без остатка, но… Между ними всегда будут определенные «но», и это плата за спокойствие Мёнсу. И Чонина тоже.

Кёнсу всхлипнул, когда альфа полностью расстегнул его рубашку и обхватил руками талию, поднимаясь широкими ладонями по бокам выше и к лопаткам. Наклонившись, омега утянул его в жадный поцелуй, сразу проникая внутрь языком, и дразняще потерся пахом. Чонин крепче сжал пальцы и буквально вжал в себя Кёнсу, распаляясь сам и распаляя омегу. Они пылко целовались некоторое время, пока альфа не стянул с Кёнсу рубашку, отбрасывая её на пол, и нетерпеливо просунул ладони под пояс его брюк, оглаживая низ спины, пробираясь к ягодицам.

Омега ощущал, как его нижнее бельё постепенно становится влажным от подобных манипуляций. Он хотел Чонина, здесь и сейчас. И было плевать, что за пределами вип-комнаты дорогого ресторана стоял официант, ожидая, когда его вызовут.

На ощупь ухватившись за пуговицы на рубашке Чонина, Кёнсу дрожащими руками начал высвобождать их из прорезей. Желание прикоснуться к обнажённому сильному мужскому телу было невыносимым. Хотелось гладить загорелую под ярким солнцем кожу, хотелось царапать её и пробовать на вкус. Хотелось плотно прижиматься и ощущать, как по чужому телу идут мурашки, потому что по собственному они точно идут оттого, насколько им с Чонином хорошо вместе.

На мгновение Кёнсу почувствовал, как прикосновения рук альфы исчезли, а в следующий момент послышался звон падающей со стола посуды. Омега прервал поцелуй, догадываясь, что случилось, и в эту секунду Чонин приподнял его под ягодицами и рывком поднялся сам, чтобы уложить Кёнсу спиной на опустевший стол.

— Невежественный солдафон, — улыбнулся омега в полные губы, прежде чем опять утянуть мужчину в глубокий страстный поцелуй.

— Прости, какой уж есть. — Чонин поцеловал его под ухом и прошёлся по линии челюсти.

— Меня всё устраивает, — хохотнул Кёнсу, но тут же всхлипнул, когда альфа осторожно прикусил его кожу и опустился ниже по кадыку в яремную впадину, ткнулся в неё языком и двинулся к груди, параллельно расстёгивая на Кёнсу брюки.

— Это единственное, что имеет значение.

Мужчина выцеловывал каждый сантиметр его кожи, тягуче засасывал его соски до сладкого томления в паху и гладил бёдра, с которых постепенно стаскивал брюки. Кёнсу даже представил лицо официанта, если тот всё же осмелится войти в комнату на шум битой посуды. Но это вряд ли. Чонина здесь все боялись, и, если бы он сейчас убивал Кёнсу, а омега бы умолял о помощи, вряд ли бы кто-то откликнулся.

И это в какой-то степени возбуждало ещё больше, потому что Кёнсу был уверен, что Чонин и пальцем его не тронет, но в тоже время омега имел определённый контроль над этим влиятельным и властным мужчиной. Кёнсу не знал, как бы сложилась его жизнь на Барсуме без Чонина и его помощи, но точно знал, что его чувства к альфе однозначно не благодарность. С неё только началось, но сейчас всё намного сильнее. Настолько, что…

— Чонин… — выдохнул Кёнсу. — Поцелуй меня, пожалуйста.

И Чонин мгновенно вернулся к его губам. Омега обхватил его бёдра своими обнажёнными ногами и крепко обнял за плечи. Хотелось через искренний поцелуй показать то, что Кёнсу никогда не озвучит вслух.

— Хочу тебя, — прошептал омега, выгибаясь под сильным телом и крепко жмурясь.

Казалось, что руки и губы мужчины были везде, успевая ласкать его бока, руки, шею, бёдра и… Кёнсу ощутил, как пальцы Чонина обхватили его член, несколько раз плавно и ненавязчиво проходясь по нему, чтобы подстегнуть желание. А после медленно скользнули ниже, размазывая густую смазку вокруг входа. Альфа осторожно ввёл подушечки пальцев внутрь и ткнулся носом Кёнсу в щёку, вдыхая запах его возбуждения.

— Пахнешь так, что голову сносит, — признался он, расстёгивая свои брюки. — Вот увидишь, когда-нибудь твой запах не будет выветриваться из моей спальни. Из моего… нашего дома.

— Когда-нибудь… — Кёнсу облизал губы и сглотнул. — Но…

— Тс-с-с. — Альфа требовательно вжался в его губы, вытащил пальцы и вошёл в него сам, наслаждаясь протяжным гортанным стоном Кёнсу. — Ничего не хочу слышать кроме того, что тебе хорошо.

Омега скомкал на его спине рубашку и крепко сжал её. Каждый толчок расходился по телу волной наслаждения, затрагивая самые отдаленные клеточки. Кёнсу сжал пальцы на ногах и прикусил губу, но всё равно тихо и рвано стонал при каждом движении. Чонин делал именно так, как Кёнсу нравилось: то замедлялся, проникая глубоко и с нажимом, то опять увеличивал темп, сбивая дыхание омеги.

Чонин вообще был первым, кого действительно волновало, чтобы Кёнсу получал удовольствие, а не доставлял его. Порой Кёнсу едва сдерживал слёзы от того, как всё нежно и чувственно было между ними. Вот и сейчас он обнял Чонина за шею, притягивая к себе. Жар альфы мгновенно передавался ему и будоражил всё тело. Чонина хотелось ещё ближе, ещё глубже и полностью себе.

Кёнсу чувствовал, как трётся лопатками о ткань скатерти, и, возможно, завтра на тех будут неприятные потёртости, но разве это имело значение, когда сейчас внизу его живота плотной спиралью закручивался оргазм. Омега готов был сжаться в маленькую точку, чтобы дойти до предела и взорваться ярким фейерверком.

Чонин подхватил одну его ногу под коленом и закинул себе на плечо, смотря Кёнсу в глаза и едва улыбаясь. Воспалённые после пьянящих поцелуев губы омеги притягивали взгляд, их хотелось пробовать на вкус, кусать и проводить по ним языком. Омега весь сейчас был слишком ароматным, заполняя своим запахом комнату и лёгкие Чонина. Альфа уже и не помнил то время, когда ещё не знал запаха Кёнсу. Теперь же его постель пахла им регулярно, это было привычным и правильным.

Мужчина вжался в Кёнсу и внезапно остановился, ловя расфокусированный и немного растерянный взгляд омеги, долго не двигался, слишком пристально смотря Кёнсу в глаза и проникая почти в душу.

— Что… — на выдохе попытался спросить омега, но Чонин прикрыл его губы пальцами.

— Я всегда буду рядом с тобой, что бы ни случилось.

— Я знаю.

— Не забывай это.

— Я…

Чонин вновь прижал пальцы к горячим губам. Он знал, какие слова сейчас рвались из омеги, но не хотел их слышать во время занятия любовью, когда Кёнсу был сплошным напряжением. Однажды омега произнесёт их в иной обстановке, осознанно, а не когда чувства захлёстывали его с головой. Чонин обязательно дождётся этого момента.

Альфа осторожно вышел и опять толкнулся, постепенно возвращаясь к привычному темпу. Видя, как Кёнсу чуть закинул голову назад и приоткрыл рот, получая удовольствие, что верно приближало его к оргазму. И Чонина тоже. Они с омегой будто были созданы друг для друга, и, если бы в этом мире существовало понятие парности, они бы с Кёнсу однозначно были бы парными, жившими за миллиарды километров друг от друга и неожиданно встретившимися. Чонину было плевать, какое прошлое оставил на Прайдоне Кёнсу и сколько альф у того было до него, главное, что сейчас они вместе и Кёнсу принадлежит только ему.

Омега изогнулся ещё больше и инстинктивно вцепился в руки Чонину, которыми тот упирался в стол. Мужчина знал, что Кёнсу уже на грани. Это чувствовалось по нажиму напряжённых ног, пальцы на которых скорее всего поджались — обычная реакция Кёнсу на удовольствие. Это было видно по его дрожащим губам и ресницам. По тому, как омега слишком часто и жадно вдыхал, и не столько воздух, сколько аромат Чонина, который раскрывался во время секса терпкими нотами, что так нравились Кёнсу. Запах омеги тоже в такие моменты приобретал завораживающую сладость, и Чонин до сих пор не мог определить, чем же пах Кёнсу, но это лишь придавало тому лёгкую загадку.

Наклонившись ниже, Чонин поцеловал Кёнсу и одной рукой обхватил его аккуратный член, сначала медленно, но постепенно всё быстрее проходясь по нему. Омега всхлипнул и одной рукой потянулся к Чонину, касаясь его щеки. Провёл по ней большим пальцем, и рука тут же соскользнула на мужское плечо, слишком сильно стискивая ткань рубашки.

Кёнсу зажмурился и громко застонал, изливаясь Чонину в руку, яркие волны накатами прошивали всё тело до самых пальцев, и казалось, что на это время сердце и дыхание замерли, чтобы нечаянно не спугнуть оргазм. Омега ощущал себя натянутой до предела струной. А когда лёгкие вновь приняли в себя воздух, он почувствовал, как альфа вышел из него, чтобы после нескольких резких поступательных движений испачкать скатерть рядом с ним.

Тяжело дыша и до сих пор чувствуя отголоски сладостной дрожи, особенно внизу живота и бёдрах, Кёнсу посмотрел на Чонина затуманенным взглядом и блаженно улыбнулся. Он не знал, за какие заслуги, но судьба наградила его лучшим в этом мире альфой.

— Хочу вина, — хрипло прошептал он. — Сладкого розового вина.

— Дай мне пару минут, и я распоряжусь, чтобы нам накрыли в другой комнате.

— Не нужно. Помнишь, ты однажды возил меня в подпольный бар на окраине города?

— Там, где ты протанцевал всю ночь?

— И там где наливали контрабандное вино из Четвёртого сектора, — довольно потянулся омега и медленно сел, дотянувшись до Чонина рукой и проведя указательным пальцем по его обнажённой потной груди от сосков до пупка. — Хочу туда.

— Твоё желание — закон, любимый.

Чонин шагнул ближе, встав между ног омеги, и опять утянул его в поцелуй.