Если зеленые глаза Исина никого в деревне изумить не могли, то на фиолетовые, с почти белой каёмкой, глаза Минсока приходилось прятать. Ещё одна досадная помеха — изображать слепого Киму было не противно, да и смотреть сквозь повязку он мог без проблем. Но эта чёртова «дань обществу», как называл повязку Исин, нехило раздражала, напоминая, что они теперь скрываются.

— Не понимаю, почему бы просто не ебануть всех недовольных ледышкой, — пробурчал Сюмин, закрепляя повязку на глазах чуть выше застарелого шрама поперек переносицы и делая сложный пасс руками.

Лэй только улыбнулся. Минсок неисправим. Сразу заметно, в ком плещется кровь берсерков с островов — Ким даже мог впадать в какой-то аналог боевого безумия, и успокоить его мог только Исин. Теперь, в изгнании, старший старался быть более сдержанным (понимал, в конце концов, из-за ч е г о их изгнали), но получалось слабо.

— Торговаться с местными буду я, — мягко сказал Чжан, для вида подхватывая Минсока под локоть — как всегда. И, пожалуй, за эту возможность он был готов благодарить предков Кима. Быть рядом со старшим — справедливая плата за всё. Даже за изгнание.