Работать вдвоем для них непривычно, но как сказал заказчик, так и будет. Поэтому же в этот раз они крутятся у пилона совсем недолго — по крайней мере, один из них.

Чимина устраивают на коленях заказчика, трогают, ласкают, а ему и возразить-то нечего — клиент особый, платит много, всё допустимо.

Даже то, что клиент лезет ему в штаны, пользуясь тем, что белье они не носят.

— Хороший мальчик, податливый, — говорят ему на ухо, отрывисто лаская, — тебе ведь нравится то, что я делаю?

Чимина знает, что Тэмин смотрит на него сейчас, и отрывисто кивает.

— А твой коллега тебе нравится?

Тэмин с улыбкой наблюдает, как его хубэ заливается краской и поспешно кивает.

— Подойди ко мне, — обращается клиент к Тэмину, и тому ничего не остаётся, кроме как повиноваться. — И поцелуй его.

Губы Чимина мягкие, сладкие, сам младший дрожит от волнения и возбуждения — и это так сладко, что Тэмин не может удержаться и запускает пальцы в его волосы; целует жадно, прикусывая губы и зализывая следы зубов. Клиент ухмыляется мясистыми губами и стягивает с младшего штаны, бесстыдно трогая промежность и подтянутые бедра.

— Ты знаешь, что делать, — хрипло произносит заказчик, — малыш ждёт тебя.

Спустя час заказчик накидывает пальто и усмехается, глядя на затраханного Чимина.

— Люблю, когда ты приходишь меня навестить, Чонин, — хмыкает Тэмин, застегивая штаны и подавая своему сводному брату шарф.

— Люблю тебя навещать, — улыбается Ким, накидывая его на шею, — мальчик — лакомый кусочек. Одобряю.

Ли усмехается и закрывает за своим сводным братом двери вип-комнаты. Он ничуть не обижен, что младшего назначили наследником отцовской корпорации, а он всего лишь танцевал в элитном клубе.

Во-первых потому, что ему нравилось.

Во-вторых потому, что серьезная работа — не для него.

В-третьих… Этот мальчишка с зацелованнымт губами, проколотыми сосками и испачканный чужой и своей спермой, был действительно лакомым кусочком.