Примечание
...
Кен никогда никому не признается, но отрицать не может, что в нем от собаки всегда было больше черт, чем от других звериных форм привитых ему учеными Эстранео. Собачье имя, собачья преданность, острый нюх и умение различать хороших-плохих людей, последними тремя пунктами он определенно гордился. Но при виде Тсунаеши Савады они давали сбой.
Казалось бы, кто такая Тсунаеши Савада? Многие скажут, мол: девочка-яркий огонек, тепличный цветочек, любовно выращенный в одном из цветников Намимори. Сладкий молочный запах с примесью зеленого чая, невинность с копной рыжевато-русых волос, наивность во взгляде, сердце большое и доброе. Кен с этим определением согласен. Отчасти.
Тсуна для него странная. Действительно пахнет молоком с зеленым чаем, но это если не принюхиваешься. Принюхиваться себе дороже, вдохнешь чуть больше нужного и тебя накроет удушливым облаком паленной шерсти и разложения. Джошима этот запах ни с чем не перепутает, так пахли лаборатории на нижних этажах Эстранео, в которых содержали неудачные образцы экспериментов. Ему хотелось бы забыть этот запах навсегда, стереть из памяти, как неудавшееся фото с камеры телефона. Потому что с нижних этажей не возвращались, потому что на нижних этажах не пахло, а воняло смертью.
Глаза Савады тоже странные. Глянешь мимолетно, бездна наивности, как у оленёнка, ресничками хлоп-хлоп. А попробуешь приглядеться и передергивает, потому что со дна зрачков смотрит на тебя что-то. Что-то обжигающее, обреченное, страшное и стоящее на грани. Бездна полная демонов. Кен вгляделся лишь однажды, случайно, теперь в глаза больше не смотрит. Тсуне вообще мало кто-то в глаза смотрит, он может их понять, глядят куда угодно на лице, но, почти никогда, в глаза. Потому что, если слишком долго смотреть в бездну, то бездна начнет смотреть в тебя.
Молодая Вонгола была какой-то нелогичной, двойственной во всех эмоциях и действиях. Кричала, что будет жить, когда в глазах, неоновой вывеской, горело желание сдохнуть, одинаково жалела врагов и союзников, впрочем так же одинаково их презирая, до одури боялась карликовых собачек с глазками бусинками, при этом с радостью принимая бешеных диких псов в своем сердце. Псы отвечали взаимность, принимая её хозяйкой своего сердца и жизни, сопровождали незаметным конвоем, прячась в тенях подворотен, готовые броситься на обидчика, раздирая на тысячи кровавых ошметков. И Кен не врет себе, что не поступил бы так же. Кен к Тсуне почти не подходит, но это не мешает наблюдать за ней из тени, пока она это позволяет. Он тоже своего рода бешеная псина, в человечьей оболочке, но все же с собачьим сердцем.
Савада Тсунаеши странная, но в своей странности Джошима находит её интересной.