Ханзо — человек, которого нужно ненавидеть. Эту простейшую установку Сайзо дает подсознание, ничего не объясняя и веля принять, чему он беспрекословно подчиняется — инстинкт для шиноби важнее мнения разума. Сначала это легко — рыжий враг, от которого нужно избавиться. Затем, когда этот человек неожиданно оказывается включенным в десятку героев, принимаясь безмерно критиковать лидерские навыки Сайзо, сложность оставаться за чертой одного чувства повышается. А после…
Касаться испещренной мелкой сеткой шрамов кожи оказывается на удивление безнаказанно. Совесть, убеждения и предчувствия, сговорившись, молчат, пока Сайзо, заворожено любуется паутиной багрово-алых волос, что прилипают к влажным от пота ладоням. «Нити» на вкус оказываются слаще, чем кажутся. Пропитанные кровью, а теперь и слюной, они, конечно, ничего не чувствуют, когда Сайзо мнет их меж губ языком, неосознанно запутывая, однако Ханзо смеется и низкий гортанный звук расходится по телу трепетом, вынуждая голову опустеть от мыслей.
Правая рука — подделка, что не мешает Ханзо управлять ей не хуже полученной им при рождении, выводя незамысловатые движения, оставляющие после себя щекотку и наготу. Зная, что за ним наблюдают, самодовольный ниндзя не может не играть ради «аплодисментов» — преувеличенно широкими и медленными движениями, не без искр похоти во взгляде, Ханзо «стягивает» с них обоих последнее, что мешает — чувство долга перед нанимателем.
Пускай сейчас яркий день, они, при опасности быть обнаруженными, просто творят все, что вздумается. Ведь Изанами больше нет рядом, и ее детские счастливые крики возможно больше никогда не порадуют жителей замка. Осознание этого, за что себя Сайзо убил бы себя, не будь он в это время достаточно пьян реальностью, выводит ощущения на новый уровень — «моё» — шепчет он про себя, слизывая с бледной скулы пот и ему кажется, что приторнее ничего нет.
Когда они просыпаются от сна закрытой комнаты, распутанная коса, струящаяся за спиной Ханзо, вновь взывает к нему, как только старший мужчина сводит вместе лопатки, разминая плечи и Сайзо, не думая, наматывает на ладонь уже порядком всклочившиеся прямые волосы и, предпочитая их чужим губам, покрывает поцелуями. «Еще… рядом…» — бессвязно шепчет его сознание и, не то что бы ему все равно, но он не знает, кому адресует эти слова или даже что именно он желает.