— Россия! — Украина отпрыгнул на три метра назад, всё ещё неотрывно смотря в дверной проём.

— Домой пиздуй и там ори.

Россия лениво вышел из комнаты, и изобразил на лице непомерное удивление, когда обнаружил на полу брата, во все глаза таращащегося на дверь.

— Росс, — Украина быстро повернулся к брату, вытягивая вперёд руку, — скажи, что мне это кажется.

— Кажется что?

Россия повернул голову в сторону прихожей. В дверном проёме, весь в земле и дорожной тыли, стоял СССР. Россия протёр глаза, мотнул головой и снова уставился на подъездную площадку. Там всё ещё стоял СССР, в той же грязи и в том же костюме, в котором был похоронен.

— Нихуя… — матернулся себе под нос Россия. — Батя!

Сорвавшись с места, попутно пнув брата по ляжке, Россия в три прыжка оказался возле Союза. Союз даже не шелохнулся, когда Россия на него запрыгнул. С учётом того, что Россия ни разу не пушинка, это было подозрительно. Ну, если эту ситуацию можно было записать в обычный субботний вечер.

— Рос-сия, отвянь от него. — Украина запоздало поднялся с пола и сразу схватился за ушибленную ногу. — И вообще, закрой дверь лучше.

— А, точно.

Россия сполз с бездвижно стоявшего Союза, осмотрелся вокруг, проверяя наличие лишних свидетелей. Когда убедился, что кругом нет лишних глаз, Россия взял отца за запястье, затаскивая в квартиру. Союз податливо переступил порог, глазея на спину сына так, будто пытался прожечь в ней дыру размером с Дальневосточный округ. Украина на всё это смотрел с охреневающим всё больше с каждой секундой видом.

— Блять бать, какого таки хера? — украинец обнаружил себя закрывающим входную дверь. Вообще-то он хотел через неё свалить, но что-то внутри сказало, что пока рано. И этим чем-то уж точно не был инстинкт самосохранения.

Союз, услышав шум сбоку, мгновенно повернул голову на 180 градусов, уставившись теперь уже на Украину. Его шея в момент резкого поворота головы громко щёлкнула. Братья на этот звук синхронно поморщились, и так же синхронно потянулись к своим шеям.

— Да, пап, чё ты тут делаешь? — ощупав свою шею, спросил Россия.

СССР повернул голову обратно к России, на этот раз медленнее. Его лицо выражало только одну эмоцию. И по этому выражению весьма красноречиво читалось «Ты немного не этот вопрос задал, тебе не кажется?».

— Щто? — непонимающе спросил Россия. — Как ты вообще нашёл мою квартиру? Мой дом, мою улицу, мой город? И почему именно я? Не то чтобы я не рад, просто интересно.

Союз всё так же молчал в ответ. Россия тоже замолчал. Он внимательно разглядывал отца. С Союза прямо на глазах стала скатываться грязь, комками летевшая на пол и этот самый пол пачкая. Россию это в данный момент мало волновало, а Союза, видимо, вообще ничто не могло побеспокоить.

Украина воцарившую тишину старался не портить, бесшумно метая потерянный взгляд то на спину СССР, то на дверь, то на Россию. С каждой секундой повисшее в воздухе умиротворение добиралось и до украинца, и ему всё меньше хотелось сбежать. Он даже в какой-то момент убрал руку с дверной ручки. Ведь, если это и правда их отец, то пиздить он украинца не будет. По крайней мере, сильно. С России начнёт.

— Ну это… Может мы уже в комнату пойдём? — попытался развеять молчание Россия, с ног до головы осмотрев отца.

— Да, наверное. — Украина отошёл от двери на два шага, и в неё сразу же постучали. — Да ёбанная сука!

Не успев до конца успокоиться, взволнованный украинец за миллисекунду превратился во взбешённого и очень опасного украинца. Кто бы сейчас за дверью не стоял, он имел все шансы лишиться рук, и, возможно, ног.

— Хули тебе на!.. — только открылась многострадальная входная дверь, как в квартиру ворвался сначала четвероногий друг человека, а сразу же за ним запыхавшийся Германия. — Гера?

— Россия, срочно, мой отец вернулся, мы должны добраться до Америки, он точно знает, что делать! Я знаю, звучит абсурдно, но мой отец сейчас у меня дома и он, — Германия, не успев перевести дух, уставился на стоявшего прямо перед ним Союза, который держал на руках сбитого с ног Украину, — точно опасен.

Последние два слова Германия пробубнил себе под нос, с ужасом взирая сначала на СССР, который смотрел на него далеко не дружелюбно, а потом принялся бегло осматривать прихожую на наличие чего-нибудь, чем можно было бы отбиваться от атак.

— Россия! Где ты?

Немецкие крики заставили лицо Союза проявить признаки жизни, поскольку на нём сейчас отчётливо читался посыл «Уёбывай пока цел». Сведённые к переносице брови, сморщенный нос и поджатые губы иначе трактовать было сложно. Да, Союз точно не был рад видеть Германию.

— Бляха, пиздец вы жирные. Пустите! — Россия попытался растолкать отца и брата, которые загородили своими телами проход. С места сдвинулся только Украина. — Привет, Гера.

Россия как ни в чём не бывало помахал Германии, при этом улыбнувшись.

— Россия, ты меня слышал?

— Ну… Ты хочешь, чтобы я сгонял с тобой до США.

— А ты услышал, почему я этого хочу?

— Ну типа, — Россия оглянулся на отца и брата, видимо, чтобы не сказать что-нибудь не то, — твой… Мёртвый родственник теперь не совсем мёртв, и он, как бы, не совсем безопасен для окружающих и для тебя, и для меня, поэтому нужно попросить помощи у пендоса. Да?

— Именно! И чем раньше мы доберёмся до Америки, тем лучше! Пожалуйста, Россия, будь расторопней.

В ответ на просьбу Германии Россия продолжил стоять на месте, что-то прикидывая у себя в голове. После нескольких секунд раздумий, Россия снова повернулся к брату.

— Сгоняешь с Герой?

— А? — Украина не до конца понял суть только что произнесённых слов.

— Б, блять. Сгоняй до пендоса с Герой, а я пока за отцом присмотрю.

— А, понял! — Украина тут же засобирался, обрадованный появившимся поводом наконец оказаться на улице. — Где я куртку оставил?

— Ну мою возьми.

Россия потянулся к висевшей на вешалке ветровке, но Украина его опередил. Без задней мысли выхватил из-под ветровки старую как президентский срок Медведева спортивку «Адидас».

— Всё, до встречи! — это Украина проговорил уже в подъезде, пока бежал по лестнице вслед за Германией.

— Да, пока, Россия. — запоздало попрощался Германия, на секунду отрываясь от экрана смартфона.

— Не сверните шеи, придурки!

Россия, довольный, что наконец его квартира опустела, запер дверь и повернулся обратно к так и стоявшему на месте Союзу.

— То есть отвечать на вопросы ты не будешь?

На удивление, Россия в ответ получил не игнор, а кивок головой. Это одновременно и обрадовало, и огорчило. Россия улыбнулся и, как маленький ребёнок, разглядевший нечто поразительное, прихлопнул в ладоши. В конце концов, ему ответили, и это хорошо. Плохо, что придётся искать ответы в Интернете.

***

С момента ухода Германии и Украины прошло несколько часов. Сразу после их исчезновения Россия переместил отца в свою комнату, где усадил Союза в своё задротское кресло, притащил себе стул и принялся воодушевлённо читать написанные всякими шизоидами интернет-статьи про зомби и нежить.

Поиски ничего не давали, поскольку в ответ на запрос «что делать, если зомби пришёл к тебе домой» было «пристрели его!» от америкосов и «заставь платить коммуналку» от соотечествинников, а на «что, если перед тобой стоит твой давно умерший родственник» предлагали сходить на кладбище или вызвать священника. Россия в какой-то момент стал заходить на сайты всяких сект, как русскоязычных, так и иностранных. В последний такой переход вылезло уведомление от антивируса, что сайт не безопасен, Россия сразу закрыл вкладку и наконец оторвался от монитора.

— Нихрена, уже десять вечера! — поражённо произнёс Россия, поднимая свою тушу на ноги. — Как быстро время пролетело.

Поставив ноутбук на зарядку, Россия обнаружил на кресле только пиджак и жилетку. Сам Союз стоял возле окна, вглядываясь в даль. С минуты на минуту солнце должно было окрасить горизонт во все цвета жёлтого и красного. Зрелище должно было быть красивым, как и любой другой закат, так что Россия пошёл на кухню, решив не отвлекать отца от просмотра вечернего природного шоу.

Поставив греться чайник, росс полез в кухонные шкафчики в поисках «чего-нибудь вкусненького захавать». Из пригодного к употреблению за чашкой чая нашлась только упаковка с белым шоколадом. Вкус белого шоколада Россия не переносил, поэтому, раздосадованный, достал из холодильника колбасу, масло и сыр, принявшись нарезать составные для бутербродов.

Через десять минут Россия сидел, пил чай с бутерами и листал сайты доставки еды. Перед ним стоял сложный выбор между суши с роллами и фаст-фудом. Сложную дилемму помогло разрешить время работы, судя по которому, шанс получить суши был больше. Вроде как, одна из доставок работала чуть ли не до полуночи, поэтому, выбрав себе сет из сорока восьми роллов и кучу всяких десертов, Россия принялся ждать свой заказ. Пока обмывал чашку, вспомнил, что одними чизкейками никогда не наедался, открыл первый попавшийся сайт, натыкал на картинки с красиво выглядящими десертами, и оформил очередной заказ. За десерты Россия по итогу заплатил больше, чем за роллы, но это осознание пришло не сразу.

Прибрав за собой на кухне, Россия пошёл обратно в комнату. Упав на кровать, Федерация стал листать новостную ленту. В соцсетях ничего интересного не было, поэтому Россия вскоре выключил телефон и развалился на кровати, уткнувшись в подушку.

Мягкая постель медленно, но верно стала направлять мозг России по пути засыпания. Перспектива сиюминутно заснуть была приятна, и Россия уже почти уснул, но чёртова совесть пинком заставила вспомнить про СССР и про заказы. Россия разочарованно простонал и всё же оторвался от соблазнительной постели, приняв вертикальное положение. Сейчас ему нужно сгонять в другие комнаты и убрать там оставшийся беспорядок, а затем решить, куда определить отца. Наврядли он будет ночью спать, но нужно выделить комнату, чтобы по квартире в ночи не шастал.

Россия как раз поднялся на ноги, когда по квартире раздался дверной звонок. Федерация решил, что это доставщики, и поплёлся открывать. Звон ни на секунду не прекращался, и это вполне могло вывести из себя, но Россия благодаря ему осознал, что таки успел задремать, поэтому, проходя мило зеркала, остановился поправить свои скомканные волосы и сделать выражение лица менее заспанным.

Прежде чем открыть дверь, Россия посмотрел в глазок, и с удивлением обнаружил по ту сторону не человека с пакетом или сумкой, а сестру.

— Беларусь? — с искренним удивлением типа поздоровался Россия, отпирая дверь.

— Где? — сестра влетела в помещение ещё стремительней, чем несколько часов назад это сделал Германия.

— Что?

— Где папа?

— В моей комнате стоит.

Беларусь пулей пронеслась мимо брата. Россия, который зашёл в комнату через минуту, обнаружил на коленях у отца Беларусь, которая безбожно губила своё платье, обнимая СССР. Может, большая часть земли уже давно обсыпалась, но рубашка и штаны всё ещё были слишком грязными, чтобы соприкасаться с только что постиранными вещами.

Странно, что Россия думал только о чистоте вещей своей сестры, но не о своих. Кстати, федерации давно стоило сменить свою одежду. Собственно, пока Беларусь обнималась с СССР, Россия успел переодеться и получить приехавшую раньше времени еду. Курьеры, должно быть, были очень рады, получив крупные купюры со словами «сдачи не надо». Ну и тому, что заказчик сам спустился и им не пришлось подниматься на пятый этаж.

Оставив пакеты на столе, Россия вернулся в комнату. На этот раз уже Беларусь стояла к брату спиной, завязывая волосы в хвост и фиксируя их заколкой. СССР, всё такой же спокойный, сидел на стуле и смотрел расфокусированным взглядом куда-то в стену.

— Рос, где у тебя мочалки валяются? — поинтересовалась Беларусь, разобравшись с волосами и переключившись на закатывание рукавов.

— Ну там же, где и у всех.

— В ванне?

— На кухне.

— Никто их там не хранит.

— Все гении хранят вещи в неординарных местах.

— Да ну тебя, придурок. — беззлобно ответила Беларусь, закончив с рукавами и готовая, по всей видимости, вершить великие дела. — Пошли в ванную, папа.

С небольшой заминкой Союз встал и послушно пошёл за Беларусью. Сначала они вышли из комнаты в коридор, а потом скрылись в ванной комнате.

— Я надеюсь, ты не топить его собираешься. — задорно бросил вдогонку Россия. В ответ Беларусь показала брату средний палец.

Закрыв за собой дверь, Беларусь помогла Союзу забраться в ванну и принялась настраивать тёплу воду. Пока она боролась с непослушным краном, на пол приземлились штаны и рубашка, а сам Союз умудрился уместить своё двухметровое тело в относительно небольшой ванне таким образом, что его затылок находился на уровне бортика. Конечно, постороннему человеку так было очень удобно мыть Союзу голову, особо не напрягаясь, но должно было доставлять жуткие неудобства сидящему в ванне. Будь он живым, по крайней мере.

— Ладно, вода вроде не слишком холодная.

Беларусь направила струю воды на отца, и принялась смывать пыль с шеи и плеч. К большому удивлению республики, после первых убежавших в канализацию струй воды, что достигли головы Союза, комнату стал заполнять резкий запах формалина. Внимательно вглядевшись в лицо отца, Беларусь заметила, как начиная со лба и дальше по лицу потекла жидкость, которая была слишком вязкой и тянущей для воды, и постепенно принимала розовый оттенок. В основном там, где остались следы от губной помады.

— Оу. — Беларусь сразу поняла, что обычным гелем для душа тут нормально ничего не отмыть. Вокруг ничего подходящего не нашлось, поэтому пришлось звать брата. — Россия, принеси спирт и дегтярное мыло!

— Ща, погодь минуту. — голос брата доносился из кухни, значит, он опять что-то ел.

Пусть и прошло больше минуты, но Россия же принёс всё, что попросила Беларусь, захватив ещё перчатки и старый респиратор.

— Только заканчивай побыстрей.

— Угу.

Беларусь натянула на руки перчатки и, пытаясь отмахнуться от мыслей о Чернобыле, зафиксировала на голове респиратор, вооружилась мочалкой и мылом и отправилась в бой с тем, что осталось после «приготовлений трупа к захоронению» тридцатилетней давности.

Россия же, когда проходил мимо прихожей, услышал тихий жалобный скулёж. С железной уверенностью что послышалось, Федерация остановился, прислушиваясь. Звук повторился, и Россия смог идентифицировать источник.

Под дверью, свернувшись калачиком, лежала немецкая овчарка и жалобно завывала. Обнаружив собаку, Россия с силой шлёпнул себя по лбу:

— Твою же, Герц, как я мог про тебя забыть?! — в ответ на сокрушительный возглас России собака оторвала голову от пола, уставившись жалобным взглядом. — Ща, принесу тебе воды. И еды.

Сбегав до кухни и обратно, Федерация поставил перед псом две чашки: одну с простой водой, а в другой замоченный в молоке хлеб.

— Прости братан, но это точно лучше, чем просроченный педигри. — Герц поднялся на лапы, обнюхал принесённое хрючево, и, нисколько не обидевшись, принялся лакать молоко. — О, жизнь с ГДР тебя к такому приготовила, верно?

Россия присел рядом с собакой на корточки и положил руку на мохнатый затылок, сразу начиная чесать за ухом. Вообще-то его учили не трогать животных, когда они едят. И будь это их Тузик, он бы уже отгрыз России руку по самый локоть. Но это был Герцен, которому можно было хоть в чашку залезть, он бы никак не среагировал. Да и Тузик убежал помирать ещё в далёком 1986-м.

С мыслями о различиях своих и германских псов, Россия дождался пока освободится Беларусь, не потому что не хотел схавать роллы пока они были ещё тёплыми, а потому что хавать без родственника, пока тот находился в гостях, считал некрасивым.

После ужина дело осталось за малым - устроить СССР на кровать, да так, чтобы он не шастал по квартире до рассвета, умыться самим и с чистой совестью попытаться заснуть. После столь насыщенного на эмоции вечера это будет сделать сложно, но они постараются.