Глаза Хелен горели, она говорила так увлечённо и страстно, словно вещала со сцены на вручении Нобелевской премии, а не находилась в тесной лаборатории напротив скрученного двумя солдатами человека с дулом у виска. 

— Как вы собираетесь достать вирус? — спросил тихо Райан. 

— О, ну для этого нужно осторожно вскрыть череп, покопаться немного в мозге — доктор Стролл сумеет это сделать максимально бережно по отношению к материалу…

— То есть Алекс умрет?

— Такова цена, — развела руками Хелен. — Одна маленькая жизнь — огромный шаг для науки. Не буду врать: окажись на его месте ты, мне было бы несколько сложнее на это решиться. 

— С чего ты вообще взяла, что вы сможете изготовить эту вакцину? — спросил Райан, морщась от боли в скрученных суставах. — У тебя же не было такого опыта. Одна теория! Да и кого вы собрались ею спасать? Вакцина не вернёт миллиарды жизней, не обратит пандемию вспять! Она ничего толком и не изменит! 

— Эх, Райан, я и не ждала, что ты поймёшь. У тебя совершенно иное мышление. Эгоистичное мышление примитивного человека…

За стеной послышались протестующие вопли. Райан вскинул голову.

— Алекс!..

Хелен встала и повернулась в сторону изолятора. 

— Мне пора. Ребят, уведите его отсюда, пока не наделал глупостей, — сказал она и вышла из лаборатории. 

Его потянули в коридор. «Отвалите!» — заорал в изоляторе Алекс. Райан рванулся, но его крепко держали за локти. 

— Стоп, нужно доложить командованию, что Хокинг хотел помешать операции, — сказал один из солдат. — Пусть скажут, куда его вести.

Он снял висевшую на стене лаборатории трубку телефона и стал набирать номер. Лицо его приняло озадаченное выражение: он явно не мог понять, почему в трубке тишина. Воспользовавшись замешательством солдата, Райан изо всех сил метнулся в сторону, припечатав его к стене. Затем резко извернулся, ногой выбив у второго из рук оружие. Пока первый восстанавливал равновесие, он мощным ударом оглушил второго и приставил ствол к тому, кто, выронив трубку, пытался нащупать своё оружие.

— Заткнись и иди впереди меня, — прорычал он, указывая на коридор, ведущий к изолятору. Он схватил с пола свой автомат и, держа того на прицеле, заспешил вслед за солдатом. 

Когда дверь распахнулась, Райан увидел посреди изолятора, у самой решётки, операционный стол с лампой, вокруг которого стояли Хелен с блокнотом в руке, доктор Браун, лаборант Смитт и лысый доктор по фамилии Стролл, которого Райан видел накануне. На столе, пристёгнутый ремнями, извивался и злостно шипел Алекс, в то время пока доктор Стролл пытался что-то вколоть в ему в руку. Все дружно повернулись к двери, когда Райан, толкнув вперёд солдата, завалился в и без того тесный изолятор. 

— А ну отошли от него нахер! — заорал он. Видя, что доктор Стролл уже вводит содержимое шприца в катетер, Райан направил ствол автомата вверх и пустил короткую очередь в потолок. Хелен вскрикнула, солдат бросился на пол, а Смитт и Стролл отпрянули от стола. Доктор Браун вздрогнул и поднял руки вверх, вопросительно глядя на Райана. 

— Я сказал, отошли все от стола! — повторил Райан, направляя на них оружие.

— Молодой человек, одумайтесь… — начал было доктор Браун.

— Заткнитесь, — перебил его Райан. — Где ключи от изолятора? 

Смитт принялся судорожно копаться в карманах своего халата, кое-как выудил ключи и показал Райану. 

— Сейчас вы все дружно идёте в клетку и сидите там смирно, — громко и четко произнёс он.

— Райан, нет! — вскрикнула Хелен. — Не делай этого!

Райан снова выстрелил в потолок. Это придало оппонентам решительности и они, подняв руки спешно прошли за решётку. Солдату Райан велел идти туда же. Дождавшись, пока они скучкуются за железными прутьями, Райан жестом велел Смитту бросить ему ключи и запер вслед за ними дверь. 

— Хоть один адекватный человек. Спасибо, Смитти.

Затем он бросился к операционному столу.

— Алекс, — позвал он, доставая нож и перерезая удерживающие парня ремни. — Алекс, ты как?

Тот лежал подозрительно смирно и молча взирал на происходящее.

— Ты можешь встать? — тихо спросил его Райан. Тот молчал. Райан сгрёб его со стола, но тот был слишком обмякший, руки безвольно повисли, голова болталась, как у мягкой игрушки.

— Что вы ему вкололи? — резко спросил Райан у доктора Стролла.

— Анестетик, — процедил тот. — Не успел дать полную дозу. 

— Черт! — Райан пытался взять его на руки таким образом, чтобы удержать при этом автомат. Алекс зашевелился в его в объятиях и уставился на него абсолютно пьяными глазами.

— Ра-айан, — простонал он и вдруг рассмеялся. Райан вновь попытался поставить его на ноги, но Алекс беспомощно повис на его плече: тело его не слушалось, ноги подкашивались, на лице застыла глупая улыбка. — Я з-знал, что ты при… придешь. Ты обещ-щал.

— Поговорим потом, ладно? Нужно выбираться отсюда, — пробормотал Райан, глядя тому в глаза. Не удержавшись, он на долю секунды прижал его к себе, коснувшись губами прохладного лба. Затем подхватил на руки, как ребёнка — Алекс, казалось, схуднул ещё больше — и понёс к двери. 

— Райан! — отчаянно крикнула Хелен, бросившись к решётке. В ее глазах стояли слёзы. — Прошу, не надо, не лишай нас этого шанса! Человечество…

— Человечество подождёт! — огрызнулся Райан. Под приглушённые рыдания Хелен он пнул ногой дверь изолятора, захлопывая ее за собой. «Пусть ищут другие способы. Но только не так!» — думал он, носясь по коридорам нижних палуб в поисках лестницы, ведущей наверх. Алекс что-то тихонько неразборчиво бормотал, глядя на него счастливым затуманенным взором — последствия не до конца введённой дозы наркоза. Увидев в конце коридора кого-то из экипажа, Райан, пока их не заметили, нырнул в тёмный закуток с гудящими трубами. Шаги приближались. Райан затаился, но бормотание Алекса грозило выдать их с потрохами — а Райану не очень-то хотелось снова применять оружие. Он накрыл губы Алекса своим ртом — и поцеловал, глубоко и жадно, проникая языком внутрь, заставляя замолчать и ощущая, как пьянящее чувство счастья передаётся и ему самому, несмотря на опасность и совершенно не располагающие к подобной романтике обстоятельства. Едва шаги в коридоре затихли, Райан осторожно поставил Алекса на ноги. Тот продержался в вертикальном положении несколько секунд, затем тряпочкой повис на его плече. Райан осмотрелся, снова подхватил его на руки и потащил на лестницу. Едва он поднялся на палубу, до его ушей донёсся вопящий звук сирены: вероятно, солдат, которого он оглушил в лаборатории, пришёл в себя и поднял тревогу. Порывы ледяного шквалистого ветра норовили сбить с ног, пока он нёсся через взлётную полосу к площадке, на которой стоял вертолёт. Кое-кто из гражданских, услыхав сирену, повыскакивал из домов-фургонов, но увидя Райана с автоматом наперевес волочащего с собой полураздетого перебинтованного парня с катетером в руке, шарахались от них, как от прокаженных. Позади, со стороны капитанского мостика, он услышал крики: кто-то звал его, пытаясь остановить. Райан отмахнулся автоматом, распахнул дверь кабины, усадил на сиденье рядом с собой ничего толком не соображающего Алекса, а сам прыгнул в кресло пилота и спешно принялся щёлкать переключателями на приборной панели. Двигатель вертолёта натужно загудел, лопасти стали вращаться. 

«Хокинг, если вы взлетите, мы будем вынуждены открыть огонь» — раздался из радиоприёмника скучающий голос сержанта Хартмана. Райан улыбнулся: значит, взлетать будем осторожнее. Он прекрасно знал, где расположены зенитные комплексы и с какой стороны их лучше облететь. А ещё знал, что у них есть секунд тридцать, пока к зениткам вообще кто-то успеет прибежать, чтобы открыть огонь. Алекс мирно сопел на соседнем кресле, пока Райан, лихо борясь со шквалистым ветром, уводил вертолёт подальше от омываемого штормовыми волнами авианосца.

 Он был так поглощён процессом пилотирования, что пробуждение друга спустя полчаса застало его врасплох. Алекс зашевелился, слабой рукой дотронулся до Райана, и сквозь шум двигателя донёсся еле слышный вопрос: «Куда летим?».

— Вот думаю, где нас посадить, — прокричал Райан и вручил другу наушники. — Топлива осталось совсем немного. Как ты?

— Да вроде ничего, — пробормотал тот, разобравшись со связью, и затем принялся осматривать свои бледные руки. Поморщившись, Алекс отцепил катетер с и повертел его в пальцах. — Это ж надо было так вляпаться… Теперь обратного пути нет?

— Думаю, да. И впредь придётся помалкивать про твой иммунитет. Кто ж знал, что ты у нас Ценный Образец. 

— Черт, да. Они расспрашивали меня обо всем, затем завалились целой кучей в этот тесный изолятор, притащили с собой гору оборудования… Тут я понял, что сейчас случится какое-то дерьмо, — Алекс выговаривал слова медленно и словно бы с трудом, но все же чувствовалось, что живость речи постепенно возвращалась к нему. — Тот рыжий и длинный, самый младший…

— Смитт?

— Да, кажется. Он был самым нормальным, пустил меня в человеческий туалет и в душ, но потом помогал им меня скручивать… мне кажется, у него и выбора-то не б-было. — Алекс поежился. 

Райан потянулся за рюкзаком и подал его Алексу.

— Открой, я там тебе кое-что прихватил. 

— Воу! — Алекс достал халат и с наслаждением зарылся в него лицом. — То, что нужно! Спасибо, Райан. 

Он укутался в него с головы до ног и поудобнее уселся в кресле, не сводя с Райана восхищённого взгляда, пока тот сажал вертолёт на каком-то небольшом частном аэродроме. 

— Чего? — улыбнулся ему Райан, отпуская наконец рычаги и заглушая двигатель. На душе было невероятно уютно и тепло, несмотря на бушующую за стеклом стихию. 

— До сих пор не верится, что ты это все провернул, чтобы увезти меня, — сказал Алекс. — Там же все твои друзья, твоя жизнь...

— Нет, Алекс. Моя жизнь это ты. Я тебя люблю. Прости, что это дошло до меня так поздно. 

— Охренеть. — Алекс потянулся к нему, и они, неловко столкнувшись лбами, обнялись — мягкая ткань халата нежно потерлась о давно небритую щеку Райана. — Ничего не поздно, — прошептал ему на ухо Алекс. — Я тоже тебя люблю.

— Знаю, — пробормотал Райан, зарываясь губами в его волосы. — Знаю. 

***

Небольшой уютный дом стоял на холме, с которого открывался вид на фьорд, куда время от времени заплывали, дрейфуя, громадные льдины и оживляли однообразный пейзаж. Ниже холма располагался посёлок, состоящий из таких же цветастых деревянных домиков, таких ярко раскрашенных, что казалось, будто они впитали в себя все краски из окружающей их зеленовато-голубой панорамы. Вечерело, и в доме, как и в десятке других ниже по холму зажглись уютным желтым светом окна. Из печной трубы повалил сероватый дымок. 

— Что там нового сегодня было на собрании? — спросил Алекс у отряхивающего с сапог снег Райана. 

— Да ничего, все как обычно скучно. Обсуждали охоту, рыбалку, вылазки на материк и дежурство в порту, — ответил тот, вешая куртку в шкаф у двери. — А ещё у нас на следующей неделе будет рейс в Рейкьявик — потренируем тебя в качестве пилота.

— Е-е, — Алекс победоносно сжал кулаки. — Наконец-то! А то у нашего малыша скоро лопасти заржавеют от безделья. А что в столице-то нужно? Привезти кого-то?

— У мэра дочка рожать собралась в столичной клинике. А ехать полтора часа в машине не хочет, ей вертолёт подавай. 

— А обратно мы ее тоже повезём? С ребёнком?

— Это уже как пойдёт. В любом случае, у нас пропуск на два-три дня потусить в городе за счёт мэра. Считай, мини-отпуск. Может даже в кино удастся сгонять.

— Отлично! — просиял Алекс. — Я ещё думал приобрести хоть какие-то украшения к Рождеству, раз уж это будет наш первый праздник в своём доме. Давай уже за стол, я жрать хочу неимоверно. Тебя вот ждал. 

Райан стянул с себя тёплый вязаный свитер, небрежно-ласково потрепал волосы у Алекса на затылке и уселся за широкий деревянный стол.

— Это что — говядина барбекю? — с подозрением спросил он, принюхавшись.

— Ага, — ухмыльнулся Алекс, — и картофель по-гратенски. Что, защемило в душе?

— Ты где это достал? — Райан повертел в руках тарелку с ароматными надорванными пакетиками. — Это ж армейский сухпай. Нихрена себе ностальгия…

— У доктора, который моей рукой занимается, сын на флоте служил — у них этого добра целый сарай. Решил вот у него выменять один, так сказать, отметить нашу, э-э… годовщину. 

— Какую ещё годовщину? — ужаснулся Райан. — Не надо при мне такие слова говорить. 

— Не бойся, я сам не помню, какого это было числа, но точно в ноябре, — рассмеялся Алекс. — Два года назад мы с тобой впервые встретились и ты меня угостил точно таким же пайком. Помнишь? 

— Помню-помню, — ответил Райан с тёплой ухмылкой. — А тогда я не мог похвастаться такой роскошью — что-то вспомнить.

— Зато я мог похвастаться бесполезной клешней, — сказал Алекс и демонстративно сжал и разжал кулак правой руки. — Теперь вот уже не могу. Утратил изюминку, так сказать. 

— Ну и хорошо. Рад, что есть прогресс. Надеюсь, скоро и ты мне что-нибудь сыграешь — не всё же мне тебя по вечерам музыкой развлекать. 

Как и два года назад, они проболтали весь ужин, затем убрали со стола и, взяв по бутылке пива, потушили свет и завалились на диван перед уютно потрескивающим камином. 

— А ты читал сводку от Исландского университета? — тихо поинтересовался Алекс. — Что думаешь?

— Ты про то, что заражённые вымирают? Да, я кстати обсуждал это сегодня с Бьет… Бьёрнсдот-тир, — Райан тщательно старался выговорить сложное имя — исландский язык ему давался намного сложнее, чем Алексу. — Она сказала, что ее муж в последних вылазках на материк не встретил практически ни одного живого зараженного. Значит, это правда: они постепенно мрут, если им нечего жрать.

— Я тоже говорил с доком на эту тему, — сказал Алекс. — Он сказал, что вакцина не имеет практического смысла, если пик эпидемии давно пройден, а все выжившие изолированы в безопасных зонах. Остаётся только переждать…

— Алекс, — Райан притянул его к себе и внимательно посмотрел в глаза. — Док прав. Твоя жертва ничего бы не изменила. А даже если бы изменила — я бы все равно поступил так же. Пусть у меня примитивное и эгоистичное мышление — но это мышление любящего человека. 

Пламя в камине постепенно догорало, а Алекс дремал в объятиях Райана и думал о том, что он безумно счастливый человек, если впредь все вечера его жизни будут хоть капельку похожими на этот.