Ванда аккуратно поднимает бокал с пряным вином, под бурные аплодисменты родительских гостей, перед которыми ей пришлось выступать с очередной пафосной речью, заученной ещё с прошлогоднего приёма, отпивает, украдкой оглядывая зал в поиске рыжей макушки. Она медленно плывёт в сторону выхода из душного зала. Девушка вежливо улыбается сыну Бартонов, весь вечер пытавшегося выйти с ней на разговор, и, извинясь, направляется туда же. Ванда искусно лаврирует между людьми, сдержанно благодарит за лестные комплименты и намёки на скорый выход замуж. Она мысленно закатывает глаза, уже изрядно подустав от них.
В заботливо убранном саду родительской усадьбы тихо, нет безумной суеты и шума, поэтому Ванда наконец спокойно выдыхает, скидывая напряжение с плеч. Она наполняет лёгкие прохладным воздухом, в котором витает запах цветущей сирени, и блаженно закрывает уставшие от множества горящих свечей, раставленных по всему залу, глаза, слушая тихое пение малиновки. Хорошо. Ступни горят из-за узких туфель, тело вспотело под алым шёлковым платьем, привезённым отцом к сегодняшнему балу. Ванда не любит их, но, к сожалению, родители ей выбора не давали. Родилась в знатной семье — будь благодарна за хорошую жизнь.
— Устали, мисс Максимофф? — Наташа подкрадывается незаметно сзади, заставляя Ванду вздрогунуть. Руки в кружевных перчатках нежно обвиваются вокруг вандиной талии, заключённой в неудобный корсет. Она чувствует, как со спины к ней прижимается приятное тепло. Два месяца. Ровно столько они не виделись. Самое долгое время в жизни Ванды. Но главное, что сейчас они вместе.
— Немного. Эти, — она неопределённо машет рукой. — вечера утомляют. Особенно некоторые личности.
Наташа усмехается.
— Сын Бартонов всё никак не отстанет? — ладони мисс Романофф накрывают изящные руки девушки, мягко поглаживая костяшки большим пальцем. Она утыкается Ванде в плечо, пытаясь заглушить вырывающийся смех, когда слышит её недовольно-разочарованный вздох. — я слышала, миссис Бартон советовала ему от тебя ни на шаг не отходить, говорила, ты удачная партия.
Ванда морщится. Естественно, почему же ещё он мог ею заинтересоваться, кроме как пойти на поводу у обожаемой матушки. Лучше бы обратил внимание на мисс Брант, давно положившей на него глаз. Её отец не настолько богатый, как мистер Максимофф, но состояние ей он отставит приличное.
— Не хотите прогуляться? Прекрасная погода. — Ванда расстраивается, лишаясь наташиного тепла, но быстро забывает о грусти, когда Нат нежно берёт её за руку и ведёт в глубь сада, к их излюбленной лавочке, скрытой за широкими ветвями разросшейся яблони.
Трава, мокрая от вечерней росы, холодит ноги, закрытые бутоны цветов едва шевелятся от тихого ветра, волнующего убранные локоны девушек. Лавка влажная, платья, скорее всего, промокнут, но разве это важно сейчас? Точно нет.
— Отец собирается устраивать бал через месяц, — Нат зарывается пальцами, освобождёнными от оков неприятной на ощупь перчатки, которую она отложила в сторону, в мягкие волосы Ванды, портя сложную причёску. — вы будете там?
— Вероятней всего, да. Пьетро собираются сватать на мисс Джонс, так что если она присутствует, будем и мы.
— На Мишель? А как же мисс Кейт?
— Она ему отказала. Кажется, она занята твоей сестрой.
Нат тихо смеётся.
— Елена не может не понравиться.
А саду воцарилась тишина. Приятная, комфортная тишина, которую обе девушки любили. Они сплели руки в незамысловатом узоре и обе думали об одном:
Как остаться здесь навечно.