Одна из вещей, которые Санджи не переносил, были прикосновения… Чужие прикосновения. Особенно это касалось его рук, а потому он максимально не позволял трогать себя незнакомцам. Любое касание чужака заставляло все внутренности переворачиваться. Но при этом, если парень сам становился инициатором прикосновения, как такового отторжения он не чувствовал.

Однако для команды была известна совершенно другая сторона их накама, из-за чего они даже не знали, что кока чуть ли не воротит от прикосновний чужих для него людей. Ведь если дело касалось близких и любимых, то здесь голубоглазый превращался в тактильного маньяка. Пираты давно уже привыкли к бесконечным легким прикосновениям повара, большинство из которых Черная нога совершал неосознанно. Ему банально был необходим физический контакт с кем-либо, точно так же как он нуждался в кислороде или сигаретах. А ребята были и не против и все с большой охотой позволяли утолять Винсмоуку эту необычную необходимость. При разговоре с Усоппом блондин всегда касался плеча друга или же по дружески приобнимал его. Тоже касалось и Луффи, а тот и вовсе пользовался этим и часто безнаказанно висел на поваре, оплетая его резиновыми руками. Санджи, конечно, беспрестанно на это бухтел, но мальчишку от себя не отлеплял, если только тот не мешал ему готовить. В этом случае бесенок улетал ласточкой куда-то на палубу. Но чаще всего кок расплывался в улыбке, трепля чернявую макушку хихикающего капитана. Прекрасных меллорин блондин одаривал более скромными прикосновениями: легкое касание пальцами, когда парень отдавал им очередной свой кулинарный шедевр, скромный поцелуй в ручку и только с разрешения леди или же касание к плечам, если продрогшую даму следует укрыть пиджаком. Брук и Фрэнки тоже получали свою дозу тактильности Винсмоука. Она заключалась в дружеских похлопываниях, в возможности коку опереться на них в ходе разговора в очень редких объятиях, которые сам голубоглазый все старался избегать. Больно уж они сильно били по его косточкам и внутренностям. Чоппер для Черной ноги, да и не только для него, в этом плане был сродни антистрессу. Никто бы не смог отказаться от возможности потискать мягкого олененка и зарыться пальцами в эту густую шерсть. Сам Тони-Тони и вовсе был не против этого. Он только рад помочь накама, а посему корабельного доктора часто можно было заметить сопящим на руках блондина. Что же до Зоро… А Зоро с самого начала был особенным случаем. Поначалу мечник получал своим минимальные прикосновения во время их перепалок, то тут, то там он чувствовал касания или рук или ног, они упирались лбами всегда когда спорили, прижимались спина к спине когда сражались с врагами. Когда наступил переломный момент никто из них не смог бы точно сказать, но он случился, и оба стали замечать, что их касаний стало больше, они стали особеннее только для них двоих.

Такой поворот событий первое время нервировал обоих, однако старпом довольно быстро привык к этому и разобрался с собой. Санджи же находился в смешанных чувствах, а порой даже пугался, особенно из-за того, что он не контролировал себя. Зоро же использовал это, постепенно укрощая строптивого Завитушку...

Но окончательно Винсмоук принял все и осмелел после одного случая. Ророноа до сих пор помнил тот день. Он тогда первый узнал об этой особенности Поварешки. Все же были убеждены, что голубоглазый гипер-тактильный со всеми, без исключения, особенно с его обожаемыми меллорин. Вот только, когда одна из девиц, с которыми Эро-кок весело щебетал, попыталась сама коснуться парня, тот дернулся и тактично ушел от чужой руки. Зоро даже не поверил своим глазам, но через мгновение это повторилось вновь. Сам повар непринужденно касался девушек, но уже их прикосновений избегал как мог. Пока старпом переваривал увиденное, как всегда на горизонте замаячила проблема, обещающая головную боль. Мугивары - не Мугивары, если хоть кто-то из них не найдет себе приключения на задницу. Похоже завсегдатаям бара, в котором они решили провести редкий спокойный вечерок, не понравилось слишком сильное внимание любвиобильного кока к представительницам прекрасного пола. Ророноа заметил неладное только тогда, когда Винсмоука начала прессовать кучка невменяемых мужиков. Какие еще рискнут бычить на вполне себе известных пиратов. Блондин пытался на словах разобраться в данной ситуации, сдерживая порывы набить морду особо наглым представителям местной фауны. Нами строго-настрого запретила какие-либо драки, и, конечно, же благородный кок обязан выполнить приказ Рыжей ведьмы. Но вот решить все лишь беседой не выходило от слова "совсем". Изрядно подвыпившие мужики не желали внимать объяснениям голубоглазого, сыпля оскорблениями в его сторону. Старпом следил за этой сценой, выжидая, когда у Поварешки все-таки сорвет башню и вместо слов вход пойдут лакированные ботинки. Однако он неосознанно вскочил со своего места, едва только один из пьянчуг протянул свои грабли к Винсмоуку. Парень как ошпаренный отпрыгнул в сторону, но мужика это не остановило. Он снова попытался схватить вертлявого повара, а так же к нему присоединилась и вся остальная компания, ругаясь наперебой. Судя по тому, что никто не пытался их остановить, подобное для этого места было в порядке вещей. Ясные голубые глаза бегали из стороны в сторону, Санджи в явной панике упрямо искал выход из данной ситуации так, чтобы не прибегать к физическому насилию или позорному бегству. Ророноа просто не маг выдерживать этого затравленного взгляда и отчаянных попыток избежать неприятных парню чужих прикосновений.

После очередного маневра уклонения блондин внезапно в кого-то влетел спиной, вздрагивая. В голове забилась паническая мысль, что его загнали в ловушку, однако что-либо предпринять он не успел. Накаченная смуглая рука уверенным собственническим движением прижимала стройного парня к сильному телу. Кок охнул, но безошибочно опознал Маримо, что сейчас хмуро взирал единственным глазом на компанию перед ним.

— А ты еще кто такой?! — заплетающимся языком рявкнул самый наглый из них, что первый и полез к Поварешке.

О, Зоро объяснил кто он такой, крепче притесняя к себе Завитушку и не позволяя коснуться его грязным рукам, от чего блондин даже обнял старпома, уже сам защищаясь от мужиков таким образом. В такой момент должна была появится закономерная мысль, что нечего ему, боевому коку пиратов Соломенной шляпы, прятаться за чертовой Головой-травой, но ее почему-то не было, а если и была, то она быстро пролетела мимо со свистом. Зоро же продолжал злостно втолковывать пьяным головам, с кем они связались и кого смеют лапать, и что их бабы никому нахуй не нужны. Доходчиво объяснил, при этом испуская демоническую ауру, что вся невменяемая шобла сразу попятилась. Все сказанное мечником до одури смущало повара, что он даже забыл возмутиться по поводу прекрасных меллорин. С каких это пор он принадлежит оборзевшему мху?! Однако благодарность, что затапливала его всего, пересилила все желание ругаться, ну, и еще вызывающая отвращение перспектива быть схваченным чужими руками. А потому парень все это время цеплялся за Ророноа как за спасательный круг, теша самолюбие последнего. Конечно же, потом Винсмоук высказал Маримо все, что он думает о его шоу, но все же, в итоге, робко поблагодарил, целуя своего спасителя в щеку.

С тех пор Санджи стал все меньше бояться касаться мечника самому точно так же, как и уже не шугался его касаний. В последствии все пришло к тому, что старпом получал от кока гораздо больше чем все остальные. Это уже были не мимолетные по ходу дела прикосновения, не простые дружественные объятия, а нечто невероятно особенное, предназначенное только для Зоро. Будь то ласковые поглаживания или мягкий массаж плеч и головы, от чего Ророноа всегда готов был урчать, крепкие объятия или же сопутствующие им поцелуи, что кружили голову не хуже самого крепкого алкоголя. Да, на мечника Завитушка вливал всю свою любовь касаться близких, ну а Маримо в свою очередь и сам оказался охочим к этой самой его тактильности.