три призрачных кошки

Чонгук не сходит с ума. 

Либо Чонгук сходит с ума, либо в его новой квартире живëт призрак. У него нет денег ни на психиатра, ни на ещё один переезд — он на эту-то квартиру копил несколько лет. Если выбирать одно из двух зол, он предпочтёт призрака, потому что с призраком хотя бы можно договориться. Призрак значит, что его голова в порядке.

И призрак, ну, не плохой. Он не приносит никаких проблем, наоборот, помогает по дому, убирается, подметает, моет посуду, может даже запустить стиральную машину посреди ночи, но такое было лишь один раз. Призрак выяснил, что Чонгук от шума просыпается, и теперь даже не порывается стирать одежду. Просто собирает раскиданную и грязную и запихивает в корзину для белья.

У всех призраки как призраки, а у Чонгука призрак, черт возьми, хозяйственнее самого Чонгука.

— Окно надо помыть, — говорит Чонгук перед сном.

Просыпается — окно сияет ярче снега в солнечный день.

— Мне нужны плоскогубцы, — бормочет, занятый починкой сломавшейся стиральной машины, которую призраку точно бы не доверил.

Отрывается через пару секунд — плоскогубцы лежат рядом.

— Я опять потерял телефон, — с досадой морщится и прикрывает глаза.

Открывает — телефон лежит на поверхности перед.

Иметь ручного призрака, конечно, полезно, но это чертовски пугает, потому что Чонгук в призраков до переезда и не верит даже. Да и какой взрослый человек верит? Как только он скажет хоть кому-нибудь, что у него дома живёт потустороннее создание, его в лучшем случае отправят лечиться.

Чонгук даже у той, кто квартиру ему продала, про призрака спрашивает. В ответ только недоумение, приходится заверить, что это всё глупая и неудачная шутка.

Глупая и неудачная шутка в этот момент, по звукам, готовит на плите.

Еда у призрака, кстати, получается вкусная. Чонгук поначалу боится есть, но обиженный отказом призрак вдруг перестаëт помогать во всём, и, написав Чимину, чтобы, если что, вызывал скорую, Чонгук отправляет в рот первый кусочек. Не только выживает, но и влюбляется. С тех пор в их маленькой семье из человека и невидимого существа ответственность за еду лежит именно на существе. С Чонгука только продукты.

Бесплатный личный повар, уборщик и развлекатель, ага.

— Доброе утро, Чонгук, — приветствует его по утру сосед.

Чонгук улыбается, кивает и бормочет в ответ что-то странное, что должно быть «здравствуй, Тэхëн», но смешивается с «умоляю, пойдём на свидание». Потому что сосед не только, господи, красив как чëрт, но ещё и в расстёгнутой на четыре пуговицы рубашке, не скрывающей привлекательные ключицы, из которых, вероятно, можно пить молоко. Потому что бëдра обтянуты узкими джинсами. Потому что Тэхëна, и правда, уже второй месяц хочется пригласить на свидание. 

Чонгуку остаётся надеяться, что уши его не краснеют позорно.

— Ты на работу? — беззаботно интересуется Тэхëн, входя в лифт, но на кнопку нажимая не сразу, а с небольшой заминкой и взглядом, брошенным на открытую дверь. Будто в ожидании.

Раньше Чонгук счëл бы Тэхëна сумасшедшим, но он сам квартиру делит с призраком.

Может, у Тэхëна тоже есть такой.

— Ага.

— Я подвезу.

— Было бы замечательно, — честно отвечает Чонгук, не прекращая незаметно пялиться на Тэхëна в отражении зеркала. А он считал, что зеркала в лифтах не нужны.

Какое счастье, что Тэхëн не видит.

С Тэхëном он знакомится в день переезда, Тэхëн — тот, кто помогает затащить чемоданы, остаëтся на чай, по секрету делится, что у них смежные балконы, и так уж получается, что они быстро сближаются и становятся друзьями. Теперь, вот, подвозит на работу стабильно три раза в неделю, рассказывает про себя, заглядывает в гости иногда, но к себе не пускает. Чонгук и не лезет.

Чонгуку и небольших встреч хватает, чтобы честно хотя бы себе признаться, что Тэхëн ему симпатичен. Правда, они всё ещё живут в Корее, пусть и в столице, а спрашивать у соседа «ты, случаем, парней не любишь» Чонгук пока не готов. Не тот уровень доверия и владения техникой рукопашного боя, чтобы защитить себя, если понадобится.

Возвращается Чонгук в чистую квартиру с заправленной кроватью, горячий ужин ждëт его на столе, а призрак отсутствует. Он часто под вечер пропадает, Чонгук уже привык задавать вопрос в пустоту и пожимать плечами, когда ответа не следует. У Тэхëна в квартире вновь что-то гремит.

— Где ты, кстати, работаешь? — решается на следующее утро спросить.

Он знает, что шум связан с работой, Тэхëн так сам сказал.

— У меня свой магазинчик, — с заминкой.

— Правда? А что продаëшь?

— Отвары, мази, всё такое.

— Так у тебя аптека?

Тэхëн угукает и поворачивает руль, вновь обращая внимание Чонгука на свои руки, и Чонгук мысленно стонет. Сегодня на нëм футболка, поэтому есть возможность в подробностях рассмотреть каждую вену на руках. Особенно, когда Тэхëн напрягается.

— Тебе бы подошли татуировки, — выпаливает, не подумав.

Тэхëн потерянно смотрит на него, после — на свои руки и усмехается чуть, так, что колени бедного Чонгука начинают дрожать. Как вообще настолько сексуальные мужчины смеют просто жить по соседству?

— У меня есть, — бормочет он. — Только не на руках.

Чонгук, кажется, заканчивается, как человек.

— А какие и где?

— Три кошки под сердцем. Джули, Луна и Сабрина, — звучит больше мило, чем сексуально. И выбор имëн для кошек уж очень необычный.

— Твои домашние питомцы?

— Ну... — неуверенно тянет и, кивнув, сдаётся. — Можно и так сказать.

Сзади с полки над багажником валится бутылка воды, Чонгук вздрагивает, резко оборачивается и смотрит. Тэхëн едва ли реагирует хоть как-то. Они, вроде как, на светофоре стоят. Нет ни единой возможности просто так свалиться бутылке при отсутствии движения.

Тяжёлый вздох срывается с губ.

И куда катится его жизнь?

— Поделишься адресом магазинчика? Наведаюсь как-нибудь.

— О, прости... — Тэхëн с искренним сожалением качает головой. — У него нет адреса.

Чонгук раскрывает глаза. Это звучит как очень непродуманная отмазка, но тон, которым Тэхëн говорит, не оставляет сомнений, и это удивляет его сильнее. Разве в современном мире в крупном городе может быть хоть одно здание без адреса?

— Подожди, а люди как его находят? А реклама?

— Ему не нужна реклама, иначе начнут приходить не только те, кому это действительно нужно. А другим я ничем не смогу помочь.

Хорошо.

Всё ещё непродуманная отмазка, но хотя бы прослеживается какая-то логика.

Его высаживают у здания, где располагается офис, Чонгук машет Тэхëну рукой и заходит внутрь. В голове вертится непонятная и навязчивая мысль, но поймать её не удаётся. Зато желание пригласить Тэхëна на свидание никуда не девается.

Этим вечером соседняя квартира почему-то пустует.

И призрак не появляется.

Чонгук спихивает всё на совпадение. О, он так часто это делает, и ему, определённо, следует задуматься над своей жизнью, но если он задумается — придётся признать, что у нормальных людей нет ни призраков дома, ни странных соседей. Хотя странные соседи, вообще-то, бывают. Просто нормальные люди не хотят их поцеловать.

И — тем более — в них не влюбляются, а Чонгук уж очень к этому близок. Буквально пара совместных ужинов, и сердце уже не будет принадлежать ему.

Чимин на вопрос, что делать, если хочется и немного колется, советует взять себя в руки и заявиться к Тэхëну на порог с тортом в пакете, потому что всё ещё соседи и потому что Чонгук Тэхëна к себе пускает всякий раз, как тот попросит. Совет дельный, конечно. Главное, чтобы Тэхëн после такого не перестал с ним общаться.

— О, прости, если помешал, — поспешно извиняется Чонгук перед головой Тэхëна, выглянувшей из-за приоткрытой входной двери. Кажется, в его волосах блëстки. Чонгук моргает несколько раз.

— Всё в порядке?

— А, да, я просто, ну, в гости. Можно?

— В гости? — Лицо его вытягивается в удивлении. — Ко мне?

— Если ты против, я уйду!

— Нет-нет, я не против. Сейчас приберу немного, чтобы не так страшно было.

Перед носом захлопывается дверь.

По крайней мере, его не выгнали тут же.

Чонгук слышит громкое «так, девочки, быстро замели за собой всë, у нас гости» и улыбается, предвкушая знакомство с трëмя прелестными кошками. Животных он любит. Особенно, когда их несколько в одной квартире. Особенно — кошек Тэхëна.

— Проходи, — приглашают и распахивают дверь.

Чонгук делает шаг и поражённо останавливается.

Растения на балконе Тэхëна, занимающие всё пространство, не идут ни в какое сравнение с зеленью в квартире. Тут и шагу не ступить, не сломав какой-нибудь горшок или веточку! И пока на полу цветы, на полках — склянки, банки и мешочки.

Отвары и мази. Вполне ожидаемо.

Странно, что Чонгук добрую половину растений не может даже визуально вспомнить.

— Не волнуйся что-нибудь сломать, они очень живучие, — ласково говорит Тэхён и нежно ведёт ладонью по миниатюрной яблоне. С настоящими яблоками. — Но постарайся сильно не вредить, иначе разозлятся. И без того людей не жалуют.

— Ты относишься к растениям как к живым? — спрашивает, с удивлением осознавая, что его это не напрягает. После призрака в доме его, кажется, ничего уже не напрягает. — А яблоки вкусные?

— А ты хочешь?

— Что?

— Если тебя тянет к яблокам, значит, ты нуждаешься в этом. Могу поделиться.

— Не стоит, это просто любопытство.

— Тогда да, вкусные. Иногда. Во многом это зависит от цели, с которой яблоня выращена.

— И с какой целью ты вырастил эту? — осторожно интересуется, ожидая услышать в ответ всë, что угодно.

Тэхён лишь улыбается и пожимает плечами.

— Наслаждение и расслабление. Я добавляю яблочный сок в некоторые горькие отвары, чтобы люди легко выпили, сколько необходимо. Если бы ты попросил именно это яблоко, я бы решил, что у тебя сложный период в жизни и ты заглянул ко мне в поисках утешения. Но у тебя нет сложного периода, верно?

— Я пришëл съесть торт, — неловко замечает Чонгук и поднимает руку с пакетом повыше.

Глаза Тэхëна комично округляются.

— Просто торт?

— Ага. Торт с чаем.

И опять та же реакция, какая была, когда Чонгук спросил про яблоки.

— С какими-то травами? Можешь выбрать любые на кухне, хотя и здесь есть, секунду...

— Обычный чёрный чай, Тэхëн. С обычным шоколадным тортом. У меня нет сложного периода в жизни, мне не нужно утешение, я хочу только провести вечер в компании друга. Где, кстати, твои кошки? — вдруг вспоминает и оглядывается.

— А, они здесь, вот... — энтузиазм его быстро сгорает, Чонгук смотрит туда же, куда смотрит Тэхëн, видит бежевый подоконник, пару книг на нём и три банки, но ни одной кошки. — Они спрятались. Прости, не очень любят людей.

— Почему у тебя и растения, и кошки не любят людей?

— Люди странные.

Справедливое, конечно, замечание.

Тэхëн набирает воду в чайник и вытаскивает из шкафа обычный чёрный чай. Чонгук в стороне нарезает маленький тортик, как раз им двоим на вечер, и он, правда, старается не обращать внимания на котелок на плите и кучу разных горшочков с рисунком трëх кошек, но получается из рук вон плохо. Что-то подсказывает, именно такая татуировка и у Тэхëна на груди, а дело пахнет кое-чем нечистым.

Пахнет, стоит сказать, приятно. Довольно успокаивающе, ненавязчиво так, легко. Для домашнего свидания и романтического вечера Чонгук, наверное, не смог бы найти ничего лучше.

— А что за запах? — решается спросить, желая поставить у себя на кухне такое же растение.

— Ты про какой из? — в ответ.

Чонгук хмурится. Он слышит только один.

— Опиши! 

Тэхëн вновь горит энтузиазмом, и Чонгук осторожно описывает, понятия не имея, почему это так важно. На чужом лице расползается медленно, но верно такая нежная и ласковая улыбка, что ощущение складывается, будто его вот-вот поцелуют. Чонгук, закончив, ведёт плечами, стряхивая наваждение. Нет ни единого шанса, что Тэхëну он симпатичен.

— Любопытно, — тянет Тэхëн и, хихикнув, возвращается к чайнику. — Как у тебя на любовном фронте? — добавляет невзначай. — Есть кто-нибудь на примете?

Тот самый момент, когда Чонгук должен подавиться. Даже жаль, что во рту ничего.

— Да вроде бы... Никого нет.

— Ну, тогда растения ошиблись, и мне не стоит говорить, что всё это значит, — с хитринкой, Чонгук её слышит и ощущает. Тэхëн выводит его на правду. — А такое прекрасное значение!

— Ладно, есть кое-кто.

— И ты ищешь ответ на вопрос, связанный с кое-кем? — Чонгук смиренно угукает. Не то чтобы он верит во всю эту чушь, но любопытно, что скажет Тэхëн. Тэхëн, про которого он и думает. — Можешь рассчитывать на взаимность.

Чонгук хлопает глазами. Оригинальный способ признания.

С другой стороны — Тэхëн словно не знает, что Чонгук имеет в виду его.

— Серьёзно? — всё ещё не совсем веря, но уже надеясь.

— Ну да. Но ещё рано для первого шага, подожди немного. Вы пока приглядываетесь. Если сейчас признаешься, можете всё испортить, но... Ты не чувствуешь лаванду. Так, значит, через месяц? Два месяца? — спрашивает у воздуха и кивает. — Лучше месяц. Да, загляни через месяц. Ну не ровно день в день, как почувствуешь притяжение. Месяц условно, может, уже через пару недель всё наладится. А за это время узнай кое-кого получше. Можешь даже с кое-кем и заглянуть. Что? — вновь с воздухом. — Да не я!.. Ах, прости, — нервное хихиканье, — я иногда говорю с собой. Привычка с детства.

Со стола падает чайная ложка.

Не остаётся ни единого сомнения, что у Тэхëна тоже есть ручной призрак. Причём призрак, с которым он может говорить. И вполне возможно, что делят они одного призрака на двоих и он знает, что Чонгук влюблён именно в Тэхëна, а Тэхëн к его словам прислушиваться не желает. Но раз сказано, что для признаний рано, Чонгук признаваться и не спешит.

Зато к Тэхëну в гости приходит всё чаще, к себе приглашает — тоже.

Такие вечера, когда они сидят рядом, перекидываются шутками, делятся историями, играют в настольные игры, — всё становится привычным, но не менее желанным. Прекрасный Тэхëн привлекает внимание Чонгука, однако домашний и не пытающийся казаться нормальным, не странным, заставляет влюбиться.

Почему-то Чонгук начинает верить во взаимность.

Когда Тэхëн сказал про месяц ожидания, Чонгук решил, что он будет долгим. С Тэхëном дни летят намного быстрее. Чонгук и оглянуться не успевает, как календарь показывает то же число следующего месяца.

Правда, Тэхëн дома отсутствует и в этот вечер, и в следующий, и призрака опять нет. И с призраком Чонгук смирился. Существует и существует. Общается с Тэхëном — ещё лучше, потому что так становится ясно, что призрак безобиден и вреда не принесёт. Жаль, не показывается, но хочется верить, что однажды Чонгуку удастся его увидеть. Если судить по мимолётным разговорам, призрак довольно умëн и во многом разбирается.

Недельное отсутствие Тэхëна начинает напрягать. 

Чонгук знает район, где располагается его магазинчик, но понятия не имеет, как он должен выглядеть, потому отправляться на поиски не спешит. Надо было всë-таки обменяться номерами.

Любому терпению приходит конец, и Чонгук, не выдержав, в выходной день доезжает на автобусе до улицы, с которой начинается район, выходит и, включив в наушниках музыку, идёт. Может быть, он просто поймёт, когда увидит.

За полчаса главные улицы удаётся полностью обойти. Как и ожидалось, Чонгук ничего не находит. Он, вообще-то, уверен: странный магазинчик странного Тэхëна должен располагаться где-нибудь далеко, в тëмном и безлюдном месте.

Чего Чонгук не ожидает, так это только сойти с главной улицы и увидеть огромную яркую вывеску с трëмя знакомыми кошками. Чонгук останавливается и оглядывается, не понимая, почему она не привлекает внимание своим свечением. Будто из магии соткана. И здание, на котором она висит, меньше всего похоже на магазинчик, больше — на домик, где бы Тэхëн остался жить. Маленький, уютный, окружённый цветами, травами, кустами и деревьями, так отличающийся от других домов в городе.

Так, ладно, нашёл.

Будет слишком странно, если войдёт?

Чонгук делает несколько шагов и с наслаждением вдыхает знакомый запах, теперь смешанный с запахом лаванды — значит, то самое, чего не хватало? Значит, признаться можно?

Встряхнув головой, Чонгук вздыхает: с каких пор он вообще верит во всё это?

Дверь открывается раньше, чем он успевает прикоснуться к ручке. Ничего страшного. Со всеми бывает. Все двери так могут.

Над головой звенит колокольчик, только Чонгук на него внимание едва ли обращает, поглощëнным жадным разглядыванием. Сначала он думал, что балкон Тэхëна обставлен слишком необычно, потом увидел его квартиру. Что ж, сейчас он может сказать, что квартира его только подготавливала. Не магазинчик и не народная аптека — ведьминская лавка.

Свечи, сушёные травы, украшения, котелки, мешочки, обереги — всё, что полагается ведьме.

Чонгук не удивился бы, пролети над головой летучая мышь.

— Добро пожаловать, — доносится нараспев, и из-за двери выглядывает Тэхëн, чтобы тут же расплыться в яркой и искренней улыбке. — Чонгук-и! Ты пришёл! Так сильно хотел меня увидеть?

— Я соскучился, — отвечает он, вздрогнув, когда чувствует на плече тяжесть. Будто кошка. — И испугался. Тебя долго не было.

Смотрит на плечо, но ничего не видит.

— Да? Сколько?

— Неделю, вообще-то.

— Ох, совсем забываюсь, когда начинаю варить. Проходи, не стесняйся.

Ну, раз Тэхëн приглашает.

Чонгук осторожно, чтобы не задеть связку из трав над головой, приближается к двери, которую для него распахивают, входит и удивлëнно оглядывается. Здесь начинается дом Тэхëна, и он выглядит совершенно обычным. Даже обычнее квартиры.

Глаза вновь цепляются за яблоню.

Неожиданно так сильно хочется сорвать, что Чонгук едва сдерживает порыв.

— А можно яблоко? — спрашивает у Тэхëна и подходит, ведя пальцами по одному.

Алое, яркое, несомненно вкусное.

— Не стоит, — опережают, и Чонгук хмурится. Раньше Тэхён не запрещал. — Ты знаешь ответ.

— Ответ на какой вопрос?

— Эта яблоня — зеркало. Ты можешь дать яблоко любому человеку и узнать, чувствует ли он то же самое к тебе, будь то ненавистью, вожделением, любовью, желанием завести щенка или любой другой эмоцией. Если сладкое — чувствует, безвкусное — нет, горькое — его чувства противоположны твоим. Я знаю, почему ты пришёл, и могу сказать, что ответ уже не скрыт для тебя. Просто спроси.

— А если я сам хочу попробовать?

— Тогда узнаю я, взаимно ли моё чувство.

Чонгук знает: ему следует напрячься.

Просто за последний месяц он так к этому всему привык.

— Ты ведьма? — напрямую спрашивает, поднявшись, разворачивается и смотрит. — Ещё полгода назад я бы счëл, что мне нужно срочно искать врача, а сейчас стою и спрашиваю у парня, ведьма ли он.

— Всё в порядке, у меня часто это спрашивают.

Тэхëн едва заметно улыбается.

Фантомная кошка на плече, кажется, начинает чуть покусывать ухо в поощрении.

— На плече действительно кошка?

Взгляд Тэхëна опускается на плечо, и, что ж, Чонгук был готов к этому, он кивает с уже более явной улыбкой. Чонгук прикрывает глаза. По крайней мере, если он и сумасшедший, то таких теперь два.

Тэхëн подходит, вытягивает руки, как будто приглашает кошку, и вес пропадает.

Теперь он воздух не только держит, но и поглаживает.

— Сабрина. Ты ей очень нравишься.

— А можно?.. — Чонгук и сам не знает, зачем поднимает ладонь. — Можно погладить?

Когда Тэхëн пересаживает Сабрину так, чтобы держать одной рукой, второй перехватывает и направляет Чонгука, Чонгук думает, что не почувствует ничего. Пальцы едва ощутимо касаются мягкой шерсти.

— Дом — центр их силы, поэтому ты можешь её чувствовать.

— Она призрак?

— Нет, обычная кошка. Долгоживущая, правда. И для людей невидимая... И разумная... Они мои маленькие, живые и очень умные помощницы, что знают намного больше и в травах разбираются лучше, а я пока только учусь.

Такое ощущение, что они погоду обсуждают — настолько Чонгук внутри спокоен.

— То есть фамильяры? И ты ведьма?

Тэхён дважды кивает.

Так, окей. Фамильяры и ведьма — не так уж и плохо. Тем более, Чонгук им нравится.

— Ты же меня не приворожил, правда? — вдруг чуть пугается, но быстро успокаивается, стоит Тэхëну нахмуриться так, словно Чонгук его оскорбил худшим из способов. — Я просто уточняю. Не хотелось бы однажды проснуться и понять, что действие зелья закончилось.

— Привороты отвратительны.

— Хорошо. Это хорошо. Я, кстати, лаванду чувствую.

— Правда?

— Ага.

— Тогда тебе нужно пойти и признаться.

Чудом удаётся сдержаться, чтобы не закатить глаза.

Зато вторая кошка, кажется, не сдерживается, потому что Тэхëн, всё ещё держа Сабрину, вдруг дëргается и хватается за ухо, как будто ему больно, а со стола падает какой-то горшочек. Кошка, уже другая, вновь прыгает на плечи и принимается тереться. Чонгук уверен, мурчит.

— Что вы?.. — потерянно бормочет Тэхëн. — Стой. Приворот. Почему я приворожил?

— Потому что влюбился я в тебя.

Распахнутые в изумлении глаза Тэхëна трëх месяцев, определённо, стоят.

Чонгуку приходится повторить, чтобы убедить, что Тэхëна уши не обманывают, но Тэхëн продолжает не верить, кошки рискуют разгромить весь дом, раздражённые из-за их глупой ведьмы, поэтому Чонгук решает взять всё в свои руки.

Чонгук обрывает разговоры, подходит к яблоне, аккуратно срывает яблоко и откусывает, всем видом говоря «смотри, яблоко сладкое, я в тебя влюблён». Тэхëн моргает.

— Тебе не горько?

Это вкуснейшее яблоко из всех, что Чонгук когда-либо пробовал.

— Тебе, правда, не горько?

Тэхëн на падающий горшок с цветком уже не реагирует.

— И ты не собираешься уходить, даже несмотря на то, что я ведьма? Джули, не трогай жасмин! Я всё понял! Я сейчас же приглашу его на свидание, пожалуйста, отойди от жасмина. Несносная кошка... Молчу!

Чонгуку жаль даже, что всей картины он не видит. Кошек Тэхëна он, признаться, уже всей душой любит.

— Прости, что так долго доходило, но ты серьёзно не против ведьмы в качестве парня? — наконец, обращаются к нему, когда жасмин в течение нескольких минут продолжает преспокойно стоять на подоконнике.

— Я абсолютно, всем своим влюблённым сердцем за ведьму в качестве парня, ты чего? Встречаться с тем, кто на обидчиков порчу легко наведёт, — что может быть лучше?

— Значит, свидание?

Чонгук кивает, улыбнувшись.

— Свидание.

— Тогда пойдём, — приглашает Тэхëн, и Чонгук ждëт приглашения в кафе или кино, но... — в лес! — с энтузиазмом заканчивает, хватает за руку и тянет. — Мне надо несколько трав собрать. А ещё я познакомлю тебя с птицами! И белками! Они такие милашки.

Чонгук подвисает, когда замечает, как волосы возбуждëнного Тэхëна едва заметно светятся. И вновь реагирует лишь смирением и восхищением. Никакого страха. Словно, чëрт возьми, его каждый день приглашают на свидание светящиеся ведьмы с трëмя фамильярами. И обещают устроить знакомство с птицами и белками. 

Не с волками и медведями, и на том спасибо.

Оказывается, ручных призраков у Чонгука было три, а кошки незаметно (для Тэхëна) сбегали и помогали ему как раз потому, что их очаровательная ведьма влюбилась. Чонгук едва ли удивлён. А вот влюблëн — точно. В Тэхëна, что протягивает раскрытую ладонь белочке и улыбается мягко, бормоча «ну же, крошка, я не причиню вреда», не влюбиться сильнее невозможно.

В Тэхëна, что осторожно прикасается к раненому дереву и шепчет заклинание, чтобы отстраниться довольно, когда веточка на глазах Чонгука (сумасшествие!) срастается обратно, — тем более.

Чонгук держит уснувшую белочку в руке и послушно ходит за Тэхëном с корзинкой в другой, стараясь, подобно ему, не засветиться от восторга, стоит его милой ведьме сделать что-нибудь необычное. Не странное, определённо, нет.

Тэхëн всё меньше кажется странным, всё больше — волшебным.

— Просыпайся, малышка, — мило щебечет он, склонившись над рукой Чонгука.

Белочка распахивает глаза и испуганно подскакивает.

— Тихо, тихо, — одно слово успокаивает, — мы принесли тебя домой. А ещё собрали орехи, гляди, — в подтверждение слов Тэхëн разжимает кулак. — За смелость. Приятно было познакомиться, прелесть, а теперь беги.

Они глазами прослеживают её хаотичный побег в дупло.

— Ты всё ещё не против со мной встречаться? — будто издеваясь.

Чонгук искренне надеется, что его восхищённый взгляд вполне всё передаёт.

Кто вообще, черт возьми, откажется от такого парня?

Определённо, не Чонгук.

Чонгук сделает всё, чтобы такого парня не упустить.