Фейерверк

— Ячи, золотце, помоги нарезать оливье!

— Бегу, мам! — канун Нового года как всегда проходил в ужасной суете. Мама с самого утра была на работе, поэтому Ячи успела сбегать в магазин за подарками для всей кучи родственников, планировавшей нагрянуть к вечеру, замариновать мясо для семейного ужина, убраться во всей квартире и начать наряжать ёлку. Ужасное тридцать первое декабря хотелось поставить на паузу.

К шести вечера Ячи наконец удалось облегчённо выдохнуть, и завалиться в кресло. Денёк выдался тяжёлый. Родственники должны были приехать ближе к восьми вечера, потому что в восемь начиналась всеми любимая «Ирония судьбы», которую боже упаси было пропустить. Сама Ячи не понимала обожания семьи к этому фильму. Женя вот так легко забыл свою невесту, а Надя бросила своего жениха ради какого-то пьяницы, ввалившегося в её дом... глупость какая- то.

В половину двенадцатого на телефон пришло короткое сообщение от Киёко: «С наступающим.» Ячи улыбнулась официальной точке в конце смски.

— Что там, жених пишет?

— Ба, ну какой жених, подруга. — Ну, смотри у меня.

Ячи было даже немного обидно. «Женихов» у неё отродясь не было, да и не очень-то хотелось, потому что у Ячи была «невеста». Но бабушке знать об этом было необязательно.

«Тебя тоже!» — напечатала Ячи ответ. «Пойдёшь смотреть фейерверки?» «КОНЕЧНО!»

— Мам, я пойду, меня позвали на салют! — Жених?

— Ба, ну нет у меня жениха!

— Хорошо, иди, — бросила мама, внимательно следящая за происходящим в «Бриллиантовой руке», которую она смотрела каждый Новый год с одинаково неподдельной заинтересованностью, — Только возьми ключи, если идёшь надолго.

— Пока! — Ячи вылетела на лестничную клетку. Подальше от душной квартиры, доставучих родственников, и тошнотных советских фильмов.

Киёко ждала около подъездной двери. И, наверное, это было стратегической ошибкой, потому что прыгнувшая на неё Ячи чуть не повалила их обеих в сугроб.

— Ой, аккуратнее!

— Прости, я просто соскучилась ужасно. Давай уйдём отсюда поскорее.

— Я тоже скучала. Обязательно уйдём, как только ты с меня слезешь. Ты тяжёлая.

— Прости-прости-прости!

Киёко только вздохнула в ответ и чмокнула Ячи в макушку. Она уже давно поняла, что пытаться отучить свою девушку от постоянных извинений бесполезно.

— На площади будут запускать большую партию салютов, но Хината дал мне ключи от крыши в его доме, и мы можем посмотреть всё оттуда, — ответила Киёко на вопрос «А куда мы идём?»

Когда они поднялись на крышу, было уже без пяти двенадцать. В квартирах снизу начинал своё обращение господин президент.

— Знаешь, — нарушила Ячи тишину, — бабушка говорит, что как Новый год встретишь, так его и проведёшь.

— Тогда я рада, что мы встречаем его вместе, — ответила Киёко, беря Ячи за руку, — давай потанцуем?

Он был московский росгвардеец

Метр семьдесят пять

Служил и даже не надеялся любовь отыскать;

Бывало, даже выпивал,

Когда его одолевала тоска.

И вот, в Макдональдсе на кассе, получая стакан,

До чьих-то пальцев

Вдруг дотронулась случайно рука:

Он поднял голову

И тут же утонул в её бездонных глазах, глазах.

Из телефона, лежащего на сумках, раздавалась музыка, до полуночи оставалась минута.

Небо осветил первый разноцветный всполох салюта, звук от взрыва заглушил песню.

— С Новым годом, — улыбнулась Киёко.

— С Новым годом, — рассмеялась Ячи, утягивая свою девушку в поцелуй.

Возможно, Новый год не настолько ужасный праздник...