— То есть ты действительно не отбрасываешь тени и не отражаешься в зеркалах?

— Уже сотню раз сказал, да!

Шёл третий день вынужденного заключения Лестрейда в замке, чему ни гость, ни хозяин не были рады. Точнее, не рад был, в основном, хозяин, а Джордж довольно быстро привык, только от Зака держался на расстоянии, мало ли что.

Сам Зак уже двести раз пожалел о том, что не бросил этого человека на произвол судьбы, но каждый раз вспоминал про данное себе обещание и, стиснув зубы, продолжал терпеть тысячи вопросов, которые сыпались на него.

Лестрейд слышал, как раздражённо вздыхает хозяин замка и понимал, что действует ему на нервы, но не мог подавить свой интерес. Лишь одно злило — манера речи нового знакомого. Вроде и говорил всё по делу, красиво и понятно, только вот всё как-то нехорошо отзывался о людях, не о конкретных людях, о них, в целом. Слышать это было неприятно.

— А вампиров правда отпугивает чеснок?

— Да… — устало вздохнул Зак, закатив глаза, он слушал краем уха, но всё же обратил внимание, хоть и запоздало, — Подожди-ка, кто тебе это сказал?

— Старейшина, — опешил Лестрейд, и вообще, об этом все знают.

— Бред. Если будешь совать чеснок в лицо кому-то, то отпугнёшь его независимо от того, человек он или вампир.

— Но почему тогда все этим пользуются?

— Людям же надо во что-то верить.

Вот опять он! Говорит умные и, в целом, правильные вещи, но всё с каким-то пренебрежением к людям.

— Почему ты так отзываешься о нас?

— А разве я не прав? Жизнь человека очень коротка. Я бы сказал, слишком коротка, для того чтобы найти ответы на все вопросы. Поэтому, люди, будучи неспособными объяснить что-то, придумывают какие-то глупые мифы, — Зак скрестил руки на груди и взглянул на гостя с некоторым высокомерием.

— Говоришь так, словно знаешь всё на свете, — фыркнул Лестрейд, так же сложив руки.

— Всего, конечно, и я не знаю, но не забывай, я живу лет на сто дольше тебя.

Джордж не нашёлся, что на ответить на это и поспешил сменить тему. Всё же, как бы он не побаивался хозяина замка, как бы его не злила такая манера общения, без разговоров было жутко находиться в этом месте.

Он однажды проснулся днём, пока сам хозяин спал в комнате с тёмными шторами, которые не пропускали ни единого луча солнца; и хоть сам Лестрейд и не двинулся с места, тогда он знатно перетрусил: вокруг тишина, лишь где-то тикали часы, вдалеке как-то жутко шумел лес, и всё мерещились какие-то шаги и скрежет.

— Ну, и как давно ты здесь обитаешь? — острожно задал вопрос Джордж.

— Точно не знаю, — задумался хозяин замка, — где-то лет семьдесят или восемьдесят… А что?

— Как ты вообще это место нашëл, если о нём даже местные не слышали ни разу?

— Ничего удивительного. Я долгое время скитался по лесам и разным тëмным местам в поисках укрытия.

— Ты, наверное, прошёл пешком сотни миль?

— Действительно, прошёл немало, но иногда воровал лошадей или забирался в телеги купцов и прятался между товарами, не всё же время на своих двоих тащиться, — возразил Зак, не глядя на собеседника, — Вообще, не перебивай меня.

— Уже и спросить нельзя, — буркнул Лестрейд.

— Раньше лес не был таким густым, а к этому замку колëсами телег была проложена дорога. Один богатый человек хранил здесь свои сокровища и сам время от времени наведывался. Я оказался здесь посреди зимы, и как раз в то время, когда крытые телеги с драгоценностями продирались через снега. Мне не нужно было выдумывать какой-то хитроумный план, лишь под покровом ночи забраться в телегу и незаметно выбраться уже здесь.

— А ты видел этого человека?

— Видел. Он ничего более, чем алчный и глупый старикашка. Он посетил это место, после десяти лет моего пребывания здесь, наедине с богатствами, реликвиями и библиотекой. Он принял меня за больного бродягу, но прогонять не стал.

— Ты сказал, он алчный и глупый, почему так?

Почему-то Зака этот вопрос очень развеселил. Стригой залился странным смехом: он не был ни заразительным, ни отталкивающим и даже не походил на смех сумасшедшего, но был каким-то надменным, от него по телу шли мурашки, и он приковывал к месту.

— Почему? — Зак уже перестал смеяться, но в голосе нотки весëлости, — Он трясся над каждой монеткой, а книги сюда привёз, чтобы однажды сжечь, он кроме денег в руках ничего и не держал, и ничего его больше не беспокоило! Он не понимал ценности того, что здесь находилось и хотел уничтожить, считая бесполезным, и я готов поблагодарить все болезни в этой стране, за то, что он поплатился за своё невежество! Ха-ха!

— А что там было в этих книгах?

— Да много что, и про Бога, и про нечисть, и алхимические справочники, и как будто даже что-то от древних людей, — хозяин замка понизил голос до заговорческого шëпота и наклонился к лицу гостя, — Уж не знаю, где этот человек их взял, но я невероятно рад, что инквизиторы из городов до них не добрались.

Зелëные глаза на мгновение сверкнули алым, и охотник отшатнулся.

— Ты что, на мне какие-то чары применяешь?! — наконец опомнился Лестрейд.

— Ага, прямо жить без этого не могу, — отмахнулся стригой.

Он прошëл по залу вдоль длинного стола, подкинул дров в камин, да так и застыл, держа руки над пламенем.

— Эй, Зак, — осторожно позвал Джордж.

— Чего тебе?

— А ты бы хотел снова стать человеком?

После этого вновь воцарилась тишина, нарушаемая лишь треском дерева в камине. Наконец, стригой, вздохнул и негромко ответил:

— Если честно, я и сам не знаю.

— Что? — охотник не мог скрыть удивления, — Я думал, ты снова назовëшь меня идиотом и скажешь, что ответ очевиден…

— Увы, не в этот раз, — усмехнулся Зак, только весëлости в голове уже не было, — Видишь ли, я, пожалуй, был бы рад снова пожить обычной человеческой жизнью, не шугаясь солнечного света, не прячась от людей, и не воюя с оборотнями, но я совершенно забыл такую жизнь, мне кажется, я бы чувствовал себя очень неловко. Я много лет вообще с людьми не общался, даже не знаю, как они сейчас живут… Точнее, не знал, пока ты на мою голову не свалился.

— А если вампир укусит человека, тот умрёт или станет таким же?

— Человек может обратиться только после смерти, а вот проклятие носить он может долгое время, — стригой, наконец, поднялся с колен и встал спиной к огню.

— А после смерти сразу обратится?

— Наверное, в ближайшую ночь.

— А с тобой как было?

— Вот этого тебе знать не обязательно, — отрезал Зак.

— Почему ты так яро отказываешься рассказать о себе хоть что-то?!

— А тебе не кажется, что неприлично расспрашивать ходячего мертвеца о том, как закончилась его жизнь? — Зак ответил вопросом на вопрос, теперь уже он поспешил сменить тему, — А чего ты всё выспрашиваешь? Вампиром стать собрался, что ли?

— Нет, просто, у нас говорят, что мертвецы встают из могил после того, как Князь Тьмы прочтёт заклинание. Хотел узнать, что за князь такой.

— Признаться, я никогда не слышал ни о каком князе, — задумался Зак.

— Может, есть какой-то король всех вампиров?

— Может и есть, — согласился хозяин замка, — Я ведь и вампиров других не встречал.

— А в книгах тоже ничего о нём нет?

— Кстати, с чего ты взял, что этот Князь вообще существует? Может он очередная ваша выдумка?

— Да просто интересно мне, чего ты сразу подвох ищешь?

— Надеюсь, ты всерьёз не веришь во все эти байки для маленьких детей?

— А ты сам убеждëн хоть в чём-нибудь? — ушёл от ответа Лестрейд.

— Смотря, что ты имеешь в виду.

— Веришь в переселение душ?

— Глупости какие, я ведь и в Бога не верю.

— Как это?

— Посуди сам, если есть Бог, то есть и Рай, и Ад, и Страшный Суд, куда каждый попадает после смерти, тогда почему я всё ещё здесь?

— Может, ты просто ещё не сделал то, что должен? Вот тебе и дали второй шанс.

— Всё равно глупости это, — Зак был непреклонен, — Постой, а ты откуда узнал об этом?

— Да так, в наше поселение однажды зашëл какой-то путник, все вокруг него собрались, и он стал рассказывать про заморские страны и сказал, что там верят в то, что после смерти душа перерождается в другом теле ещё несколько раз.

— Да ты проникся, я погляжу, — весело хмыкнул хозяин замка.

— А почему нет? Я же не предавал веры, просто послушал.

— Нельзя же верить всему, — насмешливо продолжал Зак, — Вот если я сейчас скажу, что той страны нет и не было никогда, ты тоже примешь это за чистую монету?

— Да мне семь лет было тогда! Сейчас я бы и слушать его не стал, — Лестрейд позабыл о боязни и всё больше злился, — Между прочим, люди не настолько глупы, как ты тут говоришь! Ты ведь и сам был человеком, так что не вздумай так больше говорить!

— Да ладно-ладно, я понял, — Зак поднял ладони в примирительном жесте, — Извини, переборщил.

<center>***</center>

Следующая после этого разговора ночь ознаменовалась приятной, хоть и ожидаемой новостью — луна пошла на убыль, а это значило, что один невероятно везучий охотник может вернуться в свою общину.

Лестрейд всë время чувствовал себя не в своей тарелке. С одной стороны, хотелось скорее вернуться домой, и забыть эти несколько дней, как страшный сон, но с другой… Джордж бы вряд ли кому признался, но ему даже понравился этот угрюмый и неприветливый вампир, простите, стригой. Не смотря на неприятный нрав, Зак, был слишком интересным собеседником и рассказчиком, а ещё, по скромному мнению Джорджа, очень одиноким. Ко всему прочему Лестрейд чувствовал и некоторую долю вины. Он привык всегда благодарить не словом, а делом, и обычно помогал в ответ, но теперь совершенно не представлял, чем может помочь своему новому знакомому.

Часы пробили двенадцать. Зак сказал, что именно в это время они и отправятся в путь. И откуда у нечисти вся эта любовь к полуночи?

Сходя по лестнице, Джордж зачем-то внимательно осматривал все детали замка, словно старался напоследок их запомнить. Для чего, он и сам не знал, ведь был более чем уверен, что вряд ещё ли сюда вернëтся.

— Не очень-то вежливо заставлять ждать себя, — как и ожидалось, стригой уже стоял у подножия каменной лестницы, немного вальяжно оперевшись о стену, — Или ты решил здесь остаться?

— Да не дай Бог.

— На удивление, я с тобой согласен.

Зак круто развернулся и взмахнул рукой, как будто звал за собой. На деле же, Джордж услышал свист ветра и почувствовал, как за его спиной одна за одной гаснут свечи. «Чертовщина какая-то!» — шепнул он себе под нос и поспешил за проводником.

Ночь была прекрасна. Высокое ясное небо, тëмно-синего, почти чëрного цвета, словно сказочный шëлк из какой-нибудь арабской сказки, сияющий тысячами серебристых вкраплений. Полный безмятежности лес спал, погрузившись в тишину. Она не была гнетущей, даже наоборот, успокаивала бешено бьющееся сердце и убаюкивала разгорячëнный рассудок, словно приглашала присоединиться к этой ленивой сладкой неге.

Ничто не могло нарушить живой гармонии, лишь изредка прошуршит в траве мышь, или прохладный ветерок качнëт крону какого-нибудь дерева и заставит листья тихонько зашелестеть.

Лестрейд всё время вертел головой по пути от замка, разглядывая причудливую для этих мест растительность и вдыхая тяжëлый сладковатый запах. Ему казалось, что дух странной вампирской магии чувствовался даже на ощупь.

— Ты чего принюхиваешься, как собака, почуявшая зайца?

— Хочу запомнить запах магии, — честно ответил Джордж.

Зак с минуту стоял с ошалелым видом, стараясь сохранить серьëзность, но всё же не выдержал и рассмеялся, не надменно, как вчера, но звонко и весело.

— Дурак, так дурманы вокруг замка пахнут, — сказал стригой, смахивая выступившие в уголках глаз слезинки, — Придумал тоже, магия, и запах!

— Я ж не знал, чего ты сразу.

— А я ничего плохого не сказал, но это правда была смешно, — неожиданно Зак остановился и в миг посерьëзнел, — Видишь эти две тропы?

Джордж взглянул на дорожки. Одна из них всё время петляла и казалась темнее второй. Её обрамлял густой лес, из глубины струился холод, через несколько шагов тропинку заволакивало туманом, что становился всё гуще и гуще по мере продвижения. Видимо, там, Лестрейд и оказался тогда. Вторая почти ничем не отличалась от обычной дороги, кроме того, что шла между кривых деревьев, корни которых выдавались из земли, это могло затруднить продвижение по ней.

— Вот по этой идти безопасно, — Зак шагнул на тропу, испещрëнную корнями, — Только под ноги смотри.

Джордж осторожно шагал вслед за своим проводником, но как бы не старался глядеть под ноги и идти ровно, всё равно то и дело спотыкался о сухие корни.

Вверху что-то зашуршало. Помня опыт четырëхдневной давности, Джордж огляделся, но ничего не увидел.

— Эй, Зак, а тут живёт кто?

— Летучие мыши, — донëсся краткий ответ, — Не пугайся, они так реагируют на незнакомцев, вредить не станут.

Стригой негромко свистнул, и ему на руку приземлилось, словно охотничья птица, крылатое создание и начало издавать какие-то звуки. То ли пищание это было, то ли жужжание, Лестрейд понять не мог, но, вероятно, Зак всё понимал, потому что всё время, пока ночное животное что-то рассказывало, он кивал головой, как бы спрашивая, что же дальше, потом переменился в лице, стал ещё более хмурым, чем обычно и даже переспросил.

— Что-то произошло? — спросил Лестрейд, когда мышь улетела.

— Тебя это не касается, так что не забивай голову. Мы почти пришли к завесе.

Впереди уже виднелся свет, теперь убывающей луны, освещая ту самую поляну, где за спиной Джорджа выросла незримая стена.

— Интересно, как это место выглядит днём, — задумчиво произнёс Лестрейд, заметив под ногами кучу маленьких бутонов.

— Наверняка, очень красиво, — усмехнулся Зак, присаживаясь на корточки посреди поляны и что-то разглядывая, — Но, боюсь, если бы захотел узнать, эта поляна была бы последним местом, что я видел.

— Если как-нибудь увижу, обязательно тебе расскажу, — не подумав, ляпнул Джордж.

— Нет, — отрезал стригой, — Ты не будешь ходить дальше этого места. Понял?

— Ладно.

— А теперь попрошу меня не отвлекать.

Лестрейд видел, как его новый знакомый ещё какое-то время изучал нечто, чего сам Джордж увидеть не мог, так что со стороны казалось, что стригой просто пялится на траву.

Охотник уже даже не пытался вникнуть в действия Зака, ибо знал, что не сумеет понять их смыла при всëм желании. Поэтому он просто стоял рядом с очень странным ощущением внутри. Ещё страннее стало, когда стригой начал давать комментарии тому, что видел. До Джорджа то и дело долетали фразы: «Ничего не понимаю», «Очень странно» или «Быть такого не может» сказанные под нос.

Внезапно Зак поднялся и выпрямился. После этого он провëл рукой одну изогнутую полосу, потом вторую, третью, и так нарисовал какой-то рунический знак, который засветился красным светом. В воздухе материализовались высокие призрачные врата, опутанные таким же призрачным розовым цветом. Вероятно это и была та самая завеса. То там, то здесь врата испещряли трещины, из которых сочился чёрный туман.

Джордж хотел было удивиться и спросить, что же это такое, но Зак предостерегающе махнул ему рукой, и охотнику ничего не оставалось делать, кроме как снова стать молчаливым наблюдателем.

Стригой ещё раз взмахнул рукой, и колдовской знак, словно с размаху влетел в завесу, его сияющий контур растëкся по трещинам, заполняя их, а центр впечатался в разрыв, откуда сильнее всего шёл туман. Врата засияли, и этот свет на мгновение пролетел по всей поляне, оставляя за собой порыв ветра.

Когда всё затихло Зак повернулся, деловито сложив руки на груди, как бы ожидая вопросов.

— И что это сейчас было?! — любопытство Лестрейда не заставило себя долго ждать.

— Сейчас ты видел завесу, — пояснил Стригой, — Завесу, повреждëнную магической силой.

— Из-за того, что я прошёл через неё с проклятием на плечах?

— Нет, — Зак как-то странно, как будто нервно, дëрнулся, — Наверное… Наверное, мары расшалились.

Лестрейда, сказать по правде, ответ этот не устроил. Нет, не потому что, он, возможно, считал, что лесные духи на такое не способны, совершенно неверно. Причина крылась в этом внезапно изменившемся тоне, который звучал, как попытка найти быстрое оправдание, но расспрашивать Джордж не стал, ведь собеседник поймёт, что его раскусили и станет снова раздражительным.

— Ладно, идём дальше. Итак полночи уже прошло, мне тоже потом домой возвращаться.

Стригой прошёл к краю поляны, ведущему к «человеческой» части леса.

— Подожди-ка, — Джордж пробежал за ним и схватил за плечо, — Почему это завеса тебя пропускает?

Зак с долей удивления и насмешки взглянул на охотника и поднял бровь, потом хмыкнул и загадочно ответил:

— Я уже говорил: во мне куда больше человеческого, да и к тому же, я её создатель, — но вдруг он посерьëзнел, — И снова мы стоим на месте. Шевелись, давай!

— Ты, будто поскорее хочешь от меня избавится, — буркнул Лестрейд, но всё же двинулся вперёд.

В «человеческой» части леса стоял приятный запах свежести и прохлады. Никаких костей под ногами или выпирающих из земли кривых корней. Джордж и не думал никогда, что здесь так хорошо. Он вздохнул и облегчëнно рассмеялся. Будь он один, вполне возможно, и заплакал бы от счастья — после пережитого кошмара оказаться на этой тысячу раз исхоженной тропе, откуда до дома рукой подать.

— Как много тут всего человеческого, — недовольно пробормотал стригой. Джордж решил, что его проводник говорит о ловушках, которые они устанавливают для охоты, но причины недовольства не понял.

— Эй, осторожнее! — крикнул Лестрейд, видя, что его спутник вот-вот угодит в капкан, хотя вероятно опоздал.

Но Зак, видно, не так прост, каким мог показаться сейчас. За секунду до того, как сомкнулись стальные клешни, он в облаке чёрного дыма обернулся летучей мышью и приземлился рядом с ловушкой, приняв изначальный облик.

— Опять твоё колдовство, — буркнул Джордж.

— Да опять. Ты бы лучше объяснил, что эта дрянь здесь делает.

— Да это же капкан!

— Я вижу, что не невод. Что он здесь делает?

— Его наши ставили для охоты на зверя.

— Лес вам за такое точно «спасибо» не скажет, — задумчиво произнёс Зак.

— Чего?

— Нехорошо это, говорю. Лес тоже живое существо, он и отомстить может.

— Погоди-ка, как-то странно, — Джордж присел на корточки, — Это медвежий капкан, я даже не знал, что у нас такие есть.

Он недоумëнно глядел на сомкнувшиеся зубья и раздумывал, для чего могли установить эту ловушку? Откуда её взяли?

— А ну, пошла прочь! — раздался гневный возглас над головой Джорджа, и он почувствовал лёгкий холодок.

— Что это было сейчас? — он поднял голову на Зака.

— Любит же всякая тварь тебе на шею сесть да ножки свесить, — усмехнулся стригой и, заметив непонимающий взгляд, пояснил, — Просто мара, ничего более.

— То есть, какие-то магические штуки уже прошли через завесу и ошиваются здесь?!

— Успокойся, мары всего были и будут в этой части леса. Они иногда вытворяют неприятные вещи, но, в общем, безобидны.

— Точно? — уточнил Джордж

— Мне есть смысл врать? — вопросом на вопрос ответил Зак.

Лестрейд качнул головой, подтверждая слова стригоя, но мысленно снова вернулся к их разговору у завесы и почему-то вспомнил о том, как яро тот отказывается рассказывать хоть что-то о себе.

— А почему она вдруг мне на шею присела?

— От тебя веет очень сильной положительной энергией, вот к тебе нечисть и тянет, — усмехнулся Зак. Джордж же не знал, что на это ответить. Признаться, он даже не до конца понял, что его знакомый имел в виду, но звучало это даже приятно.

Остаток пути шли молча. Деревья, растущие по разным сторонам тропы, приветливо качали ветками, словно указывая охотнику путь домой после долгих скитаний.

Наконец, лес начал редеть, а в свете луны уже виднелась деревенская часовня. Джордж, весь дрожа то ли от ночной прохлады, то ли под шквалом эмоций, ускорил шаг и уже почти побежал, но поняв, что проводник уже не идёт ни рядом, ни за ним и даже ничего не говорит, остановился и обернулся. Зак стоял на тропе, на самом краю леса, опëршись о ствол дерева.

— Ты чего?

— Дальше я не вхож, — пояснил стригой, — Это полностью ваша территория, — и отвëл взгляд куда-то в сторону.

Лестрейд взглянул на очертания родного селения, на луну и на своего проводника, что-то ещё его мучило, что-то он хотел спросить и потому сейчас усердно вспоминал, что именно, прокручивая в голове разговоры в замке и по пути сюда.

— Послушай, Зак, — зелëные глаза снова устремился на говорящего, — Я могу тебе как-то помочь? — и видя удивлëнный и непонимающий взгляд, продолжил, — Ты спас мне жизнь, и в благодарность за это я тоже мог бы что-то для тебя сделать.

— Вряд ли ты будешь в силах действительно помочь мне, — Зак снова отвëл взгляд, вероятно, он всё это время думал о чём-то своём, — Разве что, пообещай больше не шататься по чужой территории, и… относитесь к лесу побережливее.

— Да не вопрос! — Джордж даже повеселел, пускай он не сможет отблагодарить за спасение в верной степени, но хотя бы это сделать он способен, — Получается, до встречи?

— Я бы сказал «прощай», — поправил Зак и махнул рукой.

— Посмотрим, — Джордж махнул в ответ, развернулся и побежал по направлению к своей деревне — утром его ожидает допрос с пристрастием, о том, где он пропадал несколько дней, а пока можно насладиться тишиной и спокойствием в родном доме.

Там откуда ещё был виден лес он ещё раз взглянул на тропу, где стоял его проводник, но там уже было пусто, скорее всего, Зак снова обратился летучей мышью и уже рассекает где-то меж ветвей.