Раннее утро Эмилия встречает неподалеку от причала. Она усаживается, стряхивая еще вчерашние песчинки; те сразу же прилипают вновь, но белоснежное платье оттого не теряет прежней элегантности. Взглядом блестящим и живым принцесса всматривается вдаль, в море, на невидимую другим и ясную лишь для нее историю, заключенную под бесконечной поверхностью волн. Наивностью ли, надеждою или ветрами, полнящимися ароматом соли, влекут ее песочные берега, скрытые за размеренным звуком прибоя; в душе неизменно слышится, как с грустью и нежностью зазывают морские просторы.
Но она не подходит ближе.
Пена укрывает весь пляж. Эмилия жмурится, пытаясь забыться, спрятаться от возникающего образа; образа юноши, посвятившего ей последнюю секунду жизни и исчезнувшего, словно неясный сон. Изредка, бывает, прояснятся его слабо мелькающие черты в одной из высоких волн, она внезапно обретет смелость, протянет руки — и сразу же отвернется, избегая брызг.
Ветер меняется. Волны становятся спокойнее, меньше. Впервые, находясь здесь, ее сердце не разрывается от тоски, а рассвет, непреклонный признак несчастий, приходит с благими намерениями.
Утро становится совершенно иным, когда Эмилия замечает крохотный блеск среди пары ракушек.
Кончиками пальцев, предельно бережно, она прикасается к находке. Теплая, хотя воздух почти что ледяной. Присмотревшись повнимательнее, принцесса наконец различает, что это — жемчужина. Но только одна из половинок. Вторая, должно быть, затерялась где-то неподалеку.
Не задумываясь, как беспечны ее размышления, имея глупость поверить в чудеса, с искреннем сожалением и верой, заполняющей каждую мысль, она сбрасывает туфли и бежит вперед, вдоль по берегу, раскидывая песок и сбивая прическу, но не отрывая внимательного взгляда от земли. Эмилия прижимает жемчужину к груди, словно обнимая, и по телу проходит дрожь от знакомого ощущения.
Девушка останавливается, старается отдышаться, однако ни успокоиться, ни восстановить силы не получается. Пляж простирается на несколько миль в обе стороны. Она не успеет. Не дойдет. Море заберет обратно свое сокровище…
— Эмилия.
Знакомый голос, спокойный, как и всегда, сразу выдает его обладателя и помогает немного прийти в себя. Почему Юлиус здесь? Слишком раннее время. Это не случайность.
Он с характерной аккуратностью кладет руку ей на плечо, протяжно вздыхает:
— Уверен, ты знаешь, как поступить правильно, — и протягивает вторую половинку расколотой жемчужины.
Эмилия разворачивается, ища ответов в его взгляде, осуждения за побег или крупицы разочарования, но все в нем по-прежнему выражает решительность и любовь. Юлиус всегда признает ее тревогу и пытается понять, разобрать до основания, как если бы сам переживал это.
Верно, его присутствие здесь — не случайность. Он тоже видел, как молчаливый юноша превратился в морскую пену; он знал все. И верил не меньше Эмилии. Поэтому сейчас никто не задает излишних вопросов: они оба знают, почему жемчужина оказалась именно в их руках.
Принцесса делает уверенный шаг в сторону волн. Она слишком долго боялась — и теперь будет искать покой в своих страхах. На небе сгущаются тучи; море волнуется сильнее обычного. Эмилия не видит берег, но чувствует, как морской воздух становится ярче, слаще и приобретает ее черты.