Всё это словно большой грёбаный бардак. Большой, отвратительный и ужасный беспорядок.

Субин ненавидит свой университет и свою группу, но больше всего он ненавидит задания для уроков изобразительного искусства.

Конечно, Субин, поступай в художественный университет. Это будет весело. Это будет прекрасно, ты будешь просто в восторге!

Прекрасно. Нет и ещё раз нет. Почему? Потому что он ненавидит все высказывания учителей по поводу его рисунков. Ненавидит замечания о том, что его работы причудливые, грязные и слишком красочные. Он всегда рисует слишком детализированные вещи со множеством штрихов карандаша или мазков кисти. Ему хочется просто быть свободным в своём искусстве и рисовать в собственном особом стиле, который кричал бы «Да, это нарисовал именно Субин». Но он не может этого делать, потому что каждый раз получает слишком много негативных замечаний по типу «Прекрати рисовать ужасные вещи! Это, что, цветы на мёртвом теле?»

И вот сейчас он снова сидит и пытается нарисовать что-нибудь простое, лёгкое и не слишком странное, используя только карандаш, гелевую ручку и голубую краску. Обычный портрет девушки из его класса, например. Но Субину так сильно хочется добавить в рисунок характерные для его стиля цветы, случайные линии, треугольники, пятна краски или замысловатые символы. Но нельзя.

К чёрту всё это.

Субин резко встаёт и задувает свечи, выходя из своей комнаты. Ему срочно нужно прогуляться и освежить мысли на позднем мартовском воздухе.

Мама провожает его с широкой улыбкой, и Субин считает, что она самая лучшая женщина на свете, с красивым лицом и мягким характером. И ещё она любит своего малыша больше всего в мире, всегда интересуется и поддерживает всё, чем бы он не хотел заниматься.

Она даже разрешает ему разрисовать стены в комнате, не переживая о том, как это будет выглядеть. Субину чертовски повезло иметь такую маму.

Однако есть ещё одна вещь, которую она не критикует. Собственная линия кастомизированной одежды, которую парень продаёт онлайн.

Когда ему было семнадцать, он решил поэкспериментировать с красками для ткани. Первая вещь, которую он разрисовал с довольной улыбкой, была толстовка для его лучшего друга Бомгю. Парню так понравилась эта вещь, что он запостил фото с ней в инстаграм, отмечая аккаунт Субина. И боже, его буквально завалили вопросами в первые двадцать четыре часа насчёт изготовления подобных вещей. Сначала это было очень утомительно из-за большого количества заказов, но далее он втянулся и начал всё больше и больше наслаждаться процессом. Субин даже решился создать отдельный аккаунт исключительно для одежды, которую он кастомизировал, и на него подписалось большое количество человек. Каждый день ему приходится тратить много времени на создание эксклюзивных юбок, толстовок и джинсов, а затем отправлять их в различные города. Однажды у него был заказ из Ванкувера!

Мама мягко поправляет ему волосы, чем заставляет парня улыбнуться. Каким-то образом она всегда чувствует, когда её ребёнок подавлен, и в такие моменты старается окружить его любовью и напомнить, что никогда не нужно сдаваться.

— Я собираюсь прогуляться, ма, хорошо?

Но не дождавшись ответа, он кричит громкое «Я люблю тебя» и выходит за дверь.

***

Он останавливается возле тату-студии.

«О нет, это просто импульсивная идея».

Нужно просто выбросить из головы мысли о маленькой татуировке на руке, не так ли? Да, скорее всего, так и нужно поступить.

Но он толкает дверь внутрь, взволнованно оглядываясь по сторонам. Студия выглядит пугающей: тёмные стены, на которых висят красивые, но очень жуткие рисунки, много фотографий эскизов и уже готовых татуировок.

— Привет, могу я чем-нибудь помочь? — спрашивает мягкий голос из-за стойки.

Глаза Субина находят лицо, которому принадлежит голос и …Чёрт. Парень выглядит очень красивым. Волосы, выкрашенные в яркий розовый цвет; тело, покрытое татуировками; лицо с несколькими блестящими серёжками пирсинга в носу, губе и ушах. Из многих стереотипов Субин знал, что почти у всех мастеров есть татуировки и пирсинг, но этот парень… Он настолько красив, что Субин не может оторвать своих глаз. Мастер же вопросительно смотрит на него в ответ.

— П-привет! Я бы хотел записаться на сеанс? — это звучит, скорее, как вопрос, но парень не начинает смеяться над неуверенностью посетителя, а лишь сканирует его с головы до ног, заставляя Субина почувствовать себя так, как будто он стоит полностью раздетым. Нервно оглядывая себя, парень понимает, что сам, чёрт возьми, выглядит, как стереотипный художник, в своей белой разрисованной абстрактными узорами оверсайз толстовке.

Розоволосый улыбается, когда видит радужный флаг на чехле телефона Субина.

— Тату? Пирсинг?

— Ох, да, татуировка, Извините.

— Круто, мне нужно твоё имя, возраст и номер телефона. Есть какие-нибудь эскизы того, что хочешь набить?

Субин протягивает ему своё удостоверение личности и опять зависает, смотря на маленькую изящную руку, протянутую мастером. Теперь подойдя ближе, он может полностью разглядеть парня, скрывающегося за стойкой, и тот кажется таким маленьким, худым и очень мягким даже несмотря на большое количество татуировок и пирсинга.

— И номер телефона вот… э-э… могу я вам показать то, что мне бы хотелось? — и он протягивает листочек с номером, а затем достаёт из сумки свой блокнот, покрытый любимыми набросками.

— Да, конечно, присаживайся, — мастер машет в сторону дивана в углу студии.

Субин опускается на него и начинает искать нужный эскиз, пока парень за стойкой заинтересованно наблюдает за ним. Вот и он.

— Так, я думаю, только не смейся, ладно? Мне нужна верхняя часть тела, но без головы, примерно как эта… и ох, где же они? — художник останавливается на мгновение, чтобы найти другой рисунок, не замечая пристального взгляда мастера, его лёгкой улыбки и благоговения в глазах. — Ага, и точно такие же цветы вокруг?

— Круто, мне нравится! Как насчёт пятницы в час дня?

— Отлично, спасибо! Увидимся ещё, — Субин нехотя встаёт, ему уже пора бы вернуться домой со своей маленькой прогулки. Прежде чем он успевает отвести взгляд от парня, замечает, как задерживаются его глаза на теле Субина. И последний чертовски надеется, что розоволосому нравится то, что он видит перед собой. Потому что вряд ли они ещё встретятся после того, как татуировка будет сделана.

— Ёнджун.

— Прости?

— Моё имя — Ёнджун. Если меня не будет за стойкой, то значит я в кабинете, попроси позвать, когда придёшь в пятницу, — он улыбается и слегка машет рукой.

Ёнджун… какое красивое имя.

***

Субин успевает упаковать два заказа, закончить три футболки и сделать домашнее задание, но мысли о розоволосом татуированном парне всё не выходят из его головы.

Не в силах сопротивляться собственным мыслям, он начинает рисовать лицо Ёнджуна в блокноте. В каждом стиле, в каждой цветовой комбинации. На листах уже можно насчитать больше двадцати пяти портретов прекрасного парня. Лёгкое чувство беспокойства одолевает художника, когда он смотрит на наброски. Понравились бы они Ёнджуну? Или он нашёл бы их очень пугающим?

***

В пятницу, ровно в двенадцать часов дня, Субин стоит перед зеркалом и злится из-за того, что не может определиться с выбором одежды. Он хочет надеть что-то простое, но в тоже время захватывающее, чтобы впечатлить тату-мастера. И это чертовски сложно, потому что раньше парень никогда не заморачивался со своим внешним видом, считая, что тянет на твёрдую шестёрку, но сейчас чувствует себя на два с половиной и хочет умереть.

— Мам, я выгляжу привлекательным? — не задумываясь, кричит он в глубину дома. Отлично, теперь она придёт и будет задавать лишние вопросы. Великолепно.

— Кто этот счастливчик, ради которого ты принарядился? И конечно, малыш, ты самый привлекательный мужчина в мире. Мой маленький сынок такой милашка, — отвечает женщина, заходя в комнату парня, и Субин застенчиво улыбается, являясь самым настоящим чёртовым маменькиным сынком.

— Для тату-мастера. Я совсем забыл рассказать тебе, что иду делать татуировку сегодня, — так что да, он тот самый невезучий человек.

— Татуировку? Субин! — на самом деле, мама только делает вид, что злится, и он прекрасно знает это, но всё равно стыдливо опускает глаза в пол.

— Это просто маленькое тату, ма, не беспокойся.

***

Субин собирается умереть прямо здесь и сейчас. Ёнджун за прилавком выглядит чертовски милым. На нём пушистый белый джемпер, который делает его визуально ещё меньше, а у Субина всегда была особенная слабость к таким парням, чёрт возьми.

— Хэй.

— Субин, привет, — ох чёрт, Ёнджун правда запомнил, как его зовут. Он запомнил.

Скорее всего, конечно, это из-за записи, но он запомнил.

Ёнджун что-то говорит, но Субин просто прирастает к полу. У мастера чёртов пирсинг в языке? Да, он залипает на его губы, и когда тот говорит, маленький серебряный шарик перекатывается по языку, заставляя Субина покраснеть.

— Субин?

— Прости?

— Я сказал, следуй за мной, — смеётся парень, явно не обращая внимания на эту неловкую ситуацию.

Они проходят в рабочий кабинет, отделённый занавеской, и остаются наедине. Ёнджун толкает парня в сторону стула, продолжая улыбаться. Субин наблюдает за мастером, пока тот готовит всё, что ему нужно для работы: чернила, иглы, бумажные полотенца и чёртову машинку.

— Насколько это больно? — спрашивает художник робко, пытаясь звучать не как слабак.

Ёнджун бросает на него лукавый взгляд, и да, он определённо находит Субина милым.

— Первое тату?

— Ага. Я не испугался, не подумай!

— Чувствуется немного странно, но не больно, поверь мне, — отвечает мастер и подмигивает. Субина одолевают странные чувства внутри его груди. Конечно, ему девятнадцать, и он уже пару раз успел влюбиться, но сейчас он действительно находит человека привлекательным, и это странно, но ему нравится.

Они начинают, и Ёнджун старается поддерживать ненавязчивое общение, рассказывая Субину, что ему двадцать три и он уже три года как работает тату-мастером.

— Я предполагаю, что ты художник, видел твой блокнот. Мне нравится стиль, в котором ты рисуешь. Такой мрачный, — и чёрт, Субин краснеет.

— Да, я студент-искусствовед. Это началось как хобби, когда я был ребёнком, но потом я понял, что хочу зарабатывать этим на жизнь.

— И как успехи?

— Честно говоря, не так хорошо, как хотелось бы. Мои преподаватели не понимают того, что я делаю, и постоянно говорят о том, что я должен лучше стараться. Они думают, что мои работы не очень приятны для глаз, и это отчасти правда, но именно этого я и стараюсь добиться, — Ёнджун слегка хмурит брови, и парень не знает, это из-за татуировки или из-за того, что он только что сказал.

— Я думаю… думаю, ты не должен меняться. Искусство — это самовыражение, и это прекрасно. Было бы очень скучно, если бы все делали одно и то же, в одном стиле, в одной технике. Мне вот нравятся яркие картины, особенно те, которые ты рисуешь краской.

Ёнджун на мгновение останавливается, чтобы посмотреть младшему в глаза, но тот не очень понимает смысл этого взгляда.

— Я просто боюсь, что не смогу добиться успеха, но мне кажется, это чувствует любой студент-искусствовед.

— Перед тем, как я стал тату-мастером, я тоже учился в школе искусств, — старший смеётся и возвращается к работе. Субин ловит момент и старательно изучает лицо парня, рассматривая весь пирсинг и лёгкий макияж на глазах, сияющий под светом лампы. Он так прекрасен — пухлые губы, длинные ресницы и маленький нос.

— Прекрати пялиться на меня, я не могу сосредоточиться, — но улыбка на лице мастера выдаёт, что ему очень нравится такое внимание.

— Прости, — но художнику не жаль.

— Расскажи, чем ты занимаешься в свободное от учёбы время? — спрашивает мастер и стряхивает розовую прядку, которая постоянно падает на глаза, закрывая обзор.

Субину отчаянно хочется протянуть руки и заправить эти выбившиеся волосы за ухо мастера, и, поддаваясь порыву, он протягивает руку, убирая локон. Ёнджун краснеет, и даже слой макияжа не может это скрыть. Он тихо благодарит Бина, застенчиво улыбаясь.

— Я кастомизирую одежду и могу сказать, что это дело продвигается очень успешно. У меня много заказов и мне нравится этим заниматься, потому что там проявляется вся моя свобода творчества.

— Серьёзно? Могу я посмотреть? — Ёнджун заинтересованно поднимает на него глаза.

Субин с сияющим взглядом достаёт свой телефон из кармана и открывает аккаунт со своей одеждой, ожидает реакции парня.

— Это очень круто! Ты ведь был в ней, когда пришёл сюда в первый раз, верно? — Субин кивает, и Ёнджун продолжает прокручивать страницу вниз свободной рукой, рассматривая одежду.

— Мне нравится мода, у тебя появился новый покупатель, — Ёнджун возвращается к прокладыванию теней на татуировки, и это чувствуется немного неприятно.

«Давай, Субин, действуй же! Давай!»

— Тогда дай мне свой номер.

— Уже собираешься пригласить меня на свидание? Отлично, потому что я уже хотел сделать это первым.