Слава с удивлением смотрит на забившуюся в угол Элю, заходя в небольшую кладовую. “Что с ней? Плохо? Может напоили чем?” - русский ступает к девушке всего пару шагов и, не успевая додумать, слышит, как грохает дверь, а после и щелкает замок. Дело дрянь. Парень быстро оборачивается и бьет плечом о дверь, но эффекта на деревяшку ноль. Возможно, это даже к лучшему - сложно представить, сколько Классика после этого стала бы причитать о сломанной двери. Тупого шутника за дверью, видимо, это тоже не впечатлило. “Не в состоянии понять, что следующий удар будет по нему? Так. Стоп. Эля, точно”, - Слава оборачивается и смотрит на маленький рыжий комочек. Она сгруппировалась, пачкаясь о грязный пол и стены. Приглядевшись, он заметил, что руки ее были прижаты к ушам, а губы что-то тихо шептали. Теперь понято, почему девушка не заметила русского - мало того, что шумно, так она сама прячется от мира, еще и, вроде, жмурясь. “Если они что-то сделали с ней”, - он рыкнул под нос. Нельзя делать поспешных выводов, но кулаки уже чесались. В голове всплыло много разных вариантов: от издевательств, до подливания чего-то не того. И все они злили, пугали до чертиков. Это ведь значит, что сам Слава вовремя не был рядом. Не смог защитить.

      Рокер опускается к девушке и касается плеча, совсем легко, лишь привлекая внимание, но никак не стараясь испугать сильнее резкостью. Глаза поднимаются на него и только сейчас, в кромешной тьме, он видит, как блестят слезы в уголках глаз. Грудь часто вздымается, слышны всхлипы. В голубых очах он видит лишь страх, что теперь смешался с неверием и проблесками надежды.

      - Слав? - голос девушки звучит хрипло, но он полон надежды и какого-то неверия. Та протягивает руку и, коснувшись щеки, вдруг совсем слабо, но улыбается. Она не одна. Даже больше - она с ним, а значит в безопасности. Рокер приблизился, не в силах отвести взгляд. Нет, ее эмоции слишком искренние. Значит не подлили ничего. Уже хорошо.

      - Да-да, я это, - ответ последовал не сразу. Ему надо было убедиться, что сейчас рыженькой ничего не угрожает, что не станет хуже и, судя по сохранившейся улыбке, остался лишь страх. Однако, голос вдруг спугнул девушку, и рука быстро отстранилась от лица, а после Эля и вовсе смущенно отвела глаза. Ведь ее эмоции это ее проблемы, правильно? - Сказали чет помочь надо, а я дебил доверчивый, пошел помогать. Теперь вон заперли, пранкеры чертовы, - решил он разорвать гнетущую , если не считать грохочущей музыки на фоне, доносящейся из-за двери, тишину между ними. Было жутко неловко спрашивать про ее состояние, тем более, что Эля его так смущалась. Однако, очередной всхлип подтолкнул к действиям. - Ладно я, понятно дурак. А ты чего тут? Плохо? Обидели они тебя? Ты только скажи , я ж им…

      - Не надо, - вдруг оборвала она и обняла себя за плечи. - Ничего страшного они не сделали. Все в порядке, - вдруг начала отпираться девушка, на что русский фыркнул.

      - Ага, оно и видно. Чего отнекиваешься, Одуванчик? Аль не доверяешь другу, а? - Слава подсел ближе и коснулся плечом плеча. Точнее руки, что его обнимала. Просто, чтобы показать, что он все еще тут, с ней и, даже если бы мог, не ушел бы без нее. - Ты мне только скажи, я все порешаю, знаешь же, ну. И всех тоже порешаю. Ты только колись давай, а то еще залеплю кому не тому. Я парень буйный, - он остановил поток сознания прежде, чем скажет что-то лишнее. Например, что готов всем обидчикам девушки устроить личную аудиенцию с кулаком. Или, что готов защищать ее до конца. Или, что она важнее ему, чем кто бы то ни было. И, кажется, слова немного подействовали, и девушка сама подсела ближе, отпустив плечи и, на этот раз, обняв колени.

      - Они заперли меня тут, - паузы в речи музыкантши еще никогда не были такими томительными. Но тихий голосок проявился и успокоил, чтобы потом вновь напрячь. Кто они? Зачем? Хотя, нет, “зачем” тут не важно, ему нужны только лица. - А у меня… У меня клаустрофобия, - грохот музыки, наверное, мог бы помешать, не будь Вячеслав так сфокусирован на каждом слове, и, конечно, все он смог услышать, невольно поджимая губы в злости.

      - Вот жешь, - парень посмотрел на девушку и приберег крепкое словцо, - негодяи. Страшно? - робкий кивок стал Славе ответом. - Иди сюда тогда, чего в угол жмешься, - он касался мягко, но уверенно. Сначала убрал руки, потом, обхватив за талию, подтащил к себе и усадил на собственные ноги. Голову уложил и прижал к себе. Девушка помогала из последних сил, видимо страх совсем измотал, но даже так это было мило. Она тоже хочет к нему - слишком приятная мысль, в слишком неприятных условиях. - Вот так, все, вот, - приговаривал русский, пока не удостоверился в удобстве девушки в своих руках. В ответ она коснулась его крепкого кольца рук и, будто благодаря, мягко погладила. - Вот, все. Все хорошо, Эль. Я тут, рядом. И никто не тронет тебя, а кто попытается, я ему рожу набью. И шутничкам хреновым тоже, но это потом. А сейчас забудь все страхи. Сейчас тебя точно никто не тронет. Я обещаю, - слова его были, может, и громкие, но честные. И шли они от самого сердца, в искренней попытке успокоить. Рокер поднял руку и погладил ее по волосам. Непослушные и мягкие пряди были самым настоящим магнитом Вячеславу.

      - Спасибо, Слав. Я одна бы… - но мысль она так и не закончила, русский ткнулся ей в волосы носом и прикрыл глаза, заставляя замереть.

      - Щищ, все. Проехали. Теперь ты не одна. Так что и бояться нечего, расслабься лучше и отдохни. Мы тут точно до утра, завтра уж выберемся вместе. А пока, не бойся. Со мной уж точно, я не дам тебя в обиду, Одуванчик.

***

      - Я те отвечаю - тут они. Этот хуй совсем пить не умеет, - закатывает от недоверия глаза Майк, крутя в руках ключи. Брэнд лишь раздраженно вздыхает - его подняли ни свет, ни заря только из-за навязчивой идеи америкашки, что их друзей заперли, во что верилось с трудом.

      - Ладно, я еще поверю, что Элю кому-то понадобилось трогать, но Славу? Ты серьезно? Очень хочется кому-то с этим шкафом связываться? - после он широко зевнул, прикрыв рот рукой, но альтернативный не унимался. А Брэнд иногда был слишком добрым.

      - Эля была главной жертвой. Просьба его новой развлекухи. К русскому они уже спьяну полезли, - парень дернул за дверь одной из кладовых. Закрыто, но и это Инди не смутило. Учитывая, что тут было вчера, он и свою комнату запер.

      Майк раздраженно фыркнул. Ну да, ну да, зачем ему доверять? Даже после стольких лет дружбы, эта святоша бесит своим недоверием. Распахнув дверь, оба Воплощения замерли. Один не ожидал увидеть их такими, второй вообще не ожидал увидеть хоть кого-то. Но вот, эти двое так и уснули вчера. Слава сидел у стены на полу, а на его коленях, в объятьях, сидела Эля. Девушка посапывала на плече, сжимая в руках кофту русского. Первым двинулся Майк. Рассудив, альтернатива начал аккуратно будить именно друга, дергая его за плечо и зовя. Как ни странно, эффект это возымело - он продрал глаза и сонно начал озираться, вспоминая вчерашние события. Брэнд не вмешивался, смотря на эту картину с улыбкой. Да, было неприятно, наверное, застрять вот так, да еще и Майк лишь удачно разболтал дебила, но в целом, они вдвоем - лучшее стечение обстоятельств.

      - Отнеси ее наверх, - прошептал альтернативный кратко. Подробности были ни к чему, отоспятся и, уже вместе, решат эту проблему.

      Слава чуть потянулся, кривясь от затекших мышц. Тело ныло от неудобной позы, но это все перечеркивалось умиротворенным лицом Одуванчика. Один лишь взгляд заставил невольно улыбнуться, ей явно было удобно, а это главное. Аккуратно расцепив объятья, Вячеслав подсунул одну руку под колени, придерживая за бедро, второй обхватив крепко за плечи, чтобы точно не уронить ценный груз. После сна, в целом, таким заниматься, наверное, было не очень безопасно, но выбора не было - даже не потянуться толком, а кому-то другому он просто не доверит девушку. Рывком русский поднялся и, пошатнувшись, все же выстоял. Эля была легкая, но вот ноги так же затекли и плохо держали. Понадобилось несколько долгих секунд, чтобы ступить дальше и, кивнув парням, понести ее в комнату. Лестница стала второй преградой на пути, но, поправив в руках спящую, парень легко преодолел все, быстро находя комнату Одуванчика. Открыть дверь локтем было не так сложно, как уложить ее аккуратно, не разбудив столь спокойный сон. И все же у него получилось. Накрыв подругу одеялом, Слава невольно завис, поправляя локон, что настырно лез в лицо. “И как такое чудо вообще можно додуматься обидеть?” - вопрос всплыл сам и заставил приподнять уголки губ. Кем бы не был этот идиот, Вячеслав постарается найти его и доступно объяснить, что делать так - плохо. Отступать от кровати было сложно, но остаться казалось чем-то невообразимым, пусть и желаемым.

      - Слав, - догнал его уже у двери сонный и тихий голосок. Обернувшись, он увидел немного приоткрытые глаза и слабую улыбку. - Спасибо тебе, - столь простые слова заставили пробежаться по комнате глазами от смущения, чтобы потом вернуться взором на фигуру на кровати. Она сейчас так спокойна, от вчерашнего страха не осталось и следа. И странно было признавать, но ведь и правда - именно русский ее успокоил.

      - Да ну, - нашелся он с ответом только через какое-то время. Принимать благодарности было всегда чем-то сложным, так еще и от нее. - Мне несложно, правда. Поспи лучше еще, Эль, а потом уж поговорим, - девушка прислушивается к разумному совету и прикрывает глаза, накидывая одеяло сильнее. Мужчина вышел и зажмурился. Руки невольно ослабли, повиснув по швам, а улыбка никак не могла сойти с губ. В душе было приятно от тепла. "Я же всегда любил помогать, вот и сейчас... Нет, с ней другое. С ней все другое", - он хлопнул себя по щекам и поторопился спустится, не в состоянии скрыть своего счастья.