Поздней ночью, когда друзья уехали, забрав с собой документы из больницы для оформления официального больничного для Минсока, он нашел отдыхающую в гостиной мать и лег на диван рядом с ней, таким образом, чтобы его голова оказалась на ее коленях. Его друзья, конечно, в большей или меньшей степени, понимающие его ситуацию, искренне посочувствовали и попытались поддержать. Но в данном случае, его мать была тем, кто поймет его лучше всех. Они провели несколько минут в тишине, пока Минсок собирался с мыслями, а его мама ласковыми легкими движениями перебирала его волосы, пытаясь тем самым ненавязчиво расслабить своего ребенка.

- Почему ты выбрала папу? – внезапно подал голос Минсок.

- Ты сам знаешь, дорогой, - она с нежностью провела пальцами по контуру его лица, - когда пришла пора, я решила, что он будет самым подходящим.

- Из-за денег? – Минсок немного поерзал, чтобы повернуться и открыто смотреть на мать снизу вверх.

- Отчасти, - не стала отпираться женщина, - но, самое главное, он был одним из тех, кого выбрала моя внутренняя ундина, как потенциально идеального партнера и отца моему ребенку. – Она ласково улыбнулась. – Как ты можешь заметить, я ничуть не прогадала.

- Ну да, - фыркнул Минсок, - у тебя всего лишь родился мальчик.

- Не фырчи, - она легко щелкнула его по носу, - ты мое самое любимое и драгоценное дитя.

- Но я не смогу зачать и родить, - Минсок нахмурился, - а это гарант нашего бессмертия. Я умру. И это горе будет с тобой всю оставшуюся вечность. – Он поймал руку матери и сжал ее запястье в своих ладонях.

- Это так, - она с любовью и тоской посмотрела на него, - но это делает тебя еще более драгоценным для меня. – Второй рукой, она снова огладила его лицо. Минсок опять повернулся, уткнувшись лицом ей в живот.

- Моя ундина тоже выбрала себе партнера, - его голос заглушался одеждой, но нотки обреченности все равно были отчетливо слышны в нем.

- Это тот молодой человек, с которым ты встречаешься? – женщина немного хитро улыбнулась на то, как Минсок резко поднял голову и с круглыми глазами уставился на нее.

- Откуда ты знаешь, что я с кем-то встречаюсь?

- Это же было очевидно, - старшая ундина хихикнула, - ты светился. Минсок со стоном опустил голову обратно, буквально зарываясь в складки ее домашнего платья.

- Да, - спустя некоторое время пробормотал Минсок, - это парень с которым я встречаюсь. – Он замер и, подумав, добавил. – Встречался.

- Что случилось, милый? – госпожа Ким чувствовала, что ее ребенок, наконец, подошел к тому, о чем он на самом деле хотел поговорить с ней. Что заставило ее неосознанно напрячься.

- Я вчера узнал… - он снова вздохнул, и обхватил мать руками за талию. - Он демон, мама.

- Ох, мой дорогой, - растерянно выдохнула она и крепко прижала к себе своего ребенка в объятия. – Ты уверен?

- Да, - его ответ прозвучал так тихо, что она его скорее почувствовала, чем услышала. Они просидели так почти час, пока Минсок плакал, а она успокаивающе гладила его по спине.

- Расскажи мне о нем, - неожиданно попросила госпожа Ким, когда Минсок более-менее успокоился. Он промолчал, и она уже подумала, что он не хочет говорить об этом, когда он тихо заговорил.

- Он казался мне самым прекрасным мужчиной на свете, - он снова развернулся к ней лицом, и женщина аккуратно подтерла пальцами мокрые дорожки на нем. Они провели еще несколько часов в гостиной, пока Минсок изливал душу своей матери. И даже после того, как он закончил, они все еще не двигались, наблюдая через огромные окна, как на улице вовсю занимается рассвет. Его отблески красиво отражались на сияющей поверхности снежного покрова на их дворе. Они так и уснули в обнимку на диване, где их застал отец семейства. Аккуратно накрыв сына пледом, он на руках отнес жену в спальню. Он не знал, что произошло у их ребенка, но то, что снег прекратился, вроде было хорошим знаком.

***

В итоге, Минсок провел в родительском доме несколько дней. Никто тактично не поднимал никакие опасные темы в разговорах, что помогло ему придти к какому-никакому душевному равновесию. Поэтому он решил вернуться в свою квартиру и выйти на работу. Тем более, Бекхен написал, что у него есть новости. Когда он прощался с матерью, она крепко обняла его и, сжав его лицо в ладонях, решила дать ему напутствие.

- Послушай меня, родной, - она старалась сохранить зрительный контакт с сыном, - ты появился на свет, благодаря самому сильному чувству, на которое способны все живые существа. Когда мне сказали, что у меня мальчик, я была так горда и уже любила тебя невероятно сильно, потому что это невероятная редкость, и значит, что ты будешь совершенно особенным. Так и получилось, милый. Ты, - она вложила всю нежность во взгляд, - исключение из всех правил. Поэтому, - она аккуратно подтерла большими пальцами пару слезинок, что непроизвольно скатились по его лицу, - дай ему шанс.

О ком говорит его мать, Минсоку уточнять было не нужно. Он положил свои ладони поверх материнских и слабо кивнул. Она мягко на это улыбнулась и, встав на носочки, поцеловала склонившегося сына в лоб. На этом прощание закончилось, и он нагруженный тяжелыми думами уехал из родительского дома, полный решимости справиться со всеми своими проблемами.

***

Минсок пришел в отель как раз к пересменке персонала, так что, подождав всего несколько минут, он подхватил друзей и они заперлись в его кабинете, подальше от всех любопытствующих взглядов. И Кенсу, и Бекхен с тревогой смотрели на него опасаясь начинать разговор. На что Минсок, усевшись в свое кресло, вяло взмахнул рукой и, помассировав переносицу, сказал: - Просто давайте представим, что это не разбило мне сердце, и мы рассуждаем чисто теоретически.

- Ты уверен, - со скептицизмом уточнил Кенсу.

- Да, - Минсок кивнул, - рассказывайте, что за новости.

- Окей, - Бекхен хлопнул в ладони, - потому что я больше не могу молчать. – С двух сторон от него послышалось дружное хмыканье.

- Слушай сюда, - проигнорировав их, начал Бекхен, - я той ночью, отвез Кенсу домой и назначил встречу Чондэ. Чанни без разговоров поделился номером своего адвоката. - Он фыркнул. – Чондэ скинул мне адрес и я сразу поспешил туда. Это оказался заброшенный склад. Люблю заброшенные склады, - Бекхен мечтательно-ностальгически закатил глаза. - И застал я просто роскошную картину, как он со всем размахом своей демонской души пытает тройку жалких человечишек. До того, как я успел что-либо предпринять, он уточнил мне, что это были именно те самые ублюдки, что посмели причинить тебе вред. Так что, я ненадолго отложил пытки самого Чондэ, и присоединился к веселью. – В его глазах снова вспыхнуло голубое пламя, подсказывающее, что люди того веселья скорее всего не пережили.

- И что вы выяснили? – Кенсу было так же любопытно, как и Минсоку, потому что хитрожопый джинн молчал, как партизан, торгуясь за информацию, как базарная торговка. То есть, поставив ультиматум. Или он рассказывает им вместе с Минсоком, или делится информацией с ним заранее, но все-таки получает в свое фетишистское владение его задницу. Кенсу гордо отверг альтернативу.

- Вообще, первое, что я выяснил, это то, что Чондэ уже все у них узнал, и пытал уже просто из любви к искусству. Так что можно было не сдерживаться, - Бекхен снова довольно зажмурился, но открыв глаза, он прямо посмотрел на Минсока и вся веселость вмиг пропала с его лица, - они были всего-лишь пешками. Заказчиком нападения был Джихван. И заказ этот был на убийство.

Тяжелая тишина снова повисла между ними. Это была слишком внезапная и обескураживающая информация.

- Но, если они должны были убить, почему они… - Минсок тяжело сглотнул, - не сделали это сразу? Зачем рисковали избивая?

- Потому что, малыш Джихван подобрал не просто «головорезов». Он нашел «радикально настроенных к нетрадиционной ориентации головорезов». – Бекхен поднял в воздух оттопыренный указательный палец, подчеркивая важность такого уточнения. – Поэтому эти мрази решили сначала выместить свою агрессию, а после уже и выполнить заказ.

Минсок глухо застонал и с размаху опустился головой на сложенные на столе руки. Час от часу не легче. И что ему теперь делать со всей этой информацией? В полицию не пойдешь. Обвиняемых нет. Побои самоизлечились. С Чондэ встречаться надо. Он вздохнул и откинулся на спинку своего кресла.

- И что дальше? – по Бекхену было видно, что он сказал еще не все, что хотел.

- А дальше, - он предвкушающее потер ладони друг о друга, - мы о кое чем договорились с демоном. Он отдал мне право расправиться с милашкой Джихваном. – Бекхен даже облизался. – Этот ублюдок на самом деле желает славы. И кто я такой, чтобы не исполнить это желание?

Повисла пауза. Первым рассмеялся Кенсу. Уж больно у Бекхена было хитрое и блаженное выражение лица одновременно. Тем более, можно было не сомневаться, что он исполнит желание человека настолько извращенным способом, что тот вообще пожалеет, что когда-то чего-то хотел.

- И что Чондэ попросил взамен на право расправиться с Джихваном? – спросил Минсок, когда они успокоились.

- Выслушать его, - снова став предельно серьезным, проговорил Бекхен. – Выслушать и помочь.