- Предлагаю начать церемонию, - прозвучал бархатный мужской голос с характерным британским акцентом, и все присутствующие сели на места.
Чайные церемонии – явление само по себе крайне редкое. Обычно так называют тайные сходки на своих квартирах мелкие барыги, продающие дурь в загаженных переулках. Собираются за одним столом, распивают коричневую жижу, иногда разбавляя ее лимоном, молоком или сахаром, и творят всякую дичь, навеянную напитком – устраивают оргии на все том же столе, закидываются самокрутками из заварки, а иногда, распихав пушки по карманам и возомнив себя Винсентом Вегой и Джуссом Уиннфилдом, идут стрелять в собратьев по несчастью ради новых чайных пакетиков.
Только вот здесь, в центре Лондона, почти что под носом у МИ5, расположилась штаб-квартира самых влиятельных боссов криминального мира, крупнейших поставщиков чая.
Именно так должна выглядеть истинная чайная церемония, именно так она выглядела всегда; с тех самых пор, как чай из лечебного напитка, который в малых дозах и чистом виде доктора насильно вливали в своих пациентов, превратился в самый страшный наркотик в мире, вызывавший очень быстрое привыкание, и начали проводиться так называемые чайные церемонии – собрания криминальных умов мира, крупнейших дилеров, державших собственные плантации в самых разных частях планеты. На этих встречах выносили приговоры провинившимся коллегам, принимались новые правила игры. Поэтому Лондон – чайная столица мира – и стал столицей чайных магнатов.
Бонд. Брук Бонд.
Этот британец получил свой бизнес по наследству от отца, а тот от своего отца, и так далее. Постоянно одетый как на праздник, заслуживший шрам от пули на левой щеке и седину в светлые с оливковым оттенком волосы, он был местным доном Корлеоне, державшим в страхе европейских коллег. Только вот соревноваться с Китаем они все-таки не рисковали.
Кстати, говоря про Китай…
- Предлагаю обойтись сегодня без переклички, - вставил мистер Бонд. Значит, дело было крайне важное.
Едва успев сесть в кресло, с невиданной для своего возраста скоростью подскочил сухонький китаец, чем-то похожий на Конфуция с различных картин и, указывая костлявым пальцем на смуглую девушку в неком подобии красного сари, залепетал на ломаном английском:
- Я требую от Вас суд! – кричал он. – Они посягали на мое дело! Требую суд!
По Европе давно ходил слушок, что индианка по прозвищу «принцесса Нури» успела насолить Си-Ху Лун-Цзину, единственному в мире поставщику зеленого чая. Этот старик был самым опытным в их бизнесе дельцом, нажил свой капитал самыми грязными способами, совсем не стыдясь этого. Словно пес, он держал в своих костлявых ладонях не только Азию, но и весь мир. Зеленый чай – напиток, достойный китайских императоров, и продавался он по соответствующим ценам, но Си-Ху не сбавлял обороты даже в самые тяжелые времена.
И видит Господь, китаец не собирался прощать подобного оскорбления.
Что до обвиняемой, то девушка, развалившись в огромном кресле как на троне, лишь крутилась из стороны в сторону, гремя золотыми браслетами на тонких смуглых запястьях, и выслушивала обвинения с абсолютно непроницаемым лицом. Весь ее вид показывал, что Нури не зря получила свой титул, и несла она его с небывалой гордостью, давая понять, что ей тоже есть место в большой игре. А если нет… Человек не стена, подвинется.
Выслушав тираду на английском, со временем перешедшую на китайский, – Нури не знала ни один из вариантов этого языка, - девушка дождалась, пока Си-Ху закончит и сядет, после чего сама подняла руку, прося слово. Никто не возражал.
- Уважаемый Си-Ху, - голос звучал вежливо, но все равно ощущался некий холодок, - я прекрасно осведомлена о Вашей монополии на зеленый чай. Не поймите меня превратно, я ни в коем случае не претендую на нее, но, верите или нет, в этом нет моей вины.
- Объяснитесь, мисс, - потребовал старик. Перебивать говорящего даже среди этих гангстеров считалось верхом неприличия и неуважения, но китаец, - а это знали все, - был далеко не так слаб и немощен, каким казался на первый взгляд. С ним никто не препирался не только ввиду страха перед кровной местью, которой тот не чурался, но и из уважения к древнейшему представителю их профессии. Вот и сейчас, исключительно из этого, Бонд не сделал ему замечание, хотя, как председатель, имел на это полное право.
- К сожалению, я не стану этого делать, - отрезала Нури. – Это личная сторона моей жизни, которая не должна никого касаться.
- А я требую! Мине нужны объяснения! Я хочу знать, почему Вы допустили это! Меня не волнуют Ваши проблемы, когда у меня своих полно!
Тяжело вздохнув, девушка продолжила:
- Раз Вы настаиваете… Ее звали Ява. Сначала она была моей служанкой. Позже она стала моей любовницей. Я слишком была привязана к ней и слишком много ей позволяла. Однажды она сказала, что в Индии кто-то начал выращивать зеленый чай, и было бы неплохо расширить бизнес. Я могла бы это сделать, - прошипела она, оборачиваясь к Си-Ху, - но из уважения к Вам не стала. Ява еще долго настаивала на этом, но я постоянно отказывалась. А потом я получила письмо с приглашением на церемонию и спросила у нее, не сделала ли она какую-нибудь глупость. К моему глубочайшему стыду, сделала. Я нашла у нее пакетик индийского зеленого чая, его у нас покупают бедняки при невозможности приобрести Ваш чай. Но только в Индии. А потом она призналась, что с денег, которые шли на ее расходы, Ява вложилась в этот мерзкий суррогат.
Где-то раздались смешки. Очевидно, РЧК ликовали, предвкушая расправу над наглой девчонкой.
- Не радуйтесь понапрасну, - съязвила она, - кем бы мне ни приходилась преступница, хоть родной матерью, она уже заплатила за свое предательство. Если же Вы мне не верите… - Следуя взмаху руки, слуга, что стоял позади госпожи, поставил на стол мешок, из которого извлек большую банку со спиртом. В ней лежала женская голова.
Всех присутствующих передернуло от отвращения.
Конечно, индусы давно славились некой склонностью к садизму в своих ритуалах, но это было явно перебором. Во всяком случае, подобной жестокости от хрупкой молодой девушки никто не ожидал. Каждый понял – Нури не просто так привезла голову бывшей любовницы. Это знак. Очередное предупреждение, что она тоже сила, с которой нужно считаться.
Только один Си-Ху Лун-Цзин, казалось, остался совершенно не впечатлен зрелищем. Скорее, доволен или удовлетворен. Неудивительно, сам он вытворял вещи похуже.
- Если на этом конфликт разрешен, - вновь заговорил Брук, - предлагаю перейти к следующей теме. Клан Майских подал прошение об официальном выходе из Русской Чайной Компании. Это очень серьезное заявление, требующее обсуждения. Прошу Вас объяснить, чем вызвано подобное заявление.
Борис Майский, невысокий мужчина с истинно-славянской внешностью, пользовался особым доверием русских знаменитостей, предлагая тем первоклассную дурь с собственных индийских плантаций, которые Нури уже давно порывалась поджечь, но не смела из-за возможных проблем. Именно Майские были первыми чайными баронами России, их авторитет был неоспорим, а остальные кланы еще существовали лишь потому, что их поле деятельности слишком велико для одних Майских. Именно поэтому еще в петровские времена, когда в страну нахлынули немцы, голландцы и итальянцы, им было предложено войти в долю при условии наличия собственных товаров. К сожалению, две мировые войны, революции и коммунизм сильно подпортили им жизнь, и из некогда обширной сети сейчас остались лишь четверо – Игорь Лисиненко, глава обрусевшего английского рода Кёртис, еще один британец Орими Гринфилд, женившийся на Анне Тесс, последней из клана, и, соответственно, Николай Майский, решившие бросить свое детище на произвол судьбы.
- А причины нет, - по-глупому улыбаясь, сказал Николай, - просто мы тут подумали-подумали и решили, что нам надоело тянуть на себе неудачников, которые не справляются со своей работой, вот и все.
- Мы бы не были такими неудачниками, если бы кое-то не послал нас в задницу на верную смерть, - с еле заметным акцентом пробубнил Гринфилд.
Майский услышал.
- Прошу заметить, - елейно обратился он к коллеге, - что это ты женился на Тесс, а не я. Причем женился ты потому, что твои дела идут не так уж и гладко, а Анечка тебе нужна только ради плантаций. Кто ж знал, что бабе достанется больше, чем тебе?
Орими нечего было ответить.
- Ты знаешь, Коля, - пыталась защититься женщина, - что наш брак был выгоден всей РЧК…
- Кажется, - встрял немец Гумберт Альтхаус, - мы тут собрались решать наши общие проблемы, а не наблюдать за вашей русской «Санта-Барбарой». Захочу страсти, посмотрю родную немецкую порнушку.
«Типичный немец, педант до мозга костей», - подумал Бонд, даже не заметив, как дернулись уголки губ в попытке скрыть пренебрежение. Только вот от Липтона и Ахмата Афшара это не укрылось, ибо они слишком хорошо знали своего наставника.
- Немец прав, - вставил свое слово Си-Ху, - давайте вернемся к делу.
- Майские отделяются, и точка, - твердо сказал Николай.
- Объясните причину, - потребовал Брук.
- Я уже сказал. Остальные не выполняют обязательства по договору, а мы считаем, что без нашего участия РЧК справится самостоятельно.
- РЧК против, - в один голос заявили Кёртис, Гринфилд и Тесс.
- Объясните причину.
- Мы отказываемся выполнять условия договора, заключенного нашими предками почти три века назад, так как эти условия не соответствуют современной действительности и противоречат нашим возможностям в данную минуту, - ответил за всех Игорь.
- Ну так сделайте все, чтобы соответствовать этим требованиям, - возмутился Майский так, словно один тянул на себе весь мир.
- Я уже сказал, - повысил в такт оппоненту голос Кёртис, - что мы отказываемся выполнять условия, являющиеся в данную минуту неактуальными.
- Так пусть изменят старый договор или заключат новый на более ясных и устраивающих всех условиях, - сказала Нури таким голосом, будто втолковывала первоклассникам алфавит.
- Вы думаете, мы не пытались? – обратилась к девушке Тесс. – Майскому гораздо проще поджать нас старым договором, выгодным ему, чем составить новый, удовлетворяющий всех.
- Если верить заявлению мистера Майского, - как бы ненароком встрял Артур Липтон, - каждая семья должна вносить около полутора миллионов рублей в общую казну.
- Должны, - печально ответил Кёртис, бывший в РЧК бухгалтером, - только курс рубля сильно изменился. Если верить тому же заявлению, то эти полтора миллиона равны почти двум миллиардам тремстам миллионам рублей в современном эквиваленте.
Тишина буквально дребезжала в голове у каждого. От подобных цифр всем стало не по себе, а русские выглядели белее простыни. За исключением Майского, который явно упивался произведенным эффектом.
- Ваши предложения, - еле выговорил Бонд.
- Я остаюсь при своем мнении, - опомнилась Нури. – Пусть составят новый договор. Если не получится, будем решать по-другому.
- Мне все равно, - сказал Си-Ху. – Какое мне дело до их дел, если это не касается меня напрямую?
- Меня это не касается, - солгал немец. Его-то это как раз таки касалось – весь его бизнес существовал за счет нелегального вывоза чая с русских плантаций в родной Гамбург, где создавались различные суррогатные смеси черных, зеленых, фруктовых и десертных чаев, которые и расходились дальше. Гумберта оскорбляла подобная зависимость от РЧК, только вот не его вина, что после падения Берлинской стены правительство начало жестко контролировать вероятные появления чайных плантаций.
Липтон и Ахмат предпочли отмолчаться. Чайкур, небедный на родине, но нищий на церемонии турок, сидел так, будто его вообще не существовало.
Англичанин провозгласил вердикт:
- Чайная церемония постановляет: представители Русской Чайной Компании обязуются пересмотреть условия заключенного ими договора для последующего урегулирования спорных вопросов, не касающихся остальных. Следующая церемония состоится только в том случае, если это условие так и не будет выполнено ввиду возникших затруднений.
Выслушав приговор, Майский стал похож на новенький тульский самовар. Остальные члены РЧК позволили себе вздох облегчения. У них еще есть время.
- Следующий вопрос: недавний скандал на немецкой границе ввиду попытки незаконного провоза больших партий Русского Каравана и Эрл Грея.
- Чем Вы объясните подобную оплошность? – возмущенно поинтересовался Ахмат, державший Эрл Грей под пристальным контролем.
Герр Альтхаус был бесстрастен.
- Вы же знаете, как тяжело продавать чай в Германии – контроль повсеместный.
- Только вот раньше у Вас почему-то проблем с трансфером не возникало, - продолжал накалять англичанин.
- В этот раз перегон поручили молодым и неопытным голландцам. Вы же знаете, какие у них свободнее на этот счет нравы, чай продают на каждом углу несмотря на закон, и хоть бы кто слово сказал. Там-то их и взяли: идиоты решили немного из общих мешков перехватить, а следы замести не успели. Их и накрыли.
- Вы же понимаете, что подобный инцидент дорого обойдется не только Вам, Гумберт, - строго заметил Брук. – Напомню, что мы продаем Вам наш товар исключительно потому, что Вы не ставили под угрозу наш бизнес до этого. Теперь же Ваш авторитет испорчен, и пройдет немало времени, прежде чем мы снова сможем доверять Вам. Во всяком случае, лично от меня в ближайшее время поддержки Вам не видать.
- Как и от нас, - дополнил Липтон.
Ахмат молча кивнул.
- Как Вам будет угодно, - смиренно согласился Гумберт. Возможно, слишком смиренно, это может вызвать подозрения у этой троицы. Только вот у немца есть еще лазейки, без денег он не останется.
- Чайкур, Вы не выплатили установленный налоговый сбор. Позвольте узнать причину.
Теперь пришла очередь турка объясняться. Да, его товар неплохо уходит, но только в пределах среднеазиатских стран. В остальном мире турецкий чай мало востребован из-за дороговизны и невозможной крепости сортов. И естественно, при таком раскладе бизнес Чайкура по размаху был далек от его европейских коллег.
- Этот год был не особо удачный, - сейчас мужчина мечтал провалиться сквозь землю и разбиться об идеально ровный лондонский асфальт.
- Вы так каждый год говорите, - возмутился Липтон. – Почему все платят в срок, а Вы оттягиваете и сами создаете себе долги?
- Артур, - осадил его Ахмат, - это не твое дело.
- Это не касается вас обоих, - рыкнул в ответ Бонд. – Если Чайкур не выплатит все долги, то лишится нашей дальнейшей поддержки.
Остальные участники церемонии никак не отреагировали на перепалку между англичанами. Чайкур действительно был не особо успешным дилером – точнее, совсем никаким, - поэтому никого не было до него никакого дела. Только РЧК слушали вполуха и следили одним глазом, как дельфины во сне, ибо турок вкладывался в калмыцкий чай, который в русских больницах некоторые доктора начали выдавать его из-под полы и вливать в своих пациентов ведрами, ссылаясь на его полезные свойства.
- Основные вопросы закончились. Если ни у кого нет просьб, пожеланий или предложений, предлагаю разойтись, - подвел итоги глава.
- Вообще то есть, - ехидно хихикнув, влез Си-Ху.
Остальные еле сдержали гневные комментарии и возмущенные вздохи.
- Есть, - повторил он, - и не абы к кому, а к Вашему другу, мистеру Липтону.
Брук перевел взгляд на воспитанника, отчего тот ссутулился и как-то визуально уменьшился в росте. Видимо, мальчишка подложил большую кучу в миску китайского риса.
- Что ты натворил, Артур? – Бонд не собирался строить из себя покровителя, старающегося выгородить бывшего протеже, поэтому в голосе не было ни капли участия. Да, он помог тому выкупить Цейлон у отца Нури, да, он разделил между Артуром и Ахматом не только Британские острова, до этого бывшие лишь его зоной влияния, да, он помог желторотым юнцам встать на ноги, только они забыли главное правило – в их рискованной профессии не существует четких правил игры до тех пор, пока ты не влезешь в зону влияния другого наркоторговца.
- В Китае все чаще стали ловить на новом сорте чая – “Lipton Milk Tea”. Он очень похож на китайский белый чай с дымом, но значительно дешевле. Вывод напрашивается сам собой.
- Мистер Лун-Цзин, - поднялся со своего места Липтон, - я искренне сожалею о совершенном мной поступке. В попытке открыть новый рынок сбыта я не учел, насколько это может навредить Вашему делу. Я клянусь Господом, что впредь такого не повториться.
- Уж постарайтесь, молодой человек, - китаец все-таки принял извинения, но в голове уже прикидывал, как возьмет с наглого англичанина сполна.
- У кого-нибудь еще возникли вопросы, которые стоит обсудить?
Ответом была тишина, и лишь неизменный звон золотых браслетов напоминал, что они еще живы.
- В таком случае, - подвел итоги Бонд, поднимаясь со своего места, - на этом чайную церемонию считаю закрытой. Благодарю Вас всех, что смогли найти время и приехать. А сейчас, если позволите, нам подадут чай.
Все дилеры поднялись следом за ним и направились в соседнюю комнату, откуда уже шел божественный запах свежезаваренного черного напитка.
- Надеюсь, не турецкий, - заметила с презрением Тесс, чем заставила усмехнуться Нури. Без сомнений, эта русская девушка приглянулась индийской принцессе.
- Ну что Вы, мисс Тесс, - ответил ей в тон британец. – «Английский завтрак», чай, достойный королей.