Мир велик, и ты думаешь, что наверняка найдутся те, кто хорошо тебя поймёт.
Есть человек, с которым ты сто лет не поддерживаешь контакт, причём ваше общение оборвалось по твоей же инициативе. Так вышло, что ты должен был уехать далеко и надолго и понимал, что при всём желании вы не сможете поддерживать такую же тесную связь, как раньше. Ты решил уничтожить её в одночасье — да, было больно, но ты подумал, что будет лучше сделать это быстро, как с пластырем, чем терпеть продолжительную тоску по ушедшим тёплым временам. И ты в общем-то не прогадал: боль ушла так же быстро, как пришла, ты оправился и живёшь дальше, в новом месте, формируешь новые связи, хотя и более поверхностные. Прошлый опыт дал тебе чёткое понимание того, что, не подпуская людей слишком близко, ты без особых потерь сумеешь их оттолкнуть, когда это потребуется.
А что до того человека? Иногда, в минуту тихой хандры, ты мыслями возвращаешься к нему. Невольно заново переживаешь совместные моменты; они повыветрились и затёрлись, краски уже не такие сочные, слова не такие отчётливые, лица — как размытые пятна без определённых черт. И всё же от них не так просто избавиться: слишком глубоко врезались в душу. И даже если ты плохо помнишь, как выглядел тот, кого ты желал бы забыть насовсем, в век цифровых технологий едва ли возможно устоять перед искушением увидеть его ещё раз.
Ты открываешь зачем-то хранимую в закладках страницу соцсети и просматриваешь последние фото, читаешь последние мысли, слушаешь последние песни. Всего несколько кликов мышью — и всё равно что свиделся с ним, расспросил за жизнь, поговорил лицом к лицу. Но притом даже не дал ему знать, что ещё хотя бы вспоминаешь о нём, о вас. Бесспорное преимущество Интернета.
Ты срываешься нечасто, не чаще чем раз в полгода. И хотя ты немного сожалеешь об ушедшем времени с кем-то невыразимо важным, ты не хочешь попробовать всё заново. Ты читаешь его последние мысли, смотришь его последние фильмы, слушаешь его последнюю музыку и понимаешь, что он — как и ты сам — изменился. Что вы — два практически новых человека, которым нет смысла вынимать на свет запылённую связь, основанную на давно умерших интересах.
Ты, мазнув по глазам, бережно сотрёшь пыль со стеклянного ящика с вашими совместными воспоминаниями и поставишь его обратно — в дальнюю кладовую с другими светлыми эпизодами прошлого, запрёшь на ключ и вернёшься в комнату Настоящего. Тебе не больно, это лишь кажется. Как если посмотреть на участок кожи, где когда-то давно зияла открытая рана, и вспомнить о пережитой боли. В действительности ты почувствуешь только её эхо и увидишь только почти неразличимый след.
До следующего раза, когда ты зайдёшь на страницу того человека. Внутри приятно кольнёт, когда ты увидишь, что он был в сети всего несколько минут назад. Что он по-прежнему о чём-то думает, что-то смотрит и что-то слушает. Ему по-прежнему что-то нравится. Пускай без тебя. Но у него вроде как всё хорошо.
Он есть. Ты есть. И на минуту остаётся важным только это.