По ягоды

Тишина расстилалась над деревней. Выйди за околицу – в тумане утонешь. Он ложился сразу после заката и стабильно держался до утра, потому местные жители не рекомендовали выходить в такое время. Здесь лес был густой, дорожки путаные – заблудиться просто.

Максим даже порадовался, что Куратор отдала им распоряжение по возможности далеко не уходить, а то потом ищи этого пустоголового Гоголя по всему лесу и трать лишнее время. Они и так продвигались по плану не слишком быстро.

Исследование территории заброшенного блокпоста проходило с перебоями – мощное остаточное воздействие артефакта постоянно подкидывало им сюрпризы. То, как в прошлый раз, взбесятся все предметы, или даже сама земля сопротивляется способности того же Вани. То их способности перестают работать. То само пространство застывает как густой кисель, и они просто не могут пройти по коридору. А один раз, когда они распахнули комнату, их даже атаковали. Бесполезная битва длилась минуты две-три, прежде чем, наконец все встало на свои места, и то, что должно быть скелетом, им на кресле и осыпалось.

На деле всё это было даже вполовину не так опасно как все те задания, которые они обычно выполняли. Скорее непривычно, что ли? Они все уже знали, чего ожидать от людей, готовились к взлому и проникновению на объект или полю боя – в конце концов, для этого их и выращивали в Комплексе. А здесь...вот только Фёдор выглядел привычно собранным и серьезным. Что-то он знал об этом месте, что не позволяло относиться как к лёгкой прогулке.

Впрочем, Максим решил отложить решение этого вопроса. Поскольку Куратор Ирина адекватная, не чета Жуковскому и Гоголю-старшему, находиться здесь с ней и жить в доме одной из деревенских, интересно, приятно даже.

Максим вышел из одной из спален, куда их четверых поселили. Уже время приближалось к ужину. Фёдор вернулся с улицы с дровами для растопки. Несмотря на теплую погоду, на ночь все же подтапливали.

Ваня занёс стопку с посудой из коридора. Они все помогали, раз уж здесь жили, хотя, по мнению Максима, толку с них как с козла молока. Вот Ваня с Колей переколотили больше тарелок на его вкус. Куратору точно придётся покупать и привозить.

– Знаете, а у меня идея, – сообщила Варвара Прокофьевна, женщина, у которой они жили. – Завтра же воскресенье. Почему бы мальчикам не сходить в лес на болота и не набрать клюквы? Я бы сделала компот и блинов напекла.

– О! Я так давно не ел блинов! – оживился Ваня, чуть не уронив чашку с чаем, которую нёс. – А я умею их печь немного. Я бы помог!

Ирина Николаевна, которая накрывала на стол и расставляла тарелки, сделала страшные глаза, и мальчишка поспешно замолчал.

Фёдор флегматично закидывал поленья в печь, причем Максиму иногда казалось, что он вот-вот обожжется.

– Да почему бы и нет, – улыбнулась Варвара Прокофьевна. – Или у вас все строго и даже выходные не полагаются?

Ирина тяжело вздохнула и покачала головой. Максим понимал, чего она опасалась. Дело не в выходном дне. Она полчаса назад ему сказала, что возможно отпустила бы их прогуляться одних, но опасается реакции деревенских. И, в общем-то, резонно. Разве что в лес или к озеру.

– Хорошо, – неожиданно покладисто сказала она. – Но вы уверены, что они не заблудятся? Сами же говорили не ходить далеко.

Пожилая женщина кивнула.

– Вглубь заходить не стоит, но тут с другой стороны деревни тропка налево ведёт. Там минут тридцать до болот, и сразу кусты с клюквой будут. Может пару часов потратят.

– Вы все поняли? Прогуляетесь завтра утром. Долго не задерживайтесь. Все же человеку компот варить и блины печь, – сказала Ирина Николаевна сразу, адресуя скорее Фёдору, как лидеру. Тот как раз встал и отряхнул брюки. – Макс, сходи загони кур и гусей и сядем ужинать.

Максим кивнул и вышел на улицу. Туман стелился по земле, окутывая лес одеялом. Вообще он испытывал смешанные чувства. Они и так планировали отдыхать. Но прогулка на болота… оставалось надеяться, что никто не утонет. Ваня, потому что его сложно утопить с его способностью управлять почвой под ногами, а Коля может просто открыть портал и вывалиться уже в небе. За себя он не переживал. Хотя...если почва далеко.

Он ещё некоторое время возился с защёлками на курятнике и отыскивал последнюю недовольную птицу, забившуюся куда-то в угол загона, чтобы отправить её спать, потому, к тому времени как ополоснул руки теплой водой в нагревшемся за день металлическом умывальнике, все уже сидели за столом. Ужин, как и обычно, прошел мирно.

Куратор и Варвара Прокофьевна беседовали, Ваня изредка встревал, и вскоре они уже обсуждали что-то по поводу готовки, а после он все же нагло напросился помогать с блинами и компотом.

– Гончаров, где твоя совесть? – укоризненно поинтересовалась Ирина Николаевна. Мальчишка нервно хихикнул и первым убежал из-за стола в комнату. Фёдор долгим взглядом смотрел на них, и Максим уже успел понервничать на тему того, что он брякнет что-нибудь неуместное при посторонних. Но тот только собрал посуду и понёс в коридор. Чем больше миссий у них было с контактом с людьми, тем меньше он совершал ошибок в этом отношении.

Максим вздохнул, встал и пошел помогать с посудой. Ладно хоть завтра подъем часов в девять, поспать подольше можно, а не в пять утра. Даже удивительно, он отвык.

– Значит слушайте. Ни с кем не говорить, что бы не делали другие. Никаких действий не предпринимать. Берете вот эти корзинки, в них собираете ягоду, возвращайтесь. Постарайтесь до двух. И не теряйтесь, – наставляла их следующим утром Ирина Николаевна.

Фёдор смотрел внимательно и слушал. Первым взял корзинку.

– Хорошо. Мы поняли, – и вышел наружу. Коля схватил свою и поспешил следом.

– Эй! Я хочу идти вторым! Подвинься! – возмутился Ваня. Максим тяжело вздохнул. Он, конечно, очень любил своего Куратора, но иногда искренне считал, что для их компании она мягкая. Ладно Фёдор, но эти двое начинали делать дичь всегда, когда выпадали из зоны видимости других, и это не касалось серьёзных заданий. И вот что Макс сомневался, что поход по ягоды считается заданием.

К тому времени как он их догнал, они уже шли через лес. И Ваня пытался отпихнуть Колю с тропинки в кусты. Тот не оставался в долгу. Фёдор за возню за спиной внимания не обращал.

Максим снова вздохнул и ускорил шаг, втискиваясь перед ними.

– Угомонитесь, пожалуйста.

– Это нечестно, Макс, – возмутился Ваня.

– Мы не в детском саду, Гончаров, – фыркнул он, не собираясь с ними пререкаться. – И ты, Гоголь. Слушай, Фёдор, угомони их пожалуйста? Или мы никуда не дойдем. Они ещё и внимание привлекают.

Фёдор развернулся и окинул их троих бесстрастным взглядом.

– Слышали, что Максим сказал? Успокойтесь, – а после развернулся и пошел дальше. Они как раз добрались до основной части деревни, так что предупреждение пришлось как всегда кстати. Люди на них пялились. Все же места здесь были достаточно глухие, и несмотря на то, что некоторые ездим в райцентр за нужными предметами обихода, а машины с припасами появлялись тут регулярно, новые люди сюда захаживали не так часто, в эту глухую деревушку.

Максим в очередной раз порадовался, что Ирина Николаевна выбрала дом немного на отшибе, а то ему было бы стыдно. За некоторых личностей.

– Наверное, бабушка про эту тропинку говорила, – Ваня ткнул пальцем в кусты, едва они вышли за территорию деревни.

Коля дурашливо замахал руками, словно задумался, лево это или право, но прежде чем он успел что-нибудь сказать, Фёдор туда свернул, и все остальные за ним.

Максим сделал вывод, что внутренняя культура умерла у них всех ещё до их рождения, но, похоже, с этим ничего не поделать.

– Федь, – потянул Коля. – А ты тоже будешь нам помогать готовить?

– Нам? А ты с какой поры участвуешь? – возмутился Ваня, который с боем отвоевал вчера свое место.

– Я сегодня утром договорился, – Коля показал ему язык.

– Да ты небось не знаешь, как держать сковородку, – фыркнул Ваня. – Ты ее вообще видел когда-нибудь в своей жизни?

Коля сложил руки на груди и насмешливо на него посмотрел.

– Даже если и так, я научусь. Это не сложнее, чем помогать вам. Зато я не стараюсь казаться лучше, чем я есть, чтобы меня все любили, – он широко улыбнулся.

– Потому что не знаешь, как это делается, – огрызнулся в ответ тот.

Максим почувствовал, что у него буквально болит голова. Все сильнее с каждым словом начинающегося скандала. Вот правда, слишком сложно с этим всем. Никто из них не особо понимает как следует себя вести.

– Вы ещё подеритесь, – не выдержал он. – Что за любовная мелодрама?

– Мело...что? – Гоголь похлопал ресницами с искренним непониманием уставившись на него, зато Ваня, похоже понял о чём речь, и покраснел.

– Ты вообще о чём? – правда голос звучал как-то неубедительно.

Максим хотел постучаться лбом о ближайшее дерево. Ну, или хотя бы, как минимум, закрыть лицо рукой.

– Ни о чем. Книжки почитайте умные. Там все написано, – проворчал он, искренне пожалев, что не догадался вчера предложить оставить этих двоих помогать в доме. Они и с Федей по ягоды сходить могли. В тишине и спокойствии. Но, как всегда. Все хорошие мысли приходят слишком поздно.

Ваня и Коля непонимающе и недовольно переглянулись между собой, но хотя бы замолчали.

Фёдор только сейчас на них оглянулся, реагируя на недавно заданный вопрос.

– Если скажут помочь, то помогу, – невозмутимо отозвался он, словно никакой склоки не слышал. – Как скажет Куратор Полянская, так и будет.

– Неинтересно. А ты сам как хочешь? – принялся допытываться Ваня. Максим задался философским вопросом: помрёт ли он когда-нибудь со своей наглостью или все же нет? То есть, конечно, дуракам счастье, но место дурака вполне себе занимал Коля. Или, в данном случае их двое?

– Нет, – Фёдор снова развернулся к дороге и принялся пробираться через сгущающиеся заросли. – Смотрите под ноги. Здесь может быть опасно.

Максим внимательно всматривался в кусты, словно те могли дать ответ, где опасно, а где нет. Некоторое время царила тишина, а после у Коли на лице возникло одухотворённое выражение, словно он осознал что-то очень важное.

– Федь, Феееедь! Слушай...а эта клюква...она как выглядит-то?

– На кусту с зелёными листьями, маленькая красная ягода, растут близко друг к другу, – отозвался тот.

– Но тут так много кустов, – потянул Коля недоумевающе.

– Ищи те, что с ягодами, – зафыркал в кулак Ваня.

– Смотрите и по сторонам и под ноги, – посоветовал им Максим.

Тропинка упёрлась в тупик, да и травы здесь было немало; едва различимая другая тропа вела направо, но Фёдор помедлил.

– Здесь осторожно наступайте. По левую сторону болото. По правую смотрите. Должно быть где-то здесь.

Они прошли ещё немного, и Ваня резко остановился и показал пальцем влево.

– Вон там! Кусты с чем-то красным! – он туда поспешил, не глядя под ноги и провалился по щиколотки, попытался барахтаться и почти по колени.

– Ваня, мать твою! – не выдержал Максим. – Смотри под ноги. Тебе же сказали.

– Ай, оно затягивает! – взвизгнул мальчишка и принялся барахтаться

.

– Не двигайся. Быстрее тонуть будешь, – холодно сказал Фёдор, подходя ближе, почти на берег и что-то прикидывая. Ваня тем временем испуганно всхлипнул и затих. – Коля, активируй два портала рядом с ним. Справа и слева.

– Хорошо, Федь.

Две воронки застыли рядом с Ваней. Фёдор сделал знак Максиму, и тот ухватил его за левую руку. Федя за правую. Они резко потянули его на себя.

– Ай! Больно же!

– Или так, или используй способность, – равнодушно отозвался Фёдор.

– Дно слишком далеко, я его не чувствую отсюда. Не получается... – испуганно пробормотал Ваня.

– Тогда замолчи и не мешай нам, – шикнул на него потерявший терпение Максим. Он понимал, что мальчишке страшно, но им от этого не легче. В итоге они все же выдернули его из трясины как морковку из грядки, приложив достаточно усилий. Коля увеличил порталы, соединив их в один большой, и вскоре Ваня оказался на берегу, а они втроём завалились в кусты обильно растущего здесь репейника.

– Я корзинку потерял, – пробормотал растерянно лежащий сверху Ваня.

– Я за тебя безмерно счастлив, – проворчал Максим. – А теперь слезь с нас.

Спустя несколько минут, он отлеплял репейник, прицепившийся ко всем местам, к которым мог. Повезло только стоящему в стороне Коле. Впрочем, ладно он, вот у Достоевского волосы длиннее, ему сложнее.

– Слушайте. Вон она! – Ваня указал на погрузившуюся наполовину корзинку недалеко от берега. – Достаньте её пожалуйста!

Фёдор, который как раз спокойно выдернул очередной репей из волос вместе с этой прядкой, негромко сказал.

– Коля, Максим, достаньте её. А после, Коля, через порталы перейди на ту сторону и проверь, правда ли это клюква. Положи немного в свою корзинку и принеси.

Коля почему-то отвёл взгляд.

– Я свою тоже потерял, – смущённо признал он. – Она где-то в кустах.

Максим все же закрыл лицо рукой устало. Следующие полчаса посвятили извлечению корзинки Вани и поиску корзинки Коли.

Причем, и то, и другое заняло одинаковое количество времени.

Правда в ваниной корзинке обнаружилась пара лишних дырок. Вероятно, он в панике все же активировал способность. Просто не слишком ее контролировал, и призванная со дна земля колотила куда попало. Ладно хоть не в него самого.

Коля отправился исследовать, кусты, а они – ждать. Максиму надоело снова вытаскивать репей из одежды, и он решил, что лучше уж потом вытаскивать одного Колю. К тому же тот в поле зрения. Ваня выглядел так, словно он вот-вот разревется. Нет, чего он ожидал от двенадцатилетнего пацана? Явно не такой выдержки.

– Послушай, все хорошо будет. Это всего лишь корзинка, – он положил руку ему на плечо. От Фёдора тут помощи не дождешься.

– Ты же расколотил восемь тарелок. Почему теперь так расстраиваешься из-за корзинки? – спросил Фёдор, отвлекшисл от созерцания Гоголя, который уже, похоже, собрался в обратный путь.

Ваня на него посмотрел и все же разревелся.

– Ты не помогаешь, – вздохнул Максим, укоризненно посмотрев на Фёдора.

– Я не так что-то сказал. Понятно. В следующий раз постараюсь лучше, – легко отозвался тот. Максим поджал губы. Рыдания стали громче.

В такие моменты он ненавидел его чувства такта. Фёдор умел работать с людьми. Когда это нужно было для миссий. В остальное время его такт отсутствовал начисто. Особенно, когда это касалось их компании, Звёзд, особенно их небольшой группы. Возможно он тестировал собственные навыки или как это называлось?

– Не обращай внимания на него. Он не специально, – проворчал Максим, поглаживая мальчишку по светлым волосам, но мысль не продолжил. Тут как раз Коля вернулся со своей корзинкой.

Фёдор достал оттуда ягоду, закинул в рот.

– Да, оно. Попробуйте тоже.

Максим взял одну и скривился. Кислятина. Ваня и так кислый, ему уже непринципиально.

– Разве из нее может получиться что-то вкусное? – спросил Коля, скорчив недовольную рожу.

– Компот. Пирог, – всхлипнув, сказал Ваня.

– Тогда перекинь нас всех по очереди к кустам. Будем собирать, – сказал Фёдор Коле. Максим некоторое время смотрел на зареванное лицо самого младшего в их компании, после взял несчастную корзинку.

– Смотри, – он прижал корзинку к груди и задрал кофту. – Даже если так наберёшь, то не высыпется. Неудобно будет нести, но это лучше, чем ничего.

Ваня просиял.

– Спасибо, Макс! Ты лучший!

Максим только покачал головой. До первой ссоры он лучший. Что, в первый раз, что ли?

Они перебрались по одному через болото и принялись за дело. Влажно, жарко. Ещё и комары решили, что пора бы пообедать. Раздражает однако. Однако ничего не поделаешь. Они потратили слишком много времени, и теперь стоило спешить. Фёдор закончил первым, а после постоял так и начал помогать остальным.

– Так быстрее, – коротко пояснил он радостным мальчишкам. Вот опять они не так интерпретировали его действия. Впрочем...пусть лучше так. Чем быстрее они все закончат, тем лучше.

Ваню с его испорченной корзинкой переносить через портал пришлось дольше всех, и они с Колей опять чуть не поцапались, но Федя внимательно и недовольно на них посмотрел и негромко сказал.

– Мы тратим время. Нам сказали вернуться побыстрее. Значит пойдёмте.

В итоге они все же выбрались на обратную тропинку и пустились в обратный путь. Максим, если честно, был рад, что скоро все закончится – даже если потом придется объяснять некоторые вещи; такое его выматывало порой сильнее, чем миссии. На них они хотя бы не пререкались.

– Ты не любишь, когда мы идём куда-то компанией? – вдруг спросил Фёдор. Они шли чуть впереди. Коля все же сподобился помогать Ване, открыв аттракцион невиданной щедрости, и они оба отстали.

Максим чуть не сбился с шагу и посмотрел на него.

– Не то, чтобы. Просто сложно.

– Да. Я понимаю.

– Тебе тоже сложно? – в это верилось слабо. Во многом Достоевский был загадкой, но совсем бесчувственным его считать было нельзя.

– Не всегда понимаю, – спустя некоторое время негромко сказал он. – Ваня обиделся, но разницы особой нет.

– И все равно так не говорят. Ты же понимаешь. Люди обижаются, – Максим тяжело вздохнул.

– Ты такой же кислый, как когда съел клюкву, – вдруг сказал Фёдор.

Максим слабо улыбнулся, не зная, шутка это или нет. Да, в общем-то, и неважно.

– Потому что устал.

– Мы уже почти дошли.

Максим кивнул и ускорил шаг.

Впереди показался забор дома, где они жили.

– Федь, подожди! У тебя корзинка не тяжёлая? – донёсся сзади голос Коли.

– Ай, не торопись!

Сзади послышался грохот. Максим развернулся и увидел, что Ваня сидит на земле, а его корзинка опрокинулась на него.

– Прости! – Коля правда выглядел виноватым. Он попытался поймать её, но в итоге завалился рядом с ним.

Максим тяжело вздохнул, присел рядом и принялся собирать рассыпавшиеся ягоды обратно. По крайней мере, что-то можно помыть.

Фёдор помедлил и присел рядом, начиная помогать.

Хорошо сходили по ягоды, ничего не скажешь...