Все уже легли спать, но Йен все еще в бассейне, руки за бортиком, тело дрейфует в воде. С закрытыми глазами, все, что он может делать, это слушать звуки ночи. Шум машин на улице и отдаленные хлопки выстрелов. Он слышит, как вдалеке ссорится парочка, но не может разобрать слов.
Вода прохладная, нагретая за весь день солнцем и только сейчас начинающая остывать, когда время приближается к двум часам ночи. Не так уж часто в доме Галлагеров бывает тихо, поэтому он наслаждается каждой секундой безмолвия. Когда он слышит шум, то заставляет себя держать глаза закрытыми. Он знает, что если посмотрит, все изменится и это будет похоже на то, как спугнуть животное.
Вместо этого он просто сидит, запрокинув голову, пока не слышит приглушенный всплеск воды и чувствует рябь волн на своей голой груди. Йен открывает один глаз и смотрит на Микки. Он на противоположной стороне бассейна и выглядит так, как будто сбежит, если Йен будет дышать неправильно.
— Привет, — шепчет Йен.
Микки кивает и озирается вокруг. По большей части они находятся в темноте, так как половина уличных фонарей выключены, а те, что горят, на самом деле не достигают бассейна. Йен знал наверняка, что выключил свет на крыльце после того, как все ушли наверх, прежде чем он улизнул. Отражение Микки мерцает в воде, словно призрак, и Йен осторожен, чтобы не шелохнуться.
— Что привело тебя сюда?
— Ты, блять, пригласил меня. — Голос Микки — жесткий шепот, как будто он бросает вызов Йену, чтобы тот назвал его лжецом. Йен действительно пригласил его. Они трахались в морозильнике, а потом в дагауте, прекращая, когда становилось поздно, и Йен знал, что его родня начнет беспокоиться, когда влажность повисала в воздухе, покрывая их потом так, что прижиматься друг к другу было все равно, что подливать масла в огонь.
— Не думал, что ты придешь.
— Я не ради тебя пришел. Ты сказал, что это будет прикольно, и сейчас пиздец как жарко, чтобы заснуть.
Йен приподнимает бровь и соскальзывает в воду по самую шею. На Микки футболка с оторванными рукавами, и она прилипает к нему. Йен хочет, чтобы он снял свою футболку, так как это единственное общественное место, где это сошло бы им с рук, но он знает, что если предложит такое, то только даст Микки еще одну причину сбежать. — Я все еще не думал, что ты придешь. Просто назло мне.
— Пошел ты. Не рублю с плеча. В моем доме как в сауне, и пахнет так, как будто кто-то чертовски обделался.
— Значит, все как обычно?
Глаза Микки сужаются. — Что ты сказал?
Йен не может сдержать улыбку. — Ты слышал, что я сказал.
— Ты хочешь сказать, что дерьмо Галлагеров не воняет?
Йен глубоко вдыхает. — Я чувствую только один запах.
Микки бросается к нему, и Йен ныряет, уходя под воду с поворотом влево. Он выныривает, и Микки начинает брызгать слюной. — Ты ебаный мудак. И тебе хана.
Йен получает полное лицо воды, когда Микки обрызгивает его, и это превращается в полномасштабную войну. Они не произносят ни слова, просто толкают волны воды друг другу в лица, пока Микки не прыгает на спину Йена и не толкает его голову под воду. Йену удается выбраться из-под него, и они добрых полчаса окунают друг друга в бассейн.
— Перемирие? — наконец тихо спрашивает Йен, когда они оба слишком тяжело дышат, чтобы продолжать. Микки смотрит с подозрением, но кивает. Он не сводит глаз с Йена, когда тот подходит ближе, и Йен видит, как прерывисто дышит Микки, когда опускает руки на его бедра. Он просовывает руки под футболку Микки, потирая большими пальцами его гладкую кожу. — Надо бы это снять.
— Эй.
Это даже не настоящий протест, так что Йен игнорирует его. — Ты в бассейне. И сейчас ночь. Не похоже, что ты можешь получить солнечный ожог. — Он слегка приподнимает футболку, останавливаясь на каждом дюйме или около того. Он не сводит глаз с лица Микки, высматривая панику или гнев. Вместо этого Микки просто дрожит, когда Йен поднимает материал к его груди, большими пальцами задевая соски Микки.
Они твердые и тугие, и Йен тихо стонет себе под нос. Микки издает низкий горловой звук и поднимает руки над головой. Йен окончательно снимает с него футболку и бросает ее через край бассейна. Йен облизывает губы и наклоняется, уткнувшись носом в линию челюсти Микки. Он чувствует напряжение Микки, знает, что тот хочет оттолкнуть Йена, но не делает этого.
— Мик, — выдыхает Йен. Его дыхание теплое напротив влажной кожи Микки, и они оба дрожат. Йен хочет прикоснуться к нему везде. Хочет попробовать его на вкус. Хочет поцеловать его. Он знает, что Микки ему не позволит. Знает, что это звучит слишком похоже на то, что сделали бы пары, что делали бы люди, которым не наплевать друг на друга, и это не то, кем они являются. Это то, чего хочет Йен, и Микки скорее перережет себе горло, чем признает, что тоже этого хочет, но Йен знает. Каким-то образом он знает.
Он придвигается ближе и прижимает Микки к стенке бассейна. Йен чувствует соски Микки на своей груди и поднимает руку, чтобы потереть один большим пальцем. Микки старается не шевелиться, но что-то пробивается сквозь его тело. Его рот безмолвно открывается, когда Йен щиплет, царапает ногтем большого пальца, трет снова и снова.
Это самая любимая вещь Йена в Микки. То, как он реагирует. То, как он сдается. Микки убьет Йена, если он скажет это вслух, но как только Йен касается Микки, тот сдается. Это опьяняет и заставляет чувствовать власть, и Йен хочет надавить и воспользоваться своим преимуществом, но он знает, что если он зайдет слишком далеко, если он возьмет вместо того, чтобы позволить Микки отдать, Микки уйдет. Он также понятия не имеет, откуда ему это известно, он просто знает и все.
Он поднимает вторую руку и принимается за другой сосок Микки, дразня их оба, пока Микки не задыхается от сдавленных стонов, и его тело выгибается к Йену. Кожа Микки сияет в тусклом свете, и все, что Йен хочет сделать, это затемнить ее при помощи своего рта. Он хочет сосать и кусать синяки на коже Микки, пока его тело не покроется ими, пока он не будет помечен как принадлежащий Йену.
Йен наклоняет голову и облизывает ключицу Микки, покусывая тонкую кожу над костью. Голова Микки откидывается назад, и Йен тяжело дышит над его кожей, двигаясь еще ниже, чтобы взять сосок Микки в рот.
— Господи, — выдыхает Микки. Он сжимает в кулаке волосы Йена, пока тот сосет и кусает грудь Микки. — Господи, Йен. К-какого хуя ты…
Йен хватает сосок зубами и сосет сильнее, проводя языком по коже. Микки встает на цыпочки, и Йен проводит руками по бокам Микки, чтобы расстегнуть ширинку его обрезанных джинсов. Он толстый и твердый в руке Йена, и Микки толкается в его кулак.
Йен сильно кусает Микки за сосок. Микки судорожно вздыхает, и Йен выпускает его сосок, придвигается ближе и зарывается головой в шею Микки. Он сосет там, скребя зубами, когда медленно надрачивает Микки. — Вкус такой хороший.
— Й-йен.
Йен кусает Микки за мочку уха, посасывая ее после. Микки шипит, но его голова падает на бок, предоставляя Йену более широкий доступ. Он оставляет дорожку засосов на горле Микки, когда поглаживает его, и он может сказать, что Микки близок к краю, судя по тому, как он дышит, запыхавшись и содрогаясь рядом с Йеном. — Собираюсь тебя трахнуть.
Микки всхлипывает, и все его тело напрягается, когда он кончает. Йену наплевать, что они устраивают беспорядок в бассейне. Все, что его волнует, это то, как дрожит тело Микки, как будто он борется, чтобы не разлететься на части. Он открывает глаза, и все, что видит Йен — это темнота. Микки смотрит на лицо Йена, а затем на его рот. — Сделай это.
— Вещи у меня наверху.
Микки слегка дергает головой и оборачивается, стягивая шорты до лодыжек. Он хватается за край бассейна и наклоняется вперед, почти уткнувшись лицом в воду. — Сделай это.
Йен наклоняется и трет отверстие Микки. Микки шипит и прижимается назад, и Йен медленно засовывает палец внутрь. Все тело Микки сжимается вокруг него, и Йен замирает. Через мгновение, которое, кажется, длится вечно, Микки слегка расслабляется, и Йен начинает двигать рукой, пальцем. Он не знает, сколько времени требуется, чтобы Микки расслабился достаточно, чтобы принять его член, но к тому времени, когда Йен толкается в него, вода становится холодной, и они оба дрожат и покрыты гусиной кожей, а солнце слабо просачивается красным и золотым светом над крышами.
Йен размещает свои руки поверх рук Микки на краю бассейна и толкается, едва двигая бедрами. Он похоронен так глубоко, как только возможно, и все, что он может чувствовать — это Микки у его груди, вокруг него. Он начинает крутить бедрами чуть сильнее, каждый раз вытаскивая немного больше, чтобы снова толкнуться вперед. Он целует шею Микки и смотрит вниз, видя твердый член Микки в воде.
Йен сосет еще одну цепочку синяков вдоль плеча Микки, закрывая глаза, продолжая трахать его. Йен ощущает жар вокруг своего члена, и он может только представить, что чувствует Микки. Йен быстро достигает края, но он не удивлен, поскольку был готов к этому с тех пор, как коснулся члена Микки. С момента, как Микки залез в бассейн.
Микки кладет голову на плечо Йена. Его глаза закрыты, и он опирается на Йена. Йен наклоняется и снова обхватывает рукой член Микки, подстраивая ритм его толчков под взмахи ладони. Йен сдерживается так долго, как только может, его бедра толкаются сильно, а таз прижимается к заднице Микки, когда он кончает. Он сильно сжимает член Микки, и Микки снова кончает с грубым звуком.
Йен обнимает Микки за талию, не давая ему отстраниться. Микки оседает на него, тело прилипло к Йену. Йен зевает, сам того не желая, и рот Микки кривится в улыбке. — Я измотал тебя, Галлагер?
— Дай мне пять минут, а потом спроси. — Йен выдыхает смешок. — Ты ощущаешься так охуенно хорошо, Мик.
Микки хмыкает и открывает глаза, глядя на горизонт. — Мне пора идти.
— Не надо.
— Должен. Есть дела. — Йен знает, что это не более чем факт того, что Микки не застукают в компрометирующем положении с ним. Он знает, что должен быть благодарен, что получил это, что Микки пришел и остался. И это действительно так. Но он хочет большего.
— Мы могли бы сходить позавтракать где-нибудь.
Микки отстраняется, и Йен хочет последовать за ним, остаться прижатым к нему. — Ты отстой в понимании слова «нет».
— Люди завтракают вместе, даже если они не трахаются. Кроме того, мы работаем вместе.
Микки оборачивается и смотрит на Йена. В лучах восходящего солнца Йен видит все темные синяки, которые он оставил на коже Микки. — Не надо, ладно?
— Почему нет?
— Потому что это было хорошо. А теперь ты все испортишь этим дерьмом. — Микки ныряет под воду, чтобы схватить свои шорты и натягивает их, застегивая. Тыльной стороной ладони он вытирает густой след спермы, прилипший к лицу. Он взбирается по лестнице и вылезает наружу, а Йен наблюдает, как с него стекает вода. Микки хватает свою футболку и надевает ее, глядя на Йена, когда просовывает в нее голову. — Просто забудь.
— Что, если я не хочу?
Микки смотрит на Йена и прикусывает нижнюю губу. Йен не уверен, является ли принятием желаемого за действительное то, что, возможно, Микки выглядит так, как будто это не то, чего он хочет. — Тогда ты будешь действительно дохуя разочарован. — Микки засовывает ноги в тенниски и направляется к переулку. — Скажи Линде, что я опоздаю.
— Скажи ей сам.
— Ты ей хотя бы нравишься. Меня она ненавидит.
— Я ей не нравлюсь. Она просто ненавидит меня меньше. Несомненно. Я думаю, что она ненавидит всех меньше, чем тебя.
Микки отступает назад, улыбаясь Йену, когда показывает фак. — Увидимся через пару часов, придурок.