Джеральд поднял сына на руки и прижал к груди. Миранда щелкнула фотоаппаратом. Брайану исполнилось пять месяцев. Это был очаровательный золотоволосый мальчуган с ямочками на пухленьких щечках, голубоглазый и похожий на маленького ангела карапуз.
- Я по уши влюблена в обоих своих мужчин. – Миранда поцеловала мужа в щеку. – Смотри, он опять улыбается! У нас хорошее настроение, не правда ли, молодой человек?
Джеральд любовался женой – невысокая но очень грациозная, она будто излучала сияние. Он передал ей ребенка и она заворковала нид ним, прижимая сына к груди. В эту минуту Джеральд ощущал себя самым счастливым человеком на земле.
Звонок в дверь отвлек родителей от фотосессии малыша.
- Кто бы это мог быть?
Миранда встревожено посмотрела на мужа.
- Я пойду посмотрю.
В дверях стоял коп. Типичный нью-йоркский полицейский. Поношенные ботинки, не новая но аккуратная и наглаженная униформа, значок и фуражка. Темноволосый мужчина чуть за тридцать. Со свежим еще бронзовым загаром. Должно быть в последние жаркие деньки брал отпуск ну или просто много работал на улице. Джеральд не питал восторга при виде полиции, но и не относился к ним с опаской. Лицо гостя не выглядело озабоченным или трагическим. Возможно все в порядке. Какой-нибудь штраф за парковку?
- Добрый день, чем обязан?
- Мистер Камински? – Коп кивнул ему. - Детектив Джекоби, Департамент полиции и безопасности Нью-Йорка, я могу войти?
- Разумеется… - Джеральд растеряно обернулся к жене и пожал плечами в ответ на ее немой вопрос. – А в чем дело?
Пресекая их панику, которая всегда появлялась у гражданских при виде полицейской формы, Джекоби поднял руку.
- Нет, ничего чрезвычайного не случилось. Пока что…
Поняв, что говорит туманно, он попросил:
- Могу ли я поговорить с вами, мистер Камински? Скажем тут, в гостиной? Речь пойдет об одном человеке…
- Да, я внимательно вас слушаю. – Джеральд пригласил гостя присесть, сделав знак Миранде. Та уже отнесла Брайана в детскую.
- Пойду, приготовлю кофе.
- У вас очаровательная жена. – Джекоби поблагодарил хозяина, принимая из рук того чашку с узором из цветов. – Мистер Камински, насколько мне известно, в школьные годы вы отличались спортивными достижениями?
- Да, сер. – Джеральд сел напротив. – Баскетбол и плавание. Еще играл в футбол. Но это скорее – на любительском уровне. Было не так много времени для тренировок. Сейчас я веду секцию по плаванию среди юниоров в центре здоровья в нашем районе.
- Знаю. Я прокачал вас по дороге сюда.– Офицер виновато развел руками. – Прошу прощения, работа такая. Помните ли вы этого человека?
Он протянул Джеральду фото.
- Хотя мне следовало бы показать вам детскую фотографию, но я надеюсь, взрослая версия окажется узнаваемой…
По тому, как расширились глаза хозяина дома, Джекоби понял, что попал в цель.
- Джерри, могу я называть вас Джерри? Этот человек не доставлял вам в последнее время неприятностей?
Камински молча рассматривал снимок, и когда заговорил снова, его голос звучал глухо.
- Разве он не умер?
- То есть вы не знаете о его судьбе после девяносто девятого года, я правильно вас понял?
- Ну, я точно не уверен, что могу сразу назвать дату…. – Джеральд вернул фотографию. – Если честно я не придавал этому большого значения. Мы не пересекались с ним. Никогда после выпуска. Да, я читаю в основном спортивную хронику, - улыбнулся он и Джекоби почувствовал к этому человеку расположение, - но иногда я встречал о нем заметки. Очень заумные и сложные рассуждения о науке, на мой взгляд. Но Отто всегда был таким – сложным и заумным. – Джерри улыбнулся.
- Скажите, вы считали его мертвым после того как это сделали СМИ – объявили его погибшим?
- Я не следил за новостями о нем. Просто вспомнил, что он учился со мной в одном классе. Что он был жирным слюнтяем – я его таковым считал, по правде говоря, меня это не красит, но я сам в то время был сопляком. Потом Отто Октавиус перестал быть для меня интересным. Мои мысли заняли спорт и девчонки. Вы же понимаете, нам было по шестнадцать-семнадцать лет. Парни в таком возрасте головой не думают. Отто был младше нас – вроде на год или два. Лет четырнадцать или пятнадцать, что–то около того. Вечно в больших очках, толстый, сутулый, не опрятный, хотя за его одеждой вроде бы кто-то следил. Его мать, должно быть, не знаю. Он не вызывал теплых чувств ни у кого. Абсолютно. У него, кажется, и друзей-то не было. И да, я бил его, как и многих других. Толстяк не мог дать сдачи. Я разбивал ему очки чуть ли не каждую неделю. Помню однажды порезал руку стеклом от них… Но я не понимаю – он что, хочет на меня в суд подать за школьные разборки двадцатилетней давности? Хотя я вспомнил кое-что. Подождите!
Джеральд поднялся и вышел в другую комнату. Джекоби пользуясь его отсутствием, осматривал гостиную. Уютно обставленное семейное гнездышко. Рядом с диваном лежат игрушки – детская погремушка и плюшевый котенок. Должно быть, у Камински есть ребенок или дети. Джекоби нахмурился.
- Вот. Это пришло по почте. – Джеральд вернулся, держа в руке распечатку. Набранное красивым шрифтом приглашение на встречу выпускников их класса. Джекоби повертел его в руках. Дата – сегодняшнее число.
- Вы идете? – Вопрос был явно с подвохом и Камински помялся прежде чем ответить.
- Я живу не далеко от этого ресторана. Я знаю местного шефа. Отличный мужик. Раньше мы с парнями частенько устраивали там посиделки. Кое с кем из одноклассников я общаюсь до сих пор. Не с Октавиусом. – Он рассмеялся.
- Вот Луиза Дарси к примеру – мы часто созваниваемся, у них дочка чуть старше моего Брая. Мирри часто с ней прогуливается в уикенды. Так что район мне знаком. Там никогда ничего не случается. Я еще не созванивался с парнями, но скорее всего мы соберемся на вечеринку. Мне лично будет приятно вспомнить старые добрые школьные деньки и увидеть повзрослевших одноклассников.
- Думаю, не вам одному. – Мрачно пробормотал Джекоби. – Благодарю что уделили мне время, мистер Камински. Если ваш бывший одноклассник, о котором я вас спрашивал, каким-то образом попытается с вами связаться, я прошу вас немедленно уведомить нас об этом. Ради вашей собственной безопасности.
Отто Октавиус стоял у окна, засунув руки в карманы джинсов. Хоть в помещении было сумрачно, он был в солнцезащитных очках.
Этот высокий, широкоплечий человек в черном, казалось, мог служить иллюстрацией к статье – «Терроризм как проблема США в ХХI веке». Хоть на лице Отто не наблюдалось и намека на растительность, а черты и цвет лица были типично европеоидными, его вид внушал ужас. Сын немца-иммигранта и итальянки в третьем поколении, он являл собой воплощение идеи Тройственного союза времен Второй Мировой войны – Германия, Италия и Япония объединенные в нечто непотребное и дьявольски опасное. Холодный немецкий ум в сочетании с взрывным итальянским характером достались ему от родителей. Что до Японии, в свое время он, как эта держава, в буквальном смысле прошел через собственную Хиросиму с Нагасаки. О Стране восходящего солнца так же напоминали четыре змеевидных устройства, хромированные титановые состоящие из цилиндрических сегментов манипуляторы оканчивались тремя коготками величиной со столовый нож, и такими же острыми.
Около получаса назад при помощи этих когтей он убил человека. Девочку-подростка. Суетящиеся вокруг него по этому поводу люди не вызывали его раздражения до тех пор, пока издаваемый ими шум не достиг определенной концентрации, после чего Отто согнал их всех в угол комнаты и заставил молчать. После этого на полчаса воцарилась тишина. За это время он мог изучить видимую из окна часть улицы в престижном районе Сохо, где находилась школа. Забавно, что сейчас, в выходной день, никто даже не догадается о его нападении. Полиция пребывает в счастливом неведении, и он был достаточно предупредителен – опередил их всех и вызвал помехи, из-за которых телефоны и прочие устройства прекратили свою работу. Плевое дело. Он гений. Он знает, как работает техника, и он всегда умел заставить технику работать на него.
Эти студенты балетной школы во главе с их учительницей наводили его на мысли о стаде баранов. Он не пытался остановить их. Просто наблюдал за их действиями боковым зрением со своей весьма выгодной позиции у окна.
Он убил впервые с того времени как покинул психиатрическую лечебницу в Южном Бруклине где провел полгода, и как полагал, это убийство должно было подхлестнуть его. Обострить его чувства и ощущения. Но вместо этого он чувствовал кошмарную усталость. Одна жизнь. Никчемная жизнь маленького человека – ничто в сравнении с великой целью. Вынужденная и необходимая. Любой ученый сказал бы то же самое. Жертва во благо науки. Он прикрывал научными изысканиями все свои преступления – в той или иной мере.
Элегантная темноволосая женщина следила за ним взглядом, пока он пересекал просторную комнату танцевального класса балетной школы. Труп одной из юных балерин в пачке и чешках, лежал у стены. Он не мешал им накрыть девочку чьим-то пальто. Муха как одинокий маленький стервятник медленно кружила над телом. Женщина сверлила его взглядом. Лет сорок-сорок пять. Стройная, с высокими скулами и темными глазами, тонкими, но мускулистыми руками и точеной осанкой. Он отметил, что она подтянула нескольких студентов ближе к себе, словно, в самом деле, смогла бы защитить их от него.
- Ты! Как твое имя? – Бросил Октавиус, остановившись прямо перед женщиной, но на благоразумном расстоянии в несколько метров.
Последовала продолжительная пауза. Женщина повернула голову в его сторону и ее глаза встретились с его. Выражение этих глаз уже не было испуганным. В нем читалось глубокое презрение.
- Мадам. Анна. Скворцова. – Ледяным тоном процедила она.
Ее русский акцент и интонации еще больше подчеркнули чувства, которые очевидно испытывала эта женщина к нему. Отто приподнял бровь. Очевидно то, что он не знаком с миром профессиональных танцоров балета должно автоматически отразиться на нем. Как будто эта женщина – балетмейстер или как там называется ее профессия? – моментально втопчет его – трижды доктора наук, всемирно известного физика-ядерщика и не менее прославленного преступника – в пол своим авторитетом. Она произнесла свою фамилию так, будто это что-то должно было значить. Громкое имя, которое могло бы о чем-то сказать ему, любителю оперы, но совершенно далекому от балета.
- Никогда не слышал. – Ответил он, совершенно не солгав. – Вы преподаете в этой школе давно, не так ли, мадам?
В глазах мелькнуло недоверие, очевидно женщина пыталась понять, зачем ей задают вопрос о ее преподавательском стаже? Глупый и не уместный. Как она не понимает! Отто едва сдержался, что бы не взмахнуть рукой в раздражении.
- Восемнадцать лет. – Уронила она. Мускулы на ее лице были напряжены. Он удовлетворенно улыбнулся, замечая первые признаки. Еще немного и эта женщина потеряет самообладание. Он наслаждался ее отчаянием. Горе, гнев, страх – и разумеется – ненависть. И она ничего не может поделать.
Пользуясь тем, что темные очки скрывали его глаза от окружающих, Отто посмотрел в тот угол, где кучно сидели студенты. Бледные заплаканные лица. По щекам девушек текли темные струйки от туши, мальчишки кусали губы в бессильной злобе.
- Как ее звали? – Снова обратился Отто к учительнице.
- Эми. Эми Лоуэлл.
- Э-эйми-и… - Протянул Отто, пробуя на вкус имя. Имя человека, на которое тот больше не откликнется. Пустой звук. Слово, которое позже высекут на надгробии для существа, жизнь которого он отнял. – Она была хорошей ученицей, Эми?
- Она… Она была талантливой. Но ей еще предстояло раскрыться полностью…
- Тяжело это, должно быть? – Кивнул ей Отто с дружеской улыбкой.
Жест ободрения произвел на женщину эффект пистолетного выстрела. Она сбилась и замолчала, потрясенно глядя на него.
- Ну, работать с детьми. Тренировать их. Обучать… - Отто выставил руку вперед, помогая себе жестикуляцией. – Отдавать им всего себя. Это неблагодарная работа. Учить их и знать что когда-нибудь, вы более не будете для них важны. Не посещало ли вас чувство беспокойства? Что вы станете не нужной? Что когда-нибудь. – Красноречивый взгляд на тело в углу. – Они вас... покинут?
- Я не хочу говорить с вами об этом.
- А хотите ли вы вообще со мной разговаривать? – Ласково спросил ее Отто.
- Вы собираетесь убить нас? – Вместо ответа спросил она.
Какая храбрая женщина!
Две девочки прижались к ней с обеих сторон, ближе, еще ближе, боясь поднять на него взгляд. Испуганные дети.
- Вы сказали что планируете убить всех, если не получите то, что потребовали…
- Верно. – Она кажется, поняла! – Раз сказал, значит, придется, очевидно…
Отто еще раз посмотрел на тело убитой балерины.
- Вы, мадам Скворцова более остальных понимаете всю важность представления, в которое остальные обязаны поверить.
- Чудовище! – Выкрикнула она, моментально осознавая всю опасность своего поступка.
Отто быстро повернулся к ней и смотрел – минуту, две, три…
- Да, чудовище. – Наконец сказал он. - Если вам так угодно.
То самое чувство, когда люди зовут тебя чудовищем и ты осознаешь, что, так или иначе, они, в общем-то, правы…
Он приметил их давно. Пара юных танцоров – парень и девушка, сидели, крепко обнявшись среди группки напуганных студентов.
Отто с ухмылкой разделил их объятия титановыми щупальцами и потащил обоих ближе.
- Как думаете, мадам Скворцова, заслуживают ли эти дети подарка? Переживут ли они следующий час?
Ужас казалось, парализовал всех присутствующих в комнате. Он был один против них всех. Не считая четырех блестящих стальных убийц у него за спиной.
Отто в открытую издевался.
- Я позволю вам, мадам, выбрать. Уверяю, что я предельно серьезен. Итак – шесть минут. Кого вы предпочтете и дальше встречать в вашем солнечном классе? Эту прелестную девочку? – Он слегка встряхнул правым верхним щупальцем, которое крепко держало балерину за руки. – Или этого бесстрашного юношу? – Второй манипулятор сдавил запястья подростка.
- Я… Прошу вас, я…
- Шесть минут, время пошло. Выбирайте!
Отто смотрел поверх голов, размышляя о чем-то своем.
- Прошу вас, сер… Моя мама… - Девушка заливалась слезами.
- Мой отец вам заплатит. Убейте ее. Ее, а не меня, - Вторил ей паренек, извиваясь в стальных захватах.
- Нет, не трогайте меня! – Выкрикнула девчонка. – Его! Убейте его!
- Как, однако, коварна, бывает любовь. – Протянул Отто. – Секунду назад эти двое были ослеплены чувствами, а теперь вы только на них посмотрите...
Он издевательски осклабился, театрально разводя руками.
- Три минуты, мадам. Ну что – никого не выбрали? Право, я бы тоже крепко задумался на вашем месте.
Рассмеявшись, он расшвырял подростков в стороны. Оба рухнули на пол, жадно ловя ртами воздух, белые от ужаса.
Учительница мгновенно схватила их за руки и подтащила к себе.
- Быстрее, вот так, Господи благодарю тебя… - шептали ее губы и Отто почти слышал это. – Живы. Не убиты..
- Вы ошибаетесь – Бросил он, и учительница резко вскинула голову. – Кое-что умерло. Я убил их любовь. Мне этого достаточно.
Женщина прижала к себе плачущих детей.
- Видите, мадам, теперь вы понимаете, сколько стоит эта ваша любовь? Эта ваша привязанность? Ни черта они не стоят!
Плач и стон заполняли помещение, кажется, шум вырос на несколько децибел. Учительница пыталась успокоить студентов, и доктор не останавливал ее. Пусть ее. Ему плевать на звуки. Один главный звук рано или поздно достигнет его ушей.
А вот и он.
Отто развернулся к вошедшим в помещение людям. Вооружены до зубов, в масках и вязаных шлемах. Его ребята.
- Скажите мне то, что я хочу услышать.
- Босс, мы принесли то, что вы просили.
Отто улыбнулся краями губ.
Его верный Карл. Как всегда появляется вовремя. Предупредительный и исполнительный, хоть и разгружал недавно грузовые судна в доках. Бандит среднего звена. Не то что бы совсем мелкая сошка, но и не крупный экземпляр огородной разновидности грабителя из тех, что обычно сопровождают в рейдах того же Филина. Ой, кстати о Филине, разделавшись со всеми делами, следовало бы нанести ему визит. Следовало бы ими всеми заняться…
Аккуратно упакованный сверток. Одежда. Отто разложил вещи на ближайшей горизонтальной поверхности и принялся раздеваться.
Новый, хотя и мешковатый темно-зеленый свитер. Очки с толстыми стеклами. Боже мой! Галстук-бабочка. Ну да. Конечно. Уродский галстук. Брюки – не вычурные, можно даже сказать практичные. Что это? Твид? Ботинки, нет, мужские туфли. Он и позабыл, что когда-то носил такие. Сейчас на его ногах были надеты военные ботинки на тракторной подошве, которыми так приятно раздавать пинки незадачливым противникам.
Отто сбросил практичный черный джемпер и облачился в белую рубашку простого покроя, завязал бабочку, натянул свитер, удивляясь, что сейчас одежда висит мешком. Хотя, кажется это, в самом деле – его вещи. Отто не был уверен. Рукава заполнили округлые мышцы рук, брюки болтались на талии, и ему пришлось застегнуть ремень на другую дырку. Пояс, прикрытый свитером, создал видимость полноты и это его устроило. Последний штрих. Отто уже пригладил как мог волосы, растрепав на макушке, что бы придать вид взбалмошного рассеянного ученого. Очки с диоптриями опять оседлали его нос, стильные темные отправились в карман. Он воспользуется ими позже. Как и своими манипуляторами.
Чего-то не хватало.
Отто придирчиво изучил собственное отражение. Он переодевался прямо в присутствии студентов и этой, как ее – их учительницы. Плевать он хотел на свидетелей. Свидетели долго не живут. Его парни все время держали это стадо под прицелами своих пушек. Так что глазеть этим зевакам скорее всего было некогда.
Отто до смерти хотелось курить, но он решил, что для образа забитого ученого, коротающего век в отживающем свое центре никому не интересных исследований непонятно чего, такое удовольствие не по карману. Да и запах табака, а он курил крепкие сигареты, мог испортить образ «хорошего парня».
Чем только не приходится жертвовать.
Итак, он забыл об одной детали. На помощь пришло высокое – во всю стену зеркало. Он находился в балетном классе и уже давно стоял, рассматривая себя. Одежда, обувь, прическа… Что он упустил?
Отто прищелкнул пальцами. А вот что - не годится забитому ничтожеству расхаживать с видом победителя.
Он сдвинул плечи, ссутулился и слегка втянул голову, как будто ожидая нападения. Получилось отлично.
- М-мистер Осбо-орн. – Нет, слишком фальшиво.
Он придал лицу выражение глуповатого недоумения. Даже Человек-паук вряд ли узнает его сейчас! Общее впечатление портили лишь щупальца, по-прежнему колыхающиеся за спиной.
Отто разбирал смех. Вид себя самого – такого жалкого, такого не похожего на него нынешнего. Ну что ж этот убедительный образ просуществует недолго. А уж потом…
О, потом случится такое. Он зловеще улыбнулся своему отражению.
Джекоби считал, что сегодня удача определенно ему улыбается. Он нашел адрес и сейчас сидел в гостиной бывшей одноклассницы Октавиуса, с которой тот продолжил учебу в колледже.
- …так он и стал председателем нашего научного клуба, но если честно… - Женщина отвела взгляд, и Джекоби понимал ее. – Его на дух не переносили. Многие сразу же или несколько дней спустя вышли из этого кружка. Что еще? Он быстро окончил колледж - за два года. Поступил в МИТ. Конечно, до нас доходили слухи. А после недавних событий слухов вообще полно. То лишние руки, то две головы... Наши ребята еще в колледже любили пошутить. Ну и, прослышав об аварии, разместили шутливое поздравление с пожеланиями выздоровления. Дурацкая затея. Но им тогда это казалось забавным. Хотя «Дейли Багл» они все равно не переплюнули – те вообще напечатали некролог... – Она махнула рукой. – И я спрашиваю себя – ну и кто из них был большим идиотом?
- Вы ничего не могли бы рассказать о взаимоотношениях Октавиуса и мистера Камински в школьные годы?
- Джерри был грозой школы. Если честно мы все ждали что его шутки выйдут ему боком. Он был рослым, выше многих ребят, сильным. Занимался в секциях. Играл в футбол. Не в составе школьной команды, а просто – для веселья с парнями. Ну вы знаете - «рубахи» и «шкуры», на пустыре за школой. Часто вместо уроков. Но ведь многие так делали. Он часто травил новичков, бил младших. Но никогда не поднимал руку на девчонок. Был грубоват, излишне самоуверен, а к последним классам вдруг переменился. Взялся за ум. Прекратил задирать сверстников, даже оставил в покое Октавиуса. Хотя нет. В последнем классе, когда стали известны результаты выпускных экзаменов, Джерри участвовал в «поздравлении».
- Простите?
- Несколько ребят решили поздравить Отто с блестящим результатом – они окружили его на старом месте – на пустыре за школой. Всем было лет по семнадцать, а ему – только пятнадцать. Его сильно избили.
Отто впечатал ботинок в живот скулящего бандита.
- Я кажется, сказал, что ты должен был сделать? Я кажется, очень ясно и четко выразился?!
Человек сплевывал кровь и лишь хрипел.
Отто не глядя протянул руку. Пускать в ход щупальца он не хотел – оттирай потом кровь – а у него совсем нет времени. – И Карл вложил в протянутую ладонь свой пистолет
- Ты меня подвел, Вилли. Ты меня очень. Сильно. Подвел.
Два последних слова были заглушены хлопками выстрелов. Карл предусмотрительно навинтил глушитель. Они находились на одном из складских помещений, и лишний шум был ни к чему.
Отто прищурил один глаз – он еще не совсем привык, что на нем опять были очки с диоптриями вместо привычных темных, - и сделал контрольный выстрел в голову после чего швырнул пистолет помощнику.
- Уберите тут все. И подгоните машину. – Он постучал по циферблату дешевых часов, разжиться которыми удалось в последний момент – Мы и так выбились из графика.
Встреча выпускников проходила в одном из уютных снятых на время ресторанчиков в центре. Отто явился позже остальных, но не самым последним. Соскочил с подножки автобуса и выронил на асфальт борсетку. Неловко наклонился поднять ее и с удовлетворением отметил, что на нем по очереди останавливаются все больше и больше взглядов.
Джеральд как и прочие, украдкой разглядывавшие его, опешил. По слухам, его бывший одноклассник чудом выжил в ядерном взрыве. Но он совершенно не выглядел как жертва несчастного случая. У него был вид человека вконец задерганного и загруженного работой, нуждающегося в продолжительном отпуске. Быть может, не было никакой аварии?
- Октавиус! Работаешь в том же самом Центре?
Отто схватил с подноса канапе, запихнул его в рот, роняя крошки и начал мять в руках салфетку. После тренировки притворное смущение выходило у него все убедительнее.
- Да… - С запинкой ответил он. – Там хорошо и платят прилично. Мой заработок составляет примерно три сотни в месяц.
Он добавил эту фразу в последний момент, почти ощущая спиной волну жалости и насмешливого презрения, направленного в его адрес. Но бывшие одноклассники ни чем себя не выдали. Напротив кто-то даже хлопнул его по плечу, от чего Октавиус покачнулся.
- Здорово! Крутое должно быть местечко, этот Центр!
«Ты даже не представляешь насколько…» - Пронеслось в его голове, и тут же всплыл образ обвалившихся стен и крыши. – «По крайней мере, Департамент энергетики так считал…»
Была еще одна мелочь, которую он не учел. Отто совершенно не о чем было со всеми ними разговаривать. Но, в сущности, так было всегда, потому это не особенно бросалось в глаза. Его интересы и без того далекие от их, теперь отдалились еще больше. Как переправить партию товара, кого послать наказывать нерадивого исполнителя, куда перенести базу, чем травить в этом месяце население города – газом или излучением? Как срубить побольше «капусты» с сенатора штата, этого простофили, который все обещает ему, Отто, три миллиона наличными, хотя тот просил десять в бриллиантах. До чего глупы люди. «Мстители», Человек-паук – на эти темы лучше вообще не говорить. Окружающие его люди ушли от простейших, которых отхаркнул в свое время Тетис лишь на пару шагов. Научились ходить прямо и размножаться в меньших количествах. А в остальном все тот же первобытный образ мышления и примитивные инстинкты. К примеру, Камински, за которым Отто сегодня пришел, недурно бы смотрелся с дубиной на плече.
Пришлось импровизировать. Отто осматривал помещение на наличие запасных выходов, окон, вентиляционных люков. А как там у нас с сигнализацией? Нет и в помине. Идеально. Овечки мои, я пришел вас резать.
Покачивая бокалом дешевого бренди, но не пытаясь даже сделать глоток, он медленно осматривал окружающих.
Отсутствие беседы его не огорчало – напротив он тихо радовался возможности не выдумывать для себя подходящие фразы, что бы сойти за нормального. Достаточно и его внешнего вида и самого факта того, что он вообще появился на этой вечеринке.
Вон королева красоты их школы. В свое время он пропустил эту информацию, как и терабайты другой сквозь фильтр своего мозга, но сейчас с трудом выловил крупицу этой бесполезной информации. Раньше этой девушкой увлекалось пол школы. А сейчас ничего примечательного. Отто оглядывал толпу. Полный набор ничтожеств всех мастей. Несколько ботаников. Никому из них так и не удалось его переплюнуть. Он в пятерке умнейших людей планеты, дудки, ребята. И конечно – хулиганье. Некоторые как он полагал, так и не свернули с темной дорожки. Забавно, если бы он встретил этих придурков в тех местах, куда он сейчас вхож. Пригласил их в свою банду. Послал на дело… Хотя скорее всего он бы их просто – послал… А потом послал бы кого-то за ними следом. С ножом.
Бокал в руке мерно покачивался. Отто с неудовольствием вспомнил эпизод из своей карьеры. Он был молод и зелен, но уже успел набить оскомину своим коллегам по Центру. С каким удовольствием он взорвал бы Центр еще раз. И еще. И еще… Но увы, там уже нечего взрывать. Коллеги накачали его дешевой выпивкой, кажется, даже что это было бренди, как и в этот раз. Он напился впервые в жизни, и напился сильно. В лоскуты. На ногах не стоял. Домой добирался на такси. Полнейшим разочарованием того вечера и без того неприятного, стало открытие – его мать на то время отпраздновавшая пятьдесят шестой День Рождения, пошла на свидание с мужчиной.
Отто отвлекся от воспоминаний только тогда, когда расчетливым движением толкнул под локоть симпатичную бывшую одноклассницу. Этой удалось сохранить фигуру, несмотря на двоих детей, о которых она как раз кому-то рассказывала. Аппетитные округлости мягко соприкоснулись с его пальцами, когда он, рассыпаясь в извинениях, начал поспешно вытирать пятно салфеткой, которую неряшливо запихнул в карман. Отто извлек большой носовой платок и продолжил вытирать, а на деле, еще больше размазывать, пятно на платье – как ее там звали – одноклассницы.
Женщины, по его мнению, годились лишь для одного и были все одинаковы. Эта вот начала возмущаться. Ничего, милочка, не долго тебе осталось.
Он поднял на нее щенячий взгляд – робкий и испуганный.
- О боже! Прошу прощения! – Краска стыда залила его щеки.
Блестяще! Образ пай-мальчика выдержан на «отлично». Кто-нибудь, «Оскар» пожалуйста!
Отстранившись от своей жертвы, он понял, что несколько человек уже припоминают славные деньки, когда Отто Октавиус служил им всем боксерской грушей.
Отто виновато посмотрел на них.
- Это не то, что…
Так, кажется кому-то захотелось глотнуть свежего воздуха…
Отто ухмыльнулся, рассматривая широкие спины.
Выбравшись за пределы помещения, в котором и вправду стало душно, Отто обнаружил себя в плотном как старые дружеские объятия, кольце старых школьных приятелей. Приятелей, которые выражали свою привязанность прямо как его отец. Бьет, значит любит – говорила его мать. Он не стал бить ее. Пальцем не тронул эту проклятую суку. Но она все же умерла и оставила его одного. Она не имела права оставлять его одного. Не имела права встречаться ни с кем после его отца. Она оказалась такой же, как и все остальные женщины.
Тычок в грудь заставил Отто вынырнуть из воспоминаний. Ему что-то орали в лицо, а оратор, кажется центрфорвард их школьной баскетбольной команды Роббинс, размахивал руками у него перед носом. Роббинс чернокожий. А тем хуже для него.
Нет, он не обалдел. И страх не потерял. И да, он отлично помнит, что и как происходило в старшей школе. О, Роббинс, твой удар правой стал слабее. Человек-паук колотил его так, что из глаз искры сыпались. А этого идиота он даже без щупалец голыми руками уложит. Так, в очередь! Не все стразу. Хотя, можно и так. Ребята, это – кишки. Да. А вот печень и… И что там еще из этого придурка вывалится следующее? Я не знаю, это же Филлипс у нас – медик вроде бы?
Он уже не мог сдерживать себя. С трудом сдерживаемый смех заставлял его легкие гореть. Он захихикал, с совершенно сумасшедшими интонациями, позволяя струйкам веселья свободно долетать до внезапно отступивших от него мужчин. Да, ребята, и кто теперь жертва?
Джекоби впечатал педаль газа в пол, но все равно чувствовал что опаздывает. Резня на встрече выпускников – он не мог допустить этого. Он в очередной раз продул этому чокнутому маньяку. Только не сейчас. На кону слишком многое. Жизни ни в чем не повинных людей.
- Господи, - молился Джекоби, срезая на углу улицы, - Господи, прошу тебя!
Он уже связался с диспетчером и подкрепление из еще двоих офицеров уже спешило, что бы встретится с ним у небольшого греческого ресторанчика, где происходило торжество. Внутренний голос подсказывал Джекоби, что их троих будет мало. Слишком мало. Он знал, на что способен Октавиус. Но пока Департамент не дал дополнительных распоряжений.
- Болваны! Боже мы все – стая психов!
Отто подошел к питьевому фонтанчику и ополоснул залитые кровью руки. Чудесный вечер! Как скучно начался и как превосходно заканчивается. Его люди рассредоточились по залу, заблокировав выходы и не спуская глаз с тринадцати человек. К несчастью никто из одноклассниц не додумался привести детей. Жаль, было бы намного, намного веселее. Отто усмехнулся и наклонился над фонтанчиком. Он избавился от свитера и уродского галстука, но рубашка уже была испорчена брызгами крови. Как ни старался, он не смог оттереть их. Что ж, от вещи придется избавиться, но позже.
- Милые мои, я так рад всех вас опять увидеть!
Отто придвинул стул, развернул его и уселся верхом, положив руки на спинку.
- Итак, давайте начнем сначала! Филлипс и Роббинс меня уже не услышат, ну и ладно. Итак, я – ученый. Я занимаюсь разработками оружия разного назначения, от бомб до ядовитых газов. И так же я занимаюсь их испытаниями. На таких как вы. Где я беру деньги для своих исследований? Ну, источников много. В основном это наши городские банки и ювелирные лавки. Да, я – налетчик и грабитель. Не слишком меня красит но в наши дни каждый вертится как может, правда, Луиза? Не ты ли об этом говорила Майклу? Кстати, мои поздравления. Я всегда считал, что вы прекрасно смотрелись вместе. Сколько вы уже в браке? Но я отвлекся. Вот Билл, он не даст соврать – грабежи очень трудное дело. Билли вытаскивал магнитолы из машин, я занимаюсь примерно тем же – вытаскиваю миллионы из сейфов. Да, я вор, но я не размениваюсь на мелочи. Этот вечер исключение. Как вы думаете – ну кто вас всех сегодня собрал на эту встречу? Вашему покорному слуге пришлось попотеть, да. Потому что я вас всех терпеть не могу. Необходимость видеть всех вас внушает мне отвращение. Но я скоро с этим покончу…
Отто улыбнулся им всем и снял очки с диоптриями. Старые шрамы зажили, но рассеченные в нескольких местах брови над безумно блестящими глазами образовывали рваные линии. Он вытащил свои солнцезащитные очки и надел их, одновременно дав отмашку помощнику.
- Карл, мои манипуляторы… Кстати, господа, забыл представится. Все вы знали меня как Отто Октавиуса. Так вот, я – доктор Осьми…
- Ни с места!! – Ворвавшись в зал, Джекоби первым выстрелил без предупреждения и один из бандитов упал на пол, зажимая раненое плечо. – Октавиус, руки за голову, поднимайся. Вы все арестованы!
Отто медленно поднялся со стула. Простые очки с диоптриями упали на пол и, поднимаясь, он раздавил их, но хруст стекла заглушили звуки выстрелов.
- А ну-ка, ребята, к стене!
Подручные Отто настолько опешили, что не сразу поняли, откуда происходит пальба. Один из полицейских стоял в проеме двери, ведущей на кухню. Второй встал рядом с Джекоби.
- Медленно опустите пушки и подтолкните их ко мне! – Скомандовал тот, целясь в главаря. Отто оскалился, держа руки соединенными на затылке.
- Их трое, болваны! Их только трое! Считать разучились?! Вас – восемь, ну, чего вы медлите!
К несчастью бандиты поняли приказ босса совершенно противоположно. С выражением предельного недоумения они один за другим вытащили оружие и, положив его на пол, подтолкнули ногами к Джекобби и его напарнику.
Октавиус потерял дар речи, но было поздно.
Вспоминая этот эпизод, Джекоби не мог не согласиться что на их стороне, очевидно, в тот вечер оказался сам Всевышний. Их удачу можно было объяснить лишь чудом. Или непроходимой тупостью бандитов
Отто наконец оправился от шока. Джекоби не мог винить злодея и даже проникся к нему сочувствием – гениальный разум ученого на мгновение «завис» от происходящего. Глупы, да. Но не настолько же!
- На меня работают болваны.. – Шептал Отто, злобно осматривая своих людей, на которых надевали наручники.
Он обратился к своему изобретению – единственному что могло его спасти. Но с удивлением и нарастающей яростью понял, что ответа не последовало. В чем дело? Да в чем, черт подери, дело?!
Питер потуже завязал кокон из паутины и передал увесистый груз Джекоби. Лицо героя скрывала маска, но офицер полиции понял, что тот улыбается.
- Отличная работа. Я иногда слушаю полицейскую волну. Вы поступили опрометчиво, отправившись брать Отто втроем. Но вообще-то против него и взвод солдат дольше десяти секунд не выстаивал. Так что – я поздравляю вас!
- Спасибо, Человек-паук. – Джекоби протянул руку, и Питер крепко пожал ее. – Но как ты нейтрализовал его щупальца?
- Патент я тебе не открою, но я сконструировал излучатель, который блокирует сигналы устройства – они «оглохли» на двадцать минут, а мне и пяти достаточно. Удачи, офицеры! Не читайте «Дейли Багл» там обо мне ни слова правды!
Герой подпрыгнул и, оттолкнувшись ногами от капота их патрульной машины, умчался в ночь.
- Детектив? – Один их патрульных, которые подъехали к ресторану, подошел к Джекоби. – Двое человек убиты, один ранен. С вами кое-кто хочет поговорить.
Камински сидел на бордюре, прижимая к перевязанной голове лед.
- Я не ожидал этого. – Сказал он Джекоби, когда тот приблизился. – Видит бог, я этого не ожидал. Что этот псих только не молол! Расписывал как будет убивать нас – медленно, как надоедливых насекомых..
- Все позади. К счастью, он арестован.
- Да, но как же Филлипс и Роббинс? Славные парни, что я скажу Дженнис? Мы близко общались, Роббинс был моим другом по школе, ох, ну да вы и сами знаете… - Джерри умолк, рассматривая асфальт.
- Я могу сказать вам лишь одно, сер. Октавиус сполна ответит за все свои преступления.
Джеймс Уорден, шеф тюрьмы на острове Райкер, положил трубку телефона на рычаг и долго смотрел перед собой, скрестив кончики пальцев.
- Господа, - обратился он к присутствующим. – К нам едет знаменитость!