i know you will

Подол темно-рыжей, почти серой от времени мантии чуть задевает высокую траву и, проходясь по желтым шапкам одуванчиков, преданно следует за своим хозяином, который устало, но от этого не менее радостно вышагивает по еле заметной тропинке в черных сапогах из драконьей кожи. Небольшая прочная сумка под заклинанием Незримого расширения почти не давит на плечо, но путь мужчине пришлось пройти совсем не близкий… Его обожаемый гений зелий слишком усерден в охранении собственного личного пространства, накладывая защитные чары за километры от своего жилища.

Вдалеке начали виднеться маленькие приземистые домики, и Наруто улыбнулся, глубоко вдыхая утренний свежий воздух. Тропинка убегала вдаль по зеленой долине, которую, словно огромные крепостные стены, окружали почти отвесные скалы, поросшие темно-зеленым мхом и хвойным лесом ближе к вершинам. С пары склонов обрушивались вниз узкие водопады, поднимая в воздух водяную пыль, создающую еле заметные радужные полукружья под случайными лучами солнца. Аккуратные домики с крышей, покрытой коричневой черепицей, прятались за невысокие елочки и лиственницы, пугливо выглядывая, чтобы посмотреть на нежданных гостей и случайных путников. Узумаки очень нравилась эта скрытая от чужих глаз деревушка. Когда его отправят на пенсию, он определенно переберется в один из этих домиков. Если его любимые питомцы не угробят его раньше срока…

Пройдя через всю деревню по петляющей тропинке, Наруто наконец оказывается у нужного дома и терпеливо стучится в дверь. За дверью что-то шипит, падает, злобно матерится, но все-таки доходит и толкает тяжелый массив.

Черные глаза сверкают из-под спутанной челки, и Наруто говорит:

- Привет.

Саске долго на него смотрит, тяжело вздыхает и, оставив дверь открытой, уходит в темноту дома.

Наруто закусывает губу, пытаясь не улыбаться, и шагает следом.

Учиха в черной растянутой футболке и темных домашних штанах, с растрепанными со сна волосами и красным следом подушки на щеке. Учиха приносит две кружки с черным ядерным кофе, плюхается в мягкое кресло и подвисает, смотря на подаренный когда-то Узумаки камень, переливающийся мягким сиреневым светом. Учиха почти засыпает, отхлебывая из кружки темную горечь.

Наруто в легкие забивается терпкий запах кофе и влажного тепла.

- Время идет, а твой кофе не меняется, - говорит Узумаки, отхлебывая из кружки, чуть морщась от вкуса.

- Не нравится – не пей, - кидает Саске, заматываясь в шерстяной колючий плед и втапливаясь в кресло.

Наруто не нравится, но он все равно пьет, слегка обжигая язык.

- Прости, что разбудил, - он чуть сжимает горячую кружку пальцами и виновато улыбается.

- Зачем каждый гребаный раз просить прощения, когда ты всегда так делаешь?.. – тихо бурчит Саске, подбирая под себя ноги.

Наруто хочется что-то ответить, но слова все не находятся, и он, успев открыть рот, неловко его закрывает. От колкой шутки спасает только то, что черные глаза прикрыты, и, кажется, Саске все же снова заснул.

Наруто подавляет в себе порыв поднять его на руки (чтобы отнести на кровать) и тихо поднимается с дивана, уходя на кухню.

На кухне тоже все по-прежнему: на полочках стоят какие-то неопознанные баночки, под потолком висят сухие связки трав, а в холодильник Наруто боится даже заглядывать. Трехлитровой банки, забитой чьими-то глазами, ему хватило с прошлого раза.

Не то чтобы Наруто был неженкой. Нет. Тут причина скорее в Саске. Учиха в хорошем настроении за котлом был зрелищем не для слабонервных. Наруто казалось в такие моменты, что прямо сейчас из какой-нибудь бочки выскочит карлик с гуслями и примется рассказывать сказку о злом колдуне, околдовавшим всех местных принцев и превратившим их в козлов, баранов и других не самых умных животных. Вот только карлик все не выскакивал, а злобно смеющийся Саске оставался… И представлять, что этот злобный Саске делает с теми глазами… Ух… Искренне прошу простить, но новыми сюжетами для кошмаров обзаводиться желание отсутствует.

Узумаки усмехнулся сам себе, и аккуратно в полутьме сел на табуретку, придвигая ее к столу.

В первый раз они подрались на первом курсе. Почти сразу после распределения. И самое забавное было в том, что Наруто даже толком не помнил причину: не то Учиха ляпнул что-то обидное, не то просто его морда надменная не понравилась… В общем, закончилось все парочкой синяков и первыми предупреждениями. Тогда деканы факультетов не могли и вообразить сколько баллов будет потеряно благодаря этой дурной парочке.

Ну а дальше… Дальше были семь лет, которые навсегда останутся самыми лучшими и самыми искрящимися дорогими сердцу воспоминаниями в его жизни.

Первые два года сопровождались взаимными перепалками, громкими замечаниями учителей в их адрес и желанием быть «лучше, чем он» до пены у рта, благо вечное соперничество Гриффиндора и Слизерина позволяло и поощряло. Не до снятия баллов за драки, конечно, но это было уже неотъемлемым дополнением.

А на третьем курсе с ними случилась Харуно Сакура. Безумно красивая шестикурсница с волшебными зелеными глазами и выкрашенными в пастельно-розовый волосами.

Харуно Сакура случилась с ними обоими, послужив новой причиной для взаимной ненависти и еще более рьяного самосовершенствования. На этой громкой ноте первой влюбленности Узумаки решил податься в квиддич, а Учиха уйти в область того, что у него прекрасно получалось и чем был известен его клан, - в зельеварение.

Так третий год прошел для Наруто в упорных тренировках по становлению лучшим охотником за всю историю Хогвартса, а для Саске – в днях, напролет проведенных в классах зельеварения, в мучительных процессах варки и выливания в слив Амортенции и в кусании локтей во время присутствия на матчах между Гриффиндором и Слизерином. Потому что, хоть Наруто и не был в основном составе, но, поскольку прекрасная Сакура училась на Гриффиндоре и болела за свой факультет, Учихе оставалось только скрежетать зубами, глядя на счастливого до безобразия Узумаки.

На четвертом курсе локти они кусали уже вместе, заливая разбитые сердца сливочным пивом, втихушку стащенным из «Трех метел» под зельем невидимости. А все из-за одного отвратительно идеального ловца Гриффиндора Какаши Хатаке. С этой его неизменной маской, седыми, как у старика, волосами и хреновыми разноцветными глазами, от которых визжала добрая часть юных волшебниц. Другая часть, если не большая, падала в обморок от одного вида старшего брата Саске, Итачи, но это была уже несколько другая история… Итак, возвращаясь к объекту общей ненависти, стоит сказать, что, собственно, объектом он стал после того, как начал встречаться с той самой Сакурой. Юным обманутым сердцам было совершенно неважно, что Харуно уже почти выпускница, да и вообще на седьмом-то курсе без парня как-то несолидно. Неразделенная любовь сама по себе причина для страданий, а уж когда есть тот, кто эту любовь присваивает… В общем, не повезло Какаши с невольными соперниками.

Наруто с Саске выжали себя до последней капли, чтобы превратить жизнь ничего не подозревающего Хатаке в ад. Узумаки до сих пор думает, что ни один человек за свою жизнь не выпил столько зелий различных действий, по сути став для Саске подопытной крысой. Зелье икоты, рыгания, смеха, урчания в животе, собачьего дыхания, слабительное, чихания, морочащее… Саске даже напоил его сывороткой правды, в надежде, что Какаши расскажет Сакуре о каких-нибудь собственных похождениях. К великому расстройству Учихи, Хатаке на сторону не ходил, а вот самого Саске после данного мероприятия поймал старший брат и пообещал напоить его самого этой сывороткой, а после выставить перед бедным Какаши. Воспитательная беседа остудила пыл юного зельевара, заставив действовать уже с большей осторожностью, принимая во внимание возможность наказания от того, кого сердить точно не стоит. Так что в ход пошли продуманные ходы, ключевой фигурой в которых стал уже Наруто, напоенный нужными зельями.

И все же «праведной» мести не суждено было оставаться долго безнаказанной, так что, когда «рыцарей справедливости» наконец вызвали к директору, рыцари поняли, что доигрались. Угроза исключения, клятвенное обещание, что «такого больше никогда не повторится», извинения, принесенные Какаши в присутствии деканов обоих факультетов и изъятие всех редких ингредиентов, что добывались с таким трудом, возымели мгновенный эффект, оставив Хатаке спокойно доучиваться, а хулиганскую парочку – глотать слезы обиды.

Так, четвертый курс закончился унылыми настроениями, слезами на выпускной церемонии Сакуры, ее легким поцелуем в лоб каждому рыцарю на прощание и смутным пониманием, что они из врагов вроде как стали лучшими друзьями.

На пятом курсе Итачи, на правах профессора Зельеварения, все чаще стал забирать Саске на «индивидуальные занятия», оставляя Наруто в грустном одиночестве шататься по замку. Из строя команды по квиддичу Узумаки ушел еще в прошлом году, будучи чрезвычайно занят подготовкой и проведением «мести за разбитое сердце», поэтому на тот момент, в условиях отсутствия Саске, просто не знал куда себя деть. Размышления о том, что на него так сильно давит отсутствие его недавнего врага, наводили на не совсем приятные мысли, поэтому в один прекрасный день Наруто обнаружил себя в хижине лесничего, подкармливающим нюхлера и горячо обсуждающим опасность Перуанского змеезуба.

В тот год Наруто с упоением несколько раз перечитывал книгу «Фантастические звери и места их обитания», после плавно перешедши на «Люди, которые любят драконов», «Пособие по разведению драконов», несколько других книг про существ магического мира и старый тяжелый том, который ему пришлось читать в читальном зале - «Разведение драконов для удовольствия и выгоды».

Экзамены СОВ подкрались к Наруто почти незамеченными. За всеми своими внутренними переживаниями и новыми увлечениями данный важный аспект несколько выпал из поля его внимания… Так что СОВ он сдавал, положившись на Госпожу Фортуну и на серебряный четырехлистный клевер, подаренный любимой мамой.

Результаты положительно удивили самого Наруто и даже некоторых преподавателей. Все экзамены были сданы еле-еле на проходной балл за исключением двух – Ухода за магическими существами и Заклинаний. За Заклинания стояла гордая «Выше Ожидаемого», а за Уход за магическими существами – «Превосходно».

С Саске они так и не говорили, но, по слухам, тот сдал на высший балл практически все. Все, кроме сложных Древних рун и того самого Ухода за магическими существами.

На шестом курсе видеться с Саске они перестали совсем. Наруто пытался пару раз поймать его в Большом зале, но Учиха каждый раз сбегал быстрее, чем Узумаки успевал что-то предпринять. Это было грустно и очень обидно.

В конечном счете дни Наруто проходили в помощи старому Хагриду (который брал его с собой в Запретный Лес), корпением над учебниками (чтобы подготовиться к ЖАБА) и тисканьем мягонького Карликового Пушистика, которого ему купили родители на радостях после того, как узнали о высшем балле за экзамен.

Где-то под Рождество, когда Узумаки сидел в гостиной Гриффиндора, засмотревшись на огонь и предаваясь собственным мыслям о своей несчастной судьбе, на его колени запрыгнул красивый черный кот, бесцеремонно прогнав недовольно заворчавшего Пушистика. Кот внимательно посмотрел на Наруто черными глазами и, муркнув, ткнулся мордочкой в ладонь. Парень провел пару раз большим пальцем по черному носу, после мягко опустил ладонь между ушей и начал медленно гладить наглого гостя по блестящей шерсти. Гость тихо замурчал и от удовольствия стал неспешно сжимать и разжимать пушистые лапки, вонзая когти в Нарутову ногу. Тогда Узумаки так в этом кресле и уснул. Наутро кота не было, так что, немного подумав, что не помнит среди гриффиндорцев ни одного владельца такого заметного черного животного, Наруто решил, что ночной гость ему приснился.

Через неделю Узумаки начал подозревать, что сны не могут так часто повторяться и что кот все же существует. И это животное с завидной регулярностью проникало необъяснимым образом в гриффиндорскую гостиную, укладываясь на Нарутовых коленках. Кульминацией стал случай, когда, размулыкавшись, кот так увлекся, что лизнул широкую ладонь. И, видимо, это действие так его поразило, что он резко впился когтями в ни в чем неповинные коленки, спрыгнул, посмотрел на Наруто дикими глазами и испуганно зашипел.

Наруто так и не понял, что в тот раз сделал не так, но кот перестал приходить, и, как бы Наруто не пытался его найти в последние дни перед каникулами, попытки не увенчались успехом.

На каникулах его ждал родительский дом, громкие эмоциональные истории мамы, тихий смех папы, маленькая рождественская елка, подарки и снег, большими хлопьями падающий на его блондинистую вихрастую макушку.

Ко времени начала второго семестра загадочный черный кот остался просто смутным воспоминанием, а к концу – почти стерся из памяти.

От предстоящего последнего года тянуло затхлым запахом обреченности.

С подготовкой шло все как надо: Наруто уже давно утвердился в желании стать драконологом и довольно уверенно шел к своей цели, выстраивая вокруг себя стены из книг все толще и выше.

Проблемы, как всегда, складывались из окружающих его обстоятельств. И самой большой проблемой был, конечно же, Саске.

Учиха вымахал в потрясающего неприступного красавца, взирающего на всех с высоты своего высокомерия. Хотя, пожалуй, неприступным он был только для Наруто, так как почитатели и почитательницы окружали его плотным облаком, как только он оказывался в зоне их досягаемости. Наруто становиться частью безумного, истекающего слюнями облака не хотел, а любой попытки разговора наедине Саске умело избегал. Собственная беготня за бывшим другом быстро окрасилась в оттенки жалости к самому себе, так что Узумаки решил оставить все это и сделать вид, что ему глубоко наплевать.

Тем не менее каждый раз, когда ему на глаза попадался гребанный Учиха, с кем-то весело смеющийся или тискающий в углу какую-нибудь милую девочку, внутри начинало что-то тихо скулить. Тихонько, противно, немного с надрывом. Наруто ненавидел это скулящее существо от всего сердца.

Забываться помогали друзья. Веселый Киба, постоянно что-то таскающий с кухни Чоджи, слишком умный для гриффиндора Шикамару и упрямый Ли. Они вместе ели какую-то гадость, чтобы издавать звуки животных, и экспериментировали со сладостями из «Всевозможных волшебных вредилок».

Заключительный праздничный ужин в Большом зале прошел совсем не под красно-золотыми знаменами и даже не под зелено-серебристыми. В том году межфакультетское соревнование выиграл Когтевран. И Наруто было немного грустно. Не то, чтобы он больше всех старался ради победы своего факультета, но все же это был последний год.

Парень проковырялся в своей тарелке до окончания праздника, прихватил свой бокал (в который Киба под шумок плеснул сливочного пива, ободряюще подмигнув Узумаки) и потопал к своему любимому месту, недалеко от Гремучей Ивы.

На его месте, облокотившись о его любимое дерево, его поджидала собственная личная проблема, закутавшись в свою черную мантию и меланхолично отхлебывая прямо из горла что-то явно поалкогольней сливочного пива. Наруто обреченно вздохнул и плюхнулся рядом, залпом допивая свой бокал и недвусмысленно подсовывая его под нос Учихе. Саске недоуменно-пьяно воззрился на пустую посудину и, наконец, поняв, что от него хотят, протянул Наруто бутылку.

- Ну и что ты тут делаешь? – Узумаки притянул бутылку к губам, прикасаясь к мокрому от чужих губ горлышку.

- Пью, - отозвался Саске и уронил голову Наруто на плечо.

Наруто хотелось задать какой-нибудь уличительный вопрос, но он просто сделал еще один глоток. От головы Саске приятно пахло каким-то мятным шампунем, а прикосновение темных волос к обнаженной коже шеи ощущалось касанием шелка. Узумаки уже думалось, что Учиха заснул, как тот поднял голову и, медленно выдохнув винным дыханием, легко коснулся губ Наруто, а после, прежде чем тот успел что-то сказать, чуть отстранившись, обернулся в черного того самого кота и улегся на Нарутовы коленки, уткнувшись мордочкой в живот.

В тот вечер Узумаки уснул, откинувшись на дерево и зарывшись пальцами в мягкую шерстку. В его голове в тягучем киселе, устроенном алкоголем из темно-зеленой бутылки, ворочались мысли о том, как так быстро Саске смог стать анимагом, зачем он приходил к нему на шестом курсе и что вообще все это значило. Утром, как и всегда, кот Саске исчез, оставив после себя призрачное тепло и смутное чувство потери чего-то очень важного.

Экзамены ЖАБА требовали к себе максимального внимания, так что Наруто решил с самим собой, что с чувствами он постарается разобраться позже.

ЖАБА были успешно сданы, но «позже» так и не наступило.

Через некоторое время Наруто взяли работать драконологом, и он уехал в Румынию, а еще через пару лет полем его работы стал весь мир.

Их новая встреча с Саске стала неожиданна для обоих, но избежать ее было невозможно – приказ Министерства. Таким образом, Учиха стал личным зельеваром Узумаки сначала из-за обязанностей, а потом просто так. Саске апатично провожал его в дорогу и недовольно встречал по возвращении каждый раз. Они оба знали, что какой-то раз вполне мог стать последним, и Наруто иногда казалось, что он видит загнанную тоску в черных глазах.

Узумаки не знал кем они были друг для друга. Они не признавались друг другу ни в чем, не сказать, что были друзьями, но коллегами их тоже было не назвать. Саске просто встречал, они пили отвратительный черный кофе, Наруто пару дней отсыпался, а после Учиха отдавал ему все нужные зелья и снова провожал.

Широкой спины касается узкая ладонь, и Наруто вздрагивает.

- Предаешься воспоминаниям? – Саске зевает и тянется к чайнику. – Почему не разбудил?

- Когда ты не высыпаешься, ты злее, чем обычно, - улыбается Наруто, и Саске фыркает.

Он ставит турку на плиту и садится напротив Узумаки.

- За чем пришел в этот раз?

Наруто чешет пыльную от длинной дороги голову и вытаскивает из сумки сложенную в несколько раз, слегка смятую бумажку.

Они не говорят о чувствах, не говорят о том, кем могли бы стать, а, может, и не стать. У Наруто не самая безопасная работа, а Саске непревзойденно варит зелья. Наруто знает, что его судьба Саске не безразлична. А Саске знает, что Наруто это знает. И их по большому счету все устраивает. Наверное…