После пережитого потрясения, Кенсу оправился довольно быстро. Немалую роль в этом сыграли «гномы», которые просто пылинки сдували со своего менеджера. Да и вели они себя хорошо, не желая снова нарваться на недовольство директора.

Уже через неделю, Кенсу чувствовал себя превосходно и смог полностью взяться за все дела, что были несколько запущены из-за его неожиданного «больничного». Кай слегка пожурил его, и сказал, что в следующий раз он будет вычитать из зарплаты, все проведенные в бездействии дни. Кенсу сделал вид, что испугался. Кай сделал вид, что он ему поверил. Но самое главное, что грело душу Кенсу - он стал гораздо ближе со своим дядей.

Их разговоры и встречи стали более живыми и душевными. Чунмён жаловался на ЧЕНа, репортеров, компанию, и снова на ЧЕНа. А Кенсу рассказывал, как проходят его будни менеджера. Теперь, когда он мог обсудить это с кем-то родным, Кенсу понял, насколько этого ему не хватало. Это придавало сил и помогало справляться со стрессом. Потому что, даже если артисты и вели себя примерно, он оставались самими собой и чудили по-прежнему. После раскрывшейся правды, за ним намертво приклеился еще один псевдоним. «Гномы» получали просто колоссальное удовольствие, называя его своей Белоснежкой.

Группа не знала, как преподнести своему менеджеру новость о том, что у двоих участников случился сдвиг в отношениях. Но в итоге, им и не потребовалось ничего делать. После нескольких дней наблюдений, Кенсу просто подошел к Чанелю и низко ему поклонился.

- Ты нашел действенный способ затыкать Бекхена. Рад за вас. Только ради всего святого, сдерживайте себя на публике. Вы только дебютировали. Подобная новость, даже просто слух, погубит все наше дело. Усекли? – Счастливое мотание головами было ему ответом.

Жизнь вошла в свою колею. Местная парочка сбегала на тайные свидания, и ворковала все свое свободное время. Минсок периодически ходил в гости к ЧЕНу, хотя уже после третьего раза, там у него делать уже было нечего. Исин порой мечтательно смотрел на визитку его дяди, которую он поставил в рамочку. И лелеял трепетное желание, когда-нибудь увидеть столь поразившее его выступление вживую. Кенсу взял слово с ЧЕНа, что тот запишет это, если когда-нибудь Лэй все-таки уломает дядю. ЧЕН обещал сделать все в лучшем и виде и сразу же отправить ему на почту. Лухан как-то смог протащить лишний чемодан из Китая, набитый только своими новыми и старыми кроссами. Кенсу так и не понял, как он это сделал, учитывая, что багаж они пересчитывали и при отправлении и при прибытии. Сэхун подписался на занятия йогой у Тао и теперь дважды в неделю стоны разносились в двойном объеме. А сам Тао продолжал иногда приходить спать к своему менеджеру, особенно во время гроз. Он утверждал, что круче ДиО-щи никого нет, и даже грозы должны его бояться. Кенсу каждый раз важно кивал и гладил этого ребенка по волосам, пока он спокойно засыпал.

Кенсу ни разу не пожалел, что согласился на самое неожиданное предложение в своей жизни. Он был на своем месте. И другого, пока, ему было не нужно.