–Не смейся.
Поль наклоняется максимально близко к лицу Артюра, шепча ему прямо в губы, растянутые в улыбке.
–Щекотно – шепчет Артюр в ответ. Его взгляд, такой лукавый, довольный. Прищуренные по-лисьи глаза сверкают. Он с нежностью смотрит Полю в глаза, но не может перестать смеяться, пока чужие пальцы постукивают по его рёбрам.
–Поль, перестань – шепчет Артюр сквозь смешок. Он роняет голову на плечо Верлена, вдыхая слабый, выветрившийся запах одеколона.
Поль проводит ладонью по боку Артюра, растирая место, которое только что щекотал.
Рембо снова издаёт смешок, когда губы Поля касаются его шеи. Поцелуи змейкой стекают от мочки уха к самому краю плеча, куда только его может пустить ворот рубашки.
От рубашки, чёрной, плотной, пропахшей одеколоном хозяина, его шампунем и, слабо, запахом кофе, всё ещё веет теплом. Артюр как завороженный вдыхает этот запах, блаженно закрывает глаза. Поль наблюдал подобные ритуалы, проводимые с его рубашкой, на протяжении полугода. Сегодня был достаточно тепло, чтобы выцепить Артюра в одной рубашке, умостить к себе на колени и целовать-целовать-целовать. Зацеловать шею и плечи, ключицы, качаться носом скул и вдыхать слабый запах чего-то травяного, приятного.
Артюр запрокидывает голову, вздрагивает от каждого поцелуя, оставленного на шее, а после смотрит Полю в глаза.
Эти глаза, немного прищуренные из-за солнечных лучей, заполнивших комнату, всегда смотрели на Артюра с теплом и желанием.
Рембо складывает руки у своих ног, придерживая край рубашки. Они смотрят друг другу в глаза, но Артюр отчётливо ощущает прохладу на своей груди после каждой расстёгнутой пуговицы. Поль не знает, над кем издевается - над Артюром или над собой? Тёплые пальцы касаются нежной кожи груди почти невесомо, оставляя щекочущий след и покалывания между рёбер немного левее.
С тихим шорохом рубашка опускается к локтям, совсем незначительно сковывая движения.
Поль первым разрывает зрительный контакт, опускает взгляд на узкие плечи, грудь, впалый живот и ещё немного ниже, но его лицо ловят, сжимая пальцами подбородок, и поднимают, хитро смотря в глаза.
Артюр покачал головой и поцеловал Поля, шумно выдыхая, словно этот поцелуй утолил его многодневную жажду. Тихие звуки поцелуев заполнили вакуумную тишину комнаты.
Рембо ерзал на коленях Поля, силился прижаться ближе, обнять крепче, как будто этот момент посмеет кто-то забрать.
Поцелуи опустились с розоватых губ, таких сладких и любимых, на шею, плечи и ниже, ниже, куда только Поль мог достать. У ключиц розовели следы засосов, почти неощутимых, они совсем скоро сойдут, но сейчас безумно радуют глаз. Рембо жмурится, его сознание отдаётся ощущениям, дыханию, чужому и своему, касаниям.
Горячие ладони сжимают бёдра Артюра, толкают его вперёд, опрокидывая спиной на ещё тёплую постель. Тонкие руки обвивают шею Поля, пока тот зацеловывает шею Рембо и сжимает, отлаживает его бёдра, заставляя Артюра сбивчиво вздыхать, не проронив ни единого чересчур громкого стона.
Поль прижимается к губам Рембо новым поцелуем, крепко сжимает одно из его запястий, моментально отпуская. Так не хочется рушить прелесть белоснежной, не тронутой изъянами кожей.
Верлен отрывается от губ Артюра и спускается ниже, целуя каждую родинку, которую может заметить сейчас, когда глаза цепляются за чужие плечи, так привлекательно подчёркнутые контрастной тканью его чёрной рубашки.
Артюр выгибается, вздрагивая всем телом, когда Поль касается губами нежной кожи его бёдер. Такой сладкий, такой желанный, он отдаётся ласкам, совершенно забывая о происходящем вокруг.
Рембо зарывается пальцами в волосы Поля, положившего голову на его грудь.
–У тебя сердце бьётся быстро, как у котёнка
–Я не думаю, что можно делать с котёнком что-то подобное тому, что ты только что сделал со мной
–Почему ты просто не можешь сказать, что я сделал тебе м- – ладонь прижимается к губам Поля
–Замолкни