Наташа лёгким движением вытаскивает окровавленный нож из груди убитого ею наёмника и вытирает его о чёрный пиджак, уже и так прилично заляпанный кровью, трупа. Это десятый за сегодня, а результата до сих пор нет. Ей сломали три ребра и прострелили ногу, которую она наскоро перевязала обрывком ткани, чтобы остановить кровотечение, и единственное, что она хочет в этот момент — это тёплая ванна, мягкая кровать с тяжёлым одеялом и нежные объятья, но, к сожалению, вместо этого, её ждёт долгое возвращение обратно на базу и отчёт Дрейкову о провале. Не самое приятное завершение тяжёлого дня.
Сзади кто-то тяжело кряхтит, и Нат вспоминает о недобитом наёмнике, которого она оставила на всякий случай, если не удастся выудить информацию из других. О, значит, не всё потеряно. Наташа удобнее перехватывает нож, готовясь пытать. Она не любит пачкаться кровью, поэтому предпочитает другие виды пыток, но в данный момент выбора у неё нет. Раненная нога отдаёт пульсирующей болью, но Нат не обращает на неё внимание, упрямо шагая к бетонной плите, за которую заполз тот наёмник, думая, что его это спасёт. Наивный.
— Приветик, — Нат нависает над тяжёло дышащим мужчиной, с ужасом смотрящим на оружие в руках девушки, искусно подбрасываемое для устрашения. Кстати, это сработало. — отдыхаешь? — в глазах пляшет безумный огонь, не предвещающий ничего хорошего. Наёмник кричит. Нат улыбается. Ох, как она любит свою работу, даже несмотря на отсутствие отдыха и Дрейкова. И кровоточащую ногу, начинающую ощутимо болеть. Плевать.
***
— Ох, дорогая, я та-а-ак устала, — Наташа вваливается в квартиру, случайно роняя вандину сумку, из которой тут же на пол выпали разные мелкие вещички. — чёрт!
— Нат? — Ванда выходит из кухни с полотенцем в руках, видимо, что-то готовила. — о господи, ты ранена? — она в мгновение оказывается рядом с девушкой, проверяя её состояние, которое, честно говоря, было плачевное.
— Ой, ничего серьёзного, не беспокойся. — Нат отмахивается и неудачно пытается сделать пару шагов по направлению к спальне, чуть не падая, хорошо, что Ванда успела её вовремя подхватить. Она помогает ей дойти до спальни и аккуратно укладывает девушку на кровать, отмечая её бледность. Ей плохо, а она молчит! Боже, однажды Нат сведёт её с ума. — ну, чего ты, солнц, я же в порядке…
— Молчи, Наташ, лучше молчи. — Ванда раздевает её и, замечая перевязанную тканью рану, которая уже пропиталась кровью, поднимает наполненный искренним негодованием и беспокойством. — ты издеваешься?! Нат!
— Всего лишь небольшая ранка… Чёрт, надо Дрейкову позвонить. Подашь телефон? — Нат намеревается подняться за телефоном, но Ванда одним взглядом прерывает это действие.
— Не двигайся.
— Но-
— Он может подождать. Жди, я скоро. — Ванда мягко целует Наташу в лоб и уходит в ванную, чтобы взять бинты, перекись и нитки с иголкой, если придётся зашивать. Не в первый раз.
К счастью, рана оказалась неглубокой, и зашивать её не придётся.
— Я убила сегодня одиннадцать человек, я заслужила поцелуй?
Ванда вздыхает.
— Ты заслужишь больше, если перестанешь попадать под пули.
— Но моя работа! И-, — она прерывается, когда натыкается на укоризненый взгляд Ванды. — всё, всё, молчу!
Через пару минут молчания она снова спрашивает.
— Так что насчёт поцелуя?
Ванда безнадёжно стонет.