Пожалуй, Сенку могли заставить краснеть лишь такие люди, как Ген. 

Лиллиан близка по натуре к его проводнику, а она большой любитель посмущать близких ей людей какой-нибудь глупостью.

Сейчас щёки Сенку налились жаром, едва он понял причину их дружного ответа. Или же нет?

    — Почему эта песня? — от такого резкого вопроса и Ген, и Ками напряглись. Женщина, впрочем, сама не слишком-то понимает, когда лучше проявлять личные интересы в разговоре, казалось, не самом официальном. 

    — Я не знаю, — пожал плечами Ген, — она хороша. 

Сенку внимательно уставился на Асагири, а затем, чтобы не напрягать его ещё сильнее, молча поднялся и ушёл работать. Можно не говорить, что он действительно облегчил таким уходом обстановку, ведь всё было понятно, стоило только взглянуть на забытую им порцию обеда. 

    — Что такое? — поинтересовалась Док тихо, видимо, думая, что Ген действительно знает причину.

    — Я не знаю. Может, для него важна эта песня, и он приревновал?~ — тихонько посмеялся Асагири. 

Ишигами всё слышал, но сделал вид, что нет. Его щёки всё ещё пылали.

    — Ты думаешь, он расстроен? — Ками забрала свою порцию обеда и села на диван.

    — Он другой, когда расстроен. Сейчас он смущён, — пару предложений назад Сенку спокойно принял диалог этих двоих, но сейчас казалось, что они просто издеваются! 

Ишигами демонстративно кашлянул и тут же услышал за спиной смех Гена. Он обернулся и пронзил его недовольным взглядом. 

    — Смешно тебе? — пробурчал Сенку. 

    — Очень. Ты смешишь меня непозволительно много! — пропел Асагири. 

    — Кто-то идёт, — внезапно предупредила Док, а спустя несколько секунд в дверь постучали. 

После того, как Сенку вновь разблокировал дверь, в комнатку ворвался Джей Нанами. Он взволнованно огляделся и замер, едва увидев Док. Та невозмутимо ела булочку на пару, закусывая ей варёный рис. Она даже не потрудилась встать, чтобы как-то поприветствовать другого Данко.

    — Ками! — выдохнул он, ошеломлённо глядя на неё. 

    — Подожди, пока я поем, — отозвалась она. 

Стоило ей это сказать, как Джей закипел от раздражения.

    — Ты заявляешься сюда, оставляя на хвосте десятки журналистов, а теперь ведёшь себя так, будто ты обедаешь на смене! — разразился он, проговорив это предложение истерично быстро. 

Ками молча отпила свой кофе. 

    — Ты невозможная! Почему ты не написала мне, что вернёшься? Почему ты вообще вернулась именно сюда?! — продолжал он. 

Вздохнув, Док неохотно отложила свой поднос на столик. 

    — К Сенку, — пояснила она, поднимаясь с места.

Ишигами вздрогнул, когда вдруг понял, что этот ответ она не озвучивала ему, но точно всеми своими действиями дала понять, что он был причиной её возвращения. Это просто не укладывалось в голове!

Обречённо выдохнув, старший Нанами сделал шаг вперёд и обнял бывшую коллегу. Ками напряглась, хмуро глядя куда-то в чужую шею. Она на объятия не ответила. 

    — Отпусти, — спокойно попросила женщина. 

    — Ты даже представить себе не можешь, как я рад, что вижу тебя живой, — искренне и негромко сказал он, всё ещё крепко её обнимая.

    — Пожалуйста, отпусти, — повторила Ками.

Наконец, её голос был услышан, и Нанами отстранился от неё. Он всё ещё долго пялился, подмечая все изменения, а затем как-то съёжился, когда увидел её руки. 

    — Что ты с собой сделала? — он невесомо коснулся отстриженного кончика её спутанных волос.

    — Не работаю на камеры, — она оттолкнула от себя чужую руку. 

Несмотря на то, что ответы Ками казались не самыми дружелюбными, больше создавалось впечатление, что это Джей не сходится с характером другой Данко, будучи человеком, нуждающимся в открытых проявлениях дружелюбия. В голосе Док не было ни раздражения, ни презрения, она лишь бесстрастно защищала свои границы, не перекладывая на других вину за их пересечение. 

    — Сенку, — обернулся Джей, — она предупредила тебя? Или вы виделись в Дарктоне? 

В ответ тот просто покачал головой. Ген, забившись в самый угол диванчика, неуверенно продолжил есть. Больше уверенности он получил, когда Док вернулась к нему и к своей необходимой сейчас пище. 

    — А это кто? — удивился Нанами. 

    — Не лезь до мальчика. Он друг Сенку, не делай вид, что ты не знаешь, — ответила за парней Ками. 

В этот момент Джей действительно вздохнул так, словно всё происходило не в его пользу. Кажется, Нанами заявился сюда вопреки своему расписанию, ведь на его лице читалась абсолютная растерянность. 

    — Док, раз ты вернулась, может, сходим куда-нибудь поесть? Я так много хочу узнать... А! Ну, в смысле, я хочу узнать о том, как ты вообще провела эти годы, а не какие-то великие тайны, — тараторил Джей. 

Сенку заметно удивился тому, как этот человек изменился, стоило ему увидеть Ками. Он словно вновь стал молодым космическим пилотом, для которого статус начальника столь важного отдела космической организации в новинку. 

    — Ты не хочешь знать, — покачала головой Док, — тебе нужно, чтобы я снова занялась работой над концерном. 

Возникло молчание, которое прервал только тихий смешок Гена. Из-за этого на него посмотрели все в этой комнате.

    — Мисс Ками забавная, — оправился он, но тут же забеспокоился, что прозвучало это как-то оскорбительно. — Прошу прощения.

    — "Забавная"? — хором спросили Сенку и Док.

Они затем молча посмотрели друг на друга и, мысленно с чем-то согласившись, вернули внимание Нанами. 

    — Сенку, после работы я вернусь с тобой в вашу квартиру. Мне хотелось бы отдохнуть перед нашими завтрашними планами. Можно ведь? — обозначила намерения Ками. 

Сенку кивнул, неловко покосился на свой обед и молча подъехал в кресле к столику. Он ведь всё бросил из-за смущения, теперь стоит вернуть себе некоторую... серьёзность. 

    — Ты действительно даже посмотреть на меня не хочешь? — голос Джейя стал холоднее. 

    — Меня не подводит память, — сказала Док.

Нанами ушёл, опустив плечи, ведь он явно не ожидал, что все его действия не принесут результата. Оставшиеся в кабинете молча перекинулись взглядами, приняв решение не обсуждать пока эту ситуацию. 

После обеда в Асагири вновь проснулся интерес понаблюдать за работой Сенку, он вернулся за второе кресло и завёл разговор о подмеченной детали. Потому Ишигами стал объяснять ему всё, что тот только ни спросит. Казалось, между ними не было понятия времени, ведь им так легко давалось молчание и отдых друг от друга. Пока Сенку полностью сосредотачивался на диагностике, Ген читал что-то в телефоне; пока первый прерывался на воду, второй её подавал и делился о прочитанной истории — кажется, это была какая-то манга.

Док оставалась позади, сонно наблюдая за парнями. Прежде она иногда представляла, каким бы мог вырасти сын Бьякуи, и она делала ставки скорее в сторону характера Асагири. Но всё было иначе, совершенно иначе. 

К концу рабочего дня Сенку должен был обойти отведённые ему объекты. Ген, разумеется, пошёл за ним, сияя интересом, а Ками хотелось лучше рассмотреть нынешние работы концерна. Ситуация её заметно разочаровала. 

Стоя над платформой с шаттлом, Сенку вносил данные в планшет и рассылал заметки работающим над объектом учёным. 

    — Мисс Ками! Вы проверяли диагностику Сенку? — заговорила инженерка, которая только-только прочитала данные от названного. 

Другие работники поддержали её интерес, даже не глядя в сторону Ишигами. Тот, впрочем, особого внимания и не желал. 

    — Это необходимо? — спросила Док. 

    — Ну-у, знаете... — девушка обернулась, ища поддержку в глазах коллег, — я не была бы так уверена в диагностике того, кто даже не был толком знаком с особенностями нашей работы.  

    — Эти данные — лишь констатация положения дел. Я видела, что он не делает больше, чем ему положено. А вы, видимо, хотите, чтобы делал?

Ишигами усмехнулся.

    — Критикуешь — предлагай, да?

В другом случае Ками не видела причин вмешиваться, но сейчас, наблюдая очевидную дискриминацию, которой она прежде в коллективе не допускала, ей трудно было оставаться в стороне. 

    — Ошибок не избежать, но данные о работе шаттлов проходят так много инстанций, что естественно значит — ошибки в итоговом варианте допустить нельзя, — тон Ками неумолимо изменился и каждый, кто её сейчас слышал, замер и начал прислушиваться. 

    — С какого момента вы начали искать кого-то, кто будет выполнять за вас вашу работу? — добавила она сурово. 

    — Как Вы можете так говорить? Мы все трудимся здесь не покладая рук! Многие из нас регулярно перерабатывают, мы буквально отдаём этой работе жизни! — уверенно и возмущённо возразила инженерка.

Док окинула огромный зал взглядом, оценила, сколько людей сейчас могут её слышать, и невозмутимо сказала:

    — Не умеющий отдыхать работник — плохой работник. В таких условиях вы не собой должны гордиться, а задаться вопросом, есть ли в вашей работе столько вклада, сколько вы вложили в свой отдых, — многие открыли рты, чтобы возразить, но Ками продолжала, — вы учитесь всю жизнь, потому нет причин не считать, что вы отдаёте жизни работе. Но если каждый из вас не сможет ответить себе на вопрос "что я должен делать?", вам стоит взять паузу и поразмышалять, осознанно ли вы выполняете свою роль. Как общественную, так и личную. 

    — Это лишь Ваш личный подход к жизни, не к каждому это применимо, — растерянно выкрикнул один из учёных. 

    — Это то, что позволяло мне всегда быть уверенной в том, сколько мне под силу сделать. Ничего личного тут нет — сухой расчёт, — парировала Док. — Вы хотели моей помощи? Я помогаю.

За спиной Док послышался голос, который несколько напугал её. Не каждый человек мог подойти к ней так близко, оставшись незамеченным. 

    — Но ведь вы, Данко, носили фамилии тех, кто как раз отдал миссии жизни, разве нет? — сказал мужчина холодно, но с улыбкой в голосе. 

    — Доктор Уингфилд, — тихо удивился Асагири, тут же повернувшись к Сенку, — он работает на концерн?

Ксено, убрав руки за спину, улыбался, глядя на Ками сверху вниз. Та повернулась к нему, чуть нахмурившись.

    — Раймона Ками была лучшим генетиком медицинской организации. Она присоединилась к миссии, будучи матерью двоих детей, которые нашли её мёртвой однажды утром, — поделился Уингфилд. — Вы помните это, но всё же упрекаете всех в рвении вложить все силы в космическую жизнь Уайтона.

    — Рвение, не подкреплённое уверенностью в своих силах, пагубно влияет на конечный итог их деятельности, — бесстрастно ответила Док. 

Ксено пожал плечами. 

    — Не знаю. Как думаете, миссис Раймона была уверена в своих силах, когда умирала от инсульта?

    — Интересная провокация, — Док скрестила руки на груди и склонила голову в бок, глядя в темноту чужих глаз. — Как именно мои убеждения должны учитывать ошибки моих создателей?

    — Так Вы считаете, что она ошиблась, когда умирала? — рассмеялся Ксено. — Неудивительно, что Вы вызываете неприязнь такого количества людей. Вы так уверены, что делаете всё возможное, но не замечаете очевидные причины чувствовать вину.

За этой сценой наблюдало так много глаз, что под грузом этих взглядов ощущение опасности запустило работу мыслительного идентификатора. Бегущая полоска света на её затылке окрасилась в красный.

    — Не бойтесь, я знаю, что в таких условиях нам не удастся подискутировать в полную силу, — прошептал Уингфилд.

    — Боюсь, в иных условиях я не стану тебя слушать, — обозначила она и повернулась к нему спиной, о чём моментально пожалела, ведь главная опасность, о которой твердили ей данные МИ, была теперь вне зоны видимости. Крепче сжав кулаки, Ками посмотрела в лицо Ишигами. 

Сенку также смотрел на неё, размышляя о том, как отец описывал свои ощущения, когда Ками о чём-то говорила. Он всегда был твёрдо уверен, что будет на её стороне, что бы она ни сказала. Должно быть, он видел, как с ней говорили подобным образом множество раз, и каждый раз он был с ней... Такая глубокая восхищённость не могла не передаться юному уму, потому сейчас он почувствовал себя человеком, который стоит против целого мира ради интересов матери.

    — Он говорит, что она обесценила учёных, которые работали над Данко и погибли, так что ли? — голос Гена словно вытянул Сенку из-под толщи воды. 

    — Если буквально... — тихо ответил Ишигами. 

    — Это как-то символически странно, — Асагири так извернул свою мысль, что Сенку едва не прыснул от смеха. — Ты же говорил, что до создания Данко потери у BG были невообразимые. Данко были созданы ради будущих поколений, которые станут устойчивее к условиям на земле и в космосе, борьба с человеческой слабостью — одна из ведущих целей миссии. Так что, ну... Чисто символически трудно спорить с Данко, ведь мир до них был другой. Сейчас все Данко!

Их тихую беседу слышали и Ками с Ксено, но первая не могла сейчас даже улыбнуться таким выводам, ведь не позволяло положение, а Ксено вообще не рассматривал мнение настолько далёкого от Уайтона человека. Хоть он сам должен был сделать его настоящим уайтоновцем.

    — Я здесь закончил, можем идти, — произнёс Сенку чётко, ведь он действительно всё это время работал. Таким образом он увёл Док и Гена от этой сомнительной компании.

На пути ко временному кабинету Сенку, когда они уже добрались до пустых светлых коридоров с открытого пространства, их нагнали незнакомые учёные. Оба выглядели молодо, кожа их была словно бледнее, чем у и без того бледных работников. Почему-то, стоило Гену увидеть этих двоих, он включил всё своё внимание, уставившись на них. 

    — Наставница! — невысокий парень внезапно преодолел расстояние меж ним и Ками быстрее, чем другой, и кинулся её обнимать.

    — Я не думал, что увижу Вас снова-а! — всхлипнул он. 

    — Иквел, пожалуйста, не висни на мне, — вздохнула Док. — Я видела вас. Не знала, что вы здесь работаете.

Второй более сдержанный парень улыбнулся и постарался оттянуть от женщины своего коллегу. 

    — Не только мы. Из нашего дома нас здесь девять, — поделился он. — Но сейчас на смене только мы...

    — "Наставница"? — удивился Сенку. 

    — Я потом тебе всё расскажу, — спокойно кивнула она.

Молодые учёные переглянулись и явно о чём-то без слов договорились. 

    — Мы просто хотели поздороваться! Всем скажем, что Вы приходили, — выдал Иквел.

    — Не смеем больше задерживать Вас, наставница.

    — Молодцы. Не теряйте связь друг с другом, — чуть улыбнулась Ками.

Парней тут же как ветром сдуло.

    — Они из Дарктона, да? — вдруг спросил Ген. Док кивнула и он продолжил. — Почему-то, как только увидел их, сразу так подумал...

Всю дорогу домой Ишигами, что удивительно, размышлял не о конфликте Ками с его бывшим академическом наставником, а о том, как те незнакомые люди, увидев её, не побоялись подойти и поздороваться, даже обнять. Она была так же холодна, как ранее с Нанами, но всё же... Может ли быть так, что ему тоже не стоит быть таким сдержанным? Всё же, он действительно всю жизнь мечтал о встрече с ней, но ни разу не представлял такого близкого контакта. 

    — Ген, что приготовить поесть? — спросил Сенку, едва успев закрыть дверь в квартиру. 

    — У тебя есть мука? — заулыбался Асагири, обернувшись на него. 

Док быстро прошла дальше, оставив парней в прихожей.

    — Есть. 

    — Может, панкейки? — кажется, Ген воодушевился. Он вообще был куда более активен, чем прежде, взгляд его стал светлее. Казалось, медленно окутывающий его лёд, появившийся из-за постоянного недоверия к окружению, стал таять. 

Туман мыслей развеялся. Сенку несмело протянул к бледной щеке свою ладонь и Ген не стал отстраняться. 

    — Поможешь с готовкой? — чуть улыбнулся Ишигами, убирая длинную чёрную прядь за ухо. Это было медлительное, но полностью искреннее прикосновение. 

    — Только если морально, — усмехнулся Ген.

Оглянувшись, Асагири шёпотом спросил:

    — Ты в порядке? — он взял ладонь Сенку в свои и прижал к своей груди. 

    — Я хотел спросить у тебя. Устал ведь, наверняка. Прости, что опять втянул тебя в какой-то бардак...— Ишигами сильно склонил голову, пряча глаза, но Ген вдруг сделал шаг и лоб Сенку оказался на его плече.

Они простояли так какое-то время — в молчании сосредоточившись на тихом дыхании друг друга.

Ками ожидала, что эта квартира теперь будет для неё чужой, но, стоило ей попасть в гостиную, она поняла, что ошибалась. Да, здесь множество чужих фото, мебель стоит немного иначе, её присутствия тут больше нет, но ощущение, что сейчас с работы вернётся её друг с новыми планами на просмотр фильма, возникло моментально. Это в одно мгновение грело сердце, а затем уже обжигало до боли. 

    — Лиллиан, — произнесла Док, взяв в руки фотографию в рамке, когда Сенку направлялся на кухню. — Где она сейчас?

Парень замер, затем нашёл в себе силы говорить легко и продолжил свой путь. 

    — Она больше не помнит его, — бросил он. 

Фото вернулось на полку, Ками хмуро пробежалась взглядом по остальным. Она не могла ответить чем-то сейчас, потому лишь подумала о том, что ей стоит разобраться в большем количестве обстоятельств.

    — Вы знали о ней? — спросил Сенку наигранно безразлично. 

    — Последний раз я видела Бьякую лично как раз в начале их отношений. Мы разговаривали обо всём, он поделился и этим, — пояснила Док и покинула гостиную, чтобы сесть в кухонной зоне на привычное ей место. 

    — Не думал, что он таким с Вами поделится, — ответил Ишигами. 

    — Почему?

    — Вы искренне были рады за него? — кажется, Сенку хотелось что-то прояснить. 

    — Разумеется, — тут же ответила Ками. 

    — Понял, — и он прояснил. 

У Гена не было роли в таком личном разговоре, ему даже пришлось затолкать подальше возникшие вопросы о такой известной личности, как названная певица — не в первый раз у него возникли эти вопросы, ко всему прочему. Тем не менее, он постарался сам ответить себе, используя лишь слова из их диалога. Это было важно, ведь он заметил, каким мрачным вдруг стал его спутник. 

    — Я обещала, что расскажу тебе всё, — начала Док. 

    — Но? — чуть ухмыльнулся Сенку, взяв из ящика для посуды венчик, чтобы взболтать содержимое миски. 

    — Но не могу сделать это здесь. Надеюсь, ты понимаешь меня. 

Когда Сенку ничего не ответил, Асагири подошёл к нему и стал наблюдать за его готовкой. 

«Я тоже видел фото с Вайнберг. Стоило сразу тебя спросить... А теперь ты снова с чем-то безмолвно борешься, дурак», — такие мысли крутились в голове Гена, пока он, обречённо вздохнув, уткнулся лбом в спину Ишигами. 

    — Устал? — спросил Сенку.

    — Ты дурак. 

    — А? Что я сделал? — возмущению не было предела. 

Не дав Ишигами ответ, Ген ущипнул его за бок и ретировался. Он не стал докучать его сейчас, хоть внутри всё взывало к контролю — Ген чувствовал, что, кроме поглощения возможных плохих исходов, ему нужно слышать не только окружающих, но и себя. А рядом с Сенку хотелось себя слушать... 

Каждый заданный вскользь вопрос, каждое аккуратное уточнение, каждая фраза, сказанная до смущения прямо — всё находило отклик в сердце. Если бы Ген мог вдруг вспомнить, как именно этот парень пришёл к такому откровенному единению... О, он уже многое готов за это отдать. Это не столько романтический интерес, сколько простое и наглое любопытство. Опять же, это подталкивало Гена искать себя — ему словно необходимо было познакомиться с тем человеком, на которого смотрит Ишигами Сенку. 

Может ли любовь подтолкнуть человека вовсе не в объятия, а к внутреннему голосу? Может ли она заставить прислушаться к себе, преображая вовсе не того, кто любит тебя уже, а тебя самого?

Ген готов был полюбить того себя, который показывается, когда Сенку рядом. Он был дьявольски красив в неоновых софитах, под шумную игру в покер, в мерцании игровых автоматов. Его тело оставалось желанным, к его искусственным рукам тянулись, желая выхватить комбинацию карт удачнее, но эта красота казалась Гену фасадом картонного дома, возведённого на съёмочной площадке. Как только сцены с ним были отсняты, он оставался ни с чем. И так день за днём, месяц с лишним. 

Пустота, в которой оставался Ген подобно галлюцинации, с треском и бликами преображалась. У дома, оказывается, есть фундамент, есть стены, комнаты, мебель — множество неизведанных уголков.

Страшные секреты, счастливые воспоминания, пролитые слёзы и заливистый смех. У Гена, на самом деле, было всё. 

В дверь позвонили. Сенку настороженно обернулся в сторону звука. 

    — Это ещё кто..?

    — Луи, наверное, — спокойно ответила Док.

    — Что?! — Ишигами выскочил из кухни, чтобы открыть поскорее.

Нельзя, чтобы этот человек дольше нужного торчал в коридоре, ведь у BY были все основания задержать его.

Он житель Дарктона, который разгуливает по территории закрытого ЖК, где жила не одна семья, относящаяся к космической организации.

Это действительно был Луи. Что ж, теперь понятно, что имела в виду Ками, когда говорила, что о Гене не стоит переживать, пока они будут на приёме. 

    — Привет всем космонавтам, крупье... и Сенку, привет, — ухмылялся мужчина, когда его впустили на кухню. Вернее, он сам нетерпеливо прошагал туда, тут же уставившись на Асагири. 

    — Ты в порядке? — рассеянно спросил мужчина. 

    — Я? Да... А кто Вы? Кажется, Вы были в казино~, — неловко улыбнулся Ген. 

    — Заметил, хорошо. Но не помнишь, — Луи раздражённо потёр переносицу. — Не помнишь меня. О, я сейчас заплачу, дайте мне полотенце!

    — Успокойся, — скомандовала Ками. 

Напуганный Асагири действительно подскочил за полотенцем, поднося его незнакомцу. Он чувствовал некоторую ответственность, раз уж так расстроились по его вине. 

    — Ген, я твой... ну, типа, приемный отец. Опекун я. Правда, ты уже взрослый. Но точно не для меня! — выдал Луи, осторожно забирая из чужих рук полотенце.  

    — А, хорошо. Рад познакомиться, — улыбнулся Ген. 

Мужчина отвернулся и закрыл всё лицо тканью, что-то жалобно бубня себе под нос. 

    — Что сделали с ним? — бормотал он. — Он не должен мне так улыбаться, он вообще не должен быть таким вежливым со мной!

Остальные на кухне наблюдали за этой картиной с неопределённостью и некоторой беззлобной неприязнью. Уж слишком Луи был несдержан, когда стоял перед Асагири. 

Хмурясь, Сенку отвернулся к плите, вновь занявшись ужином. А Ген, заглядывая Луи через плечо, старался лучше его рассмотреть. Он уже хотел отвести взгляд, но вдруг зацепился за шрам, что выглядывал из-за растянувшегося воротника свитера. В груди что-то болезненно заныло.

    — Луи, — прошептал Асагири. 

    —... теперь понял, блять, Луи?! — выкрикнул рассерженный мужчина, полностью скрывавший своё лицо под шлемом. 

Луи пропустил несколько ударов по рёбрам и с кашлем опустился на колени. 

    — Нет, не понял! Почему вы отказываетесь даже её прах отдать мне?! — прорычал Луи. — Сколько мне ещё ходить сюда?

    — Прах положено отдавать только семье, — вздохнул другой громила в шлеме, который уже минут пять не участвует в избиении бывшего проводника. 

Маленький Ген, укрытый зонтом от грязных дождевых капель, сидел на чужой сумке, пусть та уже была достаточно грязной. Он держал в неповоротливых металлических руках смартфон, оснащённый магнитными держателями, чтобы не валился из пальцев. Он играл в РПГ и дожидался, когда Луи закончит получать по лицу. 

    — Не было у неё семьи! Она мой друг, дайте хоть оставить её имя где-нибудь на память, — Луи рванул в сторону приоткрытой двери, из-за которой несмело горел свет. 

Путь был прегражден, но хуже было то, что этот рывок был последней каплей. К его горлу приставили лезвие и резанули разок, затем он выбил холодное оружие из руки противника.

    — Он же так умрёт! 

    — Плевать, сам напросился, — решив так, оба громил ушли за ту же дверь, громко хлопнув и пошумев замком. 

Ребёнок, спокойно поднявшись со своего места, неуклюже убрал смартфон в сумку. Его лицо не выражало никаких эмоций, он нисколько не был обеспокоен, а в глазах его сияла пустота и темнота самой вселенной.

    — Ты умираешь? — поинтересовался Ген, закрывая Луи частью его зонта. 

    — Нет, просто кожу срезали, — ответил сидящий на коленях в грязи Луи. Он истекал кровью и дрожал от того, как бьют по нему капли дождя. — Не получается забрать нашу подругу.

    — Просто смирись, зачем ты пытаешься? — закатил глаза Ген. 

Луи тихо рассмеялся.

    — Глупым меня считаешь?

    — Да, считаю, —  бесцветно ответил мальчик. — Почему ты не сопротивляешься? Я почти не видел, как ты им отвечал.

Такой холодный вопрос одновременно расстраивал и веселил Луи. По правде говоря, с тех пор, как он взял ответственность за Гена, тот пуще прежнего заладил поддевать его. Почему-то Луи не казалась, что мальчик намеренно хочет его обидеть, просто... Гену нужно держать дистанцию, ведь доверия к людям он никогда не показывал. Либо просто мирился с тем, что придется "доверять", либо наотрез отказывался иметь дело. 

    — Видишь ли, — с великим трудом заговорил мужчина, пока поднимался с земли, чтобы упасть на грязные ступеньки рядом. — Не все люди могут драться. Дело даже не в навыках, а в том, что не все решаются причинять другим людям боль. Такая вот у меня слабость... Раньше злости хватало, но теперь всё как-то изменилось. 

    — Я всегда думал, что у тебя действительно есть эта злость, но сейчас я вижу, что Луи злится только на себя, — Гену хотелось поддеть, хотелось всё высказать сразу, но Луи это только приободряло. 

    — Мне кажется, у меня анемия, — тихо и хрипло посмеялся мужчина. 

Ген напуганно огляделся.

    — Хватит. Вставай, Луи, — скомандовал мальчик. 

Пришлось его послушать. Едва Луи поднялся, Асагири вцепился в его руку своей, что было слегка больно, ведь материал рук слишком грубый. Зато, это неплохо мотивирует. Но зонт он не удержал, так что тот упал прямиком в лужу. 

Луи действительно не мог ни секунды плохо думать о мальчике, который теперь отчасти от него зависит. Временно — от чего ценнее.

    — Луи, — позвал Ген, пока они медленно уходили из переулка, — тебе больно? 

    — Нет, подумаешь, пару сломанных рёбер.

    — Я не об этом. Из-за всей ситуации, что сложилась из-за проигрыша босса... Ты чувствуешь себя плохо от этого? — объяснил свой вопрос мальчик. 

    — Д-да? Да, точно. Мне больно, — честно признался Луи. 

    — Ничего. Понемногу всё наладится.

Ген улыбнулся, пока Луи опускал на него усталый взгляд, который был к тому же весьма доверяющим. 

Отшатнувшись, Ген врезался спиной в дверцу холодильника, роняя с него несколько магнитиков и листочков с заметками. 

    — Ген? — Сенку с беспокойством выдохнул и подбежал к Асагири, удержав его за плечи. — Эй, что такое?

Проводник уставился на свои руки, осматривая их с изумлением. 

    — Казино. Мои руки, — бормотал Ген. — Страшно. Вдруг его серьёзно ранили..? Никого нет. 

    — Ну, что ты, радость, — аккуратно выглядывая из-за спины Сенку, Луи вдруг заговорил раз в десять мягче, — это в прошлом. Что бы ты ни вспомнил, этого уже нет. 

Уверенность Сенку в том, что триггеры на Гена не работают, только что раскололась на части. Память возвращала ему что угодно, но не Ишигами.

Словно память Гена это бескрайние луга, а Сенку — лишь выжженный участок земли, который никак не может ожить. 

    — Я впервые почувствовал, как много забыл, — произнёс Асагири негромко. После этих слов руки Сенку он от себя убрал.

Всё это время лишь наблюдая, Ками предпочла молчать. Как ни странно, это привлекло внимание всех. Даже Сенку посмотрел на неё так, словно ответы на все вопросы мира были у неё. 

    — Что?

    — Ты умная, ты знаешь, как—...

Док тут же прервала Луи.

    — Я ничего не понимаю в нейробиологии, — вздохнула она. 

    — А-а, — протянул Луи.

    — Ну, я понимаю, — неуверенно поднял руку Сенку. — Предугадать триггеры невозможно без хирургического вмешательства, поэтому этот вариант мы сбрасываем... Остаётся только дать Гену свободу и воспоминания вернутся. Не факт, что полностью. Но есть условия. 

После нескольких секунд тишины Ишигами кивнул и продолжил. 

    — Нельзя ничего рассказывать Гену. Иначе он будет анализировать информацию, приходящую из триггеров, через ложные воспоминания. Понятно?

    — Как жестоко, — нахмурился Ген. — Ты, кажется, заинтересован в том, чтобы я всё время был в неведении.

Сенку едва не вздрогнул от этого холодного тона. То, что Ген не пожелал его прикосновений, было для него не страшно, но сейчас до него наконец дошло, что что-то не так. 

    — Зачем мне это?

    — Если этот человек так важен для моего прошлого, ты всё равно ни слова о нём не сказал... Сенку, я не понимаю. Ты так и планировал не показывать мне его? — Ген, всё ещё хмурясь, огляделся, видимо желая уйти куда-то. 

    — Ген, всё ведь было в порядке, — несмело начал Сенку. — Ты знаешь, что я не стал бы делать что-то во вред тебе! Проводник, мне нужно было наблюдать за тобой ещё какое-то время, чтобы понять, как сейчас функционирует твоя память, но я бы никогда..!

    — Теперь у тебя есть такое объяснение? Наблюдает он, ну спасибо! — процедил Ген.

    — Ген, я не могу контролировать... — Сенку сам замолчал на этот раз, ведь понял, что голос его становится всё громче.

Итогом их разбирательств стало дистанцирование. Ген ушёл в гостиную, а Сенку остался на кухне, заканчивать с ужином. 

Заработал телевизор — Асагири принялся бездумно листать каналы, не желая ничего слышать. 

    — Обиделся на тебя, — вздохнул Луи, глядя на то, как Сенку изо всех сил пытается управляться со сковородой. 

    — По-моему, бестолковый конфликт, — прокомментировала Док. 

    — Ген на эмоциях и не так умеет, — усмехнулся Луи.

Приходилось как-то укладывать в голове новую информацию, ещё и конфликт обдумывать, потому Сенку не слышал ничего, кроме собственных мыслей. 

Когда дело касалось разного рода разногласий, Сенку обращался к поучениям отца. Бьякуя говорил, что самое важное в таком случае — меньше говорить и больше наблюдать. Первую часть младший Ишигами со скрипом осуществил, но вот пронаблюдать как следует не вышло. Наверное, не стоило так очевидно запрещать Гену доступ к информации, в которой тот нуждается. А ещё показалось, что...

    — Он во мне разочаровался, — прошептал Сенку себе под нос. — Я выбрал не те слова, да?

На кухонный стол опустилась тарелка с не самыми аккуратными блинчикам. Взрослые просто начали ужинать, не утруждая себя в благодарности, а часть наиболее удачных панкейков Сенку понёс Гену.

    — Поешь, — Ишигами заглянул в глаза своего проводника, пока опускал на низкий столик тарелку и кружку с чаем. — Хочешь клубничный джем?

Ген промолчал и отвернулся, хмуря брови. 

    — Есть ещё ореховая паста, — продолжил предложения учёный. — Больше ничего нет...

    — Вот поем, можешь записать в какой-нибудь твоей табличке, что подопытный потребил столько-то калорий, — ядовито процедил Ген. 

Послышался тихий смешок. Сенку правда нашёл это забавным, чем ещё сильнее рассердил Асагири.

    — Надо мной смеёшься?! — возмутился Ген. — Да как ты смеешь! 

    — Это очень абсурдно, — раскаялся Сенку. 

В любой другой ситуации было бы сложно понять, как разговаривать, когда собеседник очевидно очень обижен, но собеседником Ишигами сейчас был Асагири Ген. 

Сенку принёс ему и пасту, и джем, а затем опустился на колени перед диваном. Глядя снизу вверх, он постучал по ноге Гена, чтобы тот взглянул на него хоть на секунду. Получилось. 

    — Ты правда думаешь, что я похож на человека, который строит какие-то козни за спиной? 

    — Отвали от меня, — холодно ответил Ген, отвернувшись к телевизору. 

Ишигами вновь постучал по ноге своего проводника, но теперь потребовалось больше времени, чтобы Ген обратил на него внимание. 

    — Что хочешь спроси, я на всё отвечу. Хочешь, расскажу, почему меня удивило то, что наши любимые песни совпадают? — понемногу Сенку находит к нему подход. — Если ты так хочешь, я расскажу.

На лице Асагири отразилась его война с любопытством. 

    — Ты сказал, что так нельзя! — взорвался Ген. 

С кухни выглянули старшие, даже Док, кажется, была заинтересована этим "бестолковым конфликтом".

    — Теперь можно, я так сказал. 

    — Можно, я вас прерву? — Док за спинкой дивана словно материализовалась, так эти двое было сосредоточены друг на друге. 

Сенку поднялся на ноги и неловко спрятал руки в карманы брюк. 

    — Я очень хочу спать, — поделилась женщина, — лягу здесь, в гостиной. Можно?

    — Почему здесь? Есть ведь свободная спальня, — удивился Сенку. 

    — Вы туда идите, я буду здесь. 

    — А я от личной спальни не отказался бы. Хром занял мою комнату дома... — с улыбкой подал голос Луи. 

    — Ты тоже останешься здесь.

Все с недоумением посмотрели на Ками, но та быстро всё объяснила. 

    — Если кто-то придёт, лучше им найти нас, чем вас. Я не доверяю квартире, которую осматривали BY. 

Все молча приняли то, что она сказала.

    — Я в другой спальне буду, не с Сенку, вы же знаете? — с раздражением выдал Ген. 

    — Почему?

На этот вопрос стоило дать ещё одно "почему". Почему ему вдруг стало непонятно, почему Ген не хочет спать рядом с ним.

    «Мы прерываем эфир ради срочных новостей...», — в секунды неловкой тишины прозвучал голос из телевизора   

Все одновременно перевели взгляд на экран. 

    «Мы сообщаем, что экипаж Кассиопеи-03, связь с которым не так давно была восстановлена, только что преодолел световой скачок», — рассказывала дикторша, пока на фоне были видеозаписи со станций, которые зарегистрировали скачок шаттла. 

    «Экипаж Кассиопеи-03 только что вошёл в атмосферу нашей планеты».

    «Я счастлива вам сказать! Наши усилия не прошли даром, мы вернули наших космонавтов домой! К сожалению, шаттл достигнет земли далеко от Нью-Уайтона, мы будем держать вас в курсе».

    — ...

Сердце замерло в груди, как только прозвучало название шаттла. Ками не сразу смогла вдохнуть, потому тут же схватилась за спинку дивана перед ней. Она повернулась к Сенку в ту же секунду, как тот обернулся к ней. 

Казалось, они вели беззвучный диалог, пока остальные ничего не могли понять. 

    — Бьякуя, — выдохнули они одновременно.