— Я исправил вам учебный план, — садясь в кресло, начал Дамблдор.

      Аттрактора только зашла в кабинет и потому обратила внимание на то, что профессор постоянно хмурит брови.

      — Мне интересно, что от него осталось, директор, — проговорила мисс Блэк. Она боялась, что профессор Дамблдор не оставит от него и камня на камне.

      — Очень многое, девочка моя, очень многое, — признался он. — Мне понравилось ваше освещение маггловской культуры.

      Мисс Блэк приподняла брови. Значит, дело касается исключительно вооружений.

      — Но вот… скажите честно, вы милитаристка?

      — Большую часть своей истории человечество воевало.

      С этим было трудно поспорить. История Магии освещала извечные войны с гоблинами, а маггловская пестрела делёжками территорий и ресурсов.

      — Вы видите в магглах угрозу?

      Аттрактора серьёзно задумалась. На осознанный уровень она ещё эту проблему не выносила. Зная отношение маггловского правительства ко всему неопознанному (вспомнилось «Русалки: обнаружено тело»), можно было сделать два вывода. Первый, самый нейтральный — их начнут изучать. И второй — объявят опасными.

      — Человек боится всего, что не в состоянии контролировать.

      Альбус приподнял брови — чего-то подобного он и ожидал.

      — Вы боитесь новой охоты на ведьм?

      — Да нет, века Средневековья давно прошли.

      От Блэк он такого ответа не ожидал. Хотя… она же незаконнорожденная. Вдруг полукровка?

      — Насколько мне помнится, сейчас век гуманизма, — заметил Дамблдор.

      — Гуманисты проявляют свой гуманизм по отношению к людям, — в ответ отозвалась Аттрактора.

      — То есть, маги, по вашему мнению, для магглов — не люди? — решил уточнить Альбус.

      — А вы спросите слизеринцев, люди ли магглы? — язвительно предложила мисс Блэк.

      — При чём тут они? — не понял директор.

      — Одно из главных человеческих качеств — нетерпимость, — пояснила Аттрактора. Ей никогда не надоедали диалоги с директором. Хоть его методы управления школой, как и личность, ей не нравились, она находила его ум и способности незаурядными.

      — Насколько мне известно, есть люди, стремящиеся распространить простейшие человеческие права на приматов, — припомнил Дамблдор.

      Он произнёс это с гордостью за людской род.

      — А есть люди, которые считают людей с другим цветом кожи приматами*, — в тон ему ответила Аттрактора.

      — Вы так не верите в светлое в человеке? — с некой долей досады вопросил директор.

      — К сожалению, я знаю историю человечества. А она пестрит непотребствами. Со всех сторон.

      — Но вы же католичка. Бог — есть любовь, — последним воззванием попробовал достучаться до неё Альбус.

      — Да. Но Князь мира сего — дьявол, — спустила его с небес на грешную землю Аттрактора.

***

      Дождь смешивался со снегом и мелкой вязкой крошкой скапливался на окне. Всё это снежное месиво будто приковывало к себе взгляд Аттракторы. Квиррелл долго не мог привлечь к себе её внимание.

      — Я вижу, что вы снова поссорились с Альбусом, — в его голосе звучало довольство.

      Мисс Блэк лишь дёрнула плечом. Это могло означать, что угодно. Но в данный момент значило лишь то, что Альбус не хотел никого слышать, кроме себя. Он уже определил своё мнение касаемо разбираемой ими проблемы и менять его в корне не собирался, несмотря ни на какие доводы.

      — Он не даёт мне преподавать детям историю двадцатого века. Я не могу с ними поговорить об атомной бомбе, — пожаловалась профессор Блэк.

      — А это так важно? — осведомился Квиринус.

      Он хоть и был полукровкой, но воспитывался в волшебной среде.

      — О предполагаемом союзнике надо знать всё и досконально!

      — Блэк считает магглов союзниками? — удивился профессор Квиррелл.

      — О предполагаемом враге — тем более!

      — Всё! Узнаю благороднейший и древнейший род Блэков, — сказав это, он о чём-то глубоко задумался.

      Точнее, думал не он. Это у Волдеморта не сходились концы с концами. Он знал возраст Регулуса Блэка. Тот никак не мог иметь дочь возраста Аттракторы. Орион что ли ходил налево? Так он умер к тому времени. Профессор Блэк не та, за кого себя выдаёт. И Дамблдор знает об этом. Не может не знать. Потому у него появилось несколько теорий. Первая и наилучшая для него: он имеет дело с полукровкой, примазавшейся в силу фамилии к благороднейшему и древнейшему. Вторая — Волдеморт хохотнул — перед ним магглорождённая. Это объяснило бы тягу к преподаваемому ею предмету и разрушило бы один из его догматов о том, что грязнокровка не способна на сильное тёмное волшебство. Он ещё раз усмехнулся. Кем он только Аттрактору уже не считал. Да он думал даже о сквибах! Кто же она на самом деле?

      — Вам сколько лет?

      — Двадцать, — не задумываясь, ответила мисс Блэк.

      Это был возраст Сесилии, а Аттрактора привыкла соотносить себя с ней. Нет, можно было, конечно, сложить свой возраст с теми годами, что она провела, наблюдая за мисс Линн, но почему-то она этого не сделала.

      Всё! Точно не сходится. Кто перед ним? Ведьма, несомненно, тёмная, — интересно, на каких заклинаниях-зельях она сидит? — однако католичка. Вот вам и тот свет, который он так остро ощущает.

      — Ладно, не суть важно, — подвёл итог Квиринус. — У вас, кстати, перо вылезло.

      Как только Лорду о нём доложили, тот сразу перестал беспокоиться об Аттракторе. Перед ним тёмный маг. Вон, уже оперяться начала. По двум из возможных классификаций она тёмная. А то, что католичка… Кто из нас по юности не ошибался?

      Знала бы Аттрактора, за что и по каким признакам её причисляют к тёмным магам, давно задумалась бы над тем, что за зелья она варит с профессором Снейпом и какие книги читает в Запретной секции.

***

      — Ты на рождественские каникулы никуда не уезжаешь?

      Поттер тут же вспомнил предложение совместного празднования с Квирреллом и подумал: «Как можно быть в Хогвартсе и в поместье Малфоев одновременно, пусть даже имея маховик времени?». Да и Дамблдор интересуется жизнью учителей вне школы.

      — Нет. Решил остаться в замке, — как можно более вежливо ответил Гарри.

      — Да брось ты! Тебе просто очень не хочется оставаться со своими магглами, — в своей обычной презрительной манере высказал мнение Драко.

      — Не хочется. Но куда ж деваться?

      Лицо Малфоя будто светилось ответом, куда именно можно деваться:

      — Я тебя приглашаю к себе на йольские каникулы.

      Гарри вздрогнул. Значит, Йоль у них вместо Рождества. Значит, Йоль… Нет, такое приглашение он принять не может.

      — Драко, ты же знаешь, как я отношусь к язычеству.

      — И зря, скажу я тебе!

      Драко не понимал, как его друг может быть христианином. Его с детства учили, что христианство ослабляет дух и попирает гордость. Ну, где это видано — раб Божий?

      — Христианство умаляет силу волшебника! — нравоучительно сказал Малфой.

      Поттер хмыкнул. Да, ему уже говорили об этом. Но сам он этого ослабления не замечал. Всё было с точностью до наоборот. И потому его одолевали сомнения. Чья же это должна быть сила, что после креста животворящего умаляется? Всяко не своя.

      — Драко, ты можешь поведать, какие именно силы умаляются?

      Малфою такой вопрос пришёлся по вкусу. Он тут же вообразил себя гидом по магическому миру для Гарри Поттера. И сия роль ему льстила. Она наделяла его именно той властью, к которой он стремился — властью над умами.

      — Религиозные убеждения препятствуют использованию магии крови и некромантии, — объяснил Драко.

      Ах, вот оно в чём дело. Такие волшебные дисциплины явно не по вкусу Господу Богу.

      — И почему я не удивлён?

      — Но это же такие нужные отрасли магии! — начал возмущаться Малфой.

      — Ну, если сила умаляется только в этом, я как-нибудь переживу, — сказал Гарри.

      Малфой его, конечно же, не понял. Он бы ни за что не отказался от силы ради убеждений. А вот Поттер так и поступал, и это пугало.

      Но даже такого Поттера Драко хотел видеть у себя дома. А потому он его таки уломал.

***

      — Аут! — громогласно разнеслось по полю.

      — Да ну, не было аута! — возмутился кто-то.

      Волейбол. Первая пробная игра на занятии по Маггловедению.

      — Профессор Блэк, был аут или нет? — взволнованно спросил какой-то хаффлпаффец.

      Ему игра понравилась, и потому он хотел, чтобы соблюдались все правила.

      — Аут, — сказала Аттрактора, руками показывая расстояние от границы поля до места падения мяча.

      Она судила эту игру. Ей с вышки было всё видно. Даже то, что к ним приближалась разъярённая профессор МакГонагалл.

      — Чем вы заняты?! У вас урок по Маггловедению, а вы играете в мяч, — голос Минервы подрагивал.

      Такой наглости от студентов она не ожидала. Было видно, как она возмущена.

      — Ну, во-первых, сегодня последний урок в этом семестре. А во-вторых, мы как раз проходим маггловские виды спорта, — оправдала своих учеников Аттрактора.

      — Но разумно ли заниматься этим в пустом классе? Могли бы провести занятие на квиддичном поле.

      — Ну, и где я найду столбы, чтоб сетку повязать?

      МакГонагалл недовольно поджала губы, но сдаваться не собиралась.

      — Привяжите к воротам.

      — И одна из команд будет играть вне поля на отшибе. Ничего не скажешь, справедливо!

      С Минервой они так и не договорились. А разбирательство дошло до директора.

      — Что на этот раз, девочки мои? — устало спросил Альбус.

      Только вчера МакГонагалл ему жаловалась на Трелони. Та до того запугала ученика, напророчив смерть, что он наотрез отказывался ходить на её занятия.

      — Она мешает мне преподавать, — первой начала Аттрактора.

      Блэк очень не нравилось, когда вмешивались в её дела. Альбус делал это с завидной частотой. А теперь к нему подключилась ещё и Минерва.

      — А она на занятии устроила игру в мяч, — не отстала от коллеги профессор МакГонагалл.

      Дамблдор уже ни чему не удивлялся. Лимит его удивлений был исчерпан на год-другой, и потому он только устало прикрыл глаза. Его новая преподавательница Маггловедения была дамой эксцентричной и обучала в своей уникальной манере.

      — И какой вид спорта вы проходили? — обратился к мисс Блэк директор.

      — Волейбол.

      — А не могли бы вы начать с чего-нибудь попроще? — поинтересовался Альбус. — С гольфа, например?

      Гольф директору казался менее разрушительным видом спорта. Это вам не волейбол, в котором мяч может улететь, куда угодно. Да в то же окно, раз занятия проходят в классе.

      — Гольф — это скучно. Я дала классу общее представление о нём, и, думаю, хватит, — небрежно махнула рукой Аттрактора.

      Дамблдор издал нервный смешок. Минерва, как чистокровная волшебница, вообще не понимала, о чём речь.

      — Я надеюсь, биатлон вы им преподавать не будете? — обречённо вопросил Альбус.

Ругать профессора ему было абсолютно не за что. Та наоборот вовсю выполняла свои обязанности. — А то я огнестрельное оружие в школе не потерплю, — объявил Дамблдор.

      Аттрактора лишь пожала плечами:

      — Хорошо, будем просто кидать гранату.

      — Чего?! — обалдел Альбус.

      — Мяч вместо гранаты использовать будем, — успокоила его мисс Блэк.

      На том и порешили, хотя Альбус всё равно остался недоволен. Уж больно агрессивна его подчинённая.

***

      — Северус, можете меня прикрыть? — поинтересовалась Аттрактора.

      — А что требуется? — не отрывая взгляда от котла, спросил Снейп.

      — Меня Драко на Рождество пригласил к себе.

      — И в чём проблема?

      — Как преподаватель, я должна остаться в школе, иначе директор поинтересуется невзначай, куда это я намылилась.

      — Маховик времени у вас есть. Можете пользоваться моим камином. «Мои» посещения поместья Малфоев никого не удивят.

      — Спасибо!

      — Только… вам известно, что Люциус был пожирателем?

      — Да, я в курсе.

      — Тогда прошу лишь об одном — осторожней там.