Каникулы текли медленно, в основном, за разговорами с Тёмным Лордом, ибо почему-то Гарри никто не писал. Почему — выяснилось вскоре…

      Как-то раз после трудового дня на благо дядиной фирмы Гарри поднялся к себе в комнату и застал там уже знакомого ему домовика Добби.

      — Ну, здравствуй, тебя послал Драко? — первым начал разговор Поттер.

      — Нет, Добби здесь находится без ведома хозяев. Добби должен спасти Гарри Поттера. Для Гарри Поттера опасно в школе, он не должен туда возвращаться, — с места в карьер припустил домовик.

      — Драко тоже не едет? — вскользь поинтересовался Поттер.

      — Ужасные вещи, происходящие в Хогвартсе, хозяина Драко не коснутся, — ответствовал Добби.

      — Почему они коснутся меня? Что во мне такого?

      — Гарри Поттер — надежда волшебного мира. Тёмные силы захотят его убрать с дороги. Добби не может этого допустить. Чтобы Гарри Поттер не поехал в Хогвартс, Добби принял меры. Он перехватывал все письма, что должны были прийти Гарри Поттеру.

      Чем больше говорил домовик, тем больше Поттеру не нравилась вся ситуация в целом. В Хогвартсе планировалось что-то тёмное. А оно обычно было связано с Тёмным Лордом, который квартировался у него дома, и обо всех его планах Гарри было известно. Посему понятно было только то, что ничего не понятно.

      — Ты перехватывал все письма? — у Поттера в душе начал зарождаться гнев. — И письма Драко тоже?

      — Да, Гарри Поттеру должно было казаться, что друзья бросили его. Тогда бы он не поехал в школу.

      — А тебе не кажется, что в школе, в первую очередь, учатся? А друзья это так — приятное дополнение?

      Домовик не ожидал от Гарри такой сознательности.

      — Поэтому Добби и пришёл предупредить Гарри Поттера. Чтоб он знал о грозящей ему опасности.

      — Что за опасность, ты сказать можешь?

      — Нет.

      — Тогда я буду вынужден поставить в известность твоих хозяев.

      Добби понурил голову. Он знал, что за такое его могут и убить. Люциус со слугами не церемонился.

      — И если ты ещё раз полезешь в мои дела, я буду требовать компенсацию с твоих господ.

На этом их общение закончилось.

      — Кто к тебе приходил? — осведомился Тёмный Лорд, отчего-то не сумевший присутствовать при диалоге.

      — Домовик Малфоев. Предупреждал о грозящей мне опасности. По ходу Люциус что-то затевает.

      Волдеморт принял информацию к сведению. А вспомнив о том, у кого хранился дневник, поморщился бы, будь у него тело. Это был самый тёмный артефакт, находящийся у Люциуса, и если тот решил пустить его в ход…

      Что-то однозначно грядёт. Его последователи зашухерились. Он прикидывал, оправданный ли это риск — возрождаться с помощью дневника. Ведь Поттера можно подтолкнуть к его нахождению и выпить силы мальчишки до дна. В этом деле мешала лишь клятва, данная Аттракторе.

      Но ничего, под закусь пойдёт и кто-нибудь другой. Тогда, получив тело с помощью крестража, он сольётся на спиритуальном уровне с той частицей, что вмещает в себя дневник.

***

      Где жил Снейп, Аттрактора знала благодаря своему статусу преподавателя. И потому в середине июля она решила наведаться к нему. Паучий тупик встретил её негостеприимно.

      Найдя нужную дверь, она постучала. Та не замедлила открыться.

      — Здравствуйте.

      — А, это вы… проходите, — отодвинулся, пропуская её внутрь Северус. — Я удивлён, что вы пришли, ведь на мои письма вы не отвечали.

      — Мою корреспонденцию перехватывали.

      — Кто и зачем? — приподнял бровь Снейп. — Дамблдор бы на такую бестактность не пошёл. Он вам пока доверяет. Вы не делали ничего такого, благодаря чему вас можно было бы заподозрить в чём-то тёмном.

      Уже зайдя в маленькую комнатушку, являющуюся гостиной, Аттрактора ответила:

      — Домовик Малфоев. Он таким образом хотел меня спасти от того, что планируется в Хогвартсе на следующий год.

      — Он как-то распространялся?

      — Нет.

      На этом разговор заглох. Сам Северус ушёл делать чай для гостьи. А та рассматривала жилище коллеги.

      — Помнится, вы хотели взять меня в подопечные. Не передумали?

      — Если бы я мог передумать, то не предлагал бы этого вам.

      — Тогда сейчас?

      — Сейчас. Я только подготовлю необходимые вещи.

      В процессе приготовления выяснилось, что взять под свою опеку Снейп её не может, ибо магия считает Аттрактору взрослой волшебницей. Её наблюдательный опыт равнялся двадцати годам, которые складывались с её биологическим возрастом.

      — Чёрт, так не выйдет!.. — выдохнул Снейп.

      — И что, теперь совсем ничего нельзя сделать?

      — Я могу провести ритуал побратимства. Если вы не против. Заботу буду проявлять ту же, что и при опекунстве, только с вас будет требоваться больше. Вы должны будете заботиться обо мне, как о брате.

      Аттрактора хмыкнула. Для неё и так все верующие были братьями и сёстрами во Христе. Так что ничего нового от неё требоваться не будет. Главное, ко Христу привести душу Северуса. Но тут она уж постарается.

      — Хорошо. Побратимство, так побратимство.

      После её согласия Снейп сходил на кухню за двумя чашами, кои наполнил эльфийским вином. Их он поставил на журнальный столик перед Аттракторой. Помимо посуды он принёс ещё и серебряный кинжал, который положил рядом с чашами.

      — Вы добавляете свою кровь в вино, то же делаю я, потом получившееся ритуальное зелье мы выпиваем.

      Так и было сделано.

      — Ну что ж, теперь я ваш названный брат. Надеюсь, вы не сделаете ничего такого, чтобы я пожалел о своём выборе, — выдал опосля Снейп.

      Аттрактора ему кивнула, принимая во внимание, что у декана Слизерина есть свой кодекс чести, в котором ей надо будет разобраться.

      — А вы не хотите быть мне братом ещё и по вере?

      — А я магию, как Пенелопа Кристалл, не потеряю? — ехидно осведомился Северус. Мисс Блэк ему ухмыльнулась.

      — Не должны. Вы же полукровка или чистокровный волшебник. Да и, в конце-то концов, я же колдую.

      — Ну, тогда я готов вас выслушать. Мне казалось, что христиане миролюбивы, если дело не касается колдовства.

      Аттрактора покачала головой. Ей уже порядком надоели стереотипы, касающиеся её мировоззрения.

      — Это не совсем так. Сам Иисус говорил, что не мир я вам принёс, но меч. Он разделял уверовавших со всеми остальными. Если уверовал наследственный волшебник, то он просто, как и обычный маггл, отлепляется от тела Сатаны и прилепляется к телу Христову. Там главное — соблюдение закона Моисеева. Это минимум. Максимум — надо жить по Нагорной проповеди. Но это сложно. И в Средние века это как-то забывалось.

      Они провели целый вечер, обсуждая религиозные моменты. Снейп оказался скептиком.

      — А вот, если уверует Тёмный Лорд, то и он спасётся?

      — Конечно. Главное — раскаяться в содеянном или хотя бы не допускать подобного впредь.

      — Но тогда это будет уже не он.

      — Почему же… Он может убивать, да и пытать тоже: за самые тяжкие преступления, такие как сатанизм и атеизм.

      — Чувствую, ему это понравится. Но всё равно слабо верится, что он примет ваши взгляды.

      Аттрактора хмыкнула:

      — Уже принял.

      Северус аж подскочил:

      — Вы с ним встречались?

      — Да, и пришли к соглашению. По последним нашим обсуждениям он согласен с моим титулом Великого Инквизитора, тогда как он стремится стать Императором Великобритании.

      — Он убил вашу мать!

      — Я всё равно её не знала. А моим планам лучше отвечает союз именно с Тёмным Лордом. Да и насколько мне известно, моя мать была агностиком. По крайней мере, тётя Петуния так говорила. Я ей благодарна, что она меня вообще крестила.

      — И вам её совсем не жаль?

      — Её душу ждёт ад. Я с этим ничего поделать не могу. А Тёмный Лорд всё ещё жив, и его душа пока не определилась.

      — Я буду крайне удивлён, если он заслужит рай.

      — Знаете, был такой святой — Доминик. Он вообще был мастером дел костровых, боролся с ересью да язычеством. И он канонизирован.

      — Понятно.

      На этом разговор был окончен.

***

      Гарри посреди ночи разбудил стук в окно. Продрав глаза, Поттер обнаружил у себя за окном фордик Англия. И ему показалось, что он продолжает спать.

      — Гарри, как ты? — прокричал Рон с заднего сидения.

      — Я брежу.

      — Да нет же, мы приехали тебя спасать. Я тебе долго писал, только ты не отвечал, и мы решили, что с тобой что-то неладное творится.

      — Спасибо за заботу, а ночью прилетать было обязательно?

      — Собирай свои вещи и полетели к нам!

      Гарри только подивился бесшабашности близнецов, что сидели за рулём, и Рона.

      — А может, я всё-таки родственников предупрежу?

      — Только быстро.

      Быстро получилось только написать прощальную записку. После этого Уизли его забрали.

      Приём в семье Рона Гарри оказали тёплый. По крайней мере, его не корили за то, что младшие дети семьи принялись его «спасать». Но Молли Поттеру отчего-то не понравилась. Возможно, её навязчивая забота оказалась воспринята им в штыки от того, что большую часть свой жизни он заботился о себе сам. И такое было ему непривычно.

      Гарри жил у Уизли уже неделю, но всё никак не мог надивиться дому, полному магии. В основном, конечно, бытовой, но всё же. Так же Рон буквально задалбывал его квиддичем. Он сам был фанатом Пушек Педдл и потому говорил о квиддиче постоянно. В основном, с ним диалог поддерживали близнецы. Но доставалось и Поттеру.

      — Давай сыграем! У нас в кладовке стоят мётлы, я поделюсь, — канючил Рон, заметив, что его друга больше интересует собранная Перси библиотека.

      — Может, в другой раз?

      Поттеру игра не особо понравилась. Ну, что это за спорт, в котором судьба матча, зачастую, зависит от одного игрока? Он даже не ходил на матчи, налюбовавшись сим действом ещё на первой игре сезона.

      — Приятель, я понимаю, что ты рейвенкловец, но это же не значит, что надо на всё лето закопаться в книги.

      — Я, в отличии от некоторых, делал задание на лето.

      — Да я потом у тебя спишу! Успеется.

      — Неуч, — обронил Гарри. — Но ладно, ладно, я с тобой сыграю, только одна игра — одно самостоятельно написанное эссе, — решил всё обернуть с пользой для себя Поттер.

      Ему крайне не нравилось, когда списывали просто так.

      — Уговорил, — быстро, не подумав, согласился Рон. — Ты в какой позиции играть будешь?

      Гарри призадумался. Охотник? Гоняться за мячами — оно ему нужно? Вратарь? Опять-таки, ты будто под расстрелом, и надо мяч поймать. Загонщик? Делать ему нечего, кроме как носиться за бладжерами. В общем, выбор пал на ловца. И полетать просто так для души время найдётся и важная роль в игре соблюдена.

      — Я буду ловцом.

      Играли они вчетвером, к ним также присоединились близнецы. И все четверо из-за недостачи игроков в команде гонялись за этим долбанным снитчем. В итоге, его поймал Поттер.

      — А из тебя неплохой ловец вышел, — признал то ли Фред, то ли Джордж. — Может, попробуешься в команду? Против тебя играть было сплошным удовольствием.

      — Не хочу в команду. Полёты мне нравятся, но сама игра не очень.

      — И зря, скажу я тебе, — заявил Рон.

      — И что, ты хотел бы, чтоб Рейвенкло одолел Гриффиндор?

      — Я хотел бы, чтоб ты одолел Слизерин. А то, видите ли, у них непобедимая команда!

      Поттер призадумался: играть против кого-то на позиции ловца не должно быть слишком уж напряжно. А участие в школьном спорте — это статус, приобретённый лично им. У него уже в печёнках сидела его известность, и, если бы он сделал что-нибудь от себя в прибавлении к своей славе, ему стало бы полегче общаться с однокурсниками.

      — Хорошо, я попробую, но, если меня не возьмут в этом году, в последующие пробоваться в команду не стану.

      Поттера заверили, что с такими данными он точно попадёт в сборную факультета.