— Ваше высочество! Ваше высочество!
Я прикрыл рот ладонью, стараясь не выдать себя нечаянным смехом. Здесь, за сёдзи, отличное место, чтобы прятаться от докучливых менторов.
— Ваше высочество, где вы?
Я затаил дыхание. Игра в прятки была обычным делом, когда приходило время занятий. Я не прочь был заниматься музыкой или стрельбой из лука, но что до остального — возникало непреодолимое желание сбежать.
Сёдзи отодвинули, за ней возник мой наставник.
— Ваш отец вернулся, — сообщил он с поклоном.
— Отец? — воскликнул я и, приподняв полы одежды, во весь дух помчался его искать.
— Ваше высочество, не бегайте по дворцу! Так поступать не подобает! — Ментор в панике помчался за мной.
Я едва не врезался в отца, свернув за угол, переступил ногами, пытаясь попятиться. Отец поймал меня ладонью за волосы и несильно подёргал их:
— Сора, сколько раз я тебе говорил не носиться сломя голову?
— Отец! — Я с восхищением поднял на него глаза. — С возвращением!
— Я рад вернуться, мой мальчик. — Отец потрепал меня по голове.
— Что ты мне привёз? — Я подпрыгнул от нетерпения. Обычно из каждого путешествия по Империи он привозил мне мечи для моей коллекции.
— Какой нетерпеливый! — Отец неторопливо пошёл в свои покои. — Прежде мы пообедаем. Иди за мной. Как подобает.
Я вздохнул и пошёл следом за ним, стараясь подражать его походке, но скоро вернулся к мелкой рыси. Отец не сердился на меня за это. Я был его любимым сыном, хотя и не старшим. Другие сыновья были правителями в разных провинциях, с отцом во дворце жил лишь я.
Обед был долгим, мучительно долгим. Придворные то и дело отвлекали донесениями особой важности. Я с нетерпением ёрзал, роняя еду обратно на тарелку и получая от ментора одно замечание за другим.
После обеда отец немного отдохнул, слушая сямисэн, и наконец-то сказал:
— Заждался? Пойдём, покажу, что я тебе привёз.
— Скорее! Скорее! — Я нетерпеливо гарцевал вокруг отца.
— Сора! — Отец удержал меня за руку. — Что я тебе говорил? Не носиться по дворцу.
— Да, отец. — Пришлось сбавить шаг. — И что это? Что ты мне привёз?
— Я привёз тебе куклу.
— Куклу? — протянул я разочарованно. — Я же не девчонка, чтобы в куклы играть. Я думал, что ты привёз мне меч.
— Это особенная кукла, — возразил отец. — К тому же у тебя и без того слишком много мечей.
— Но…
— Уверен, тебе понравится. Когда я увидел эту куклу, — рассказывал отец, — я сразу понял, что должен привезти её тебе. Я никогда не видел ничего подобного.
Я кивал, но особого воодушевления не испытывал. Если честно, я был немного обижен на отца. Привезти мне куклу — это совсем на него не похоже.
— Мастер начал делать её пятнадцать лет назад в день твоего рождения. — Отец потрепал меня по волосам. — Эта кукла сделана специально для тебя.
Я тихо вздохнул. Кукла, сделанная на заказ? Даже если она мне не нужна или не понравится, придётся сделать вид, что наоборот, иначе отец обидится.
Я распахнул двери в свою комнату, но отпрянул.
— Отец, там кто-то есть! — пробормотал я.
— Всё в порядке. — Отец улыбнулся и подтолкнул меня внутрь. — Это твоя кукла.
— Кукла? — Я вошёл.
То, что я принял за незнакомца, и в самом деле было куклой. Почти моего роста, в красивой одежде, с длинными волосами и блестящими глазами, кукла казалась живой. Я поражённо коснулся её щеки, пальцы ощутили прохладный фарфор.
— Невероятно… — прошептал я.
— Тебе нравится?
— Конечно! Как живая…
— Как ты её назовёшь? — поинтересовался отец.
— Что? Вот ещё! Это всего лишь кукла. — Я отвернулся и пожал плечами. — Не собираюсь я для неё имя придумывать. Это же не катана.
— Сора… — Отец, кажется, удивился.
Хм! Стал бы я волноваться о таких пустяках!
Через несколько минут у меня начались занятия по верховой езде, так что я совершенно забыл о подарке отца.
После ужина я пошёл к себе и вновь вздрогнул, войдя в спальню: совсем забыл и снова подумал, что кто-то забрался ко мне. Я фыркнул, позвал слуг, чтобы они меня переодели, и лёг спать. Светильник слабо освещал комнату. Я ворочался, не мог заснуть. Наконец я лёг на бок, подложив руку под голову, и стал смотреть на куклу. Сейчас её лицо казалось мне печальным. Конечно, это было иллюзией; скорее всего, тени так легли на её лицо. Но отчего-то защемило сердце, как будто совесть начала мучить за что-то… Я сел, подбирая волосы:
— Ты расстроен, что я не назвал тебя?
С моей стороны было бесконечной глупостью разговаривать с куклой, но мне сейчас было одиноко, а кукла идеально подходила, чтобы излить душу.
— Ну извини. — Я встал, подошёл к ней и погладил её по щеке. — Давай придумаем тебе имя. Ты же мальчик, верно? Назовём тебя… — Я задумался, потом предложил: — Рьюджи. Тебе нравится твоё новое имя? Надеюсь, что нравится. Теперь ты не будешь таким печальным, правда?
Я ещё раз погладил куклу по щеке и вернулся в постель. Зевнув и потянувшись, я зарылся в одеяло, сонно поглядывая на куклу. Странно, мне показалось, что она стала выглядеть счастливее.
«Я сплю», — подумал я и провалился в сон.
Утром, когда меня разбудил наставник, я первым делом пожелал доброго утра кукле. Сейчас счастливой или несчастливой она не выглядела — просто куклой. Да конечно, вчера мне привиделось со сна!
— У вас замечательная кукла, — заметил ментор.
— Её имя Рьюджи. — Я вытянул руки, пока он надевал на меня кимоно. — Отец сказал мне назвать её. Уверен, мы с ней подружимся.
— Да, ваше высочество, — с улыбкой отозвался ментор.
— Думаешь, я уже взрослый, чтобы с куклами играться? — буркнул я, заметив и поняв эту улыбку.
— Вовсе нет, — возразил наставник. — Тем более что это такая необычная кукла.
— «Необычная»? — повторил я, подходя к кукле и разглядывая её. — Почему необычная?
— Она выглядит совсем как человек. Говорят, у таких кукол есть душа.
— Душа? — Я протянул руку и потрогал волосы куклы. — Интересно…
— Время занятий, — напомнил ментор.
— Да, я помню, — неохотно согласился я и потащился следом за учителем.
Я и сам не понял как, — кукла вошла в мою жизнь. Я привык к ней и даже начинал скучать, если долгое время проводил без неё. Ей я мог рассказывать всё, что меня волновало, но что я не мог сказать отцу или наставникам. Я мог подолгу сидеть и смотреть на неё, ничего не говоря. С каким мастерством она была сделана! Точно вот-вот откроются губы и скажут: «Ваше высочество…»
— Жаль, что ты всего лишь кукла. — Я поднялся, погладил куклу по щеке и шутливо прикоснулся губами к её губам. — Ты мне нравишься.
Вскоре после этого мы с отцом уехали из дворца. Куклу, конечно, пришлось оставить. Не хотелось с ней расставаться, да ничего не поделаешь. Я погладил куклу по голове:
— Извини, придётся тебе подождать здесь. Отец сказал, что приготовил мне сюрприз. Когда вернусь, расскажу тебе о нём.
Как оказалось, поехали мы в поместье одного из аристократов, где мне собирались представить мою будущую невесту. Я растерялся, потому что не ожидал подобного. Она оказалась совсем маленькой девочкой, лет двенадцати, но вполне милой.
— Поженитесь, когда тебе исполнится восемнадцать, — сказал отец, вкладывая её ручку в мою. — А когда тебе будет семнадцать, мы объявим о вашей помолвке. Поиграй с ней немного.
Я отвёл девочку в сад. И как я должен был с ней играть? Девочка внимательно разглядывала меня, потом спросила:
— Хотите, я покажу вам моих кукол?
— Хочу, — сказал я. А что ещё мне оставалось?
Девочка взяла меня за руку и привела в комнату, заставленную игрушками. Тут были и куклы. Но такой, как у меня, конечно же, не было.
— А у вас есть куклы? — спросила девочка, наклонив голову набок.
— Мне больше оружие нравится, но одна всё-таки есть, — ответил я, слегка краснея.
— Когда я к вам приеду, покажете мне её?
Я кивнул, но почему-то показывать Рьюджи мне не хотелось.
Мы задержались в поместье дольше, чем рассчитывали. Но вот наконец мы вернулись во дворец. Я первым делом отправился в спальню.
— А вот и я, — сказал я, подойдя к кукле и положив ладонь на её щёку.
Тут же я отдёрнул пальцы: влажно… Я зажёг светильник и увидел, что лицо куклы мокрое. Я рассердился, позвал слуг и стал им выговаривать, что они не следили за моими покоями. Скорее всего, вода попала через крышу во время дождя.
— Но в эти дни не было дождя, — изумлённо возразили слуги.
Я растерялся. Если не было дождя, как вода могла попасть на куклу? Я взял у слуг платок и осторожно стёр все разводы с её лица. Может быть, влага появилась из-за того, что в комнате несколько дней никого не было и не зажигали свет? Я отпустил слуг и сел напротив куклы, как и раньше разглядывая её.
— А может быть, ты просто плакал? — спросил я, хотя это было уж чересчур. — Из-за того, что меня долго не было?
Кукла, разумеется, ничего не могла ответить. Я вздохнул и стал рассказывать о своей невесте и вообще о поездке. В это время из окна подул ветер, с плеча куклы съехала верхняя накидка. Я взялся за край, чтобы подправить, но тут же отдёрнул руку: что-то больно укололо мою ладонь, даже кровь брызнула. Я присмотрелся и увидел, что из одежды куклы торчит иголка. Вероятно, мастер-портной забыл вытащить её. Я замотал ладонь платком, морщась.
А может, это кукла не захотела слушать рассказ о поездке? Я усмехнулся, покачал головой. Нет, такого просто не может быть.
Время шло, я взрослел, мне исполнилось шестнадцать. Кукла по-прежнему стояла в моих покоях. В один из жарких летних дней случилось то, что навсегда расставило мои приоритеты: что для меня важно, а что нет.
Во дворце случился пожар. Я был на верховой прогулке, когда услышал крики слуг и почувствовал запах дыма. Я тут же вернулся во дворец и с ужасом увидел, что пламя подбирается к моим покоям. Я, не задумываясь, закрыл лицо рукавом и бросился внутрь.
— Ваше высочество! — грянул вопль ужаса мне вслед.
В комнате было задымлено, кое-где зловеще алели искры, прыгая с ширмы на ширму и распуская на них свои чудовищные плети. Я стащил с кровати покрывало, накинул его на куклу и попытался её поднять. Я и не думал, что она была такой тяжёлой! Я не смог бы вытащить её, но и бросить не мог. Поэтому я избрал единственно возможный путь: вытолкнул куклу в окно и выпрыгнул сам. Ко мне бросились слуги, наставник прыгал возле меня, стараясь рассмотреть, не получил ли я ожоги. Я лишь немного обжёг пальцы, как потом выяснилось, но в тот момент я был поглощён происходящим и даже не чувствовал боли.
Я размотал покрывало с куклы, чтобы посмотреть, не пострадала ли она. У неё немного откололось лицо, совсем чуть-чуть, возле уха. Я ужасно расстроился, но наставник уверил меня, что всё можно исправить. Он пообещал пригласить кукольного мастера, чтобы тот заклеил отколотый кусок обратно. Куклу перенесли во вторую мою спальню, я прилёг отдохнуть. Но меня мучили сожаления: если бы я был поаккуратнее или посильнее, она бы не пострадала…
Я перевернулся на бок, рассматривая обожжённые пальцы. Какую глупость я сделал! Только сейчас я понял это. А если бы я сгорел или задохнулся? Почему я бросился в огонь, забыв о собственной безопасности ради всего лишь куклы? Но я был бесконечно рад, что с Рьюджи ничего не случилось.
Я сел, посмотрел на куклу. Она казалась очень печальной. Я подполз к ней, погладил её разбитое лицо:
— Тебе больно, Рьюджи? Потерпи, завтра придёт мастер и починит тебя, вот увидишь.
Дверь в мою комнату распахнулась, вошёл отец, вернее, не вошёл, а влетел и взволнованно сжал меня в объятьях:
— Как ты меня напугал!
— Я в порядке.
— Никогда, слышишь? Никогда так не делай! — Отец погладил меня по голове. — А если бы с тобой что-нибудь случилось?!
— Я не хотел, чтобы кукла сгорела, — пробормотал я.
— Сора, это всего лишь кукла! — воскликнул отец. — Я бы заказал тебе другую.
— Я не хочу другую, — ещё тише прошептал я.
Утром приехал кукольных дел мастер. Я осмотрел его и недоверчиво спросил:
— Правда, что ты можешь починить любую куклу?
— Конечно, ваше высочество, какой бы сложной она ни была.
— Тогда почини эту, — приказал я, распахивая двери в свои покои.
Мастер застыл на месте, увидев куклу. Челюсть его задрожала, он перехватил её рукой.
— Ну? — недовольно спросил я. — Что ты стоишь? Почини её. Разве не видишь, как ей плохо?
— Это… это ведь… — забормотал мастер, пятясь. — Как это может быть куклой?
— Почини её, — повторил я.
Мастер наконец взял себя в руки и приблизился к кукле. Видно, что он боялся её. Я сел на кровать:
— Чего ты так трясёшься?
— Я… — Он сглотнул. — Простите меня, ваше высочество. Но эта кукла на меня страх наводит! Она словно наблюдает за мной…
— Тогда почини её быстрее и убирайся, — скомандовал я, не понимая его слов. Я никогда не боялся Рьюджи и не видел в нём ничего ужасного.
Мастер достал инструменты, едко запахло клеем и воском.
— Только осторожнее, чтобы ей не было больно! — подскочил я.
— Д-да… — с запинкой ответил мастер.
Он постарался на славу: заклеил трещину, залил её воском, и лицо куклы стало таким же, как и до происшествия. Я выдохнул с облегчением, подошёл к кукле, разглядывая её щёку.
— Ваше высочество, — нерешительно начал мастер.
— Что? — не поворачиваясь, спросил я. Я был поглощён куклой, нежно гладил её по лицу. — Теперь всё в порядке. Видишь? Он тебя починил, как я и обещал.
— Будьте осторожны, ваше высочество, как бы эта дьявольская кукла не украла вашу душу! — воскликнул мастер.
— Глупости какие, это всего лишь кукла. — Я повернулся к нему. — О чём ты?
— Но ведь она… она… — Его взгляд прыгал где-то поверх моего плеча.
Я оглянулся. Ничего особенного, кукла стояла себе. Что он там такого увидел? Кукольник поспешил уйти, даже не взяв плату за работу.
Я долго думал над его странными словами. Как кукла может украсть душу человека? Она ведь не живая, какой бы живой ни казалась. Потом я повернулся к кукле и, рассмеявшись, спросил:
— Ты ведь не станешь красть мою душу, правда?
Шло время. Мне исполнилось семнадцать. Накануне дня рождения я повздорил с отцом и очень расстроился из-за этого. Отец сказал, что приедет моя невеста и состоится помолвка. Я рассердился, потому что не хотел, чтобы это происходило в день моего рождения. Мне хотелось, чтобы отец устроил праздник для меня и только для меня, а он хотел объединить два события.
— Тогда вообще не надо мне никакого праздника! — заявил я и демонстративно заперся в своих покоях.
Там я упал на кровать, расшвыривая подушки, и воскликнул:
— Это же нечестно! Ведь нечестно, да?
Я сел, потёр нос и начал жаловаться кукле. Мне было так обидно! Я вздохнул и осторожно, чтобы не сломать, обнял куклу, пряча лицо на её груди:
— Если бы ты мог меня утешить…
Конечно, кукла не могла, но мне стало легче, когда я выговорился.
А на следующий день приехали будущие родственники, и мне пришлось выйти им навстречу, хотя я совсем был не в настроении (отец настоял на своём, помолвка должна была состояться именно сегодня). Я слегка удивился, увидев, как выросла и похорошела за это время моя невеста.
— Ваше высочество! — Девушка поклонилась мне. — Позвольте поздравить вас с днём рождения.
Торжественный обед мне запомнился плохо. Я всё ещё был раздражен, тем более что поздравляли меня не с днём рождения, а всё больше с помолвкой, как будто только это всех и волновало.
…после мы с невестой отправились в сад.
— Показать тебе мою куклу? — предложил я, вспомнив наш давний разговор.
Невеста наморщила носик и сказала:
— Я уже взрослая, я больше не играю в куклы. Неужели вы до сих пор играете в куклы, ваше высочество?
— Не играю, но… — Я поник.
Девушка заметила это и поспешно добавила:
— Впрочем, как вам будет угодно. Я посмотрю на вашу куклу.
Я воспрянул. Мне хотелось, чтобы она увидела Рьюджи и стала восхищаться им так же, как и я. Но, увы! всё получилось не так, как я ожидал.
Я провёл невесту через внутреннее окно в мои покои. Она посмотрела на куклу, нахмурилась и сказала:
— Какая ужасная кукла!
— Ужасная? — изумлённо переспросил я.
— Когда мы поженимся, я не хочу, чтобы в нашей комнате стояла такая кукла. Выкиньте её. — И она, подобрав полы кимоно, вернулась в сад.
— Прости её. — Я положил ладонь на щёку Рьюджи. — Она не хотела тебя обидеть. Ты не ужасный. И я ни за что не выкину тебя! Не расстраивайся.
Я вышел, чтобы сопровождать мою невесту до главного зала, где состоялось торжественное прощание родственных сторон. А когда я вернулся в свою комнату, то сразу же бросилось в глаза, что лицо у куклы мокрое. Я уже не удивлялся: иногда такое происходило.
— Не плачь. — Я вытер глаза куклы платком. — Глупости какие! Нашёл из-за чего плакать!
Мне почему-то казалось совершенно естественным, что это могли быть её слёзы. Я убрал платок и поцеловал куклу в губы:
— Вот так, молодец. Не плачь больше.
— Ваше высочество. — Мой ментор поклонился, выплыв откуда-то из-за двери.
— Что?
— Вам не кажется, что вы заигрались? — тихо спросил он. — Вам не стоит разговаривать с куклой, как с живым человеком.
— Я просто играю с ней, что в этом плохого? — нахмурился я.
— Ничего, ваше высочество, разумеется, ничего. — Наставник поспешно поклонился. — Раз вы играете, то всё в порядке.
— А ты подумал, что я считаю её живой? — рассмеялся я. — Это просто кукла и ничего больше.
Но я почувствовал себя не слишком хорошо, говоря это. Как будто предал старого друга. Когда наставник ушёл, я повернулся к кукле. В её глазах мне почудился немой укор. Я покраснел:
— Ну что ты! Да, ты всего лишь кукла, ты не живой, но ты всё равно мне очень дорог. Не обижайся на меня.
Подумав, я надел на куклу один из своих лучших мечей:
— Вот, это в знак нашего примирения.
Может, я и в самом деле заигрался?
До свадьбы дело так и не дошло. Через полгода началась гражданская война: один из кланов восстал против Императора. Отец со старшими братьями уехал воевать, а я остался. Выходить на улицу мне запрещалось, поскольку опасались наёмных убийц, так что я сидел в своих покоях, держа наготове оружие, и часы тянулись томительным ожиданием. От отца долго не было вестей, и меня это пугало. Чтобы успокоить себя, я разговаривал с Рьюджи.
— Ваше высочество! — Наставник влетел ко мне даже без стука.
— Чего тебе? — ответил я, чувствуя неприятный холодок в душе.
— Армия вашего отца разбита!
Я вскочил, кровь застучала в висках:
— Что ты сказал?!
— Ваше высочество! Император мёртв, ваши братья жестоко изранены и взяты в плен…
В моих глазах помутилось, я едва устоял на ногах, но всё-таки устоял.
— И? — выдавил я.
— Повстанцы скоро будут здесь. Максимум через четыре часа. Вы должны бежать, ваше высочество!
— Бежать? Куда? — усмехнулся я.
— Ваше высочество! — Ментор залился слезами.
— Я останусь здесь. — Я взял короткий меч. — Бежать, цепляться за жизнь… Разве так подобает поступать наследному принцу? Думаю, отец одобрил бы. Я останусь здесь.
— Но что вы будете делать?!
— То, что должен сделать… чтобы не уронить своё достоинство. — Я похолодел, но договорил эту фразу почти без содрогания.
Наставник со слезами целовал мои руки, упрашивая меня бежать вместе с ним, но я уже принял решение. Я написал письмо моей невесте, составил небольшое завещание, — в общем, постарался завершить свой недолгий жизненный путь как подобало. Наставник поклонился и вышел. Я слышал, как разбегались слуги.
— Вот я и остался один… — Я закусил губу, сел на кровать, положил рядом с собой меч. — Я не испугаюсь. Не испугаюсь, когда придёт время…
Сердце моё быстро билось. Особого страха я не испытывал. Конечно, сложно было принять такое решение, но я твёрдо знал: я ни за что не сдамся живым в руки врагов. Я покончу с собой, когда услышу их шаги на пороге. Достойно окончится жизнь последнего из рода Императора.
— Но я не хочу умирать… — прошептал я, чувствуя, что глаза наполняются слезами и руки начинают дрожать. — Я не хочу умирать!
Я вскочил, обхватил куклу руками и расплакался:
— Я не хочу умирать! Но мне ничего не остаётся… У меня больше ничего нет, ничего нет…
Тут же я вздрогнул — неожиданно две тяжёлые руки опустились на мои плечи и кто-то сказал:
— У вас есть я, ваше высочество.
Я отпрянул, не веря своим глазам. Кукла медленно повернула голову, её руки постепенно выпрямились.
— Не может быть… — прошептал я.
Кукла подняла ногу и сделала один шаг, потом другой. Я попятился, но споткнулся о кровать, отступать дальше было некуда. Кукла протянула руку и коснулась моей щеки, я ощутил тепло.
— Рьюджи? — неуверенно спросил я.
— У вас есть я, ваше высочество. Я не покину вас и никому не позволю причинить вам вред… — с паузами говорила кукла. Её голос становился всё более живым.
— Как же это возможно… — Я закрыл рот ладонью, не веря своим глазам. Она ожила?!
— Каждый раз, когда вы разговаривали со мной, во мне что-то просыпалось, что-то тёплое. — Рьюджи взял мои руки и поцеловал их. — А сегодня что-то вдруг стукнуло внутри… И до сих пор стучит, слышите? — Он приложил мою ладонь к своей груди, и я услышал тихий неровный стук. — Я так люблю вас, что просто не мог вынести ваших слёз!
— Рьюджи… — Я уткнулся лицом в его грудь. — Почему ты не смог раньше стать таким? Почему ты превратился в человека только сейчас, когда всему конец?
— Я не дам вас в обиду, я защищу вас! — Я почувствовал его сильные руки на своих плечах.
— Нет. — Я отстранился, вытер слёзы с ресниц. — Так суждено. Когда они придут, я покончу с собой. Я не должен попасть к ним в плен. Они казнят меня страшной смертью, я не хочу так. Я хочу умереть спокойно.
— Ваше высочество… — Я увидел, что из его глаз катятся по щекам слёзы.
— Опять ты плачешь… — Я погладил Рьюджи по щеке и ласково поцеловал его в губы. — Не плачь из-за меня. Я так рад, что смог по-настоящему поговорить с тобой! Ты всегда был рядом, я так тебе благодарен…
— Я всегда буду рядом с вами и никому не отдам вас. — Кукла сжала мои руки, и мы вместе опустились на пол.
— Рьюджи… — Я улыбнулся и подтянул к себе меч. — Спасибо тебе за всё.
Когда через несколько часов во дворец ворвались повстанцы и обыскали всё, они никого не нашли. Ни единой живой души. Лишь войдя в комнату наследника, они обнаружили две сидящие и держащиеся за руки куклы, так искусно сделанные, что у вошедших захватило дух…