21:49

Любить кого-то — потрясающе. Утопать в своих чувствах и в человеке, который становится дороже жизни, прекрасно. Чувствовать пресловутых бабочек в животе и барабанную дробь в сердце при случайной встрече глазами или нечаянном касании — волнующе и невероятно приятно. Кажется, что тебе подвластно всё в этом мире, и нет ничего, чего бы ты не мог сделать ради любимого. Сонхва свято верил во всё это, но лишь до тех пор пока не влюбился сам.

Поначалу всё, действительно, было так. Влюблённость окрыляла, дарила новый смысл, заставляла чувствовать себя живым. Это было прекрасно. Сонхва упивался своими чувствами, считая свою влюблённость лучшим, что случалось с ним в жизни.

Ему было достаточно всего лишь услышать, что кто-то говорит о нём, и сердце мгновенно заполнялось приятным теплом, а стать свидетелем его прекрасной улыбки было равносильно богоявлению. Счастье, которое дарило пусть совсем и незначительное присутствие в жизни младшего, было всепоглощающим. Но это было лишь до тех пор, пока Паку было достаточно любить его. Бездумно любить купаясь в эйфории, которую дарило только что зародившееся чувство. Но чем дольше это продолжалось, тем больше новых граней любви открывалось Сонхва. 

Оказалось, что любить бывает неприятно. Бывает больно, а бывает очень больно. А невзаимность, которая поначалу совсем не заботила парня, вдруг стала главной из его проблем.

В голову всё чаще закрадывались мысли о том, каково же это быть любимым им? Какого быть первым, о ком онподумает просыпаясь, и последним — засыпая; тем, кем заняты все его мысли и желания. Сонхва был бы счастлив узнать, но решительность не была самым сильным из его качеств.

Уён, как самый близкий друг, прекрасно знал о чувствах Сонхва и всячески пытался подтолкнуть старшего к более активным действиям. Он совсем не разделял его сомнений по поводу того, что чувства Пака могут оказаться невзаимными. Возможно это было, потому что Чон в свои 21 до сих пор смотрел на мир через розовую призму очков и жил в полной уверенности, что настоящая любовь не может быть невзаимной. Но в этом и было его очарование. И как бы Сонхва после не пытался отрицать, он был ему за это благодарен.

***

— Уён! Ты можешь просто сказать, чего ты хочешь?

Парнишка не оборачиваясь покачал головой, продолжая упрямо тащить старшего за собой.

— Это сюрприз, хён. Скоро узнаешь всё сам, — в звонком голосе отчётливо слышались сдерживаемые смешинки, что довольно сильно пугало Пака. И небезосновательно.

Сюрпризы Чона всегда были немного неоднозначными, так что сразу и нельзя было сказать, какое впечатление они оставляли: хорошее или плохое. От этого улыбчивого блондина можно было ожидать всё что угодно. И вряд ли этот раз мог стать исключением. 

А Сонхва ведь просто хотел насладиться вечером. Он не часто бывал на подобных вечеринках, поэтому не сразу согласился, когда Уён позвал его с собой, но долгие уговоры и грустные глазки Чона сделали своё дело.

Всё оказалось не так плохо, как он думал. Пак даже встретил несколько знакомых и разговорился с ними, не заметив того, как Уён тихо улизнул от него. Сонхва заметил пропажу только, когда понял, что никто больше не виснет на его спине. 

Парень осматривался в поисках друга, когда кто-то внезапно налетел на него со спины, и схватив под руку, потащил в неизвестном направлении. Чудом избежав слишком близкого знакомства со всеми углами и дверными косяками, Пак еле-еле поспевал за взбудораженным младшим.

В итоге так и не добившись от него никакого вразумительного ответа, Сонхва послушно следовал за парнем надеясь лишь на то, что выходка Чона не закончится чем-то действительно ужасным. 

Добравшись до какой-то комнаты, Уён открыл дверь и чуть ли не силком затолкал старшего внутрь. Обернувшись к почему-то оставшемуся за дверью парню, Сонхва хотел много чего ему высказать, но осёкся поняв, что тот был уже не один. Рядом с ним закинув руку на плечо блондина стоял Со Чанбин и широко улыбался.

А в следующее мгновение дверь перед Сонхва просто захлопнулась, отчего тот оторопело уставился перед собой, готовый в любой момент рассмеяться от всей абсурдности ситуации.

— Мы выпустим вас, только после того, как Сонхва признается, — раздался слегка приглушённый голос Уёна, и кажется, довольные смешки.

«Вас? Признается?»

Сонхва резко обернулся. Комната, как оказалось, была чьей-то спальней в сине-голубых тонах с большой кроватью у противоположной стены, но не это привлекло его внимание. Пак оказался не единственным, кого так бессовестно заперли, и тем с кем ему так повезло застрять здесь был не кто-нибудь, а Ли Минхо.

— Сонхва? — слетело удивлённое с губ слишком красивого брюнета. 

После этого Пак полностью усомнился в реальности происходящего. Минхо знает его имя? Легче было поверить, что Пак сейчас спит и видит до ужаса неловкий сон.

— М-минхо? — тяжело сглотнув, выдавил из себя Сонхва, отчего-то вдруг резко севшим голосом.

Проигнорировав вопрос старшего, Ли чуть нахмурившись сделал несколько шагов ему на встречу.

Сонхва резко отшатнулся, испугавшись сам не зная чего, тут же запутался в собственных ногах и рухнул прямо на Минхо. Восстановив равновесие, но не ритм бешено бьющегося сердца, Пак медленно поднял взгляд на младшего. Тот явно выглядел удивлённым став свидетелем такой бурной реакции на себя. Чуть приподняв бровь, он с немым вопросом смотрел в растерянные глаза старшего, аккуратно поддерживая его за талию. А Сонхва как завороженный не мог отвести взгляда от его лица, которое внезапно оказалось так близко. Наконец очнувшись, он быстро отстранился от парня и пробормотал неловкую извинение-благодарность.

К своему стыду, Пак понял, что Минхо всего лишь хотел пройти к запертой двери, в то время, как он стоял на его пути и затем каким-то невозможным образом упал ему на руки. Увидя такой момент в дораме, Сонхва лишь закатил бы глаза от банальности такого сюжетного трюка, сейчас же он готов был провалиться под землю, захватив с собой Уёна, а заодно и Чанбина, без которого тут явно не обошлось.

— Что это значит? — громко произнёс Ли, дёргая за ручку.

Но ответом ему была тишина. Поняв, что те двое уже успели уйти, Минхо ещё несколько раз дёрнул за ручку и убедившись в безуспешности своей затеи вернулся обратно к кровати.

Удобно расположившись, Ли вопросительно посмотрел на Пака, который так и не сдвинулся с места.

— Может сядешь? Похоже мы тут надолго.

У Сонхва не было причин отказываться, поэтому он изо всех сил стараясь сохранить невозмутимость, он на ватных ногах подошёл к кровати и сел рядом с младшим. В голове парня было слишком много мыслей, он лихорадочно пытался понять, как выбраться отсюда и надрать задницу одному очень смелому Чон Уёну.

Сонхва был слишком погружён в свои мысли и не сразу услышал, как за дверью раздались странные звуки. Сейчас в этой части дома, наверное, были только они одни, поэтому решив, что вернулись Уён с Чанбином, Пак с надеждой уставился в сторону двери. Но кажется удача была не на его стороне, потому что в следующий момент комната внезапно погрузилась в полную темноту.

Это стало полной неожиданностью не только для Сонхва, но и для Минхо, который вдруг тихо выругался, вызвав у старшего нервный смешок. 

— Что ещё они задумали? — полушёпотом спросил Пак, в темноте отчего-то хотелось говорить тише.

— Это не они.

— Может тогда попросим нас открыть?

— Бесполезно. Ключ у Чанбина, только эти двое смогут нас открыть.

Сонхва открыл рот чтобы что-то ответить, но тут же закрыл понимая что возразить ему нечем. Он уже успел немного успокоиться и даже расслабиться. Глаза привыкли к темноте, и теперь он мог различать слабые очертания предметов вокруг,а незадёрнутые шторы пропускали внутрь немного лунного света. Темнота же в свою очередь надёжно скрывала его от глаз Минхо, и Сонхва стало намного легче дышать. Волнение уже не так сильно спирало дыхание, а румянец и вовсе был не виден.

Хлопнула соседняя дверь, и вот уже через стену они могли слышать непонятное копошение, шорох одежды, характерный звук молнии и слабый стон, за которым последовало невнятное мычание, будто кому-то закрыли рот рукой или любым другим доступным способом.

— Мне же показалось? — шепотом спросил Пак, (почему-то боясь того, что их могут услышать, будто это он занимался тут вещами, которых нужно было стыдиться).

— Хотел бы я что бы мне это только показалось, — произнёс Минхо и тяжело сглотнул покрываясь холодным потом, когда через тонкую стену послышался очередной приглушённый стон.

Реакция же Сонхва оказалась немного другой. Парень закрыл уши руками и зачем-то зажмурив глаза принялся что-то напевать.

— Не веди себя как ребёнок! — прошипел Ли, с наигранным раздражением смотря на хёна.

Не открывая ни глаз ни ушей, Сонхва тем же тоном ответил:

— Я всего лишь хочу сберечь свою психику.

Младший лишь закатил глаза, фыркнув на такое заявление. В глубине души он был полностью согласен со старшим и точно так же закрыл бы уши и крепко зажмурившись забился в самый дальний угол, не будь того здесь. Но Сонхва всё ещё был рядом, и Минхо просто не мог позволить себе этого. 

Каждый звук доносившийся из соседней комнаты заставлял младшего всё сильнее заливаться алым, благо при нынешнем освещении это было незаметно. Сохранять спокойствие становилось всё сложнее, особенно когда Сонхва перестал напевать и они погрузились в такое опасное сейчас молчание.

— Так что ты должен был сказать? — внезапно вспомнил Минхо, поворачиваясь и подсаживаясь ближе к Паку, желая хоть так немного переключится.

— Прости, но атмосфера к разговору не располагает, — даже не посмотрел в его сторону Сонхва, заставляя Ли обиженно надуть губы.

— Ну это лучше чем сидеть в тишине и слушать всё, что происходит там. Рассказывай.

Пак не сразу ответил ему, лишь через несколько минут, когда Ли потерял всякую уверенность, что ему ответят, старший произнёс:

— Забудь. Это просто дурацкая шутка. Уён любит такое.

— Серьёзно? — изогнул бровь Минхо. — Тогда почему мне кажется, что ты сейчас врёшь мне? 

— Я не вру, — сквозь зубы процедил Сонхва, упрямо глядя в пол.

Ли вздохнул:

— Неужели это стоит того, чтобы сидеть здесь?

Но от необходимости отвечать его спас как нестранно тот, от кого он меньше всего ожидал этого. Из-за стены послышались глухой удар, тихие ругательства и неожиданно знакомый голос.

— Это же... Сынмин.

Осознание оказалось слишком неожиданным, отчего Пак в шоке раскрыл рот.

— Да, это Сынмин с Хёнджином, — подтвердил его догадку Минхо.

— Но они разве встречаются? Я думал они друзья.

Сонхва был не очень хорошо знаком с ними, но всё таки это не помешало бы ему понять, если между этими двумя что-то было, эта пара совсем не оставляла такого впечатления.

— Им просто нравится притворяться, что они всего лишь друзья, а потом прятаться по углам.

В голосе Минхо слышалось плохо скрываемое недовольство, что наводило на мысли о том, что тот почему-то был не в восторге от такого положения дел.

— О-о, притворяться?

— Хёнджин давно любит Сынмина, но не хочет ему признаваться, потому что думает, что Сынмин не хочет с ним отношений, и он просто просрёт возможность быть с ним хоть так.

Если бы Ли спросил Сонхва в этот момент, как бы он поступил на месте Хёнджина, то парень скорее всего ничего не ответил бы или просто соврал, потому что поступил бы точно так же. Он понимал Хёнджина. Его признание способно разрушить всё между ними, а терять это он вряд ли готов. Наблюдая со стороны, Пак понимал, что Хёнджин сам загоняет себя в ловушку, хватаясь за иллюзорную близость, и вся эта история вряд ли закончится чем-то хорошим. Но опять же Сонхва и сам не смог бы поступить иначе даже зная это.

— Откуда ты знаешь?

— Хван как-то по пьяни признался, — хмыкнул Ли.

— А что Сынмин? Он и правда считает его только другом? — спросил Пак, уже совсем не обращая внимания на обстановку. Ему вдруг стало очень важно узнать это.

— Сынмин просто дурак и боится признаться в этом даже себе, — и опережая вопрос Пака, добавил. — Мелкий просто мне доверяет.

Кивнув, Сонхва замолчал, о чем то глубоко задумавшись, и даже участившиеся стоны его не беспокоили в отличие от как на иголках сидевшего Минхо.

— Но почему ты всё это мне рассказал? Разве это не секрет? — после некоторого молчания спросил старший.

— Я чувствую, что тебе можно доверить этот секрет, — улыбнулся Ли и подмигнул парню.

Глаза Сонхва сами собой расширились выдавая его удивление. Заметив это, Минхо мягко рассмеялся.

— Я правда серьёзно.

Сонхва промолчал, не зная как реагировать на это, и смущённо улыбнулся, чуть качая головой.

— Это грустно, ты не находишь? — вдруг спросил Пак.

Ли тяжело вздохнул:

— Я пытался им помочь, но ничего не помогло. Всё-таки в этом они должны разобраться сами.

Пак кивнул полностью соглашаясь с Минхо и неожиданно рассмеялся.

— Мы тут с тобой рассуждаем о их отношениях, пока они занимаются сексом в соседней комнате.

Минхо хмыкнул, немного меняя положение и теперь полностью прижимаясь своим бедром к ноге старшего.

— Кстати об этом, кажется они вот-вот закончат.

И действительно, стоны стали намного громче и чаще, кажется никто больше не заботился о том, чтобы быть тише, а то что они говорили в порыве страсти, заставляло парней чувствовать себя явно лишними. Наконец с надрывным «Хёнджин» раздался последний полустон-полувсхлип Сынмина и глухое рычание Хвана завершило эту импровизированную порно-постановку.

Долгожданная тишина оказалось вдруг слишком давящей. Сонхва с Минхо молча сидели, прислушиваясь к тихому разговору и смеху за стеной. Вскоре Ким с Хваном ушли, даже не догадываясь о том, что всё чем они занимались в тайне от всех, только что стало в мельчайших деталях известно двоим в соседней комнате.

Сонхва не знал, что заставило произнести его следующий вопрос, но как только он сорвался с его губ, Пак мгновенно пожалел об этом.

— Есть тот, кто тебе нравится?

Ли, казалось, совсем не удивился внезапному вопросу. Парень мечтательно улыбнулся глядя куда-то перед собой.

— Да, есть.

Сонхва поджал губы. Это было неприятно. Хотя кого он обманывал, это было чертовски больно. Будто кто-то уронил его сердце в яму с острыми шипами на дне. Но взяв себя в руки, он продолжил как ни в чем не бывало:

— Наверное, она замечательная.

— Не сомневайся у меня хороший вкус, — произнёс Ли, наклоняясь почти к самому лицу Пака.

Сонхва судорожно сжимал и разжимал кулаки, стараясь отвлечься, но как ни пытался, он не смог долго выдержать тяжёлый взгляд младшего. Повернувшись к нему, он посмотрел прямо ему в глаза и с почти детской обидой произнёс:

— Помнишь, как однажды ты отдал мне свой зонт, а сам побежал под дождём?

Сонхва до сих пор в мельчайших деталях помнил тот день. Почти год назад Пак стоял перед дверями универа и уныло смотрел, как все после пар торопятся домой, по одному и по двое выбегая под зонтами на улицу. У Сонхва не было с собой ни зонта, ни денег на такси, а дождь был слишком сильным, чтобы даже допустить мысль, о том, чтобы выйти из-под крыши без зонта. Пак понимал, что застрял здесь надолго, уже почти все разошлись, а дождь только усиливался. И вот тогда к нему вдруг подошёл парень, которого Сонхва видел всего пару раз и даже не знал его имени, и молча протянул ему свой зонт. Прежде чем Пак успел хоть что-то произнести, тот внезапно выскочил под дождь, накинув на голову капюшон, и побежал в сторону остановки.

Минхо кивнул, со всей серьёзностью слушая хёна.

— Вот тогда я и влюбился в тебя, — еле слышно произнёс парень, мгновенно замирая обращаясь в натянутую струну. Не смотря на это, Пак чувствовал, как стало намного легче. Хоть страх всё ещё и держал его в своих тесных объятиях, Сонхва ощущал приятную лёгкость избавившись от секрета.

— То есть мне всего лишь нужно было дать тебе зонт?

Пак недоуменно моргнул.

— Что?

— Знал бы я, давно бы сделал это, — улыбнулся Ли. — Хочешь, чтобы я это сказал? 

Сонхва кивнул, абсолютно уверенный, что что-то неправильно понял.

— Ты мне тоже нравишься, хён. И ты и правда замечательный.

Тёплая рука нашла ладонь Пака и мягко сжала. Нежное прикосновение со всей осторожностью достало со дна глубокой ямы исколотое сердце, и обещая залечить раны, делилось своим теплом. Сонхва верил ему.