Тёплый солнечный свет согревал уголки лица, проникая внутрь из окна. Погода в этот день стояла тёплая. Небо преобладало светло-голубыми тонами. Облака почти не виднелись, вследствии утреннего тумана, впитавшего последнюю влагу в землю.
Открыв глаза ранним летним утром, Ханджи привстала с кровати, длинные полусогнутые пальцы потянулись вверх, в сторону потолка. Всюду чувствовался запах свежести. Из полуоткрытого окна доносились детские крики, лаяние собак и ругань недавно проснувшихся солдат. Всё это добавляло и без того прекрасному месту атмосферу спокойствия и умиротворения.
В голове пронеслись воспоминания. Пленяющие душу мысли, о которых Ханджи не могла забыть с некоторых пор. Казалось, в её жизни всё начиналось налаживаться, она наконец встретилась с дорогими сердцу людьми, получила ещё одну возможность прожить такую жизнь, о которой девушка мечтала с самого детства. Той жизни, в которой нет проблем, в которой есть счастье и любовь, то, о чём Ханджи успела позабыть из-за перезагруженности, давления со стороны окружающих, возложенной на неё огромной ответственности.
В этом же месте нет ни давления, ни забот, ни уж тем более ответственности. Этот мир наполнен яркими, пастельными тонами. Люди здесь хорошие, нет лишних лиц, зевак и случайных прохожих. Всё здесь наполненно счастьем. Тем счастьем, о котором Ханджи так давно мечтала.
Это место и правда что-то напоминало. Совсем не лагеря разведки и не дома внутренних стен. Это было что-то другое, что-то знакомое и родное сердцу. Казалось, Ханджи уже видела его где-то, но где именно девушка так и не могла вспомнить.
Из-за приотворённой створки двери доносился слабый аромат кофе. По-секрету, мало кто из близких знал то, как сильно Зоэ его любила. Может, потому что с самого детства девушку учили не твердеть о своей любви на весь мир.
Хотя, разве Ханджи могла остановить такая глупость? Чужие совета девушка воспринимала за что-то полагающее, необходимое, но прислушиваться к ним она никогда и не собиралась. Ещё бы, с её красноречивым характером.
Что ни странно, но последние годы, проведённые в том, нижнем мире, запомнились Ханджи сплошной кофейной трапезой. Можно даже подумать, что девушку успокаивал любимый напиток, хотя и он в последнее время успел ей наскучить.
Тихие, скрипящие по старому деревянному полу, звуки донеслись до Ханджи, после чего девушка завернулась обратно в одеяло, словно и не просыпалась вообще.
— Просыпайтесь, Ханджи, — донёсся приятный мужской голос, отдававший в своих тонах нотки нежности, пряности, — Я же знаю, что вы не спите.
«С каких это пор он начал называть меня по имени?», — с улыбкой подумала Ханджи.
— Ханджи, ну вставайте уже.
Парень выглядел настойчивым, хотя сверху он напоминал лишь растрёпанного котёнка с тигриными повадками. Он осторожно приподнял уголок одеяла, осторожно поставив поднос на тумбу, с неким воодушевлением повторяя:
— Вы же вовсе не спите.
Ханджи ловко отбрасывает одеяло в сторону, переворачивая Моблита под себя, таким образом, что парень оказался загнанным в угол.
— Когда ты уже перестанешь обращаться ко мне на «Вы». Рада, что хотя бы это надоедливое «майор, майор» исчезло. Пойми ты уже, что в этом мире я больше не твой майор, а ты не мой подчинённый. Мы можем творить, что угодно. Мёртвым это дозволено, иногда даже через край.
Ханджи наклоняется ниже, слегка касаясь губ Моблита. Парень прогибается внутрь кровати, про себя бурча:
— Ханджи, давайте... То есть давай не сейчас. Тебе вчерашнего было мало?
— Видимо, да. — Ханджи прикусила нижнюю губу, а позже слегка грубо впилась в губы Моблита.
Горячее дыхание обжигало лицо, но девушку это не останавливало до тех пор, пока Моблит не прошептал:
— Я хотел с ва... С тобой прогуляться. Там, кажется, за холмом должен открываться великолепный вид. А этим можно заняться и вечером.
Последнее было сказано слегка недовольным тоном, напоминающим маленького ребёнка, которого только что лишили шоколадки. Но это остановило Ханджи. Девушка отстранилась, переводя дыхание.
— Не очень и хотелось, Моблит, — в то же мгновение верхняя пуговица застегнулась, а сама Ханджи отсела на край кровати, обиженно надувая щёчки.
— Не обижайся. Там и правда очень красиво, — прошептал парень, оставляя приятный след от поцелуя на щеке девушки.
Ханджи обиженно вздохнула:
— Ладно. Я не могу обижаться на такого милашку. Пошли уже.
Девушка соскочила с кровати, бойко схватила Моблита за запястье и, потянувшись в сторону выхода, очертила любимого таким тёплым трепетным взглядом, которым прежде не смотрела ни на кого более.
— А как же кофе? — оторвался от размышлений парень.
— Успеем. У нас ещё столько времени впереди!
Моблит поддался Ханджи, холодными пальцами касаясь ладони. В глазах читалось беспокойство:
— Раньше ты говорила так же...
— Раньше я много чего говорила, — пробурчала девушка, — А сейчас это сейчас. Где то самое заветное местечко? Надеюсь трава там мягкая?
Моблит удивился:
— На краю деревни, за высоким холмом... Когда это тебя начала интересовать мягкость травы?
Ханджи затараторила, попутно открывая дверь:
— Тебе же на этой траве придётся лежать, дорогой.
На лице появилась хищная улыбка. Уголки глаз сузились, а зрачки расширились. Ханджи всё больше напоминала львицу, гордую и независимую, именно такую, какой Моблит её полюбил.
— Ну почему ты думаешь только об одном?
Обида проскользнула в светло-карих глазах. Зрачки заполнили большую часть глазного яблока, делая их похожими на огромные нетронутые природой скалы, такие гигантские и великолепные.
Ханджи не ответила, лишь покачала головой. Она ускорила темп шага, а вскоре и вовсе побежала, таща бедного Моблита следом, как тяжкий груз. Хотя такой груз был девушке совсем не в тягость, совсем наоборот, в радость.
Даже не зная места, куда именно Моблит хотел её привести, Ханджи не теряла хватки и рвалась вперёд, совсем так же, как и в прошлом, в разведке.
Вспоминать былые деньки Ханджи не любила. Лишь изредка, выпивая с товарищами, девушка кивала на шутки связанные с прошлом Разведотряда, что-то отвечала, а зачастую лишь смеялась, пытаясь вникнуть в пьяные речи товарищей. В глубине души девушка пыталась отказаться от прошлого, от тех дней, когда она вела себя сроду последней дуре. Сейчас же Ханджи хотела начать новую жизнь, раз уж на такую у неё появился шанс, забыть про старые ошибки и совершить кучу новых, лишь бы стать счастливой, лишь бы подарить счастье ему.
Девушка бросает взгляд на Моблита. Пусть внешне Ханджи продолжала строить из себя гордую львицу, на самом деле она была готова сделать всё что угодно, лишь бы их счастливый сон не вернулся к тому кошмару, который ей пришлось пережить.
— Оно за теми облаками? Ну то, что ты хотел мне показать.
Ханджи тыкает пальцем на большое розоватое облако. Неясные затуманенные контуры расплывались, подобно вате, разворошенной на ветру.
— Чуть дальше.
Моблит оддёргивает руку, выбегая вперёд:
— Позвольте мне вас довести?
Ханджи неуверенно кивает. В то же мгновение Моблит кладёт ладони поверх глаз девушки, осторожно ступая вверх по холму.
— Только прошу, аккуратнее.
Парень лишь расплылся в улыбке, контролируя каждый шаг, в глубине души опасаясь, что может её уронить. Уронить ту прекрасную женщину, которая сумела скрасить его серые будни. Уронить ту женщину, которая стала для него всем, стала для него жизнью, если не заменила её вовсе. Этого Моблит не мог себе позволить. Слишком уж сильно она была ему дорога.
— Кажется, мы пришли, — Моблит опустил ладони.
Ханджи лишь озадачено приоткрыла рот. Перед глазами показалась место, общими чертами смахивающее на то, в котором погиб Моблит. Те же полуразрушенные здания с позеленевшими крышами. Та же атмосфера безысходности и пустоты.
В голове пронёсся тот самый день. Тот взрыв, уничтоживший столько их общих товарищей. Те слова, которые Ханджи так и не сумела услышать и тот толчок. Голова загудела. Девушка опустилась на колени, взъерошивая и без того растрёпанные волосы.
— Ты говорил, что здесь красиво? Зачем? Я же поклялась себе больше не возвращаться к прошлому.
Из глаз пробежали слёзы. Девушка судороженно всхлипнула, до последнего не отпуская руку Моблита.
— Я хотел лишь сказать... — сглотнул парень, — Сказать, как сильно ты мне дорога. Прости за это. Я как никто другой понимаю насколько это зрелище болезненно для тебя. Прости. Я лишь хотел заново повторить свои последние слова. Я люблю тебя.
Моблит опустился на колено, целуя Ханджи в макушку. Девушка вытерла слёзы и нежно, без всякой пошлости поцеловала парня. Ей нравился аромат орехов, исходивший с уголков его губ.
— Я готова полюбить тебя сколько угодно. На это нам и дана эта жизнь, где время течёт по-другому.