Ничего из ряда вон не должно было случиться. Идея состояла в вылазке из убежища Орочимару на несколько часов. Ничего больше.
Саске застонал, его сознание вернулось к настоящей ситуации благодаря простому оттяжению на члене. Вороные волосы заслоняли возвышавшееся над ним лицо от его переполненного похотью взгляда, свисая длинными прядями с плеч старшего и слегка задевая голую грудь Саске. От жёсткого трения бёдер старшего брата из горла ключом били стоны. Проклятье, он и представить не мог, что будет так хорошо. Может быть, зря он вначале отбивался. Правая рука Саске сгребла в кулак длинные волосы, левая намертво вцепилась в расстеленный под спиной плащ, а глаза были закрыты, пока он отдавался удовольствию, которое доставлял ему этот ублюдок. Нет, всё не должно было так обернуться, но в настоящий момент он совсем не возражал.
— Глупый отото, ты думал, всё будет так просто?
Саске мог лишь проклинать его себе под нос, поскольку обездвиженные руки были заломлены за спиной в железном захвате Итачи. Саске не следовало действовать очертя голову. В лоб нападать на одного из сильнейших, умнейших, талантливейших ниндзя — не самое разумное решение. И вот в каком положении он оказался: грудь впечатана в кору дерева, а торс брата только сильнее вжимает его в сухую древесину. Он стиснул зубы, прилагая все усилия, чтобы не сломаться — не вскрикнуть от боли. Итачи сдвинулся, перехватывая запястья Саске одной рукой — с не меньшей силой, чем до этого — а свободной рукой соскользнул по боку младшего брата. И в этот момент Саске понял, что Итачи передумал, переключаясь с одного намерения на совершенно другое.
Глубокий стон, что сорвался у Саске с губ, точно обещал быть не последним, и свободная рука Итачи, которая змеёй обвилась вокруг его талии и нырнула вниз, чтобы схватить пока ещё вялый член через штаны, собиралась его помучать.
— Я говорил тебе, Саске: ты слаб. Ты даже не можешь побороть желания собственного тела.
Саске зарычал, раздражённый разговорами брата. На данный момент ему хотелось чего-то большего, чем слова. Ему хотелось, чтобы рука, которая обхватывала его полностью эрегированный член, сжалась посильнее, погладила чуть быстрее.
— Нет, аники, я хотя бы осознаю, что хочу этого, — проговорил он несвойственно хриплым для себя голосом. — Я хотя бы больше этого не отрицаю, — Саске поднял левую руку, кладя на всё ещё скрытое под одеждой плечо Итачи и оттягивая сетчатую ткань в доказательство своих слов. Он признал тот факт, что ничего не хотел так сильно, как прикосновений Итачи, в то время как его вышеупомянутый старший брат до сих пор был одет, не считая черного плаща Акацуки, который сейчас был расстелен под ними.
— И ты считаешь это силой? — Итачи позабавленно поднял бровь, усматривая в словах Саске брошенный вызов. — Ну хорошо, Саске, давай посмотрим, кто сильнее. — Итачи приподнял тело на какой-то дюйм, прежде чем опустить и притереться пахом к распятому под собой мальчику, демонстрируя ему, что совсем не отрицает свою потребность, и твёрдый член, сквозь чёрные штаны прижавшийся ко внутренней стороне бедра Саске, более чем ясно доказывал глубину этой самой потребности. Итачи закрыл глаза, когда младший прогнулся в спине, притираясь собственным возбуждением к его паху. Итачи немного сбавил контроль, расслабляя плечи и перенося весь вес верхней части тела на руки, установленные по бокам от головы Саске.
Саске понятия не имел, чего ожидать, когда Итачи опустился на локти, отчего между лицами братьев оказалось не больше дюйма. Он задержал дыхание, ониксовыми глазами рассматривая лицо нии-сана вблизи и ни на гран не доверяя этому массовому убийце.
— Ты боишься, — кармазиновые глаза Итачи оставались пусты даже после произнесённого комментария. Саске хотелось заспорить, закричать, как угодно опровергнуть заявление брата. Итачи не стал тянуть время, решив, что не заинтересован в том, есть ли у Саске ответ на его обвинение; вместо этого он опустил голову рядом с головой брата, остановившись только тогда, когда задел губами ухо Саске. — Или есть другая причина, почему ты дрожишь, дорогой отото?
Саске даже не осознавал, что его в самом деле трясло. Но когда прислушался к собственному телу, то понял, что его пронизывало вовсе не страхом — напротив, похоже что каждое нервное окончание было простимулировано, томясь в ожидании и болезненно изнывая без обжигающих прикосновений брата.
— Пошёл ты нахуй, Итачи.
Старший Учиха отстранился, чтобы посмотреть Саске в глаза, и губы его растянулись в ухмылке.
— Позже, отото. Сейчас моя очередь, — Саске застыл, когда рука, всё ещё державшая его болезненно эрегированный член, сделала последнее поглаживание, прежде чем съехать вниз и собрать в горсть яички. Тело отреагировало на чистых сексуальных инстинктах: спина выгнулась аркой, рука вцепилась в чёрные волосы Итачи, сгребая шёлковые пряди в кулак, а та рука, что была у нии-сана на плече, съехала старшему брату на талию, притягивая нижнюю часть его тела плотнее к собственному.
— Ани...ки... — едва сумел выстонать Саске сквозь сведённые зубы. Итачи помесил плоть в своей ладони всего несколько кратких мгновений, а затем дразняще провёл пальцами вниз, пока не достиг изнывающего отверстия своего брата. На Саске он глядел с неизменным отстранённым выражением, упиваясь его откровенной сладостной пыткой. Голова его отото была запрокинута назад, глаза крепко зажмурены, из приоткрытых губ выскальзывал стон за стоном. Итачи оторвал глаза от лица младшего брата, чтобы спуститься взглядом по его подтянутому телу. Бледная плоть резко контрастировала на фоне тёмного плаща Акацуки. Взгляд остановился на немыслимо твёрдом члене, непрерывно пульсировавшем между их тел. Итачи опустил голову, чтобы оставить мягкий поцелуй у Саске на груди, однако рука у него в волосах всё не ослабляла свою невероятную хватку.
— Расслабься, отото, — промурлыкал Итачи ему в живот. Саске заставил себя выпрямить спину и приподнял голову, чтобы посмотреть на брата. Он едва ли мог оставаться хоть сколько-нибудь спокойным, когда Итачи медленно, мучительно проник пальцем в тугое кольцо мышц. Дыхание естественным образом ускорилось, глаза сфокусировались исключительно на губах старшего брата у себя на груди, и здравый рассудок с трудом мог пробиться сквозь туман в голове, напущенный нежной рукой Итачи. Неоспоримо хорошо.
— Пожалуйста, Итачи, — простонал Саске, не вполне уверенный, о чём просит. Итачи вновь поднял взгляд на его лицо, на несколько секунд поймав взгляд ониксовых глаз своими, кармазиновыми, перед тем как неожиданно отстраниться.
— Ты слишком слаб, — он вынул из Саске палец и оторвался от тела мальчика, изящно поднимаясь на ноги. — Ты даже не стоишь усилий.
Саске зарычал, опираясь руками на землю по бокам от себя и принимая сидячее положение. Глаза Итачи перескочили на всё ещё пульсирующий член младшего, однако он быстро понял свою оплошность и заставил себя отвести взгляд.
— Ты покойник, Итачи.
Старший сохранял внешнюю невозмутимость, но в мыслях проклинал своего младшего брата: они вернулись к тому, с чего начали несколько минут тому назад.
— Ты покойник, Итачи, — прокричал Саске, нацеливая на своего брата разряд чидори, сверкающий в ладони. Итачи так же небрежно отразил атаку, как и в прошлый раз, когда его глупый отото впервые попытался её осуществить.
Саске с трудом поднялся на ноги, моментально принимая наступательную стойку. Она едва ли вышла столь же внушительной, как обычно; всё ещё эрегированный член Саске давал Итачи преимущество. До тех пор пока Саске продолжал желать его прикосновений, любая последующая битва не могла продлиться долго.
~~~
— Нии-сан, мне нужна помощь, — прохныкал маленький Саске, бредя по коридору, что вёл к комнате старшего брата. Сегодня у Итачи был выходной от миссий АНБУ — во всяком случае Саске молился об этом. У него много недель не было возможности толком пообщаться с аники, и это начинало беспокоить мальчика.
— Что на этот раз, отото? — Итачи раздвинул шоджи своей спальни ровно настолько, чтобы сквозь щель посмотреть на младшего братика. Саске попытался не выдать того, как тон Итачи повлиял на него. Итачи менялся, становился замкнутым; не таким Саске помнил его до вступления в АНБУ. Ему очень не нравилась эта разница.
— Я упал, — он подошёл поближе к двери, поднимая руки ладонями вверх, чтобы показать Итачи усеянную царапинами бледную кожу. Саске слегка надулся (против этого, как он выяснил, Итачи просто не мог бороться) и подступил ещё ближе, давая аники прозрачный намёк на то, что хочет его помощи.
— Это просто царапины, отото, всё будет нормально.
Саске уронил руки по швам, мгновенно понимая отказ. Отец предупреждал его особо не докучать брату, сказав, что Итачи уже не будет реагировать так, как раньше. Сначала Саске ему не поверил, но теперь вроде как всё понял.
— Ладно, — тихонько обронил Саске, разворачиваясь, чтобы уйти к себе в комнату. Он прислушивался к любому звуку позади себя, надеясь услышать, как Итачи полностью откроет дверь, чтобы позаботиться о нём. И почти улыбнулся, когда это произошло.
— Пойдём, Саске.
При звуке его глубокого голоса Саске крутанулся на пятках и мигом оказался прямо перед ним. Старший отступил вбок, давая Саске прошмыгнуть внутрь, и вновь закрыл двери. Саске заполз на его кровать, стараясь не опираться на пострадавшие руки. Итачи последовал за братом, но не стал садиться с ним на матрас, предпочтя встать между ног младшего братика, как только тот уселся поудобнее.
— Видишь,— Саске снова поднял руки, сфокусировав взгляд на лице нии-сана. Итачи с нежностью взял его за запястья обеими руками, осматривая царапины и засохшую на ладошках кровь.
— Чем ты занимался?
На шею Саске заполз жар, придавая обычно бледной коже лёгкую розоватость.
— Шёл домой.
— И просто упал? — тон Итачи был поддразнивающим. Саске смущённо отвернул голову. Он уставился на деревянные доски пола, заставляя себя не смотреть в разочарованные глаза брата. — Отото, посмотри на меня.
Саске упрямо помотал головой.
— Я могу и маму попросить посмотреть, нии-сан.
Итачи вздохнул, отпуская его запястья и при помощи одной из освободившихся рук беря мальчика за подбородок, чтобы вынудить на себя посмотреть.
— Прости, Саске, — он наклонился, целуя братика в мягкие розовые губки. Саске при этом улыбнулся: по его мнению, это было лучшее проявление внимания брата, какое он только мог получить. Всякий раз, когда Итачи его целовал, все предшествующие мысли о гневе и ненависти (обычно именно из-за них Итачи его целовал: чтобы заставить забыть о происходящем) вылетали из головы, оставляя мальчика с щекотным ощущением в животе. Он мог признать, что уже не может обойтись без этого: без чувства наслаждения, которое способен был подарить ему только аники и ради которого Саске пошёл бы на всё.
~~~
Саске оторвал взгляд от губ брата. Он залип на них, сам того не осознавая. В животе подпрыгнуло при мысли об этой мягкой плоти, прижатой к его собственной.
— Чего ты ждёшь, отото?
Губы Саске сложились в глумливую усмешку. Он даже не был уверен, что ещё сможет драться: одно-единственное прикосновение брата — и конец его выдержке, он в этом даже не сомневался. Итачи родился гением и тоже должен был понимать своё преимущество. И если подойдёт слишком близко, то всему конец.
— Не хочу торопиться. Я намерен наслаждаться твоим медленным падением, дорогой аники, — последнее слово Саске выплюнул так, словно не мог вынести его вкус у себя во рту. Итачи не впечатлился, все эти слишком знакомые слова ничуть его не задели. Саске вечно хотел хотел его повергнуть и вечно терпел поражение. Так что Итачи совсем не волновался.
— Иди сюда, Саске.
Брови Саске изогнулись. Что за игру брат затеял?
— Зачем?
— Хочу показать тебе кое-что, — не колеблясь ответил Итачи.
— Что показать?
Лицо Итачи ничего не выдавало, но у Саске уже появилось смутное предчувствие того, что произойдёт. И интуиция оправдалась, когда взгляд Итачи снова мельком скользнул к его паху, задержавшись там на несколько секунд, перед тем как подняться.
— Не хочешь драться? — сказал Саске.
— В этом нет смысла. Исход будет один и тот же, с насилием или без него.
Саске стрельнул глазами в своего непомерно самоуверенного брата. Итачи убеждён, что Саске вовсе не способен сразить его? Очевидно.
— Нет, не будет-... — но у Саске не было и шанса возразить; Итачи прервал его, не дав даже закончить мысль:
— Если ты так не думал, глупый отото, тогда почему не активировал шаринган? — Итачи шагнул вперёд, медленно сокращая дистанцию. — У тебя нет шансов, Саске.
— Я думал, ты сказал, что я не стою усилий, — пробормотал Саске, растерянный оттого, что брат опять передумал. Быть может, Итачи всё ещё не определился между правильностью и неправильностью того, чтобы делать нечто столь интимное с собственным братом. Хотя Саске в этом сомневался, ведь разум Итачи был слишком извращён, чтоб в нём осталась хотя бы капля морали. Кроме того, самому Саске уже давно было всё равно. Старший брат начал эту маленькую игру, и Саске костьми ляжет, но заставит его с ней покончить.
— Тогда сделай так, чтобы стоить их, — Итачи сделал ещё шаг, его действия шли вразрез со словами. Саске казалось, будто он владел вниманием брата с самого начала. Он приказал телу расслабиться, даже когда Итачи сделал последний шаг, оставив между ними буквально несколько дюймов. Он ощущал дуновение дыхания аники на своём лице, из-за жара, исходящего от него волнами, казалось, что ягодицы мёрзнут под прикосновениями одного только прохладного ветра.
Никто из них не двигался. Саске понятия не имел, что от него ожидается. Итачи хотел, чтобы Саске его потрогал? Или атаковал? Нет, он был уверен, что брат хочет чего угодно, только не драться. Тогда, что если он...
Саске поднял дрожащую руку, ныряя пальцами под сетчатую ткань одежды Итачи. Ощущение литых мускулов на животе брата и бледной плоти под ладонью вызвало усиленную пульсацию в его несколько помягчевшем члене. Итачи не предпринял ничего, чтобы ему помешать, даже пустое выражение его глаз осталось прежним, и Саске мог судить о произведённом на него эффекте только по учащённому сердцебиению под кончиками своих пальцев.
— Не думаю, что мне придётся делать многое, аники, — Саске задрал его рубашку, ведя руками вверх по груди нукенина. Итачи отреагировал, подступая ближе к младшему брату и кладя руку ему на обнажённое бедро, притягивая к себе меньшее тело, до тех пор пока член Саске не оказался прижат к его собственному сквозь одежду. Саске потянулся вниз, чтобы схватить руку на своём теле и поднять её вверх; Итачи скопировал движение другой рукой, помогая Саске раздеть его. В следующую секунду сетка была снята и отброшена в сторону, и всё переменилось — для Итачи было достаточно такого изучения своего тела млашим братом — он хотел большего и хотел сделать всё по-своему.
Итачи грубо врезался в Саске обнажённой грудью, вынуждая его отступить, до тех пор пока крепко не вмял его спиной в кору дерева. Ощущение рук Итачи, водящих по бокам, заставило Саске выдохнуть имя брата.
— Что ты здесь делал?
Как-то, даже своим затуманенным похотью сознанием Саске смог понять, что брат просто играется с ним, доводя до выгодного себе состояния. Но стоило только Итачи опустить одну руку и невесомо провести по внутренней стороне его бедра, как Саске решил, что ему всё равно, до тех пор пока у него останется это ощущение, которое было таким привычным в их детстве.
— Хотел прогуляться, — ответил Саске, закрывая глаза, когда тыльная сторона кисти Итачи мазнула по его пульсирующей эрекции. Однако рука не продвинулась дальше, и Саске оставалось только изнывать без большего контакта.
— Далековато от логова змея для обычных прогулок, отото, — прошептал Итачи, опуская голову возле его уха, посылая дрожь по его телу всякий раз, когда обдавал кожу жарким дыханием. Саске ничего не ответил: рука старшего брата слишком отвлекала. Толкаясь бёдрами на чистом инстинкте, Саске гортанно зарычал, когда Итачи так и не усилил давление. Он пытался вернуться мыслями к тому, что сказал старшему брату, в чём состоял его вызов, и отказывал телам их обоих, желания которых полностью противоречили тому, чего он добивался.
— Чтоб тебя, Итачи, — застонал Саске, в надежде что брат поймёт несказанные вслед за этим слова. Но его ждало разочарование.
— Что такое? — Итачи поднёс руку ближе к болезненно эрегированному члену Саске и подразнил его, проведя ногтем по всей длине.
— Хватит дразниться, — Саске поднял одну руку и положил кисть на голое плечо Итачи. Другую протянул к руке, что была так близко к его пылающей плоти, и схватил Итачи за запястье, силой заставляя брата потрогать его в самом нужном месте.
— Не терпится?
Саске заглянул в красные глаза, что так много лет преследовали его во снах, и мысленно проклял имя их обладателя.
— Закончи, что начал, — рыкнул Саске, ещё раз потянув брата за руку. Итачи отказывался облегчить эту ноющую жажду, которая становилась почти болезненной, и вместо этого предпочёл свысока и с позабавленной усмешкой посмотреть на своего младшего брата.
— И что позволяет тебе думать, будто ты имеешь право мне приказывать?
Глаза Саске сузились, хватка на запястье Итачи ослабла достаточно, чтобы тот смог высвободить руку, а секундой позже резко сомкнуть её на шее своего отото.
— У тебя нет надо мной власти, глупый младший брат.
Саске не ответил, ему никак не удавалось сосредоточиться на словах, шёпотом льющихся в ухо, зрение замылилось, а сознание начало соскальзывать в ненадежную темноту. В последний момент, когда он подумал, что сейчас точно потеряет сознание, захват на шее расслабился, освобождая трахею.
— Сволочь! — выпалил он. Глаза оставались закрыты, и голова ещё кружилась, пока он силился привести мысли в порядок. Он не мог расклеиться перед человеком такого калибра, как Итачи. Но с этого момента мысли стали расплываться. Рука, что покоилась на ключицах, медленно проехалась вниз по груди, скользя по прессу и ещё ниже, издеваясь, бесконечно дразня.
— Ты этого не стоишь, дорогой отото.
Саске почувствовал, как Итачи отстраняется, и смог ощутить, как эти мёртвые глаза сжигают его плоть, когда аники ещё раз прошёлся взглядом по его распалённому телу. Саске ощутил, как порочная тёплая рука обхватила и потянула за самую разгорячённую, никем другим прежде нетронутую плоть, срывая лёгкий прерывистый вздох с его влажных губ.
— Мне плевать, пожалуйста, просто-... — слова прервались ещё одним стоном. Глаза раскрылись сами по себе, мазнули по лицу того, из-за кого позвоночник простреливало изумительным удовольствием, переместившись на то единственное место, в котором брат его касался. От одного только вида Саске возбудился ещё сильнее, опасно приблизившись к тому, чтобы разрядиться в руку брату. Он за это не переживал, ниспосланное на него ощущение было слишком упоительным, чтобы сопротивляться.
Саске вздохнул и, глазами приклеившись к непрестанно двигающейся руке Итачи, протянул собственную руку в попытке снять единственный предмет гардероба, который ещё оставался на Итачи. Однако, когда его пальцы уже почти коснулись ткани чёрных штанов, Итачи сделал маленький шаг назад, успешно пресекая его наступление.
— Позже, отото.
Оттяжение на члене заставило Саске напрочь забыть о том, что он планировал сделать. Его ладони убрались с бёдер брата, одна из них легла Итачи на плечо для устойчивости, а другая накрыла по-прежнему двигающуюся кисть Итачи.
— Быстрее, — он мельком взглянул на лицо Итачи, как раз вовремя, чтобы заметить его ухмылку. Взгляд вновь метнулся к их рукам, всё ещё переплетённым, но теперь замедлившимся до откровенной пытки. — Аники, прошу.
— О чём, отото?
Да чёрта с два, Итачи не заставит его умолять ещё больше! Хватило и того, что старший вообще довёл его до такого состояния, и большей радости Саске доставить ему не намерен.
— Ты знаешь, чего я хочу, ублюдок, сделай это! — взвыл он, пытаясь сжать кулак под своими пальцами в попытке заставить Итачи подрочить ему жёстче и быстрее.
— Какой нетерпеливый, Саске. Но может, дашь другим закончить это для тебя, — спокойно ответил Итачи, даруя члену Саске последнюю, восхитительно нужную ласку, прежде чем отстраниться. Без поддержки в виде тела Итачи у Саске подкосились колени.
— А ну вернулся! — вскричал Саске, натирая ладонью пульсирующий член. Итачи проигнорировал его, собирая свою одежду и надевая сетчатую футболку, а следом накидывая на плечи плащ Акацуки.
— Твои старые друзья уже близко, Саске. Лучше позаботься об этом, — Итачи взглядом через плечо указал на его промежность, — пока они не пришли.
Саске глянул на него из-под чёлки и заметил, что Итачи разворачивается, чтобы посмотреть на него в упор.
— До следующего раза.
— Пошёл нахрен, — шикнул Саске, а потом Итачи исчез. Второпях, с фантазией о том, что брат всё ещё трогает его, Саске нашёл своё облегчение, последовав совету Итачи, когда ощутил приближение знакомой чакры.
Какаши.
Вот дерьмо. Он не пересекался с этой компанией уже пару лет. Ну и как он встретится с ними в своём нынешнем состоянии? Саске который раз обрушил проклятие на имя своего брата. Ублюдок, должно быть, знал, что рано или поздно их засекут. Вот и объяснение тому, почему он отказывался зайти дальше и почему так быстро ушёл. Блять. Не хотел Саске сейчас иметь с ними дела.