Пространство вокруг вновь беспощадно закружилось: она поворачивалась из стороны в сторону, тщетно пытаясь различить в полумраке хоть что-то, что подсказало бы ей, как выбраться отсюда. Но всё, во что упирался её взгляд — были лишь железные стены морского сухогрузного контейнера.

С каждой секундой, с каждым глухим ударом её сердца о рёбра она слышала, как громче и отчётливее становились голоса снаружи. Она могла только догадываться о том, что происходило за удерживающими её внутри стенами, и всё больше осознавала, что там было не менее опасно.

То были звуки хаоса и паники.

В нос закрался яркий запах гари, и она сразу поняла, что всё это время старалась уловить в сбивчивых криках людей, прогремевшем рёве и проносящемся мимо контейнера топоте — пожар.

Она резко вскинула голову к высокому потолку, высматривая в проделанных в нём рваных дырах подтверждение надвигающейся угрозы, и увидела, как на фоне ночного неба, в свете луны, медленно поднимаются чернильные клубы дыма.

— Черт, черт, черт! — нервно выругалась Кугисаки. — Какого хрена здесь происходит?! — с чувством отчаяния к её горлу подступил и предательский ком.

Она подбежала к одной из стен и начала колотить по ней кулаками и громко, с надрывом и хрипами, кричать о помощи, пытаясь привлечь внимание хоть кого-то, кто помог бы ей открыть задвинутую наглухо дверь — единственный возможный выход отсюда.

Но голоса всё шумели, и едва ли в том беспорядке, что творился снаружи, хоть одна живая душа могла услышать её мольбы через толстый слой железа.

Осознание беспомощности и безвыходности ситуации накрыло её практически сразу, но эмоциональные качели, которые понесли её на вершину горы, вдруг остановились, чуть покачиваясь на хлипких рельсах: она вновь услышала этот голос. Он раздался в такой близости от неё, почти в интимной, что Нобара потеряла дар речи и затаила дыхание, пытаясь понять, откуда именно он раздался. За стеной, к которой она прижалась? За спиной, где во тьме могло затаиться угрожающее безопасности "нечто"? Или в её собственной голове, с которой она не могла совладать вот уже долгое время?

— Как интересно получается, — задумчиво произнёс низкий голос, и девушка, коснувшись нагревающейся стены подрагивающими от нервов пальцами, осторожно прильнула ухом, прислушиваясь. И голос вновь зазвучал: — И как интересно наблюдать за тобой...

Неожиданно раздаётся пронизывающий до мозга костей скрежет по железу, и девушка с визгливым криком отскакивает от стены, наблюдая, как на ней появляются длинные горизонтальные следы от когтей.

Качели трогаются с места и летят в пропасть с бешеной скоростью.

— Нет, нет! Это всё не со мной! — верещит она, дрожа всем телом, как осиновый лист, и не веря в происходящее. — Выпустите меня! Выпустите! Только не это, только не снова!

Она мечется по тёмному контейнеру от одной стены к другой, словно пойманная в стеклянную банку бабочка, пытающаяся выбраться наружу, ведь вот он — выход — прямо перед самым носом. Но она лишь бьётся о прозрачную преграду, раня крылья и с каждой секундой теряя драгоценное время.

— Бедная, бедная девочка, — слышится прямо позади.

Роняя сердце в пятки, Нобара медленно оборачивается, точно зная — сейчас он именно за спиной.

Свет луны пробивается сквозь потолочные дыры, но даже этого будет недостаточно, чтобы разглядеть притаившегося в тени зверя, пока он, наконец, не сделает шаг навстречу и не окажется совсем рядом. Его глаза замерцают кровавым красным, а голос вновь проникнет под корку:

— Ты будешь бегать по кругу снова и снова.

Он сделал шаг навстречу.

— Пока не сломаешься.

Второй шаг.

— Пока я не сломаю тебя, — его рот растягивается в довольном оскале, а поднятая кверху рука щёлкает пальцами.

Нобара застывает на месте, понимая, что всё вокруг стихло. А в следующее мгновение раздаётся оглушающий взрыв, заставивший её завизжать во всё горло и сжаться от страха, накрывая голову руками от полетевших раскалённых осколков стекла…