Субин проснулся ровно за минуту до будильника. Парень не ощущал прилива новых сил или хотя бы ясности сознания, но не раздражался из-за сложившихся обстоятельств

Чхве был человеком достаточно спокойным и воспринимал любые неудачи жизни как нечто естественное. Если он с утра не выспался, значит поздно лёг вчера. Винить тут некого, кроме самого себя. Субин рано осознал, что всё происходящее в жизни просто следствие прошлых поступков, которые могут быть совершены по разным причинам. Столь будничное отношение к жизни помогало ему сохранять ясный разум в стрессовых ситуациях и быть готовы к неожиданностям.

Сегодня причиной его недосыпа стали ночные размышления о новом знакомом. Он полночи терялся в догадках, почему этот мужчина решил предложить ему встретиться. Нет, причину он понимал. Простая человеческая благодарность. Но почему нельзя было просто прийти в их пекарню и отблагодарить букетом, конфетами или ещё чем-то? Такое обычно дарят Хюнину его многочисленные пациенты, но кто сказал, что на других такие подарки не могут распространяться.

Ещё Субина беспокоила немаловажная деталь. Он совершенно не знал о чём говорить с Ёнджуном. Если бы ему просто передали презент, то можно было бы ограничиться простым «спасибо» и разойтись по своим делам, а тут придётся поддерживать диалог. Неизвестность его пугала. Привыкший всё контролировать Чхве искренне боялся такой будничной вещи как поход в кафе и последующую за ним беседу. Хюнин бы в такой ситуации ответил что-то по типу: «Да разберётесь!» и пустил бы всё на самотёк.

Тихонько пройдя на кухню, Субин заметил бабушку. Та сидела на диване, уснув перед телевизором, так как очевидно вчера всю ночь смотрела мелодраму. Пульт в её руке был надёжно сжат, будто это было самое драгоценное сокровище. Лицо было расслаблено, она едва замено улыбалась во сне и иногда морщила нос. Наверное, вчерашний стресс сказался на ней. Потому что проспать на работу, а тем более встать позже Субина, она не позволяла себе на протяжении трёх лет.

Субин, стараясь издавать как можно меньше громких звуков, аккуратно достал из шкафа плед и накрыл им крепко спящую женщину. Она что-то тихо пробурчала себе под нос, но никак не отреагировала. Затем Чхве стал ненавязчиво перемещать её из вертикального положения в горизонтальное, та, особо не сопротивляясь, улеглась на диване, блаженно вытянув ноги.

Удостоверившись, что больше ничего её сон не потревожит, Субин написал записку, в которой просил бабушку сегодня не выходить на работу, а насладиться неожиданным выходным. Роль большого босса парень благородно решил взять на себя.

Быстро одевшись, он тут же покинул квартиру и направился в пекарню.

Погода была достаточно благоприятной. Яркое солнце хоть и не грело, но создавало приятную атмосферу и способствовало хорошему настроению. Многочисленные снующие туда-сюда люди не раздражали. Сегодня Субин находил их даже забавными, с этими недовольными сосредоточенными лицами они походили на муравьёв.

Так, за весьма забавными рассуждениями о людях и муравьях Субин добрался до пекарни. До открытия оставалось чуть больше часа, но и выпечки предстояло приготовить не особо много. Чхве давно заметил, что посреди недели мало кто желает отведать мучных изделий. В основном заходят дети после школы или заработавшиеся взрослые, не настроенные после изнурительного труда заниматься готовкой. Поэтому предстояло сделать сытную и быструю в приготовлении выпечку. Свой выбор Субин остановил на пицце на кефире и яблочном пироге. Всё это было достаточно просто в приготовлении и не требовало каких-то сложных или дорогостоящих ингредиентов.

Аккуратно смешивая муку, яичную смесь и кефир, Субин заготавливал тесто. Кончено, в их пекарне имелись необходимые кухонные комбайны, которые справились бы с этой задачей куда быстрее, но Чхве предпочитал ручной труд. Ему всегда казалось, что через непосредственное взаимодействие с каждым ингредиентом будущего блюда он вкладывает частичку своей души, отчего оно и получается вкуснее. К комбайнам он прибегал только в случаях крайне необходимости, например, когда количество заказов превышало стандартное.

Далее Чхве смазал противень маслом и стал распределять тесто. Затем пошли соус, колбаса, грибы, помидор и толстый слой сыра завершал данную композицию. Первая пицца была отправлена в печь.

Так, за неспешной работой Субин забывал о сегодняшней причине своего ночного, а затем и утреннего беспокойства. «Не можешь повлиять, смирись и расслабься», — ещё один из советов Кая, который как никогда подходил к данной ситуации.

*****

Ёнджун проснулся абсолютно разбитым. Голова гудела, во рту словно образовалась пустыня, а в глаза засыпали что-то вроде песка. Последствия вчерашнего междусобойчика только сильнее портили настроение и без того недовольного мужчины.

Приняв вертикальное положение, Чхве тут же сморщился от боли. Пульсация в висках сдавливала его голову не хуже какого-нибудь пресса, перед глазами плыло, поэтому Ёнджун тут же вернулся в прежнее положение. Лежать уже не хотелось, но отвратительное состояние пока не позволяло выйти хотя бы из спальни и пойти совершать подвиги на кухне.

— Доброе утро всем алкоголикам! — Громкий голос Техёна тут же отдался новой волной боли в сознании мужчины. Ёнджун недовольно посмотрел на своего друга, мысленно обещая ему продемонстрировать все прелести похмелья в их следующую встречу.

— Вовсе оно не доброе, — пробурчал мужчина, заворачиваясь в одеяло. — Меня от одного твоего счастливого вида тошнит.

— А я говорил тебе вчера: «Пей аккуратно, Ёнджун», — укоризненно произнёс Техён, ставя стакан с холодной водой на прикроватную тумбочку. — Но кто я такой, чтобы меня слушать, да?

— Техён, не нуди. — Ёнджун благородно принял стакан освежающей жидкости. Живительная влага прогнала засуху, отчего на лице расцвела блаженная улыбка. — Вот теперь хорошо.

— Ещё бы! Давай поднимайся и иди в ванную. Я завтрак приготовлю. Но, если быть честным, то в твоём холодильнике не то что мышь повесилась, она сделала самовыпил ещё до похода туда. Так что приходится импровизировать.

— Я обычно питаюсь на работе или просто заказываю доставку. Не вижу смысла переводить продукты, которые рано или поздно сгниют.

Чхве аккуратно поднялся с кровати. Вторая попытка оказалась более удачной, хотя его всё ещё мутило. Тихонько пошаркав ногами в сторону ванной, мужчина блаженно выдохнул, оказавшись под холодными струями воды.

Ёнджун думал о том, что с Соён следует поговорить завтра. Зная характер этой женщины, можно было сделать вывод, что она всё ещё ходит раздражённая по студии и отчитывает несчастного Бомгю, удачно попавшегося под горячую руку. Поэтому поработать даже в таком плачевном состоянии предстояло дома. Можно пописать новые песни или переработать старые.

Второе, что было необходимо сделать, так это привести себя в презентабельный вид перед встречей с Субином. Ёнджуну очень не хотелось оставлять о себе впечатление пропащего человека с алкогольной зависимостью.

Определив для себя основные задачи на сегодня и закончив с водными процедурами, мужчина лениво поплёлся на кухню.

Мастерство Техёна, несомненно, поражало. Из скуднейшего запаса продуктов ему удалось составить неплохой завтрак из трёх блюд. Яичница и овощной салат вызывали обильное урчание в животе, а ароматные круассаны, которые выпекались в духовке, способствовали слюноотделению. Где только Кан их откопал? Запах кофе, заполонивший кухню, пробуждал мозг от оков похмелья.

— Не будь мы давно знакомы, я бы на тебе женился, — хохотнул Чхве, усаживаясь за стол и тут же принимаясь завтракать.

— Ха! Извини, Ёнджун, но такой бриллиант достанется особенной женщине. К сожалению, это не ты, — с заметной гордостью произнёс Кан. Он не был поваром из пятизвёздочного ресторана, но, несомненно, приятно, когда твой труд и заботу оценивают по достоинству.

— Чем планируешь заниматься сегодня? — поинтересовался Ёнджун, попутно жуя круассан.

— Не знаю, — задумчиво произнёс Кан, уставившись в окно. — Наверное, надо появиться в спортзале и извиниться перед менеджером. Иначе он мне потом все мозги проест. Напомнит о том, какой я безответственный и что у него уже седых прядей прибавилось больше, чем у старика.

—  Хюн всё ещё переживает в таких ситуациях?

— Он же молодой и очень ответственный. А я взрослый и обнаглевший, по его мнению, разумеется, — хохотнул Кан.

Дальнейший их утренний пир продолжался в тишине. Техён думал о том, как оправдаться на этот раз, чтобы избежать лишних нравоучений. Ёнджун не думал ни о чём и просто наслаждался настоящим моментом и медленно прокручивал в голове строчки песни, написанной ещё в студенческие годы. Сама песня повествовала о мужчине, который не мог дождаться встречи с близким человеком и каждый раз прокручивал в голове план свидания. Ёнджун написал её, когда впервые познал такое чувство, как любовь, которое впоследствии оказалось неразделённым. Удивительно, как это воспоминание подходило к предстоящему событию.

— Я, наверное, поработаю над песней. Как раз одна вспомнилась, есть несколько мыслей на её счёт.

— Дело хорошее, — отозвался Техён, моющий посуду. — Подожди чуть-чуть, я сейчас уже поеду.

— Хорошо.

Как только Кан покинул квартиру продюсера, тот сразу же принялся искать тетрадь своих студенческих годов, в которой была та самая песня. Будучи весьма эмоциональным юношей в свои молодые годы, он резюмировал все свои переживания, страдания и скитания в секретной тетради под кроватью в общежитии. Спустя четыре года обучения у него накопилась приличная стопка таких записей, с которыми продюсер не решался расставаться и по сей день. Как оказалось, не зря.

Перерыв полквартиры, и оставив немаленький беспорядок, Ёнджуну удалось найти нужный фолиант.

Раскрыв тетрадь на необходимой странице, Чхве принялся напевать строчки, аккомпанируя гитарой.

— Ожидание нашей встречи для меня тянется вечно… — Черканув карандашом в листе, мужчина продолжил. — Ласковая улыбка, тёплые объятья … что-то тут не так…

Вырвав чистый лист из тетради, Ёнджун принялся сочинять знакомую песню с нуля. Сегодня всё на удивление способствовало его вдохновению. Может быть, это было связано с тем, что удалось вчера за беседой с Техёном разгрузить мозг, а может, всё дело было в симпатичном пекаре, с которым сегодня предстояла встреча.

Мысли о Субине подталкивали Ёнджуна вкладывать больше личного в свою лирику, по сравнению с тем, что он делал раньше.  Чхве очень боялся открываться своей аудитории, но из-за этого тексты песен выходили сухими или поверхностными. Поэтому столь откровенный диалог со слушателями для продюсера был чем-то вроде испытания.

Ёнджун, несомненно, ощущал трепет и страх, который тихонько засел под ложечкой и что-то нашёптывал. Также мужчина чувствовал какой-то неописуемый восторг. Предстоящая встреча воодушевляла его на личные подвиги, благодаря чему настроение улучшалось с каждой новой строчкой песни. Чхве очень хотелось найти общий язык с пекарем и стать друзьями, поэтому главной целью стало показать себя с хорошей стороны и непременно ему понравиться.

За рассуждениями о предстоящей встрече Ёнджун исписал весь лист. Однако пришлось остановиться, так как часы показывали уже семь вечера, а значит, предстояло отправиться на вечернюю встречу с Субином.

*****

От работы Субина отвлекло сообщение, отправленное Ёнджуном. В нём новый знакомый извинялся и просил подождать его около пятнадцати минут, так как заработался и не заметил, что подошло время встречи. Субин его понимал. Сегодня он сам настолько пропал в работе, что совершенно забыл о предстоящем походе в кафе. Пожалуй, если бы не Ёнджун, то парень мог остаться в пекарне ещё на час или два, просто сверяя записи в журнале или обдумывая сезонное меню.

Убрав кухню и проверив, что он закрыл входную дверь в заведение, Субин вышел через чёрный выход на улицу.

Теплота, так приятно согревающая утром, сменилась бодрящим холодом, пробирающим через толстовку и осеннюю куртку. Зима была близко. Скоро наступит ноябрь и выпадет первый снег, а там и новый год.

«Наверное, на праздник следует подарить путёвку в санаторий», — подумалось Чхве, пока он неловко переминался с ноги на ногу. Он давно заметил, что женщина себя изматывает, а тут ещё непрекращающаяся бессонница. Ей действительно требовалась разгрузка и отдых от душного кухонного цеха их пекарни. Да и разборки с отцом только мотали нервы, которые также сказывались на физическом здоровье. Хюнин давно ему говорил о том, что все проблемы начинаются с головы, а после уже поражают тело.

— Привет! Долго ждёшь? — Из транса собственных мыслей и переживаний Субина вывел подошедший Ёнджун. Было видно, что он торопился, капельки пота на лице и тяжёлое дыхание только подтверждали догадку.

— Нет, минут десять. Привет. — Парень неловко протянул руку в качестве приветствия. — Если ты был занят, мог бы предупредить, и встретились б в другой раз.

— Нет-нет! — Ёнджун ответил на рукопожатие и жестом предложил Субину начать движение. — Это я должен подстраиваться под тебя, а не наоборот. Всё-таки я предложил встретиться.

— Наверное, ты прав… — задумчиво произнёс парень. — Куда пойдём?

— Есть одно кафе через две улицы от вашей пекарни. Народу по вечерам там немного, обстановка приятная и еда вкусная. Всё, что способствует благополучному времяпрепровождению.

— Никогда о ней не слышал.

— Весьма локальное заведение, так что неудивительно. Так сказать, о нём знают только избранные, — с ухмылкой произнёс Ёнджун, хитро поглядывая на Субина.

— А ты получается тот самый избранный? — хохотнул Субин, ответив неловкой улыбкой.

— Ха-ха! Именно.

Вскоре оба мужчины замолкли, и повисла неловкая тишина. Субин абсолютно не знал о чём говорить, а Ёнджун размышлял о том, какое блюдо следует предложить новому знакомому.

Минут через пятнадцать показалась небольшая вывеска заведения. Само кафе находилось в подвале какого-то жилого дома, поэтому было неудивительно, что не все знали об этом заведении.

Пропустив Субина внутрь, Ёнджун зашёл следом. Обстановка в заведении располагала к камерному диалогу без лишних свидетелей. Посетителей было немного, кто-то сидел один, наслаждаясь происходящим. Тёплый свет от настенных ламп создавал несколько интимный антураж. Ненавязчивая джазовая музыка расслабляла и также работала на атмосферу заведения. 

Пройдя к самому дальнему столику, украшенному бардовой скатертью и небольшим букетом искусственных цветов, Субин и Ёнджун принялись разглядывать меню, заботливо предоставленное официантом. 

— Тут весьма уютно, — как бы невзначай бросил Субин, которого затянувшееся молчание уже напрягало и раздражало. Ему казалось, что им совершенно не о чем говорить, поэтому всё происходящее вызывало дискомфорт.

— Да. Я мог бы предложить пойти и в более дорогое заведение, но эти снобы, местная элита, просто бы пялились на нас без всякого чувства такта. А в заведениях подобных этому всем просто пофиг друг на друга, поэтому можно не бояться, что кто-то нас отвлечёт или подслушает. — Ёнджун, как искренний обожатель тишины и собственного пространства, поистине ценил такие места.

— Соглашусь. Тоже не люблю шумные компании, в отличие от Хюнина. — С улыбкой произнёс Субин. Чувство неловкости, которое преследовала его с самого начала их встречи, понемногу отступало. Возможно, из этой встречи и выйдет что-то стоящее.

— Иногда полезно бывать на таких мероприятиях, конечно… — задумчиво произнёс Ёнджун, вспоминая, когда он последний раз бывал на вечеринках или светских мероприятиях, на которые его вытаскивали Соён и Бомгю. — Знаешь, наладить контакты или просто узнать, чем живут «высшие» слои общества. Хотя обычно это просто обмен лестью, но бывают исключения.

— Тяжело, наверное, работать в шоу-бизнесе. — Субин не то чтобы приуменьшал свои заслуги, но прекрасно осознавал, что ежедневная работа над различными треками утомляет и заставляет затрачивать огромное количество умственных сил. В этом плане работа пекаря была проще, нужно было просто приготовить выпечку по заранее изученному рецепту.

— Не сложнее, чем твоя. Ты занят трудом физическим в большей степени, а я умственным.

Диалог двух мужчин перебил официант, готовый принять заказ. Когда с выбором было покончено, Субин снова задумался о том, что люди столь разных социальных кругов вряд ли смогут найти общий язык. Они с бабушкой не бедствовали, но и раскидываться деньгами себе не позволяли. А Ёнджун по виду мог не ограничивать себя во многих тратах.

— Мне было очень интересно, возможно, я тороплюсь… — начал Ёнджун, нервно теребя край скатерти. — Но почему ты выбрал работать пекарем?

— Скажем так, на это повлияло много факторов, и личное пристрастие один из них. — Посвящать ещё мало знакомого человека в семейные неурядицы у Субина желания не было. — А ты как пришёл к работе с музыкой?

— Как и в твоём случае, личный интерес. А также поддержка от близких людей. — Ёнджун видел, что парень чувствует себя некомфортно, но как снять эту неловкость пока не знал. — Я не сильно тебя напрягаю?

— Нет, что ты! — спохватился Субин, но, заметив недоверчивый взгляд мужчины, стушевался. — Я просто… Не знаю, как-то давно не ходил куда-то с малознакомыми людьми.

— Ничего страшного. — Доброжелательно улыбнулся Чхве. Разговор с Субином было построить несколько сложнее, чем с тем же Бомгю. Второй в отличие от первого говорил обо всём без разбору в угоду своему темпераменту, Субин же отличался. — Я просто хочу отблагодарить тебя за помощь. Не буду скрывать, было бы славно, если в будущем мы сможем стать друзьями.

Субин не успел ничего ответить на высказывание Ёнджуна — официант принёс заказ. Голодные после работы мужчины на молчаливом согласии решили отложить беседу и приступить к еде.

Субин не знал, готов ли он знакомиться, а тем более выстраивать близкие отношения с этим человеком. Чувство тревоги скорее было вызвано тем, что он просто не знал Ёнджуна. Возможно, он прав и этот неловкий ужин послужит началом чего-то большего, но чему именно, Чхве пока решил не додумывать. Нужно было просто расслабиться и постараться насладиться вполне приятной компанией.

Вечер медленно переходил в ночь, но двое мужчин продолжали неловко узнавать друг друга под тёплым светом ламп и тихой джазовой музыкой.