Колокольчик-фурин.

      Небосклон так густо усеян

      россыпью звездной!..

Маленький цветочный магазин на углу дома располагался всего в паре кварталов от университета. В нём работал только один человек – его владелец, но дела у магазина всё же шли неплохо. Хозяин знал своё дело, готовил вкусный кофе, а потому студенты были частыми его клиентами: влетали щебечущими стайками и так же быстро убегали, освобождая место для других.

Серьёзный хмурый парень по имени Фукузава Юкичи смотрел на них свысока: он был не из тех, кто привык праздно тратить выделенное на учёбу время. Для студента, приехавшего по обмену и трудящегося, чтобы получить хорошие рекомендации, это было бы непозволительным легкомыслием. Но, несмотря на такое отношение к делу, друг у Фукузавы всё же был, пусть и совершенно на него не похожий. Наверное, только благодаря ему Юкичи удалось избежать позиции белой вороны в разношёрстном и непростом студенческом коллективе.

– Юкичи, ты же хорошо разбираешься в цветах, да? – спросил он однажды.

Фукузава оторвал взгляд от книги и нахмурил светлые брови. Интонация, с которой вопрос был задан, не оставляла сомнений – Фукучи что-то задумал.

– Смотря что ты под этим подразумеваешь.

Друг со вздохом откинулся на спинку стула и заложил руки за голову, пытаясь изобразить непринуждённость.

– Ну… Язык цветов. Ты же разбираешься в нём, верно?

Смирившись с тем, что сосредоточиться на чтении не удастся, Юкичи закрыл книгу и отложил её в сторону.

– Если ты снова намерен поставить в неловкое положение какую-нибудь девушку, пытаясь меня с ней свести, выбрось эту ерунду из головы.

– Да ну тебя, – тот обиженно засопел и махнул рукой. – Это было два года назад, Кин-тян и думать об этой истории забыла. К тому же, сейчас совсем другое дело! Мне нужно… Понимаешь, подобрать хороший букет. Такой, чтобы благовоспитанная умная девушка не посчитала пошлостью.

Фукузава удивлённо изогнул бровь:

– С каких пор тебя интересуют благовоспитанные умные девушки?

– Считай, что с этих самых! Так что, поможешь?

И, конечно, эта просьба оказалась ловушкой. Нет, Фукучи в кои-то веки не солгал и не устроил очередное подставное свидание. Эта ловушка была из тех, в которую невозможно заманить намеренно.

Стоило переступить порог магазина, как на Юкичи обрушился целый новый удивительный мир. В голове некстати всплыла европейская легенда: однажды войдя в мир эльфов, ты больше никогда не найдёшь дорогу назад. После пыльной духоты июньских улиц это место действительно походило на эльфийское королевство, и будь это так на самом деле – Юкичи стал бы идеальной жертвой его правителя.

«Стройные, прекрасные лицом создания имели обыкновение заманивать к себе отважных воинов, однако одного их прикосновения было достаточно, чтобы свести человека с ума», – мысленно повторил про себя Фукузава, невольно задерживая взгляд на зелёном великолепии, от которого веяло влажной прохладой и запахом мокрой земли. Эльфийский король, впрочем, не заставил себя ждать: он вышел к гостям секундой позже, а через ещё парочку сердце Фукузавы – живое, гулко стучащее о рёбра сердце – лежало трофеем на его ладонях.

– Внутри больше, чем снаружи, – пробормотал Юкичи то единственное, что смог произнести его непослушный язык, и почувствовал, как к ушам прилила кровь.

– Я часто это слышу, – «эльфийский король» улыбнулся.

Ощущение реальности вернулось к Фукузаве только когда Фукучи положил ему на плечо руку – этот жест словно помог вернуться на землю, встряхнуть головой и сбросить с себя странное гипнотическое марево. Быть может, он надышался каких-то токсичных цветов?..

– ...сегодня не выспался, - голос товарища донёсся будто через пелену, и Фукузава с ужасом осознал, что говорят о нём. – Он очень серьёзный молодой человек, много учится, мало спит и просто обожает цветы! Уверен, вы найдёте о чём поговорить.

Фукузава растерянно моргнул и посмотрел на Фукучи таким взглядом, что вопрос «что ты несёшь?» тот почувствовал позвоночником, впрочем, ни капельки от этого не смутившись.

– Вот как? – хозяин магазина удивлённо вскинул брови, глядя с явным недоверием.

– Конечно! Сейчас сами увидите, я попросил его о помощи в одном щепетильном деле. Хочу пригласить девушку на свидание на языке цветов, а Юкичи знает его как свои пять пальцев. Правда, Юкичи?

Фукузава сглотнул образовавшийся в горле сухой ком и кивнул.

Откровенно говоря, он мало что запомнил из проведëнных в магазинчике часов, кроме ужасного чувства неловкости, которую Фукучи объяснил по-своему:

– Влюбился, – констатировал он позже таким тоном, будто поставил диагноз.

Фукузава и правда почувствовал себя смертельно и безнадёжно больным, но справедливо решил: если от такого и умирают, то ему нужен хоспис. Желательно такой, где будет много зелени, запах цветов, влажный воздух и небольшой столик, за которым можно писать конспекты – учёбу ведь никто не отменял. Прийти в магазинчик в одиночку он осмелился только через неделю, и, будто хозяин был настоящим эльфийским королём, принёс с собой подарок – маленький стеклянный колокольчик с тонкой полоской рисовой бумаги на язычке.

– Фурин?

– Да. Он защищает от злых духов и приносит прохладу. Вашим цветам понравится. И… и вам.

– Какая тонкая работа. Прочтёте хайку вслух? Вашим голосом получится красиво.

Фукузава помолчал, будто раздумывая. Он заменил бумагу и стих на ней ещё вчера, так и не решив, чего хочет больше: чтобы его поняли или напротив – не догадались. Но всё же прочистил горло и зачитал:

– Вишен цветы будто с небес упали. Так хороши.

– Мори Огай. Меня зовут Мори Огай, – вдруг заявил хозяин магазина, лукаво улыбнувшись на серьёзный ответ и поклон:

– Моё имя Фукузава Юкичи. Рад знакомству, Мори-сан.

В тот день они больше не говорили: у каждого были свои дела. Но свою награду за смелость Юкичи унёс с собой: подсмотренный украдкой изящный образ Мори, встающего на цыпочки, чтобы повесить фурин над барной стойкой. Губы щекотала улыбка каждый раз при воспоминании о том, как он с мальчишечьим озорством качнул его и восхищённо ахнул, когда помещение заполнил нежный перезвон.

Визиты в магазинчик быстро стали привычкой для обоих, но с каждым днём Фукузава всё сильнее чувствовал себя гнусным вором, пробравшимся во владения короля эльфов и своим взглядом крадущим его образы. Мори не надо было даже касаться, чтобы свести с ума. То, как он собирал букеты, бережно подхватывая длинными пальцами стебли, как нежно оглаживал бумагу и ловко управлялся с лентой, как нагибался, потягивался, покачивал бёдрами, прохаживаясь между полками и вазонами, как улыбался, щурился – от каждого из этих моментов бросало в жар, стоило закрыть глаза.

Лето подходило к концу, когда Фукузава появился на пороге магазина, озвучив вместо приветствия просьбу:

– Мори-сан, я хотел бы собрать букет.

– Для кого?

– Для любимого человека.

В помещении не стало тихо. Было всё ещё слышно, как иногда звенит, покачиваясь, фурин, как за окном проезжают машины и переговариваются прохожие, но взгляд Мори перекрывал любые посторонние звуки, заставив Фукузаву почти мгновенно пожалеть о своей затее. Но отступать было поздно. Они собирали цветы не глядя друг на друга, лишь изредка переговариваясь и уточняя детали, и только когда готовый букет оказался у Юкичи в руках, Мори наклонил голову в сторону и задумчиво произнёс:

– Человеку, которого вы любите, очень повезло.

– Вы так думаете?

Что бы ни говорило Фукузаве его светлое, чистое чувство, Мори не был ни эльфом, ни каким другим сказочным существом. Он был человеком, а значит, не оставил и шанса той иллюзии, которой оказался очарован студент, прячущий влюбленность за хмурой молчаливостью. Но и студенту давно стало мало простого любования цветущей вишней со стороны - он желал попробовать её на вкус. Фукузава протянул букет Мори и неожиданно твёрдо произнёс:

– Я собирал его для вас, Мори-сан.