Перед Се Лянем поставили стакан кофе, спросили у Цзюнь У, что он хотел бы заказать, но тот с улыбкой отказался: 

— Я просто подошел поздороваться с другом. 

Се Лянь бросил взгляд на кофе. Пить его он уже не решался, но, когда Цзюнь У потянулся забрать стаканчик, механически схватил его первым. 

— Может, присядем? — предложил Цзюнь У. 

— Я не могу, меня ждут, я только за кофе… 

— Саньлэ, что ты творишь? — вкрадчиво шепнул Цзюнь У. — Ты-то уйдешь, но, думаешь, я кого-то тут еще оставлю в живых после того, как ты нас покинешь? Вон тот столик, в углу, выглядит неплохо. 

Се Лянь еще раз осмотрелся — место в углу было максимально далеко от выхода, да и от окна. К тому же и Цзюнь У уступил ему только стул у самой стены, фактически загнав в угол. Столики рядом пустовали, они могли говорить спокойно — их никто не слышал. 

— Чего ты хочешь? — спросил Се Лянь, глядя прямо в глаза с вызовом. Цзюнь У вопрос проигнорировал, кивнул на кофе: 

— Ты можешь спокойно пить. У меня не было времени что-то туда подсыпать. 

Се Лянь почти сорвался — схватил стакан с явным намерением вылить горячий кофе в лицо бывшему начальнику, но сдержался и как-то сразу угас, пропал пыл. 

— Как алое бедствие? Не обижает тебя? — продолжил Цзюнь У. Голос его был по-отечески заботливым. Се Лянь молчал, глядя в стол. — Я доверил ему заботу о тебе. Вижу, он справился. Кстати, я был уверен, что ты встретишь меня в аэропорту. Пришлось ехать сюда и даже не показываться встречающим на глаза. Обидно. Такой концерт сорвался… а алое бедствие было там. Выглядел нервно. Так вы хорошо ладите? 

Се Лянь по-прежнему молчал, погрузившись в себя. Устав ждать, Цзюнь У щелкнул по его стакану и, когда Се Лянь поднял голову, шепнул: 

— Не будь так холоден. Я заехал в эту страну за тобой. Надеюсь, вы достаточно повеселились с алым бедствием, чтобы ты поехал, не устраивая лишних проблем. 

— Я не собираюсь никуда уезжать, — поспешно прошептал Се Лянь. — Я… Меня будут искать. Я отошел только купить кофе. Мне нужно вернуться. 

Он поднялся из-за стола, оставив стаканчик с кофе напротив Цзюнь У. Тот, задумчиво отхлебнув из него, напомнил: 

— Конечно. Если тебе все равно, что случится с твоими друзьями. И с алым бедствием.

Наверное, дело было в ране, которая решила напомнить о себе именно в этот момент, и ноги у Се Ляня подкосились, он вцепился в соседний столик и поэтому не упал. Обернулся и, глядя сверху вниз, ответил: 

— С ним ничего не случится. Он достаточно сильный, чтобы…

— Попробуй позвонить ему, — предложил спокойно Цзюнь У и прибавил, подняв стаканчик: — И спасибо за кофе. Неплохо.

Се Лянь почувствовал, как его словно приклеило к месту. Он достал телефон, быстро нашел номер и позвонил. Пока слушал гудки, смотрел в глаза Цзюнь У, который так же неотрывно глядел на него. 

— Возможно, он сильно занят. А возможно, мертв, — негромко произнес Цзюнь У. — Или в опасности. Так что, задержишься? 

— Мне нужно переодеться, — все еще слушая гудки, предупредил Се Лянь. 

— Не волнуйся. Тебе все равно пришлось бы, так что там, куда мы отправимся, для тебя есть одежда… Ничего не меняется, да, Сяньлэ? В семнадцать тебя можно было пугать твоими друзьями. Сейчас твоим любовником. Только в семнадцать я тебя сам отпустил, сейчас так не сделаю, — Цзюнь У поднялся из-за стола, шагнул к Се Ляню и без сопротивления взял его под локоть. — Машина приехала. 

 ***

Хуа Чэн не мог ответить на звонок, потому что его телефон в этот момент лежал в вещественных доказательствах рядом с пистолетом. Хуа Чэн сидел за столом в комнате, в которой кроме этого стола и трех стульев ничего не было. Разве что зеркало на стене. Когда смартфон звонил, он еще спорил с Фэн Синем, но гаснущий экран заметил, потянулся к телефону в коробке на столе, но так как тот лежал рядом с оружием — Фэн Синь быстро отодвинул коробку. Он держал около уха свой телефон, слушал гудки, пока не раздалось раздраженное: 

— Что? 

— Се Лянь с тобой? У него занято, а дело срочное. 

— Недавно отправился домой. 

— Если недавно, то можешь его догнать и пока оставить рядом с собой? — почти попросил Фэн Синь. Несколько секунд было тихо, и Хуа Чэну это время показалось вечностью. Он почти готов был сорваться и отнять телефон, когда Му Цин в трубке констатировал: 

— Вы его упустили.

— Он обманул нас. Мне нужно, чтобы ты проследил за Се Лянем, пока я не приеду. Это может быть излишне…

— Не может, — перебил Хуа Чэн. — Пусть поторопится. Я скоро приеду. 

— Ты арестован, — напомнил ему Фэн Синь, но Хуа Чэн поднял бровь, словно сомневался в его словах. Снова уставился на коробку со своими вещами. 

 ***

Се Лянь шел впереди, но на расстоянии вытянутой руки. Оставлять врага сзади было неприятно, его взгляд буравил затылок. Се Лянь высматривал возможность сбежать, чтобы при этом никого не подвергнуть опасности. Но рядом постоянно были люди. Он прикинул, что парковка будет идеальным местом для побега — но и последним шансом. Однако Се Лянь решил рискнуть. Конечно, за Хуа Чэна он боялся, но планировал еще раз попробовать связаться с ним, как только окажется в безопасности. Он верил в своего любимого человека. 

Парковка была подземная. Словно прочитав его мысли, Цзюнь У подошел ближе. У Се Ляня тоже стояла тут машина, но он собирался выбираться на улицу, не задерживаясь для того, чтобы завести ее. 

Однако, когда они шли вдоль ряда парковки, у тойоты Се Ляня, прислонившись к бамперу, стоял Му Цин. Он явно ждал тут хозяина машины — поднялся, недовольно нахмурился и открыл было рот что-то сказать, но именно в этот момент заметил, кто именно шел за Се Лянем. Сначала раздался оглушительный выстрел, потом совсем рядом через звон в ушах послышался голос Цзюнь У: 

— Какой настырный парень. 

Му Цин, все еще глядя в лицо Се Ляня, сползал по бамперу его машины, оставляя на нем кровавую кляксу. Алое пятно разрасталось и на его рубашке. Се Лянь остолбенел, потом, забывшись, бросился к другу, но Цзюнь У больно схватил его за локоть, дернул к себе и потащил дальше, к машине. Се Лянь опомнился, попытался вырваться, и Цзюнь У развернул его к себе лицом, заставил смотреть в глаза. Произнес твердо, спокойно: 

— Еще раз дернешься, и я вернусь добить его, — после этого развернул обратно и, уже не шифруясь, потащил к машине.

***

Когда машина подъехала к отелю, напротив входа уже стояла «скорая» с включенными сигнальными огнями. Внутрь грузили кого-то на носилках. Хуа Чэн выскочил еще до того, как Фэн Синь припарковался, хотя машина была заблокирована и не открывалась изнутри, а на Хуа Чэне были наручники, которые теперь грустно свисали с ручки дверцы. 

Хуа Чэн бесцеремонно отпихнул медбрата, наклонился над носилками, но узнал Му Цина и опомнился. Он думал, что Се Ляня снова пытаются похитить таким образом, или что он ранен и его увозят. Увидев Му Цина, он на несколько секунд растерялся. Потом осознал, что это еще хуже — в тех вариантах, на которые рассчитывал он, Се Лянь хотя бы был бы тут. 

— Его забрало белое бедствие? — спросил Хуа Чэн устало, и Му Цин только медленно закрыл и открыл глаза вместо кивка. Фэн Синь, оказавшийся рядом, зло ударил по дверце машины. После этого у медиков кончилось терпение и их обоих вытолкали, дверцы закрыли и «скорая» сорвалась, включив сирену. 

 ***

В комнату Цзюнь У Се Ляня просто втащил, схватив за запястье. Как только тот увидел и других людей, тут же выпалил: 

— Я здесь против воли. Пожалуйста, позвоните в…

— Они знают, — отозвался Цзюнь У, запирая дверь. Это было большое помещение, судя по всему офисное, с огромными окнами на протяжении всей комнаты. Но мебель была покрыта тканью и целлофаном, словно сюда только недавно переехали. Людей было немного — человек шесть суетились. На секунду замерли при виде Се Ляня и переключились на другие дела. Девушка подошла стереть макияж, другая принесла штаны и рубашку, которые выглядели подходящего размера. Люди, кажется, нервничали и непонятно было — а добровольно ли они сами тут? 

— Где я могу переодеться? — без особой надежды спросил Се Лянь. Цзюнь У сел прямо на закрытое целлофаном кресло напротив него, которое стояло между Се Лянем и дверью. Кивнул спокойно: 

— Тут. Не волнуйся, они отвернутся. 

Сам он продолжал прожигать Се Ляня взглядом. Тот, не выразив смущения, забрал сменную одежду и начал снимать платье. Стоило обнажиться ноге — рядом появился мужчина лет сорока с таким же непроницаемым лицом. Ощупал место вокруг раны и обернулся к Цзюнь У. 

— Рана не глубокая. Он сможет бежать, но не быстро. 

— А как скоро он будет здоров? 

— Месяц-два и все будет как раньше. Можно постараться, чтобы даже шрама не осталось. 

Се Лянь, пока они разговаривали, быстро переодевался, встав спиной к двери. Когда он оделся и обернулся, оказалось, что все куда-то делись и напротив него только Цзюнь У. Тут были еще комнаты, так что Се Лянь предположил, что люди рассредоточились по ним. 

— Ты же знаешь, что двух бедствий создал я, а сам был первым. И самым опасным, — издалека начал Цзюнь У. — Тебя не смущает сейчас оказаться просто подстилкой одного из бедствий? Думаешь, ты не мог бы добиться большего? 

— Я работаю в компании Му Цина, — возразил Се Лянь. 

— Мальчик на побегушках. Охрана тех, кто больше заплатит — еще хуже… Я пытался создать бедствие и из тебя. Я знал, кто должен был тебя купить в тот вечер. Знал, что он никаких денег не пожалел бы. И оказался прав. Потом я бы помог, направил… и ты занял бы его место. Но вмешалась твоя охрана… не мог же я пытаться всучить тебя ему заново. Смерть твоих родителей — тоже ступенька к этому могуществу. Связи с людьми делают тебя слабым. Именно поэтому ты сейчас здесь. Потому что испугался за человека, который тебе давно уже не друг. Потому что боишься, что я могу причинить вред красному бедствию. И сам закапываешь себя все глубже. Сяньлэ, я мог бы убить тебя в любой момент. Особенно сейчас. Ты ведь получал мои приветы? Я так скучал. Ты скатился до работы прислугой, потому что тогда вырвался от меня. Я мог бы сделать тебя великой фигурой в истории, а вместо этого ты готовил кофе и составлял букеты. 

Се Лянь молчал и выглядел безразличным к тому, что ему говорили. Ему не было стыдно, не было обидно. Эти слова были фоном, как радио. Он продолжал ждать того момента, когда снова сможет попытаться сбежать. Цзюнь У изменил тактику: 

— Как красное бедствие? Тебе понравилось? Я думал, что за три года он тебе надоест и ты будешь только рад сбежать. К тому же… его любовь – это почти поклонение. Я ждал, что придется помогать тебе сбежать. Удивлен, что у вас все хорошо. 

— Я смогу с ним попрощаться? — не выдержал Се Лянь. Он знал, что Цзюнь У не позволит, но и знал, что ему за этот вопрос ничего плохого не сделают. 

— Думаешь, вы больше не увидитесь? Я же не запрещаю вам общаться. Просто хочу наконец закончить твое преобразование. 

— Тогда я хотел бы поговорить с ним, — еще раз попробовал Се Лянь и не удивился, когда Цзюнь У только отрицательно покачал головой: 

— Не сейчас, Сяньлэ. Позже. Когда ты будешь готов, — Цзюнь У улыбался, словно извиняясь за это. Протянул руку, чтобы погладить Се Ляня, но тот отступил на шаг. — Если тебе понадобится кто-то для постели, то не волнуйся, я смогу подыскать замену ничуть не хуже красного бедствия. 

Улыбка стала совсем другой — он теперь явно издевался. Напоминал, что Се Лянь настолько в его власти, что можно приказать сделать с ним что угодно, если тот будет настаивать на чем-то неприятном для Цзюнь У. Се Лянь молча кивнул, показав, что понял и больше не будет нарываться. 

Но, стоило им выйти за порог, белому бедствию отвлечься на закрывшуюся дверь, как Се Лянь рванул по коридору к лифту. Не так давно доктор обещал, что так быстро он бежать не сможет, но не учел умение Се Ляня игнорировать боль. 

Но и Се Лянь забыл — даже без учета его раны, Цзюнь У и раньше был быстрее и сильнее. Белое бедствие догнало его у самой лестницы, дернуло назад за волосы. Се Лянь попытался удержаться за стену, но оцарапал подушечки пальцев, рухнул на пол. Цзюнь У прочнее перехватил волосы, чтобы наверняка не вырвался. 

— Сяньлэ, что ты делаешь? Я пытаюсь с тобой по-хорошему. Я позволил тебе переодеться, перевести дух. Я не стал убивать твоего друга, я даже не отправил людей к красному бедствию. Но ты не оставил мне выбора. 

Се Лянь догадался, когда Цзюнь У полез в карман за телефоном, попытался вскочить, выкрикнул: 

— Стойте! Я… простите меня! Я поступил импульсивно. Это не повторится. 

Цзюнь У все еще держал его за волосы, заставляя сидеть на полу. 

— Видишь его? — спросил Цзюнь У в телефон. — Кто с ним? А, это не важно. Можете обоих убрать. Да, как договаривались. Сейчас перечислю. 

Затем спокойно сбросил звонок и, так же за волосы, потащил остолбеневшего Се Ляня к лифту. 

***

Произошло нечто масштабное, что нельзя уже было считать случайностью — трехполосное шоссе перекрыл крупный автобус с тонированными стеклами. Он остановился настолько резко, что ближайшие две машины врезались в него, но даже не подвинули. Проскочить его было невозможно — слишком узкие зазоры спереди и сзади автобуса. Между трассами была бетонная стена. Остановилось все движение — обратно развернуться тоже стало нереально. Вел Фэн Синь, он успел резко затормозить. Хуа Чэн только раздраженно цыкнул, полез из машины. Он уже не был арестован, потому что Фэн Синь смирился, что на свободе тот полезнее. Выстрелы раздались еще до того, как Фэн Синь успел вылезти из машины. Две пули ударились в капот. 

Хуа Чэн был в ярости — это становилось понятно по напряженной фигуре, даже не заглядывая ему в лицо. Из его ауры можно было отливать острые ножи и ими отбиваться от атаки. Стреляли, казалось, отовсюду — от автобуса, откуда-то со здания. Хуа Чэн двинулся вперед, к транспорту, что посмел перекрыть им дорогу. Фэн Синь только теперь заметил — стреляли не только из автобуса, но и по нему. Даже тут у Хуа Чэна откуда-то оказались свои люди. И обстрел вели с той стороны, где была еще открыта дорога. Хуа Чэн без спешки дошел до автобуса, поравнялся с ним, а когда выстрелы уже прекратились, обошел. Фэн Синь поспешил следом, пока народ в машинах еще не успел опомниться и не решался поднимать головы. 

За автобусом стоял черный джип, который ехал впереди них последние минут пятнадцать. Дверца у водительского места была открыта, рядом стоял Инь Юй с ключами, которые тут же протянул хозяину вместе с винтовкой с лазерным прицелом. 

— Куда? — спросил Хуа Чэн, и холод с угрозой в его голосе можно было использовать как опасное оружие против особо нервных. 

— Фруктовая ферма на северо-западе. Я разберусь с остальным. 

— Эй! — попытался окликнуть Фэн Синь и, когда Инь Юй перегородил ему дорогу, понял, что остальное — это он. 

***

— Ты ведь все еще ждешь его? — поддел Цзюнь У, глянув на Се Ляня в зеркало. Цзюнь У был за рулем, Се Лянь же находился на пассажирском сидении, прочно пристегнутый не только ремнем безопасности, но и наручниками к двери. — Об этом я и говорил. Не можешь перестать быть слабым. Но, Сяньлэ, даже если его не убьют — он в любом случае не успеет. А если и успеет… как думаешь, кто окажется сильнее? Неужели он? Я его создал. 

— Зачем меня похищать? Я все равно не буду подчиняться, — напомнил Се Лянь. Цзюнь У улыбнулся, словно с ребенком общался. 

— Это мне в тебе и нравится. И всегда нравилось… Знаешь, я заскучал тогда, перед нашей первой встречей. Все казалось таким… предсказуемым. Тошнотворным. Все уже испытано… А потом я пришел на те подпольные бои. Помнишь?.. Конечно не помнишь, а я ведь даже подходил к тебе после победы. Ты мог бы избежать стольких проблем, если бы уже тогда был внимательнее. Но в тебе бурлил адреналин. Ты напомнил мне молодого меня. Как бы то ни было, а ты, будучи агентом, почти нашел меня. Вы с напарником нашли меня, не будем забывать его вклада. Ты отловил зеленое бедствие. Избежал расправы Черного и пробрался в кровать и сердце к красному. Я признаю твои достижения. Я даже твою нынешнюю работу признаю. Но ты сможешь больше. Увидишь — красное бедствие покажется тебе скучным и спокойным после всего, что нас ждет. Тебе же нравится адреналин? Разве сейчас его не достаточно? Как твоя рана? Кажется, снова открылась. 

Кровь просачивалась сквозь ткань брюк, но на черном ее почти не было видно. Се Лянь взглянул мельком, но не стал отвечать или заострять внимание на этом. 

— Тебе определенно понравится все, что я приготовил. Пусть не сразу, но ты оценишь, — улыбнулся Цзюнь У. Покинув город, с большой автомагистрали они свернули на узкую однополосную дорогу — разбитую и запыленную. Се Лянь осторожно обернулся – ни одной машины не свернуло вслед за ними. Дорога была сухой и пыльной, вряд ли на ней остались бы видимые следы. Се Лянь попытался привести в порядок волосы одной рукой, лихорадочно размышляя, что он мог бы сделать. Хотя бы для того, чтобы помочь себя спасти. Му Цин уже пострадал из-за него. Возможно, что и Хуа Чэн, но об этом Се Лянь старался не думать, чтобы не отчаяться совсем.

— На самом деле это интересный мир, — задумчиво произнес Цзюнь У. — Только очень одинокий… Но не волнуйся — рядом с тобой теперь всегда буду я. Кто угодно мог бы тебя оставить, но не я. 

«… и не в покое», — про себя фыркнул Се Лянь. Машина выехала из редкого леса и теперь пылила между полями, засаженными фруктовыми деревьями. Те как раз цвели, в другой ситуации Се Лянь бы залюбовался этим. Он продолжал посматривать на дорогу — их не преследовали. 

— Куда мы едем? Разве ты не сказал, что приехал увезти меня? — спросил Се Лянь, стараясь придать голосу спокойствие. Почти получилось. 

— Именно так. Так ты что, правда подумал, что я повезу тебя через международный аэропорт? В наручниках? Или спрячу в чемодан?.. Да, это была бы интересная идея. Но на нее совсем нет времени. Нас ждет частный самолет. 

— И его пустят через границу? 

— Это налаженный путь, Сяньлэ. Через него детей в ту страну вывозили, что уж говорить про одного только тебя. 

Цзюнь У сказал это спокойно, невозмутимо. Словно говорил про экзотическую икру или животных. Се Лянь уставился на него ошарашенно, и Цзюнь У усмехнулся, прибавил: 

— Не волнуйся, они здесь никому не были нужны. 

Се Лянь стиснул зубы, чтобы не дрожала челюсть. Он вспомнил Хуа Чэна — такой же заброшенный и никому не нужный ребенок. Его так же могли продать, как зверушку. И даже если забыть о том, из каких обстоятельств выбрался Хуа Чэн — Се Лянь не мог простить белому бедствию и тех, неизвестных детей, которыми торговал Цзюнь У. Се Лянь даже не знал, что и такое было на совести его бывшего начальника. 

Вскоре среди фруктовых деревьев показалось пустое поле, достаточно большое, чтобы служить посадочной полосой. Сначала Се Лянь заметил высокий ангар, покрытый выгоревшей на солнце краской. А потом увидел и самолет, который резко контрастировал с деревенским бытом вокруг — он был таким блестящим, что, казалось, отраженные от него лучи солнца выжигали глаза. По мере приближения стало видно, что самолет уже готов, моторы работали на полную мощность. И тогда у Се Ляня свело желудок, сердце словно упало куда-то под сидение. Он почувствовал себя так, будто получил солнечный удар — в ушах запульсировало, к горлу подкатила тошнота. 

Машина остановилась, Цзюнь У быстро открыл наручники и выволок его. Се Лянь больше на рефлексе вырвал руку, прижался спиной к машине. Цзюнь У уставился на него как на ребенка, который капризничает и хочет смотреть мультфильмы, вместо того, чтобы отправляться в путешествие с отцом. 

— Пожалуйста, — совершенно искренне выдавил из себя Се Лянь. — Я не хочу. 

— Это пройдет, — кивнул Цзюнь У. Словно это все, что он ожидал услышать, он взял Се Ляня за руку и толкнул вперед, к самолету. — Поторопись. Я не буду тебя тащить, я просто сделаю несколько звонков — допустим три — после которых у тебя станет на троих друзей меньше. 

И Се Лянь неуверенно, на деревянных ногах двинулся к самолету. Он не рискнул проверять, хотя и злился на себя за эту слабость. Но меньше всего он хотел подставлять остальных своим упрямством. 

Каждый шаг он ощущал, как русалочка из сказки — словно по ножам шел. И не мог не подчиняться. Словно к каждой частичке его тела была привязана веревка, тянувшаяся к Белому Бедствию. 

На взлетной полосе были люди — тоже мало походившие на крестьян. Серьезные, сосредоточенные, в полной экипировке — они смотрели, чтобы никто не помешал их начальнику. На Се Ляня они даже не взглянули, осматривали фруктовые сады, дорогу, взлетную полосу. 

Цзюнь У поравнялся с Се Лянем, протянул руку, чтобы взять его за плечо, и это движение показалось отвратительным, как приготовившаяся к нападению ядовитая тварь. Но коснуться его белое бедствие не успело. 

Звук выстрела был далеким, похожим на хлопок. Се Лянь, остановившись, смотрел, как на взлетную полосу опадает его главный враг. Голова у Цзюнь У была залита красным, Се Лянь не сразу ощутил и на своей щеке кровь. Все разом пришло в движение — охрана сосредоточилась на убийце, и снова всем стало не до Се Ляня. Он застыл, все еще глядя перед собой. А потом на Цзюнь У. Он все еще не мог поверить. Ему казалось, что даже с простреленной головой, даже потеряв столько крови, белое бедствие встанет, отряхнется и, ругаясь на этого киллера-неудачника, снова потащит Се Ляня к самолету из страны. Но Цзюнь У лежал, под головой у него расползалось красное пятно. 

 ***

Хуа Чэн прибыл, когда на взлетной полосе собралось уже с десяток машин агентства. После смерти белого бедствия, когда его охрана не смогла найти стрелявшего — она сбежала. Самолет взлетел без своего хозяина, но не так давно агенты отчитались, что транспорт уже успели посадить в приказном порядке. Се Лянь напряженно слушал, как прошла операция у Му Цина (опасность была позади, но на пару месяцев бывший охранник теперь застрял в больнице), когда отвлекся на переполох. Хуа Чэна снова не пускали на место работы агентства. Но в этот раз он изобразил саму любезность, вежливо, но громко позвал Се Ляня. Тот, не чувствуя ни ног, ни ранения, развернулся и побежал к нему. Те же люди, что сдерживали Хуа Чэна, перед Се Лянем расступились, и в объятья красного бедствия Се Лянь практически упал. Тут же навалилась и усталость этого дня, и нервы. Захотелось прямо отсюда оказаться в кровати, в спальне Хуа Чэна, забраться под одеяло и просто полежать рядом. Хуа Чэн целовал его волосы, прижал к себе до боли, но тут же спохватился и ослабил хватку. 

— И где же ты был? — спросил без спешки дошедший до них Фэн Синь. Хуа Чэн изобразил удивление: 

— Весь день с вами. А потом мне нужно было срочно отлучиться на собрание. На собрании было не меньше десятка человек, они смогут подтвердить. 

— Ну да. До этого рвался сюда, но уехал на собрание, — заметил Фэн Синь. 

— Но все же у меня есть алиби, — Хуа Чэн даже не старался его убедить. Но доказательств против него не было — наверняка Хуа Чэна можно было при желании найти и на камерах слежения. Если бы ему понадобилось, то он смог бы в этот день засветиться в пяти местах одновременно. Впрочем, Фэн Синь злился не сильно. Они бы не успели. Он понимал: если бы не этот выстрел — они потеряли бы Се Ляня. Его бы не просто убили, над ним издевались бы годами, перекраивая под себя во что-то чудовищное, чуждое прежнему Се Ляню. Поэтому он готов был поверить любому алиби Хуа Чэна, даже если бы тот сказал, что уходил причесать чешую дракона (впрочем, он бы смог подтвердить и это, если бы понадобилось). Поэтому Фэн Синь отстал и даже отошел на безопасное расстояние, чтобы не слышать, о чем они будут говорить.

— Гэгэ испугался? — спросил Хуа Чэн. 

— Что никогда больше не увижу Сань Лана, — с готовностью ответил Се Лянь. 

— Он тебя ранил? 

— Нет, это еще с задания. Все в порядке… хотя завтра я, наверное, не смогу встать с кровати. 

— А кто ранил покажешь? 

— Сань Лан!.. Их уже арестовали.

Фэн Синь отвлекся снова. Слишком много информации: раненый друг в больнице; другой тоже ранен, но пока на адреналине и не осознает этого. Проваленная операция утром, кончившаяся убийством вечером. И, хотя он точно знал убийцу (как и то, насколько бесполезно и опасно его ловить), нужно было хотя бы для приличия сделать вид, что ищет. К тому же та пробка и перестрелка в городе, остановившая движение на добрых три часа. И хотя устроил это Цзюнь У, спросят все равно с Фэн Синя и его отдела. 

Когда Фэн Синь обернулся просто убедиться, что эти двое еще разговаривают — там было пусто. И машины Хуа Чэна на месте уже не было — дорогая марка, наверняка тронулась бесшумно. Их бегства не заметили, или не захотели замечать, чтобы не связываться. На том месте, где недавно обнимались они, теперь стоял невозмутимый Пэй Су — один из самых перспективных агентов на данный момент. Он же и доложил: 

— Свидетеля похитило бедствие. На этот раз красное. 

Фэн Синь задумчиво почесал в волосах кончиком ручки и мысленно порадовался, что хоть кто-то наконец забрал Се Ляня из этого места. В конце концов, спросить его подробнее о случившемся можно и сильно позже, больше он никуда и никогда не исчезнет.