Ведь дождь когда-нибудь закончится?

雨はいつか止むのでしょうかずいぶん長い間冷たい

雨はどうして僕を選ぶの逃げ場のない僕を選ぶの

Ведь дождь когда-нибудь закончится? Он такой долгий, что стало холодно.

Почему же дождь выбрал меня, того, кому некуда сбежать?

SID – Rain

◦︎❃︎☔❈☔❈☔❃︎◦

Холодно. Ледяные капли стекают по плотной черной ткани зонта. Неоновые огни маленького уютного кафе мерцают ярко, но не могут согреть ни замерзшие руки, ни разбитое сердце. Эти огни такие же фальшивые, как и чувства человека, которого столь беспечно полюбил Сан, за которым он проходил около полугода, даря заботу и тепло, отдавая всего себя без остатка и ничего не требуя взамен. Но дождливый день поднял плотный занавес, за котором все это время скрывалась ложь, дал понять, что все было сделано впустую. Человеку, что сейчас сидит в кафе за небольшим столиком с другим, совершенно незнакомым Сану юношей, и, не подозревая ни о чем, нагло флиртует с ним, не нужна была любовь чересчур доброго черноглазого парня, что сейчас стоит под косым дождем и ледяным ветром. Этому человеку не нужен был Сан. Все это время парень был лишь зрителем в каком-то дешевом театре и смотрел на то, как актер уверенно обманывает его, говоря, что он и есть главный герой истории.

Перехватив поудобнее зонт, который в одно короткое мгновение становится тяжелым, Сан разворачивается и идет прочь. Ноги едва несут ослабевшее тело, стук капель о черную ткань зонта отдается пульсирующей болью в висках, а грудь сковывает мерзкое чувство предательства, от которого каждый вдох дается с трудом. Он идет, а куда - сам не знает. Сейчас для него главное одно - быть подальше от этого кафе, подальше от того, кто так бессовестно разбил ему сердце, кто воспользовался его чувствами, а потом вытер об него ноги, как о дешевый потрепанный коврик, который не жалко выкинуть. Он идет, а мимо скользят серые однообразные многоэтажки, мелькают дешевые магазинчики с тусклыми вывесками и спешат похожие друг на друга пешеходы в темных куртках и пальто. Он идет, а дождь не прекращается и заливает неказистые улочки унылого города. Он идет, а ноющее сердце никак не может перестать болеть.

Сан не замечает, как входит в парк, как идет по алее, тяжело переставляя ноги. Кругом тишина. Слышно лишь, как деревья, поддаваясь порывам ветра, шелестят и смахивают с себя тяжелые ледяные капли прямо на черный зонт и как хлюпает вода под ногами. Скамейки пустуют. Парень идет по мощеной алее, пинает камешек носком черных кроссовок, вслушиваясь в мерную дождевую дробь, что стучит по зеленым листьям лип и кленов. А кругом ни души. И никого нет рядом. И так одиноко.

Сан идет, и неожиданно для себя боковым зрением цепляется за яркое пятнышко. Он поднимает голову и видит паренька в промокшей насквозь красной толстовке, который сидит на сырой скамье и рыдает. Его плечи дрожат в истерике, руки с силой сжимают черные волосы на затылке, а ледяные капли смешиваются с солеными слезами, что тонкими ручейками стекают по щекам. Сан не переносит слез: от их вида у него сжимается сердце. Он не любит, когда кто-то плачет. Он начинает плакать сам, зачастую либо от жалости и сочувствия к человеку, либо от невозможности утешить его. Особенно он не переносит слез тогда, когда не знает их причины. Он моментально теряется, не в состоянии подобрать нужных слов, которые смогли бы хоть как-то приободрить человека. Сан думает, что хочет помочь незнакомому мальчишке, однако не представляет, что может сделать для него. Он прекрасно понимает, что в таком подавленном состоянии он едва ли будет способен даже на маленький шажок, но почему-то не может уйти, просто забыв об этом промокшем насквозь одиноком пареньке. Он не может пройти мимо него, несмотря на то что видит его первый раз в жизни. Он чувствует в нем что-то свое, родное, что-то такое неописуемое, что заставляет его стоять, всматриваясь в опущенное печальное лицо и подрагивающие плечи, и хотеть подойти, обняв и сказав, что все обязательно наладится. Паренек выглядит таким потерянным и одиноким, словно маленький брошенный котенок, что его хочется прижать к себе, взять на руки, спрятав под куртку от дождя, и унести домой. И потому, наконец решив для себя все, Сан подходит к нему и накрывает зонтом.

- Не сиди под дождем, а то заболеешь, - достаточно грубо, но тихо бросает он.

Незнакомец поднимает на него взгляд, и от этих грустных, полных усталости глаз сердце сжимается еще больше, начинает болеть сильнее.

- Уйди… - едва слышно шепчет он, его слова тонут и растворяются в каплях дождя, стучащих по зонту, а Сан замечает милую темную родинку на пухлой нижней губе. - Оставь меня…

- Зонт возьми, придурок, - Сан хватает паренька за руку и впихивает деревянную ручку в замерзшую и покрасневшую ладонь. - Ты же совсем замерз!

Паренек растерянно смотрит на него, но зонт сжимает крепко.

- А ты? - все так же шепотом спрашивает он.

- А я в куртке, - фыркает Сан, накидывая на голову капюшон. - Не сиди слишком долго, а то отморозишь себе что-нибудь.

Паренек все еще непонимающе смотрит на незнакомца, смотрит, как он, убирая руки в карманы темно-зеленой куртки, отворачивается от него и делает несколько шагов по направлению к выходу из парка, смотрит на его широкую спину и внезапно подскакивает со скамейки.

- Постой! - кричит он, и Сан впервые слышит его голос отчетливо. Его звонкий, чистый голос.

Сан оборачивается.

- Что?

- Не уходи… - опять шепот, теряющийся в шуме дождя, и едва заметное движение губ. Паренек, чуть пошатываясь, подходит к Сану, приподнимает зонт, чтобы укрыть им и себя, и его. - Останься со мной… Хотя бы на десять минут…

Сан вынимает руки из карманов и накрывает теплыми пальцами заледеневшую ладошку, которая крепко сжимает ручку зонта.

- Где ты живешь? - спрашивает он. - Я провожу тебя.

- Не важно. - хмурится парень и отводит взгляд. - Я не пойду домой.

- Что ж… - вздыхает Сан. - Тогда… Куда пойдем?

- Никуда. - все также хмурится парень. - Давай постоим здесь.

- А имя свое мне скажешь? - Сан чувствует, как пальцы парня крепче сжимают ручку зонта и костяшки впиваются в его ладонь.

- Уён, - отвечает парень.

- А я Сан. Будем знакомы.

Уён кивает.

- Давай я возьму зонт? - предлагает Сан, и Уён кивает вновь, выпускает ручку, позволяя Сану взять ее, и берет его под локоть. - Пройдемся по парку?

И снова молчаливый кивок вместо ответа. Уён тихонько следует за Саном, крепко вцепившись в рукав его куртки, не поднимая головы и смотря, как его собственные ноги в забрызганных грязью кедах шаркают по сырой дорожке, выложенной серой неровной плиткой. Он не хочет говорить, а Сан и не настроен вырывать его из мыслей, поскольку сам думает о своем и медленно переваривает все случившееся, снова и снова прогоняя в голове каждый эпизод сегодняшнего дня. Как неожиданно и как быстро одно поменялось на другое: сначала он застает своего любимого человека за изменой, а сейчас идет бок о бок с незнакомцем, укрывая его от дождя. Душа по-прежнему изнывает от боли, однако этот паренек, прижавшийся к его боку, притупляет вязкое чувство одиночества, утягивающее, подобно болоту, на самое дно, и позволяет держаться на поверхности, пытаться выбраться из зыбучей топи. Сан думает, что поступает неправильно, пользуясь чужим состоянием, но ему совсем не хочется отпускать Уёна и вновь оставаться один на один с собой и своими мыслями. Этот потерянный парнишка переключает его внимание на себя, не дает слишком долго копаться в своей душе, заставляя переживать о нем и пытаться хоть чем-то помочь, пусть и на мгновения, которые подобны вспышкам молний. Сан наверняка уйдет в себя, наверняка утонет в болоте отчаяния и тоски, когда окажется в своей пустой квартире. Он будет один, и только его безрадостные мысли составят ему компанию. Он потеряет смысл существования своего "я", которому ужасно необходимо быть нужным кому-то, заботиться о ком-то и просто любить.

Внезапно Уён запинается обо что-то и едва не падает носом на плитку. Благо, крепко вцепляется в руку Сана, и тот не дает ему повалиться на землю.

- Ты в порядке? - спрашивает Сан, и его голос чуть дрожит от волнения.

- Да, кажется… Спасибо, - Уён переводит дух, поскольку пугается не на шутку, и прижимает руку к нервно вздымающейся груди.

- Подержи, - Сан выпутывается из хватки паренька и протягивает ему зонт.

Уён молча берется за деревянную ручку, с недоумением наблюдает за тем, как его новый знакомый встает перед ним, опускаясь на одно колено, и наконец замечает свои развязанные шнурки, которые все это время волочились по земле и которые взял Сан, чтобы завязать бантики и крепко затянуть.

- Теперь не упадешь, - Сан смотрит на Уёна снизу вверх, и на его тонких губах впервые за этот долгий день проскальзывает легкая улыбка. Ему хочется хотя бы немного приободрить этого паренька. Уж слишком безжизненными выглядят его глаза. И это кажется Сану неправильным. Глаза живого человека не должны быть такими пустыми, такими мертвыми. Глаза - это зеркало души. И мертвый взгляд может означать лишь одно: уставшую душу, у которой больше нет сил ни на что. Такой взгляд может принадлежать лишь человеку, который уже не живет, а просто существует.

Уён чуть смущается, едва заметно и вымученно улыбаясь в ответ, но смотрит в эти бездонные глаза цвета ночного неба, которые кажутся ему слишком добрыми и слишком блестящими для реального человека.

- Спасибо, - шепчет он и подает парню руку, помогая подняться с земли. Тот принимает помощь и ловко вскакивает на ноги, отряхивая серые джинсы. - Не стоило. Я и сам мог завязать шнурки.

- Пустяки, - отмахивается Сан, заглядывая в глаза цвета растопленного молочного шоколада. Теперь он точно уверен: они не должны быть такими остекленевшими. Однако он не имеет ни малейшего представления о том, что нужно сделать для того, чтобы эти глаза вновь стали живыми. Да и разве он способен на что-то в его-то паршивом состоянии? И стоит ли оно вообще хоть каких-то усилий и стараний? Сан решает, что просто погуляет с Уёном, а что будет потом, уже не важно. Поэтому он выставляет локоть, приглашая паренька вновь взяться за него. - Пойдем?

Уён кивает и, прижимаясь к сырой куртке, продолжает вновь слепо следовать за Саном. Начинает быстро темнеть, наступает вечер, а дождь все не думает останавливаться. Постепенно зажигаются фонари, которыми заставлена аллея парка. Шелестят ветви кленов и лип. Капли, стекая по пышным кронам, глухо ударяются о плотную ткань зонта и падают на землю. Слышатся размеренные шаги. Парни, так и не сказав друг другу ни слова, в полной тишине бредут по дороге, и каждому из них не хочется возвращаться домой, ведь там их не ждет ничего хорошего. Они медленно доходят до выхода из парка, где стоят широкие ворота с массивными колоннами и два фонаря, в желтом, но тоскливом и искусственном свете которых сверкает дождь, завораживающе проливаясь на землю.

- Тебя все-таки проводить до дома? Или еще погуляем? - спрашивает Сан, и на небесном полотне его глубоких черных глаз зажигаются звезды - блики света фонаря.

- Погуляем, - отвечает Уён, шмыгая носом.

- Замерзнешь ведь, дурачок, - замечает Сан. - Пойдем тогда в кафе какое-нибудь. Хоть погреешься.

- Я без денег и телефона, - Уён мнется, но настойчиво тянет парня обратно в парк. - Пойдем лучше погуляем. Так тоже можно согреться.

- Не беспокойся, - Сан, в свою очередь, тянет Уёна к выходу. - Будет намного хуже, если ты заболеешь.

Тот упрямо качает головой, всем своим видом показывая, что не хочет уходить из парка, и Сан все же отступается.

- Сними толстовку, - внезапно говорит он.

- Зачем? - глаза паренька, которые и без того крупные, становятся еще шире.

- Сними, - повторяет Сан.

Уён больше не делает попыток сопротивляться и послушно стягивает сырую кофту, оставаясь в одной белой и растянутой футболке, которая прилипает к худому телу. Сан снимает с себя куртку, оставаясь в сером свитере, и набрасывает ее на плечи парня, который дрожит от порывов ветра.

- Сан… - пытается возмутиться Уён. - А ты?

- А я не промок насквозь, - отвечает тот, забирая из рук Уёна толстовку и морщась от того, насколько та была холодной и сырой.

- Спасибо, - вновь на пухлых губах промелькивает жалкое подобие улыбки.

Уён кутается в теплую куртку, прячась от ветра и пытаясь немного согреться, а Сан смотрит на него и не может отвести взгляд. Почему на душе вдруг становится тепло от этой едва различимой улыбки? И почему ему совсем не хочется уходить? Будь его воля, он бы прогулял с этим мальчишкой всю ночь напролет. Может ли это быть из-за того, что он просто не желает оставаться в одиночестве? Один на один со своими мыслями. Разве это может стать прекрасным способом провести июньский дождливый вечер? Сан смотрит на то, как Уён вжимает голову в плечи, пряча лицо в высокий воротник куртки, и как обнимает себя руками в надежде согреть и защитить от холода. Разве не лучше провести этот вечер с таким же несчастным человеком, как и он сам? Парень одергивает себя, ругая за такие мысли, но в глубине души понимая, что он по-прежнему здесь лишь потому, что чувствует в своем неожиданном вечернем спутнике такие же потерянность и ненужность, какие заполняют его разбитое сердце.

- Ну что, пойдем дальше? - Сан наконец вырывается из своих вязких мыслей и протягивает Уёну руку.

- Пойдем, - кивает паренек и берется за его руку своей заледеневшей ладонью.

Они вновь медленно идут, вслушиваясь в мерное постукивание капель и шелест листьев, в далекий шум города и свои тихие шаги. Они вновь проходят по аллее, погружаясь в сладковатый аромат липы и свежий запах сырой земли. Они вновь молчат, зная, что слова сейчас не будут иметь никакого значения. Но эта тишина совсем не тяготит их. Наоборот, кажется чем-то приятным и успокаивающим. Чем-то очень нужным. Ведь никому из них не хочется, чтобы копались в их душах и в их ранах.

Они, поглощенные собой и своими размышлениями, еще два раза проходятся по аллее и наконец покидают парк. На город опускается густая пелена ночи. Становится слишком промозгло и слишком холодно, чтобы продолжать прогулку. Сан настаивает на том, чтобы проводить Уёна до дома, используя неосвещенные улицы, ставшие в такой поздний час небезопасными, и отсутствие зонта у паренька как предлог не оставлять его одного и не возвращаться в свою пустую квартиру. На удивление, Уён быстро соглашается, ничуть не колеблясь и совсем не раздумывая над предложением. И потому сейчас они идут между высотками по темной улице, а под ногами хлюпает грязь. Фонарей нет, лишь желтые окна квартир дают тусклый электрический свет. Кругом черно, хоть глаз выколи. Неба не видно совсем. Отчасти из-за многоэтажек, тянущихся ввысь и исчезающих в бездонной мгле, отчасти из-за тяжелых туч, грозно нависших над городом и предвещающих нескончаемый дождь. Уён ловко маневрирует между кочками и лужами, ведя за собой Сана, а тот, не видя ничего, на интуитивном уровне следует за ним и удивляется тому, насколько хорошо паренек знает район, в котором живет. Сан держит над собой зонт, шлепая по сырой разрытой земле, и чувствует, как его руку крепко держит холодная ладонь Уёна, который шагает чуть впереди, накинув на голову темно-зеленый капюшон. И отчего-то ему хочется согреть эту ладонь, так хорошо умещающуюся в его большой и теплой руке.

Вязкая, чавкающая от влаги дорога резко сворачивает в сторону и выводит их на выложенную асфальтом небольшую тропку. Чуть впереди виднеется одинокий фонарь и блестящая широкая лужа под ним, по которой кругами и пузырьками расходятся падающие дождевые капли. Сан прищуривает глаза от внезапно появившихся ярких лучей, а Уён продолжает уверенно шагать вперед и не отпускает теплой руки.

Вскоре они выходят к длинной многоэтажке, почти все окна которой уже погасли, и останавливаются у первого подъезда. Лампочка, пережившая не один ремонт и не одну штукатурку, судя по растекшимся каплям краски на ней, слабо мерцает над массивной серой дверью, грозясь вот-вот перегореть, и заливает своим бледным светом каменные ступеньки.

- Вот тут я и живу, - говорит Уён, утягивая Сана под навес, по которому звонко стучат тяжелые дождевые капли. - Я бы предложил тебе зайти на чай и погреться, но моя мать будет против… Она вообще против всего, что связанно со мной…

Он горько и несколько ядовито усмехается, и от этих слов Сану становится не по себе. Уж слишком безутешно звучит его голос, от которого по телу проходит неприятная, колючая, словно заледеневший снег, дрожь.

- Не переживай, - с напускной беспечностью отмахивается Сан, резко дергая руками, чтобы прогнать охватившую его неловкость. - Я совсем не замерз.

- Спасибо, что проводил меня, - Уён позволяет себе коротко улыбнуться, глядя прямо в глаза, в которых по-прежнему отражаются звезды. - Спасибо, что укрыл от дождя и не оставил меня одного. Спасибо, что гулял со мной, не говоря ни слова и не спрашивая ни о чем. Я правда благодарен тебе. Ты сделал мой день чуточку лучше. Спасибо тебе за все, Сан.

- Не за что. Эта странная прогулка была необходима и мне тоже. И я рад, что хоть кому-то принес маленькую радость в этот унылый день. - Сан улыбается в ответ, но при этом находится в замешательстве. Он смущен, ведь впервые за время их странного свидания слышит чуть больше, чем одно-два предложения. Он чувствует приятную теплоту на душе, ведь в кои-то веки слышит не сухую, глупую фразу, сказанную для вежливости, а искренние слова, в которые вложили всю свою признательность. И что-то еще в них вложили такое, что заставило сердце трепетать и таять, забыть о причиненной ему боли и бездушном предательстве. Сану кажется, что это была нежность.

Уён стягивает с себя куртку и протягивает ее парню, на некоторое время выпавшему из реальности.

- Спасибо еще раз, - благодарит он и забирает свою сырую толстовку, закидывая ее на плечо и оставаясь в чуть подсохшей футболке. - Могу я попросить тебя еще кое о чем?

- Да, конечно, - тут же отзывается Сан, накидывая куртку на плечи. - Что я могу сделать для тебя?

- Давай завтра опять встретимся в том парке? - неожиданно выдает Уён. - В десять утра, у скамейки, где я сидел. Если ты не против.

От неожиданности Сан вновь выпадает из реальности. Он замирает, не зная, что сказать на такое предложение, и тупо пялится на паренька, который терпеливо ждет ответ и старается не подать виду, что ему ужасно хочется в тепло, ведь он продрог до костей. Ему кажется, что этот паренек шутит. Однако карие глаза, внимательно смотрящие на него, абсолютно серьезны.

- Хорошо, - Сан все-таки соглашается. Он решает пока что просто плыть по течению и посмотреть, что в итоге выйдет из этих странных встреч. - Я не против.

- Спасибо, - вновь благодарит Уён. - Тогда до завтра?

- До завтра…

Уён набирает код на домофоне и открывает тяжелую дверь.

- Я буду ждать, - коротко бросает он и скрывается в темноте подъезда.

Сан стоит еще с минуту и идет прочь, надеясь отыскать остановку.

Они наконец-таки расходятся, каждый по своим давно опостылевшим углам, где, за исключением разочарования, их больше ничего не ждет.

◦︎❃︎☔❈☔❈☔❃︎◦

Сан сидит на скамье, вслушиваясь в мерную дробь капель, и смотрит на часы. Уже половина одиннадцатого, а Уёна все еще нет. Он начинает думать, что этот мальчишка все-таки просто подшутил над ним. И опять о его отзывчивость и доброту нагло вытирают ноги. Опять смеются над его чувствами. Впрочем, ему не привыкать к такому отношению. Снова он наступает на одни и те же грабли. Снова ведется на чьи-то грустные глазки. И снова ругает себя за опрометчивость и доверчивость. Хотя, если хорошенько подумать, так происходит всегда. Это совершенно не ново для него. Как и то, что он опять надеется на лучшее. Опять верит в искренность людей, дает им шанс исправиться и, как итог, опять остается с разбитым сердцем. Круг, который не разорвать. Цепь, из которой не выпутаться.

Уён не придет. Так думает Сан, глядя, как на дисплее телефона появляется синяя цифра 48. Прошел уже почти час. Уён определенно точно не появится здесь. Так почему же Сан продолжает сидеть в этом отвратительном парке в ожидании чуда? Наверно потому что…

- Сан!

… он все еще верит в то, что этот паренек с печальными глазами цвета молочного шоколада придет.

Парень вскидывает голову и видит, как к нему бежит Уён, звонко шлепая по лужам и держа в руке огромный ярко-красный зонт, который не идет ни в какое сравнение с траурно-черным зонтом Сана.

- Сан!

Уён подбегает к скамье и едва не падает на парня, запинаясь о свои же ноги.

- Сан, прости меня, пожалуйста! - он практически срывается на отчаянный крик, его голос дрожит. - Прости, что заставил ждать! Прости меня, пожалуйста… Прости…

Он всхлипывает и виновато опускает голову.

- Я такой идиот, - шепчет он, не смея поднять глаз. - Сам позвал, сам опоздал…

Сан, резко отбросив в сторону свой черный зонт, тут же вскакивает со скамьи и притягивает Уёна к себе, крепко обнимая.

- Все в порядке, - говорит он удивительно спокойным голосом и зарывается носом в жесткие черные волосы, вдыхая сладкий запах шоколада. - Все в порядке. Честное слово.

- Прости.

- Не извиняйся. Ты не виноват.

- Прости.

Сан прижимает его к себе сильнее, успокаивающе поглаживая по спине. Уёна всего трясет, что совсем не нравится ему.

- Все хорошо, - тихо повторяет Сан и легонько отстраняется, беря в теплые ладони лицо паренька и стирая слезы с его бледных щек. - Не надо плакать. Я прощаю тебя.

- Я думал, что ты уже ушел, - говорит Уён, глотая слезы, но тут же поднимает взгляд и смотрит на парня своими светлыми карими глазами. - Я так счастлив, что ты здесь.

- Я знал, что ты обязательно придешь, потому и не ушел. Я ждал тебя. - Сан вглядывается в бледное лицо, которое держат его ладони. Опухшие и покрасневшие глаза, под которыми видны синяки от постоянного недосыпа, чуть сжатые пухлые губки, соленые дорожки слез. Сердце готово разорваться на части от такой грустной картины. И ведь перед ним действительно стоит самая настоящая картина. Это, конечно, не работа знаменитых художников, не произведение искусства, но что-то такое совершенно новое, необычное и очаровательное, что-то, что является искусством лишь для одного-единственного человека. И оттого печаль кажется слишком неуместной.

- Пойдем пройдемся? - предлагает Сан, вновь проходясь ладонью по замерзшим щекам. Уён кивает в ответ и, похоже, уже понемногу успокаивается.

Они выходят из парка, идут по однообразным серым улочкам, петляют между домов и почти не говорят друг с другом. Им достаточно того, что они просто находятся рядом. Им достаточно понимания, что никто из них не одинок. Да и едва ли слова хоть чем-то помогут сейчас. Кругом и без того полно звуков, заглушающих боль сердца и поток невеселых мыслей. Так они продолжают неспешно идти ровно до тех пор, пока Уён внезапно не останавливается посреди оживленной улицы.

- Ведь дождь когда-нибудь закончится? - внезапно спрашивает он, нарушая тишину и заглядывая в черные глаза Сана с некой надеждой.

- Конечно! - ободряюще отвечает тот. - Не может же он идти вечно в конце концов.

- И правда… - едва заметно улыбаясь, соглашается Уён. - Не может… Но все же я так устал от него…

- Не волнуйся. - Сан пытается хотя бы немного утешить его. - Дождь обязательно закончится. Но, знаешь, без него мы бы не смогли по достоинству оценить всю прелесть солнца.

Уён ничего не отвечает и лишь молчаливо тянет Сана вперед. Ему очень хочется верить в окончание дождя, вот только с каждым днем эта вера в нем постепенно затухает и сходит на нет.

Они опять плетутся по серым улочкам, похожим друг на друга как две капли воды, но довольно быстро замерзают и заходят в маленькую булочную, расположенную на углу какого-то кирпичного белого дома, чтобы немного согреться и взять что-нибудь перекусить. Уютное помещение встречает их ароматами свежей выпечки и горячего кофе и тихим звоном колокольчиков, что висят над дверью. Теплый оранжевый свет льется на четыре маленьких столика, стоящих у большого окна и покрытых бежевыми скатертями. По стеклу медленно стекают капли дождя. Сан берет себе упаковку пончиков в глазури и горячий шоколад, а Уён - ванильное мороженое, которое, к общему удивлению, здесь находится, и зеленый чай. Сан поражается тому, как можно есть мороженое в такой холод, но довольная мордашка паренька и легкая улыбка, что скользит по его губам, говорят о том, что мороженое в такой холод можно не только есть, но и наслаждаться его сладко-холодным вкусом. Уён быстро расправляется со сладостью и ждет, когда остынет чай, пока Сан уплетает пончик со сгущенкой и наблюдает за тем, как паренек поворачивает голову в сторону окна, смотря на медленно сползающие по стеклу капельки и на мелькающие мимо булочной черно-серые зонты. Его отрешенный взгляд скользит от одного прохожего к другому, и он думает, что довольно давно не чувствовал такого спокойствия на душе, давно вот так просто не выбирался на прогулку и не сидел в булочной, наслаждаясь вкусным мороженым, тающим на языке и пахнущим ванилью. Он думает, что довольно давно ему не было так комфортно и так легко рядом с кем-то. От Сана веет безопасностью и добротой, и ни о какой неловкости в его присутствии не может быть и речи. Рядом с ним Уён забывает о своих проблемах, ему становится в разы легче и просто хочется жить, радуясь каждому мгновению. Рядом с ним тихо и безмятежно. И так правильно.

- Спасибо, что дождался меня, - Уён поворачивается к Сану и улыбается.

Сан едва не захлебывается шоколадом, ведь слова звучат очень неожиданно. И эта улыбка… Она сияет ярко, и Сану кажется, что маленький зал наполняется солнечным светом, которого так не хватает в последнее время. Тучи слишком плотно затянули небо, и лучам просто не пробиться сквозь их тяжелое полотно. Пускай за окном льется дождь, здесь, в небольшой булочной, сидит маленькое солнышко, которое улыбается лишь одному-единственному человеку.

- Не за что, - отвечает Сан и тоже улыбается.

Дождь достался всему городу, а солнышко - только ему.

◦︎❃︎☔❈☔❈☔❃︎◦

С той встречи проходит чуть больше двух дней, в течение которых парни не пересекаются и даже не списываются, хотя обменялись номерами. Все это время Уён был полностью погружен в свои мысли. Впервые за прошедшие годы он почувствовал себя чуточку лучше и намного счастливее. Ему даже захотелось жить и просыпаться по утрам. Сан словно зарядил его энергией на ближайшие дни за два странных свидания. Словно вдохнул в него жизнь. Уён неоднократно хотел написать ему, пожелать хорошего дня, поинтересоваться, как у него дела, и просто поговорить. Но каждый раз, когда брал телефон и печатал огромное сообщение, сразу же стирал его и закрывал вкладку со злосчастным номером. Он так и не осмелился написать парню, потому что был самым настоящим трусом. Он боялся, что ему не ответят, что его проигнорируют или пошлют куда подальше. Он боялся написать что-то не так, боялся потревожить Сана или обидеть его, хотя понимал, что от банального «привет» собеседнику не будет ни тепло ни холодно. Он боялся, потому и не рискнул отправить несчастное «хорошего дня» или «спокойной ночи». Уж лучше пускай Сан будет просто парнем, который когда-то встретил его в парке и укрыл от дождя. Пускай он так и останется для него отзывчивым незнакомцем с добрым сердцем.

Уён не спеша идет по оживленной улице, ледяные капли дождя ударяются о красную ткань зонта, стекают по ней и падают на серый асфальт. Мимо, хлюпая по лужам, спешно проходят люди под однотонными серо-черными зонтами и стремительно проносятся черно-серые машины, из-под колес которых разлетаются брызги грязи. Неумолкаемый говор и шум двигателя на время заглушают мысли, ядом растекающиеся в голове, и паренек нехотя бредет к дому, наблюдая вокруг себя бесконечную суету и чувствуя, что жизнь пролетает мимо него. Словно он единственный, кто стоит на месте в этом бесконечном потоке дней, месяцев и лет.

Внезапно кто-то навешивается на него сзади и обхватывает за плечи. Уён пугается от неожиданности, и первые секунды не может понять, кто бы это мог быть.

- Привет! - слышит он знакомый голос и видит, как руки, выглядывающие из-под темно-зеленой куртки, тянутся к пластиковой ручке зонта, загнутой в виде крюка.

- Привет, Сан, - Уён улыбается, поворачивает голову набок и сталкивается со смеющимся и игривым взглядом глубоких черных глаз.

- Откуда идешь? - с нескрываемым любопытством спрашивает парень, устраивая свои ладони на белой ручке зонта и чуть касаясь теплыми пальцами ладошки, холодной, но уже ставшей родной. - Если не секрет, конечно.

- Из универа, - отвечает Уён.

- Серьезно?! - восклицает Сан, неверяще заглядывая в теплые карие глаза. - Ты правда студент?

- Шучу, конечно, - фыркает Уён и чувствует, как парень сильнее наваливается на его правое плечо, все еще обнимая со спины и держась за ручку зонта. - Первый курс уже почти окончил.

- Неожиданно… - Сан выглядит удивленным. - А я второкурсник. Если честно, я подумал, что ты школьник. Ну, когда увидел тебя в парке.

- Меня многие принимают за школьника, - усмехается Уён. - А сам-то откуда такой вывалился? Разве ты не должен быть в универе? Учебная неделя все-таки.

- У меня одна пара сегодня была, и та закончилась в обед. Поэтому я пошел гулять. Сидеть дома в четырех стенах желания нет никакого. Не хочешь присоединиться ко мне? Погодка, откровенно говоря, отвратительная, но все же. Вдруг надумаешь.

- Почему бы и нет? Куда пойдем?

Сан слегка хмурится, соображая, куда можно пойти в такой хмурый и холодный день, но на ум ничего дельного не приходит. Он пожимает плечами.

- Тогда у меня есть предложение, - Уён выпускает зонт, оставляя его в руках Сана, и поворачивается к нему лицом. Теперь они стоят близко-близко, прижавшись друг к другу, а шум дождя отдается мерными ударами капель о яркую ткань, туго натянутую на железные спицы. - Пойдем на пляж?

Сан кивает, не в силах оторвать взгляд от завораживающих карих глаз и проронить хотя бы слово. Он чувствует, как взволнованно стучит его сердце, чувствует, как что-то сладкое и тягучее, словно теплая карамель, заполняет его душу. Он улыбается, окунаясь с головой в охватившее его чувство, и на щеках его появляются милые ямочки.

- У тебя такие прелестные ямочки, - восхищенно говорит Уён и осторожно касается щеки холодным пальцем ровно там, где виднеется маленькая впадинка, довольно улыбается и почему-то чувствует себя самым радостным и самым живым человеком в мире. - Всегда мечтал это сделать.

Сан продолжает молча улыбаться в ответ, так и не найдя слов. Наверное, со стороны он выглядит полным идиотом. Но какое это имеет значение, если сейчас он счастлив?

Они медленно бредут вдоль моря, тесно жмутся друг к другу, словно пытаясь согреться, и их ноги тонут в сером песке. Бурные пенящиеся волны с грохотом набегают на берег, принося с собой водоросли и ракушки, поднятые со дна. Линия горизонта, разделяющего небо и воду, размыта из-за плотной стены дождя. На открытом побережье ветер гуляет в разы сильнее, чем в городе, обдувая парней со всех сторон, проникая под одежду и выворачивая наизнанку яркий красный зонт. Парни идут и молчат. Они молчат, ведь из-за пронзительного воя ветра, оглушительного грохота волн и яростного шума дождя их слова будут не слышны. Они молчат, ведь слова сейчас излишни. Они прекрасно понимают друг друга и без слов. Они понимают, что каждый из них не хочет оставаться один на один со своими мрачными мыслями и проблемами, не хочет говорить о них и выносить наружу. Потому для них сейчас существует лишь один-единственный вариант: помолчать о том, от чего болит душа и разрывается сердце, в компании того, кто не будет пытаться выяснять причину слез и подавленного настроения, давать ненужные советы, бередить раны и раздирать швы. Они понимают, что нужны друг другу, ведь иначе их собственные невеселые мысли полностью поглотят их, не оставляя шанса выпутаться из железных оков боли и безразличия к жизни. А потому продолжают брести вдоль берега, не спрашивая ни о чем и не говоря ничего. Сейчас любые фразы и слова покажутся чересчур пошлыми и неуместными. Они бредут, не обращая внимания на холод, и каждый думает о своем. Сан думает о том, как забыть свою первую любовь, как справиться с ноющей тоской в сердце. Он скучает по тем беззаботным и солнечным дням, когда думал, что его любят, когда сам отдавался своей любви, когда заботился о ней, наивно полагая, что так будет всегда. Он скучает по своей первой любви и вместе с тем ненавидит ее, ведь его искренностью игрались, пользовались в своих целях. Ему обидно и больно, но вместе с тем отпустить все так просто он не может. Ему кажется это невозможным. Невыполнимым. Он не может отойти от удара в спину, или, вернее будет сказать, от безжалостного удара в доброе и любящее сердце. Тяжесть предательства камнем тянет его на дно. Уён же думает о том, что его мать сегодня долго не придет домой, а когда придет, то непременно устроит очередной скандал. И не может понять, радоваться ему или плакать. Он чувствует усталость от жестокой женщины, у которой он, как рыбья кость, стоит поперек горла. Он думал, что когда поступит в университет, то сможет наконец вырваться из клетки, сломать железные прутья, сможет жить спокойно. Но он не только не выбрался из клетки, но и оказался по уши заваленным книгами и томами, над которыми сидел днями и ночами напролет. Каким же надо быть наивным, чтобы верить в то, что он непременно будет свободен, непременно выберется из своего личного ада! Он чувствует усталость от непосильной учебы, которая высасывает из него все силы, которая совсем не радует его, ведь он не поступил туда, куда хотел. Ему не дали поступить туда, куда лежала душа. Он чувствует себя опустошенным, чувствует, что все его старания пропадают напрасно и совсем не окупаются. И потому обоим парням мысль утопиться в ледяной воде не кажется такой уж ужасной. И потому они оба вскидывают головы, смотря друг на друга, словно ожидая разрешения кинуться навстречу ледяным волнам и навсегда погрязнуть в темной пучине.

- Нет, это плохая идея, - внезапно говорит Уён. - Топиться больно. Телу нужен кислород, и оно инстинктивно будет пытаться выплыть из воды.

- Пожалуй, соглашусь с тобой, - отвечает Сан, внезапно поворачиваясь к воде спиной и утягивая за собой Уёна. - Топиться - плохая мысль.

Они, практически срываясь на бег, спешно покидают побережье, поднимаются по скользкой каменной лестнице, перешагивая через несколько ступенек сразу, и выходят на небольшую мощеную набережную. Сердца бешено стучат, чуть приоткрытые рты ловят холодный воздух, а ноги чуть подрагивают из-за незапланированной пробежки. Где-то внизу плещется море, вынося свои серые волны на размякший от сырости песок. Капли дождя стекают по лицу, и Сан вытирает их тыльной стороной ладони. Уён подходит близко, накрывая его своим ярким зонтом, и проводит рукой по сырым волосам, которые прядками падают на глаза цвета небесного полотна. Сан упирается руками в колени, смотрит на него снизу вверх, пытаясь отдышаться, и паренек не может не засмотреться на острые черты его немного вытянутого лица. Сан смотрит на него удивленно, приподняв тонкие брови, и Уёну кажется, что он похож на сычика. Такой же взъерошенный и пушистый, как и эта маленькая птичка. А еще очень милый. Уён гладит его по мягким волосам, не может остановиться и улыбается.

- Такие пушистые, - говорит он, продолжая ерошить чужие волосы.

Сан усмехается, а Уён смотрит на него. Смотрит на две едва заметные коричневатые родинки, одна из которых расположена аккурат под очаровательной ямочкой на левой щеке, смотрит на яркое черненькое пятнышко над глазом у переносицы, смотрит на тонкие бледные губки, которые растянулись в улыбке. И чем дольше он всматривается в это лицо, тем больше оно кажется ему привлекательным и обворожительным. Чем дольше он стоит рядом с этим широкоплечим парнем, тем чаще ловит себя на мысли, что хочет находиться с ним часами напролет. И он никак не может дать определение тому сладкому, словно мед, чувству, что сейчас разливается в его груди.

Они гуляют до позднего вечера, петляя по унылым улицам, освещенным желтым искусственным светом неоновых вывесок, фонарей и окон. И только сильно разошедшийся дождь да резкое похолодание разгоняют их по домам. Они долго стоят у выхода из парка, не желая расставаться, но в итоге, замерзнув до стука зубов и взяв друг с друга обещание встретиться в выходные, расходятся каждый по своей стороне.

◦︎❃︎☔❈☔❈☔❃︎◦

А дождь все идет, заливая пустые улочки бесцветного города. Сан сидит на знакомой, уже полюбившейся скамейке в терпеливом ожидании Уёна. Часы говорят, что идет первый час дня, и он начинает думать, что Уён не придет, ведь погода сегодня на редкость паршивая и промозглая. Мерзкий холод пробирает до костей, а сырость оседает даже на волосах, укрытых плотным капюшоном. Сан ежится, пряча озябший нос в белый пушистый шарф, и собирается уже уходить, но вдруг видит маленькую знакомую фигурку, мелькающую в туманной пелене дождя и стремительно приближающуюся к нему. Он замирает, глядя на шлепающего по всем лужам и грязи Уёна, который бежит, не видя перед собой ничего, кроме одной-единственной цели - человека, в чьих глазах всегда отражается ясная звездная ночь. И эти белые звездочки-блики не гаснут никогда. Даже когда наступает утро. Даже когда идет дождь.

Уён буквально влетает в Сана и утыкается в его плечо. Он снова без зонта. Снова весь промок. Снова теплые слезы стекают по его бледным щекам. Сан осторожно обнимает его свободной рукой, пока в другой держит траурно-черный зонт, пытаясь укрыть им паренька от дождя.

- Уён? - обеспокоенно вполголоса зовет он и видит, что прижавшееся к нему тело содрогается в немом рыдании. - Что случилось?

Уён яростно мотает головой, не говоря ни слова, но продолжая тихо плакать, скрыв свое лицо в складках темно-зеленой куртки. И Сан снова думает, что хочет помочь ему, ведь этот человек ему не безразличен. Однако понимает, что ничего не сможет сделать. От этого становится тоскливо на душе. Хочется разрыдаться вместе с пареньком от собственного бессилия перед чужими слезами, от невозможности хоть чем-то помочь ему, чем-то облегчить ту боль, которую испытывает он, такой маленький и такой нуждающийся в чьей-то защите. Нет, не в чьей-то, думает Сан, а в его. Уён нуждается в его защите, ведь никто, кроме него одного, не знает о боли, что хранят печальные глаза цвета молочного шоколада. Он единственный, кто видит это красивое лицо наполненным слезами отчаяния. Поэтому он стоит, обнимая паренька, ласково поглаживая его по жестким волосам, с которых стекают ледяные капли, и терпеливо дожидаясь, когда он успокоится. Стоит, укрывая его от дождя и пронзительного ветра. Вскоре Уён отстраняется от Сана, утирает рукавами сырой толстовки слезы и извиняется.

- Прости… - надломленным и хриплым голосом шепчет он, едва шевеля посиневшими губами. - Прости…

- Перестань извиняться по пустякам, - мягко просит Сан, не выпуская Уёна из своих объятий. - Все хорошо.

Уён с трудом поднимает голову, отяжелевшую и разболевшуюся от нескончаемого шума дождя и таких же нескончаемых гнетущих мыслей, которые нещадно бьют по вискам чугунным молотом. Сан видит покрасневшие карие глаза, смотрящие на него обреченно, и понимает, что их обладатель сдался, ведь для него погас последний лучик надежды, он устал и утратил веру в тот желанный день, когда черные тучи рассеются над головой и наконец появится чистое голубое небо. Сан волнуется сильнее и сильнее желает защитить этого промокшего насквозь паренька.

- Пойдем, - он нежно берет Уёна за руку. - Тебе нужно согреться и успокоиться.

- Не пойду, - тихо, но довольно упрямо заявляет тот. - Я хочу погулять.

- Да ты же промок насквозь! - Сан беспокоится за состояние паренька, тревога сдавливает его горло, а голос вот-вот готов сорваться на крик, однако блестящие от слез глаза заставляют его отступить. - Хорошо. Давай пройдемся, если ты хочешь. Но только немного.

Уён согласно кивает и берет его под руку, пристраиваясь сбоку, как делал это раньше. И это кажется таким привычным. Таким единственно верным. Они, как и в первую встречу, бесцельно бредут по аллее парка, усаженной липами и кленами. И снова молчат, слушая стук капель о плотную ткань черного зонта. И снова каждый погружен в свои мысли.

Спустя какое-то время они подходят к выходу из парка, и Сан осторожно тянет Уёна за собой, а тот и не сопротивляется, послушно следуя за ним и невидящим взглядом смотря под ноги. Сану совсем не нравится такое состояние паренька, но он молчит, понимая, что не сможет утешить его и как-то ободрить, не сможет узнать, что стало причиной его горьких слез. Но он сможет хотя бы согреть его, потому и ведет его к себе домой.

Уён не задает вопросы ни тогда, когда они сворачивают в узенький переулок, ни тогда, когда оказываются у пятиэтажки, ни тогда, когда входят в небольшую квартирку. Он не спрашивает ничего даже тогда, когда Сан, раздевшись, ведет его в просторный зал, усаживает на диван и скрывается за дверью соседней комнаты. Он находится где-то далеко от реальности, лишь косвенно ощущая, что происходит вокруг, но совершенно не осознавая этого и не принимая. Он слышит слабые отголоски действительности, доносящиеся до него откуда-то из глубины, но желания вслушиваться в них у него нет. Ему плевать на все. Где он? С кем он? Что с ним будет? Это уже не имеет значения.

Тихонько скрипнувшая дверь заставляет Уёна на мгновение поднять голову и мельком посмотреть на Сана, входящего в зал и держащего в руках большое махровое полотенце, в которое завернута чистая одежда, а потом устало опустить ее вновь и уткнуться невидящим взглядом в пол.

- Держи, - Сан протягивает ему этот мягкий кулек. - Сходи в ванную, прогрейся хорошенько и переоденься. Я расстроюсь, если ты заболеешь.

Уён, не замечая ничего перед собой, отрешенно смотрит куда-то сквозь него. Он все еще погружен в свой мирок, и слова слишком долго доходят до него, прорываясь через вязкую пустоту и заросли мрачных мыслей. Но когда смысл сказанного наконец добирается до его затуманенного сознания, он резко вскидывает голову и смотрит на Сана широко распахнутыми глазами.

- Не бойся, я не зайду к тебе без твоего разрешения и без твоего ведома, - Сан ошибочно принимает это движение за страх и протягивает пареньку руку, пытаясь показать, что здесь его никто не обидит и никто не тронет. - Пойдем, я отведу тебя и покажу, где что лежит.

Уён неуверенно берется за протянутую руку и поднимается с дивана, не чувствуя онемевших, озябших ног.

- Спасибо, - шепчет он, идя за Саном по коридору и крепко сжимая его теплую ладонь своими ледяными пальцами.

- Пустяки, - отмахивается тот и шарит свободной рукой по гладкой стене в поисках выключателя. Раздается тихий щелчок, и в небольшой комнате зажигается свет. - Прошу, - Сан придерживает дверь, пропуская своего гостя вперед.

Уён, осторожно ступая, проходит в ванную и видит стеклянную душевую кабинку со шторкой, перед которой лежит белый пушистый коврик с котиками. Немного поодаль стоит пластмассовая корзина, очевидно, для белья.

- Извини, у меня только душевая, - Сан виновато улыбается, потирая рукой шею, и топчется на пороге. - Гели для душа и шампуни стоят на полках. Бери любой. Вот только мочалка одна. Если не брезгаешь, то пользуйся. Мне не жалко.

Он проходит в глубь ванной и кладет одежду с полотенцем на стиральную машину.

- Зови, если что-то случиться. Или если что-то понадобится.

И после этих слов он уходит. Уён остается один.

- А, точно! - неожиданно слышится голос Сана из-за двери, однако сам парень не входит, поскольку боится потревожить Уёна. - Свою одежду кидай в корзинку, я чуть позднее загружу машину. Завтра все высохнет.

- Спасибо, - напрягая охрипшее горло, благодарит Уён.

- Не за что, - раздается в ответ. - Я на кухне буду, если что. Кстати, пока не забыл, ты любишь кофе или чай?

- Кофе, - отвечает Уён, чувствуя, как неприятно продирает горло. - Крепкий черный кофе.

- Хорошо. Будь осторожен. Не поскользнись там.

Уён слышит удаляющиеся шаги и, раздевшись, встает под душ. Горячая вода согревает продрогшее тело, смывает грязь с волос и расслабляет уставшие мышцы. Пар оседает на стекле, а свежий аромат геля для душа - на раскрасневшейся коже.

Пока Уён принимает душ, Сан хозяйничает и хлопочет на кухне. Он ставит чайник греться и заглядывает в холодильник, надеясь найти там хоть что-то съедобное. Благо, удача на его стороне, и в холодильнике отыскиваются помидоры, огурцы и несколько яиц. Сан решает, что было бы неплохо пожарить яичницу, и приступает к готовке.

Уён выходит из душа, и Сан, на мгновение оторвавшись от дела, умиляется тому, насколько крошечным выглядит паренек в его большом и мягком свитере с высоким горлом. Ему хочется обнять его, затискать и не отпускать. Он не отрываясь смотрит на Уёна и совсем забывает о яичнице. А та, бедная, продолжает греться на сковородке и подгорать, так и не дождавшись Сана. Уён тоже не спускает глаз с Сана. Он стоит у плиты и кажется таким комфортным и домашним, что к нему хочется прижаться, желательно со спины, и обнять. Уёна тянет к нему, и он делает осторожные и мелкие шажочки навстречу. Сан, видя неуверенность парня, раскрывает руки, приглашая в свои объятия. И Уён буквально падает в них, утыкаясь лицом в плечо. Он чувствует себя в безопасности, и от этого на душе становится так спокойно. Он знает, что Сан его не тронет. Он уверен в этом, ведь черные глаза смотрят на него по-доброму, с теплотой и заботой. А глаза, как известно, зеркало души. У человека, имеющего глаза цвета ночи, в которых сияют мириады звезд, просто не может быть чего-то плохого на сердце. Уён верит этим глазам и верит Сану. А Сану хочется прижать Уёна к себе еще ближе, хочется защитить от всех невзгод и хочется подарить всю свою любовь. Эти глаза цвета шоколада просто не должны быть такими печальными. Сану кажется, что в этих глазах отражается боль всего мира. Он хочет заботиться об этом пареньке. Они стоят, прижавшись друг к другу и не говоря ни слова, а дождь продолжает идти, каплями стекая по стеклу, стуча по крыше и потоками шумя в трубах, словно создает свою мелодию. Мелодию дождя. Уёну тепло в объятиях Сана, он чувствует, как болит его уставшее тело, как опускаются отяжелевшие веки и как ему хочется спать. Сан чувствует себя нужным. Пускай он не знает причин слез Уёна, он все равно откроется для объятий, чтобы согреть его и утешить, и протянет ему зонт, чтобы спрятать от ледяного июньского дождя. Он чувствует себя по-настоящему нужным кому-то, и ему хочется заботиться об этом парне.

Яичница сгорает, и по квартире разносится неприятный запах горелого. Сан, разжав руки и выпустив из объятий Уёна, кидается к плите, выключая газ, и хватается за ручку горячей сковороды, чтобы избавиться от угольков. Уён, так и не сдвинувшись с места, наблюдает за ним, отмечая его ловкие и отчетливые движения. А еще широкую спину, которую так приятно обтягивает футболка.

- Кажется, ужин придется еще немного подождать, - виновато говорит Сан, скидывая то, что было пару минут назад их предполагаемой едой, в небольшую глубокую тарелку. - Пока я могу предложить тебе только кофе.

- Ничего, - безразлично пожимает плечами Уён, следя за тем, как Сан достает яйца из холодильника и разбивает их в кружку. - Я все равно не голоден.

- Нет уж! - Сан отрывается от размешивания яиц и направляет ложку на Уёна. - В моем доме никто не останется без еды! Так что ты съешь яичницу, а если будешь упрямиться, то я сам покормлю тебя! С ложечки! Как маленького ребенка!

Уён позволяет себе скромно улыбнуться и умилиться с такого забавного сердитого парня, который вернулся к своим махинациям с яичницей и теперь выкладывал ее на другую сковородку, ибо та, которую он использовал изначально, была в угольках, приставших ко дну. Сан с легкостью переворачивает яичный блин и выкладывает его на тарелку. Что ж, их ожидает простой ужин, в меню которого входит яичница с овощами и крепкий кофе. Простой, но вкусный. За окном темно и холодно, а на маленькой кухоньке светло и тепло. За окном льет дождь, а на кухоньке в тишине сидят двое. И им не нужны слова, чтобы понять, что они стали поддержкой друг для друга. Их израненные души нашли утешение и покой. По крайней мере до утра.

После ужина парни отправляются спать. Сан долго настаивает на том, чтобы Уён лег на его кровать, яростно спорит с ним, доказывая, почему именно он должен занять это место, и в итоге выигрывает словесный поединок. Он не может позволить себе уложить гостя на неудобный и жесткий диван. Уён сдается, приняв поражение, плотно заворачивается в одеяло и ложится на кровать, надеясь быстро отключиться и уснуть крепким сном, чтобы не быть замученным своими мыслями. Ему по горло хватает сегодняшнего дня, выжавшего из него все соки и оставившего лишь усталость да разболевшуюся от истерики голову. Сейчас он желает одного - забыть на время о проблемах и просто немного отдохнуть. Сан же, прихватив с собой пушистый плед и пожелав спокойной ночи, отправляется спать в зал. Теплый желтый свет гаснет, и дверь, чуть скрипнув, прикрывается за вышедшим из комнаты парнем.

Уён остается один в комнате, которая быстро погружается в безмолвную тишину и непроглядную темноту. Усталость берет свое, и он засыпает, убаюканный шумом дождя и мыслью, что хотя бы одну ночь он проведет в спокойствии. Однако недолго длится его счастье, и спустя минут тридцать-сорок он резко вскакивает. Перед глазами все еще стоит слишком яркая картина кошмара. Слишком правдоподобная для сна. Ему больше не хочется спать. Совсем не хочется. Ему страшно. Жутко страшно. Сердце панически стучит в груди, словно пытаясь вырваться наружу, по виску стекает соленая капелька холодного пота, оставляя после себя след, а все тело покрывают противные мурашки, от которых идет новая волна дрожи. Уён больше не чувствует спокойствие и безопасность. Он чувствует лишь страх. Самый настоящий животный страх, который испытывает жертва, загнанная в угол хищником. Он весь дрожит, захлебывается в панике и никак не может привести себя в порядок. Он пытается нормализовать дыхание, делает глубокие и размеренные вдохи, но бешеное сердце, охваченное тревогой и страхом, продолжает неистово биться о ребра и грудную клетку. Он боится и отчаянно нуждается в тепле и легких объятиях. Он нуждается в защите. Он нуждается в Сане. Его неудержимо тянет к этому отзывчивому черноглазому парню с добрым сердцем и широкой душой. Уёна тянет к его теплу.

Уён встает с кровати и крадущимися неуверенными шажками идет в зал, стараясь не издавать ни звука и ничего не задеть. Сан мирно сопит, развалившись на диване, и Уёну совершенно не хочется его будить, ведь парень не обязан выполнять все его капризы. Он и без того сделал для него слишком многое. Уён, прижав руки к груди, в которой бешено колотилось напуганное сердце, стоит и смотрит на Сана. Он не хочет уходить. Ему спокойнее от осознания, что Сан находится с ним в одной комнате. Здесь он чувствует себя в большей безопасности, нежели в пустой комнате. Ему здесь хорошо. Здесь рядом Сан. Уён подходит к дивану и садится рядом. Он хочет коснуться руки, что выглядывает из-под легкого одеяла, но одергивает себя, коря в том, что Сана нельзя будить, ведь он и так с ним намучался. Он тихо вздыхает. Ему необходимо почувствовать тепло этого доброго парня, ведь его самого бьет жуткий озноб, но не может себе позволить тревожить его, ведь он и так стал для него самой настоящей головной болью. Уён мучается, но терпит. Он посидит здесь немного, и, может, страх сам отступит. Он посидит рядом с Саном и успокоится. Он не будет его будить, не будет трогать, не будет мешать. Он обещает себе, что больше не потревожит парня, не заставит волноваться о себе. Он постарается не срываться и держать дистанцию, ведь не хочет чувствовать себя обузой. Он просто посидит здесь немного, прижав колени к груди и обхватив их руками, пока не успокоится, пока сердце не перестанет бешено биться в груди.

Он обводит комнату взглядом. Кругом непроглядный мрак. Дождь устало стучит по стеклу, и где-то вдали одиноко проносится машина. Кажется, тревога наконец начинает уходить. До слуха доносится тихая возня на диване, и Уён испуганно вскидывает голову, боясь обнаружить, что разбудил спящего сладким сном человека.

- Уён? - сонным голосом взволнованно говорит Сан, приподнявшись на подушке и пытаясь разглядеть в темноте знакомое лицо. - Ты чего не спишь? Что-то случилось?

- Нет… - Уён качает головой, стараясь не смотреть на проснувшегося парня. - Прости, что разбудил.

- Перестань извиняться, - Сан садится на край дивана и накидывает на его плечи одеяло. - Ты ни в чем не виноват. По крайней мере передо мной. Так что скажи, что случилось.

В ответ парень молчит и поджимает губы.

- У тебя что-то болит? - начинает перебирать возможные варианты Сан.

Тишина.

- Тебе приснилось что-то?

Тишина.

- У тебя бессонница?

Тишина.

- Скажи хоть что-нибудь, Уён! - волнение огромной волной захлестывает Сана, смывая остатки его внутреннего спокойствия. - Я же переживаю за тебя, придурок!

- Мне страшно, - тихо отвечает Уён и ниже опускает голову. - Можно я посижу тут? Я постараюсь не мешать тебе.

Сан вздыхает.

- Иди сюда, - он приподнимается с дивана и протягивает ему руку. - Не стоит сидеть на полу. Он холодный.

Уён осторожно берется кончиками холодных пальцев за протянутую ладонь, встает на ноги, и его тут же увлекают в теплые объятия. Он немного неуклюже плюхается на колени Сану, который притягивает его к себе, прижимая к груди и не отпуская. Он слышит, как бьется чужое сердце, слышит тихое дыхание над ухом и чувствует, как руки крепко держат его. И от этого ему становится так хорошо, так спокойно. Он чувствует себя в безопасности и льнет ближе к сильной груди. От недавно охватившей его паники остается лишь пыль, которую вот-вот сметет ураган с именем Сан.

- Пойдем спать? - не выпуская из рук Уёна, спрашивает парень с красивыми черными глазами, в которых, как и всегда, сияют звезды. - Я посижу с тобой, пока ты не уснешь.

- Пойдем, - кивает Уён. - Ты ляжешь рядом со мной? Не нужно сидеть. Ты ляжешь со мной спать? Пожалуйста.

- Лягу, - соглашается Сан и едва заметно улыбается. - Если, конечно, ты хочешь этого.

- Хочу! - неожиданно громко вскрикивает Уён, будто боится, что парень не услышит его и передумает.

- Тогда пойдем? - Сан берет его за руку и заглядывает в светлые карие глаза.

Уён кивает и следует за ним в комнату. Он, вновь укутавшись в одеяло, ложится на кровать. Только теперь он не один. Рядом с ним лежит Сан. Лежит и обнимает его, словно ограждает от всех бед и несчастий. Первый раз за несколько лет Уён спит крепким, спокойным сном, и его не мучают кошмары. Ведь рядом спит Сан, его защита и спасение.

Серый утренний рассвет встречает проснувшегося Сана неприветливым холодом. За окном по-прежнему идет дождь, явно желающий утопить город в воде, и гуляет буйный ветер, застревающий в пышных кронах деревьев. Парень осторожно потягивается, сладко зевая, и смотрит на Уёна, тихонько сопящего у него под боком. Он нежно улыбается, глядя на это спокойное, окутанное легкой дымкой безмятежного сна лицо, и осторожно касается маленькой родинки под левым глазом, отчего паренек морщит носик. Сан умиляется этой картине. После вчерашней ночи он хорошенько все обдумывает, приходя к решению, которое кажется ему правильным. На интуитивном уровне он первый раз в жизни настолько сильно чувствует, что поступает именно так, как должен поступить. Его не мучают сомнения, а уверенность в правильности своего выбора прочно сидит глубоко в его душе. Сан приходит к выводу, что хочет заботиться об Уёне и присматривать за ним, хочет стать для него поддержкой и опорой. Он хочет стать тем самым теплом, которого так не хватает пареньку в жизни. Он всем сердцем желает согреть его замерзшие ладошки и стать для него тем самым пресловутым, призрачным смыслом жизни, о котором любят разглагольствовать философы и ради которого стоит просыпаться по утрам. А еще Сан уверен в том, что ни за что и никогда не отпустит Уёна. Он не видит смысла своей жизни без заботы об этом уставшем, брошенном всеми человеке, так нуждающемся в понимании и простой любви. Он не оставит его одного в этом не знающем жалости мире. Сан решает, что подарит свою безграничную любовь, переполняющую его доброе и чуткое сердце, только Уёну. Он подарит свою любовь тому, кому она действительно нужна.

Сан бережно накрывает Уёна одеялом, оставляет на его щеке легкий поцелуй, а затем уходит умываться и готовить завтрак, ведь желудок уже требует еды, злобно ворча на хозяина. Да и его гость наверняка проснется голодным, и его тоже нужно будет накормить. Особыми кулинарными способностями Сан не блещет, поэтому решает вновь приготовить яичницу, на этот раз стараясь ни на что не отвлекаться. Он стоит у плиты, переворачивает яичный блинчик и чуть вздрагивает от неожиданности, когда его обнимают со спины, когда кладут руки на тонкую талию, а голову - на сильное плечо. Он чувствует теплое дыхание на своей шее, слышит, как сопит еще не проснувшийся парень.

- Доброе утро, Уён, - улыбается Сан и тянется к тарелке, чтобы выложить на нее яичницу. - Как спалось?

- Доброе утро, - слышится сонное бормотание в ответ. - Спалось замечательно. Спасибо тебе за все, Сан.

Горячее масло шипит, вторая яичница уже лежит на сковородке, а Сан чувствует, как покусанные сухие губы плавно касаются его шеи. Сердце трепещет от нежного, едва ощутимого поцелуя и начинает стучать сильнее, а щеки покрывает розоватый румянец.

- Не за что, - Сан легонько гладит Уёна по голове, зарываясь пальцами в жесткие волосы.

- Я рад, что мы встретились, - шепчет Уён, прижимаясь к нему сильнее. - Ты самое лучшее, что когда-либо со мной случалось.

Сан готов расплакаться от этих слов, сказанных с такой нежностью, от которой тает сердце. Никто и никогда не говорил ему ничего подобного. Никто и никогда не обнимал его так крепко и так скромно. Никто и никогда не прижимался к его спине так тесно и так уютно. Ни с кем он не чувствовал себя настолько спокойно и настолько правильно, как с этим пареньком, уткнувшимся носом в его веснушчатую шею. Словно все должно быть именно так, и никак иначе. Словно кто-то на небесах давно уже прописал их историю. Уён был тем самым человеком, который за каких-то несчастных пару дней стал для Сана родным. Он уверен, что Уён его родственная душа, связь с которой ощущаешь в первые же секунды встречи. Он думает, что хочет быть с ним рядом. Желательно вечно. Он стоит у плиты, на которой жарится яичница, и едва дышит от переполнивших его чувств. Он стоит, совсем не шевелясь, ведь боится, что своими действиями может спугнуть эту тонкую атмосферу домашнего тепла, которая окутывает их, словно пуховое одеяло.

После завтрака парни решают посмотреть что-нибудь. На свой выбор Сан включает какую-то простенькую и глуповатую комедию, которая так кстати идет по телевизору, и усаживается на диван рядом с Уёном, прижавшим колени к груди и плотно завернувшимся в плед. Он смотрит на паренька и не может отвести взгляд. Взъерошенные черные волосы топорщатся в разные стороны, заспанные глаза невнимательно смотрят на экран, ведь Уён даже не пытается вникнуть в суть сюжета и просто следит за быстро мелькающими кадрами. Он кажется таким уютным и мягким, что Сан не может побороть желание обнять его и притянуть к себе, перебирая жесткие волосы. Уён не сопротивляется, удобно устраивается на широкой груди и прикрывает глаза, окунаясь в заботливые и приятные прикосновения. С Саном хорошо. Рядом с ним он чувствует себя в полной безопасности и не хочет уходить. Этот добрый парень с глазами цвета звездного неба дал ему защиту, которой у него не было все это время. Он первый, кто по-настоящему пожалел его, кто захотел заботиться о нем и кто согрел в эти бесконечные холодные дождливые дни.

Плотные шторы на окнах задернуты. Они скрывают творящееся на улице безобразие от парней, которым сейчас не хочется думать ни о чем, которым хочется позабыть о своих проблемах. Они отделяют ледяной дождь от теплой комнаты. Они отделяют реальный мир, полный проблем и осточертевшей рутины, от домашнего уюта, полного спокойствия и ласковых прикосновений.

Так парни сидят некоторое время, пока у Сана не начинает затекать рука, которой он обнимает Уёна. Он чуть дергает уставшим плечом, и задремавший Уён, почувствовав возню, тут же поднимается, упираясь руками в грудь Сана. Он смотрит в его глубокие черные глаза. Смотрит долго и пронзительно. А Сан почему-то не может прочитать выражение карих глаз и сказать что-то. Он лишь в ответ смотрит на Уёна. Смотрит на нечесаные прядки волос, на которых играют блики от экрана телевизора, на мешки под глазами, которые в сумрачной комнате и неживом, электрическом свете кажутся черными, смотрит на сухие пухлые губы, по котором проходится кончик розового язычка, смотрит на гладкую линию скул, на которой маленькой темной бусинкой выделяется родинка. Смотрит и думает, что ничего прекраснее не видел в жизни. Смотрит и думает, что хочет смотреть на Уёна и в будущем.

Он осторожно берет в руки это круглое личико.

- Ты такой красивый, - восхищенно шепчет Сан, ибо в груди спирает дыхание. - Прошу, не уходи никуда.

Уён смущается и кладет свою ладонь поверх пальцев Сана.

- Я и не собирался никуда уходить, - отвечает он, и Сан завороженно наблюдает, как на нижней губе показывается родинка. - Я не смогу уйти от тебя, даже если захочу. Ты нужен мне. Просто жизненно необходим.

Сан придвигается ближе, между их лицами расстояние не больше пары сантиметров. Где-то на фоне раздаются голоса персонажей комедии, бьет в стекло июньский дождь. Уён вновь облизывает сухие губы, и Сану кажется, что его дразнят. Он хочет коснуться этих мягких губ, хочет попробовать их на вкус. Интересно, они окажутся такими же сладко-шоколадными, как и глаза паренька? Сердце бешено стучит, и в этом стуке Сан разборчиво слышит: «влюблен, влюблен по уши». И он соглашается с этими словами. И, вбирая воздух чуть приоткрытым ртом, наклоняется к Уёну, намереваясь исполнить задуманное. А тот и не думает оттолкнуть его, лишь прикрывает глаза в трепетном ожидании и кладет руки на широкие плечи. Тонкие губы осторожно касаются пухлых, легонько сминая их и посасывая. Такие сухие и обкусанные, но такие сладкие и желанные. Сан никак не может насладиться ими, продолжая целовать и упиваясь каждым прикосновением, а Уёну безумно нравится, как жадно и вместе с тем чувственно дотрагиваются до его губ, как гладят по волосам и притягивают к себе все ближе и ближе. Он растворяется в плавных движениях. Сан целует мягко, лаская губы, и чувствует, как ему охотно отвечают. В один момент он опрокидывает Уёна на диван и, нависая над ним, продолжает настойчиво сминать губы, а затем беспорядочно целует щеки, лоб, виски, поддаваясь порыву нежности и невыразимой любви к этому человеку, что сейчас лежит под ним и отдается его прикосновениям. Напоследок Сан целует Уёна в кончик носа и приподнимается, опираясь на руки, расставленные по обе стороны от его лица.

- Я влюблен в тебя, - говорит он. - Влюблен в твои шоколадного цвета глаза, в твои милые бусинки-родинки. Влюблен в твои вечно холодные руки. Я совсем не знаю тебя, но чувствую, что ты моя родная душа. Я почувствовал это еще в тот день, когда мы впервые встретились в парке. Мы тогда молчали, ты, наверно, помнишь. Но это молчание не было давящим, оно было скорее исцеляющим. Нам не нужны были слова и тогда, когда мы гуляли по берегу моря. В тот момент я думал о том, как хорошо было бы утопиться в ледяной воде. Уверен, ты думал о том же. Твое внезапное замечание, сделанное в тот день, уберегло меня от неправильного решения. Но оно не могло возникнуть у тебя просто так. Поэтому я точно знаю, что тогда мы думали об одном и том же. Наверно, это прозвучит странно, но, когда я рядом с тобой, мне не нужны слова. Мне нужен лишь ты, лишь твои холодные ладошки, держащие меня за руку. Знаешь, ты дал мне понять, что я нужен кому-то. Что есть кто-то, кто нуждается в моих заботе и защите. Для меня важно знать, что я нужный человек. А ты дал мне это. Да, я совсем не знаю тебя, но все равно влюбился. Я хочу быть твоей защитой и твоей опорой. Я хочу быть рядом с тобой. Позволь мне стать, если не твоим парнем, то хотя бы другом.

- Сан… - дрожащим голосом шепчет Уён. - Ты даже не представляешь, насколько нужен мне. За каких-то пару дней ты вытащил меня из дерьма, из которого я не мог выбраться уже несколько лет. Ты первый, кто действительно пожалел меня и отнесся ко мне по-человечески. И я не хочу уходить от тебя. Я хочу быть рядом с тобой.

Уён приподнимается и легонько целует Сана в губы.

- Давай встречаться? - улыбаясь, спрашивает он.

- Уён… - Сан обнимает его, прижимая к своей груди и зарываясь в жесткие волосы, пахнущие его фруктовым шампунем. - Давай! Ты будешь моим парнем?

- Конечно буду, - Уён крепко обнимает в ответ.

Сан уютно устраивается на груди паренька, а тот, слегка облокотившись о спинку дивана, поглаживает его по волосам, перебирая черные прядки и мягко проходясь по ним расческой. Где-то на фоне играет какой-то незамысловатый сериал, но они давно уже не прислушиваются к нему. Электрический свет мерцает бликами всех оттенков желтого, оранжевого и белого на одеяле и лицах.

- Сан, - полушепотом зовет Уён, и его тихий голос неожиданно громко звучит в застывшей и молчаливой комнате.

- Что такое, милый? - Сан приподнимает голову и ловит взгляд карих глаз, который скользит то по его лицу, то по одеялу, то по плотно задернутым шторам и все никак не может остановиться на чем-то одном.

- Я… - Уён вздыхает и наконец решается взглянуть в звездную черноту глаз, которая кажется ему бездонной, но завораживающе прекрасной. - Знаешь, если бы не ты, то я наверняка закончил бы свою жизнь не самым лучшим образом. Я никогда не видел заботы и жалости по отношению ко мне. И уж тем более никогда не знал настоящей любви. Отца своего я не видел вовсе, а у матери костью стоял поперек горла. Я нежеланный ребенок, потому мать ненавидит меня и часто отыгрывается. Я так устал от этого. Знаешь, я думал, что, поступив в универ, смогу сбежать из этого ада. Но ничего не вышло. Мне преградили путь. И мало того, что преградили, так еще и не дали поступить туда, куда я так хотел. Для меня это была самая настоящая трагедия, и я очень долго не мог с этим смириться. А спорить с матерью я устал. О своей мечте и вовсе пришлось забыть. Я тогда был уверен, что никогда не осуществлю ее. Спустя время я все же свыкся с мыслью, что придется быть там, где я совсем не хочу быть, ведь выбора как такового у меня все равно нет, и тогда по мне ударила учеба. Она оказалась не только непосильной, но и вызывающей отвращение, ведь я хотел совсем не этого. Мне было тяжело. Я чувствовал, как силы покидают меня, а руки опускаются. Я был одиноким и брошенным, нуждался в защите и поддержке. Но пришел ты и за какую-то неделю окружил меня всем, что мне было необходимо. Ты подарил мне покой и утешение. Ты вытащил меня из этого ужасного состояния. И, кажется, я даже готов продолжать учиться, ведь в итоге есть тот, кто заботится обо мне, кто ждет встреч со мной и кто просто любит. У меня есть то, ради чего стоит жить, ради чего стоит стараться. То, ради чего мне хочется исполнить свою старую мечту. У меня есть ты. Спасибо тебе за то, что ты в тот день не прошел мимо, не оставил меня, когда я гнал тебя. Спасибо тебе за то, что всегда был рядом. И спасибо за предложенный зонтик.

- Ты удивительный человек, - прошептал Сан. - Ты так долго терпел. Я бы не смог. Знаешь, у меня ведь тоже есть своя история. В тот день, когда мы встретились впервые, я застал дорого мне человека за изменой. Я был разбит. Мне просто необходимо заботиться о ком-то и дарить кому-то свою любовь, ибо во мне ее слишком много. Но тяжело найти того, кому по-настоящему любовь моя будет нужна. Так что ты тоже спас меня. Я нашел того, о ком смогу заботиться. Того, кто точно это оценит. Того, кому это действительно нужно. Ты дал мне почувствовать себя нужным. Спасибо за то, что принял мою заботу о себе. Спасибо за то, что полюбил в ответ.

Уён крепче прижимает Сана к себе, осыпая нежными поцелуями его черную макушку, пахнущую свежестью ночного воздуха. Пускай Сан и соткан из ночи, сердце его горит самым ярким и самым теплым огнем. И задача Уёна не дать потухнуть этому огню, постоянно подкидывая туда дрова своей благодарности и своей любви.

Сан чувствует, что находится на седьмом небе от счастья. Ему так хорошо от нежных прикосновений паренька, вылепленного из самого вкусного и сладкого шоколада на свете. И он сделает все возможное, чтобы эта фигурка не растаяла от жары окружавших ее бессердечных людей и не замерзла от холода безразличного дыхания зимы.

Звездная ночь и кружка теплого шоколада. Разве не прекрасное сочетание?

◦︎❃︎☔❈☔❈☔❃︎◦

Уён и Сан не видятся около четырех дней, и этого времени им хватает сполна, чтобы кое-что для себя прояснить и понять, что друг без друга им просто не обойтись. Все эти дни их безумно тянет друг к другу, и желание быть вместе увеличивается с каждым часом. Они понимают, что им обоим необходима эта странная прогулка под дождем, уже ставшая чем-то привычным и обыденным, однако заранее договориться о встрече они не могут: Уён не появляется в сети уже вторые сутки и на звонки Сана не отвечает. Проблемы дома и стопы книг поглощают его целиком, больше не оставляя времени ни на что, даже на банальный отдых парень не может выделить минутки, жертвуя своими расшатанными нервами и сном. Он хочет вырваться из этих железных оков усталости и осточертевшей обыденности. Но боится сделать шаг, ведь по ту сторону клетки его никто не ждет. Вернее, ему хочется думать, что его никто не ждет. Однако сердце, отбивая бешеный марш, давно говорит своему бестолковому хозяину, что Сан есть его спасение. Сан есть его надежда на слабый лучик счастья, пробивающийся сквозь дождевые тучи тоски. И Уён, не задумываясь ни на секунду, прислушивается к сердцебиению, накидывая на себя куртку, выбегает из дома и уверенно направляется к парку.

Сан тоже не может найти покой. Он ходит из комнаты в комнату, не зная, куда присесть и чем занять себя. Отчего-то сердце тревожно мечется в груди. На него давят гладко оштукатуренные стены его небольшой квартиры, грозятся расплющить его своей бетонной тяжестью и похоронить заживо. Ему невольно думается, что он попал в сумасшедший дом: стены и потолок душат его своей яркой чистой белизной, от которой болят глаза. В пустом доме он чувствует себя непривычно одиноким, особенно после того дня, когда здесь побывал Уён. Ему хочется увидеть его, хочется обнять и поцеловать. И Сан, повинуясь какому-то странному порыву, хватает куртку с дивана и мчится прямиком в парк, чуя сердцем, что найдет там Уёна.

Дождь с силой ударяется о темно-зеленый капюшон, но это совсем не останавливает того, кто сейчас бежит по лужам, уверенный в том, что его непременно ждут. Холодный ветер выворачивает ярко-красный зонт, но это совсем не останавливает того, кто сейчас мчится к парку, уверенный в том, что скоро увидится со своим любимым. Они почти одновременно ступают на знакомую аллею, усаженную кленами и липами, и спешат навстречу друг другу, уверенные в том, что их страдания подходят к концу и этот бесконечный дождь совсем скоро прекратится. Они встречаются у знакомой сырой скамьи. Уён чувствует, как дрожат ноги от быстрого бега и от радости, переполняющей его. Он едва не падает на сырую плитку, но его подхватывает Сан, крепко прижимая к себе, словно боясь, что он уйдет или исчезнет навсегда. Сан чувствует, как бьется сердце от понизившегося давления и от счастья, заполнившего его до краев. И они оба знают, что так будет всегда. Они всегда будут гулять в этом парке, будут вот так стоять, обнимая друг друга, и будут просто любить.

Уён крепко обнимает Сана, не обращая внимания на его сырую куртку. Он очень рад, чертовски рад тому, что сейчас стоит с тем единственным человеком, который полюбил его и которого полюбил он. Он больше не чувствует холода, ведь рядом есть тот, кто всегда может согреть его мягкими прикосновениями и нежными чувствами. Рядом есть тот, кто не оставит его.

Сан прижимает Уёна к своей груди и ощущает себя самым счастливым человеком на свете. Он чувствует себя нужным. Он знает, что теперь его не предадут и не бросят, ему не плюнут в душу, не будут играться с его чувствами и не посмеются над его добротой. Он больше не одинок, ведь рядом есть тот, кто примет его таким, какой он есть на самом деле. Рядом есть тот, кто не оттолкнет от себя и будет любить в ответ, так же искренне и так же верно.

Они, как и в первый день их необычной встречи, неторопливо прогуливаются по парку, слушая легкий шелест кленов и лип. Уён по привычке берет Сана под локоть и жмется к нему, а тот держит красный зонт, о который ударяются холодные дождевые капли. Они молчат, но эта тишина тоже уже становится привычной, становится частью их прогулок и свиданий. На душе удивительно спокойно, и слова сейчас не нужны. А дождь совсем не хочет останавливаться, продолжая литься даже сегодня, спустя долгую и такую тяжелую неделю.

- Боже мой, этот дождь когда-нибудь все-таки закончится? - жалобно скулит Уён и поднимает глаза, глядя на серые тучи, полностью заволокшие небо. Ему кажется, что им нет конца и края.

- Уён, - зовет его Сан. Тот поворачивается к нему и внимательно смотрит, ожидая ответ. - Я не знаю, когда закончится этот чертов дождь. Ну да и хрен с ним. Зато я знаю вот что: пока мы стоим рядом под одним большим зонтом, держась за руки и прижавшись друг к другу, этот дождь не потревожит тебя. Не волнуйся о нем. Пока я рядом, ты больше не переживешь тот ад, что пришлось пройти однажды. Клянусь, что защищу тебя от любого дождя, любого ливня и от любой бури, какими бы сильными они ни были.

- Сан... - шепчет Уён и растрогано смотрит на него. Он смотрит в прекрасные черные глаза, в которых отражается космос и, кажется, сам секрет мироздания. Он думает, что секрет мироздания прост, ведь он заключается в любви к этому чересчур доброму парню. - Спасибо... Спасибо большое. Ты не представляешь, насколько сильно нужен мне. Я люблю тебя, Сан. Люблю всем своим сердцем.

- Я тоже люблю тебя, Уёни, - ласково говорит Сан и нежно улыбается. Он смотрит в теплые глаза цвета растопленного молочного шоколада и видит в них секрет своего счастья, который заключается в домашнем уюте и заботе о маленьком и очень важном для него человеке. Просто, не так ли? - Очень люблю и хочу быть рядом.

Уён сладко касается тонких губ и устраивает свои холодные ладошки на широких плечах Сана, который отдается нежным прикосновениям своего любимого, притягивая его к себе как можно ближе.

Они стоят под нескончаемым дождем. Стоят и безумно любят друг друга.

雨は止むことを知らずに今日も降り続くけれど

そっと差し出した傘の中で温もりに寄り添いながら

Я не знаю, когда дождь закончится, ведь он продолжает литься даже сегодня.

Пока мы тихонечко прижимаемся друг к другу, чтобы согреться, под зонтиком, который я держу.

SID - Rain