Первое пробуждение было ужасным: стерильный запах реанимации, противный писк приборов и давящая темнота, которая сменилась ослепительно ярким светом стоило ему наконец-то открыть глаза. Мысли не хотели приходить, что неудивительно, учитывая где он побывал. Или он все еще в колбе? Писк прибора стал громче, свидетельствуя о том, что сердце у человека на больничной койке все же есть. Или писк только кажется? Все такое расплывчатое и нереальное, что он ни в чем не уверен.

Неожиданно он почувствовал, что кто-то переплел его пальцы со своими. В отличии от остальных, это ощущение было настолько настоящим, что кажется чужая рука - единственное, что связывает его с реальным миром. “Тсунаеши-кун”- пришла в голову мысль, и Мукуро почувствовал, что снова проваливается в темноту.

***

Даже победа над Бьякураном, которого Тсуна с хранителями победили не так давно, не потребовала стольких усилий, как освобождение одного из них из тюрьмы Вендиче. Он понимал, что многим обязан своему хранителю Тумана, пусть тогда, в будущем, вместе с ним сражался Рокудо Мукуро из десятилетнего будущего. Даже напоминание Гокудеры о том, что Мукуро из этого времени хотел его смерти, не смогло остановить Тсуну. Объединив усилия с Хроме, Кеном и Чикусой десятый Вонгола лично освободил своего хранителя Тумана.

Остальные о спасительной операции узнали уже после того, как она закончилась. Хибари на это лишь равнодушно пожал плечами, Рёхей пожелал Мукуро экстремального выздоровления, Ямамото беззаботно улыбнулся и убежал на тренировку со Скуало, а Ламбо так ничего и не понял. Эмоциональней всех отреагировал Гокудера. Не потому, что босс принял решение освободить хранителя Тумана, а потому, что не взял с собой в бой. Впрочем, он тут же отошел, стоило сказать, что на самом деле он, как правая рука выполнял важную миссию по защите остальных, пока Тсуна отсутствовал. На это хранитель Урагана довольно улыбнулся, преисполненный гордости, что босс ему доверяет. Тсуна лишь устало посмотрел своему Урагану вслед и принялся ждать.

Услышав все новости, хранители поспешили покинуть больницу, справедливо считая, что в реанимацию никого не пустят. Но это только в случае, если никто не станет использовать пламя Тумана. Тсуна с помощью Хроме проник в палату Мукуро и теперь сидел на стуле у постели хранителя. Девушка постояла у двери с полчаса, а потом ушла, не в силах смотреть на бледное неподвижное тело учителя и друга.

Какое-то время все было без изменений, но потом писк прибора, следящего за сердцебиением, стал чаще, а лежащий на кровати туманник открыл глаза. Гиперинтуиция говорила о том, что Мукуро еще не очнулся полностью и видит только свет. А еще, хранитель Тумана скорее всего напуган, так как мог подумать, что все вокруг него иллюзия. Тсунаеши осторожно сжал пальцы туманника, чувствуя, что это единственное, что он может сейчас сделать. Руку сжали в ответ, и писк прибора снова стал прежним. Тсуна понял, что Мукуро уснул, и где-то глубоко в душе он знал, что не пошевелит и пальцем до тех пор, пока хранитель Тумана снова не откроет свои разноцветные глаза.

***

Когда Мукуро снова открыл глаза, за руку его уже никто не держал. На этот раз ему удалось сфокусировать взгляд и даже понять, что он в реанимации. Еще с детства, когда над ним ставили опыты, он возненавидел все, что касается медицины. Чувства медленно возвращались к нему, но Мукуро пока еще не мог сказать: реально ли то, что он сейчас видит. Усилием воли он немного повернул голову, чтобы посмотреть на свою руку. Просто потому, что тогда то прикосновение было настоящим. Если, конечно, сознание не сыграло с ним злую шутку. В паре сантиметров от его пальцев находилась еще одна рука. Мукуро перевел взгляд чуть дальше. Обладателем руки оказался его “босс” Савада Тсунаеши. Как он тогда и подумал. Эта мысль заставила невольно улыбнуться.

— Ку-фу-фу, Тсунаеши-кун, тебя разве не предупреждали, что я могу захватить твое тело? — голос Мукуро был не громче шепота, но этого хватило, чтобы задремавший босс резко открыл глаза.

— Мукуро, ты еще слишком слаб. Тебе лучше ничего не говорить. — в глазах цвета карамели было видно беспокойство.

— Ку-фу-фу, если бы я не был слаб, уже захватил бы твое тело. — если бы все это не было иллюзией. Не может его “босс” переживать за него, правда?

— Незачем, у тебя есть свое и оно на свободе.

— Правда? — Мукуро был так взволнован, что прибор, до сих пор следящий за его сердцебиением запищал чаще.

— А ты сам…  не чувствуешь? — Тсунаеши-кун был явно озадачен.

Мукуро покачал головой. Он сам когда-то сказал Вонголе, что поддаться иллюзии означает потерять контроль над восприятием. И вот сейчас один из самых сильных туманников не может сказать: реально ли то, что его окружает.

— Сосредоточься на ощущениях. То, что ты сейчас видишь, ощущаешь, слышишь: оно настоящее?

Мукуро задумался. По правде, он не хотел бы, чтобы палата была реальностью. Единственное, что действительно сейчас реально это голос Тсунаеши-куна. Точнее, Мукуро очень хочет, чтобы он был настоящим. Вот бы снова взять его за руку, чтобы убедится наверняка. Гиперинтуиция Вонголы явно сработала, иначе как объяснить тот факт, что Тсуна снова переплел их пальцы вместе.

— Ты реален. — признал туманник и немного прикрыл глаза, наслаждаясь этим ощущением. Было приятно чувствовать чужое прикосновение впервые за долгое время. Даже самая сильная его иллюзия до сих пор не могла обмануть его ощущения.

— Тогда и ты реален. А значит, тебе надо отдохнуть. — логика у Вонголы отсутствовала напрочь, но Мукуро послушно закрыл глаза. В конце концов, пока он не восстановит силы, он не сможет захватить тело “босса”.

***

Тсуна прилагал все усилия, чтобы не уснуть снова. Ему не хотелось отпускать руку своего хранителя Тумана. Похоже, Мукуро каким-то образом становится лучше, когда они держаться за руки. Или это оправдание его нежелания отпускать туманника? С тех пор, как он вернулся в прошлое, Тсуна был одержим идеей освободить Мукуро из Вендиче и теперь, когда это наконец-то удалось, он оказался не готов уйти домой как остальные. Пока он не убедится, что его хранителю ничего не угрожает, он не сдвинется с места. Вот только продиктован ли его поступок благородными намерениями или это только его сознательное желание?

— Босс, — Хроме появилась тихо и незаметно, как и полагает Туману. Она останется частью его семьи, но не в качестве хранителя. Не то, чтобы Тсуна и остальные были против, но у него только один хранитель Тумана и он держит его за руку. — Вам надо отдохнуть.

— Он уже просто спит. — ответил Тсуна, игнорируя предложение девушки.

— Мукуро-сама очнулся?

— И даже грозился захватить мое тело, - улыбка появилась сама по себе: слишком уж часто хранитель Тумана повторял эти слова, чтобы воспринимать их как угрозу.

— Значит, все хорошо?

— Не совсем. Мукуро до сих пор не оправился. Кажется, он боится того, что все вокруг иллюзия. — он не сказал бы этого кому-то еще, но Хроме могла помочь. Более того, она хотела помочь Мукуро, а это редкость, учитывая непростой характер туманника. Девушка внимательно посмотрела на их руки, заглянула в глаза босса и, найдя там решимость, ответила:

— Я принесу кофе.

— Спасибо, Хроме.

***

Мукуро проснулся от женского крика. Судя по тому, что его руке было холодно, совсем недавно кто-то, а это мог быть только Тсунаеши-кун, держал его за руку.

— Вы не имеете права здесь находится! Это реанимация, сюда не пускают посторонних. — противный женский голос явно принадлежал врачу или медсестре.

— Я не оставлю своего… друга здесь одного! - он сказал друга? С другой стороны, обычные люди не поймут значение слова “хранитель”. Или же его “босс” действительно хочет подружиться? Если так, это замечательная возможность захватить его тело.

— Пациент в коме, вы все равно ничего не можете сделать. — кома? Что-то не похоже это на кому. — Если вы сейчас не уйдете, я позову охрану.

Перспектива остаться одному в этом ужасном месте его не радовала, потому Мукуро открыл глаза и медленно сел на кровати.

— Пусть остается.— Жаль, трезубца нигде нет, но простенькую иллюзию он в случае необходимости нашлет. Хотя ему очень не хотелось тратить силы на эту неприятную особу. Даже сейчас, когда она пыталась выгнать “босса” из палаты, девушка старательно строила ему глазки.

Услышав его слова, парочка спорщиков повернулась к нему. Он только краем глаза заметил удивленное лицо медсестры, толком даже не разглядев ее. Все внимание туманника было сосредоточено на улыбке Тсунаеши-куна и искорках радости в карамельных глазах. Это было настолько непривычно, что Мукуро снова засомневался в реальности происходящего. Наверное это отразилось у него на лице, так как Тсуна тут же подошел к нему и взял за руку.

— Босс, я принесла кофе. — Хроме просто не могла выбрать более удачного момента, чтобы появиться. — Мукуро-сама.

— Моя милая Хроме. — Мукуро покрепче сжал руку Тсунаеши-куна, словно боясь, что его снова отпустят. Но все обошлось, “босс” и не думал никого отпускать.

— Как вы себя чувствуете, Мукуро-сама?

— Лучше. Но не так хорошо, как хотелось бы. Кое-чего не хватает. Ты не могла бы принести мне…

— Никакого оружия, — тихо, чтобы услышал только он, прошептал Тсунаеши-кун. Он выглядел так мило, что Мукуро чуть было не согласился.

— Без него никак. — Мукуро повернул голову к Наги.

— Я взяла его с собой,— смущенная пристальным вниманием босса и учителя девушка опустила взгляд и протянула ему трезубец и кольцо.

— Мукуро, никакого оружия в больнице.

— Ку-фу-фу, боишься, что я захвачу твоё тело, Тсунаеши-кун?

— Скорее переживаю, как бы ты не навредил себе.— а ведь действительно, Мукуро запросто может перепутать иллюзию с реальностью и тогда будет плохо. Неужели о нем и правда кто-то переживает?

— Босс, все будет в порядке. Вам лучше отдохнуть. Вы здесь уже четвертый день и толком ни разу не отдыхали. — Мукуро присмотрелся и увидел синяки под глазами цвета карамели. Кажется “босс” и правда держался на одном упрямстве и кофе.

— Иди, Тсунаеши-кун. Обещаю использовать трезубец только для того, чтобы захватить твоё тело. — отпускать Тсуну не хотелось, но Мукуро прекрасно понимал, что не может и дальше злоупотреблять хорошим отношением к себе.

— Только после того, как тебя переведут в другую палату. — он знал, что чувствует Мукуро, находясь среди болезненно-стерильных белых стен и пищащих аппаратов. — Это ведь возможно?

Медсестра, о которой Мукуро успел позабыть, кивнула и снова глупо улыбнулась Тсуне. Туманник почувствовал что-то похожее на злость. Сказывалось прошлое: все, что связано с людьми в белых халатах внушало отвращение. Но сейчас выбирать не приходилось. Единственное, что порадовало, это исчезновение различной аппаратуры.

Тсуна внимательно посмотрел на него и пообещав прийти как только сможет, покинул палату. Мукуро постарался сделать вид, что не заметил, как в помещении стало холоднее, а стены внезапно стали на него давить. Он попросил Хроме и медсестру уйти: никто не должен видеть его слабость.