Идиот ли Каэтану? Над этим вопросом думали все, потому как тот разговор слышали некоторые, а те некоторые рассказали своим знакомым, и пошла цепочка, которая вряд ли закончится в ближайшие несколько дней. Самого Марселу это не волновало от слова совсем. Да и, признаться по секрету, Салазара тоже. Вот что их объединяет, так это «прохладное» отношение ко всему, чему могло бы задеть обычного человека, не связанного с работой в правительстве. Хотя, возможно, где-то в глубине души каждый из них и волновался.
— Опять вы? — Салазар даже не взглянул на вошедшего в кабинет человека, потому как практически знал, кто после такого осмелится входить без стука в пространство премьер-министра.
— Вы даже не взглянули на меня, сеньор Салазар, — усмехнулся Марселу, держа в руках очередную громоздкую папку с бесчисленным количеством бумаг.
Антониу вздохнул и всё же соизволил посмотреть на молодого человека. Вид у Каэтану, мягко говоря, был «помятый», как и одежда на нём. Премьер видел его сегодня ночью. На часах было уже довольно много времени, около четырёх часов утра. Салазар проходил мимо одного из открытых кабинетов и, заглянув туда, увидел Марселу, который, уперевшись руками об стол, быстро читал какой-то документ. Очки с его носа практически слезли, а волосы на голове превратились в самое настоящее гнездо. Антониу тихо усмехнулся, но после всё же решил оставить это дело.
— Что на этот раз? — премьер-министр отложил свои бумаги в сторону и сложил ладони в замок, положив их перед собой на стол.
— Вы просили отчёт и…
— И я просил его не от вас, — резко прервал его Салазар.
— Я уверяю, что этот отчёт сделан не мной, а тем человеком, которого вы и просили. Он просто побоялся приходить к вам лично.
— Слухи сделали из меня изверга? — честно поинтересовался мужчина.
— Я бы даже сказал, что похуже, чем просто извергом. Почти самим Сатаной.
Антониу в первые в жизни Марселу рассмеялся в голос. Он запрокинул голову назад, прикрыв глаза. Ровный ряд белых зубов был великолепен, как отметил про себя молодой человек. Ему бы побольше улыбаться, тогда, может быть, дело пойдёт в сторону ослабления текущей ситуации.
— Вам, конечно, идёт улыбка, но, если честно, я пришёл не за этим, — решил чуть позже прервать Салазара Каэтану.
— Разве? Я думал, что вам в радость вытягивать из меня эмоции.
— Могу я дать вам совет перед тем, как я уйду из вашего кабинета? — Марселу положил на стол Антониу папку и отошёл на один шаг назад.
— Я слушаю, — всё тот же интерес играл в глазах премьер-министра.
— Будьте человеком.
Повисло молчание. Салазар опустил в задумчивости голову, взяв в ладонь ручку и став её вертеть. Разве он не человек? Разве Антониу виноват, что стал таким из-за последних крупных событий в его жизни. Недавняя смерть отца поставила Салазара под удар. Ему не хотелось ничего. И хоть при жизни они не очень проявляли заботу друг о друге, но теперь не осталось никого, кто мог бы выслушать и понять, как только это понадобилось бы. Сёстры Антониу заняты своими семьями, а к племянникам лезть со своими проблемами — не дело для сильного самостоятельного мужчины.
— Я постараюсь, Марселу.
Каэтану улыбнулся и, скрестив руки на груди, с победным видом посмотрел на Салазара.
— И это ещё не означает, что я побеждён, — добавил Антониу.
— Я победил, когда вы назвали меня по имени.
— Это была секундная слабость.
— Не оправдывайтесь. Я всё понимаю.
— Что вы понимаете?
— Что вы влюблены.
Салазар неожиданно для самого себя подавился, но сумел через несколько секунд прокашляться и привести себя в обычное состояние. Хотя, «обычное его состояние» проявлялось лишь внешне. Внутри всё горело. Отчего? Антониу понимал, но не мог принять.
— Тогда и вы тоже, — перетянул на себя слово Антониу, — помните ваш хлопок дверью моего кабинета? — он встал из-за стола и подошёл к Марселу.
— Я просто не рассчитал свои силы, — стал отнекиваться молодой человек, отходя с каждой секундой на полшага назад, пока не оказался прижатым к стене.
— Тогда мы с вами оба не рассчитали свои силы… — на этот раз говорить в полный голос Салазару не пришлось, потому как между лицами двух «коллег» оставались считанные сантиметры.
— И куда нас это приведёт? — робко спросил Марселу, вжавшись ещё сильнее в стену.
— Прямиком в то Царство, которым заправляет, по мнению остальных, мой тёзка.
Каэтану не выстоял первым и нагнулся раньше, чем что-либо сообразил Салазар. Целоваться с мужчиной оказалось даже приятнее, чем с женщиной, как отметил премьер-министр, и позволил молодому человеку прижать себя к стене. Если быть честным, то данный поцелуй получился чересчур пылким, и в какой-то момент Антониу недовольно промычал, оторвавшись от губ Марселу. Оказалось, последний слегка пересилил и прикусил до крови нижнюю губу премьера.
Салазар дотронулся до раны кончиками пальцев и еле слышно прошипел от боли.
— Сколько сейчас времени? — спросил у себя мужчина и посмотрел на свои часы, — До прихода одного из министров есть ещё целых три часа.
— Мне это не нравится, — сглотнул Марселу.
— Я обещаю, вам понравится, сеньор. Вы ещё сомневаетесь в моих словах?