«Доброе утро, можно к тебе?» — сторонний голос отвлёк читавшего мальчика. Ему пришлось отложить книгу на тумбочку, чтобы получше рассмотреть незнакомку. Высокая женщина в пиджаке и зауженных штанах стояла возле кровати. На её суровом лице были очки, а слегка вьющиеся волосы собраны в высокий хвост.

— Доброе… А Вы кто? — опасливо выдал парень.

— Меня зовут Ванесса, я твой врач-психотерапевт.

— Кто?! Это Миша Вас ко мне позвал? Не успел с больницы выписаться, как хотят в дурку закрыть…

— Не важно кто, важно зачем я сюда пришла. Как тебя зовут?

— Даня, — холодно ответил, устремив взгляд на окно.

— Давай начнём вот с чего: во-первых, ты меня не бойся. Я тебе плохого ничего не сделаю, я, наоборот, хочу тебе помочь. Во-вторых, если ты себя плохо чувствуешь, то сразу мне говоришь. В-третьих, это всё останется между нами и твоим опекуном.

— Вы всё будете матери говорить?!

— Да.

— Ей плевать на меня, так что лучше говорите Мише. Ему то я доверяю.

— Какие у тебя отношения с твоими родителями?

— Никакие, — раздражённо шикнул.

— Можешь рассказать поподробнее о своей жизни? Давай начнём с хорошего: нашёл себе друзей? Как мне Михаил сказал, что ты только несколько месяцев здесь живешь, правильно?

— Друзей я нашёл. Ян и, — можно ли считать Кирилла другом? — И один «недодруг». Я с ним тоже общаюсь, но не так близко знаком…

Но если так подумать, то Даня больше знает о Кирилле, нежели о Яне. Ян никогда не рассказывал о своей семье и вообще старался избегать этой темы разными способами. Точного ответа не говорил, а просто отмахивался фразочками «Давай позже», «Тебе не будет интересно». Наверное, каждому было бы стыдно за такую мать… Или просто не доверяет?

— Как дела в школе? — Вводила в блокнот свои наблюдения.

— Нормальные, вроде… Сейчас лучше, а Вы меня потом в психушку отправите?

— Психиатрические учреждения — это уже на крайний случай. Никто насильно тебя в неё не сдаст, так что насчёт этого можешь не переживать. К тебе здесь хорошо относятся?

— Лучше, чем в приюте, когда я болел…

— Расскажешь?

— Вы сами не можете представить? — раздражённо выпалил.

— Чем вызвана такая агрессия? — спокойно поинтересовалась.

— А не понятно? — выждав небольшую паузу продолжил. — Сколько наш разговор будет длиться? Я устал.

Ванесса достала синюю папку из своей сумки и протянула мальчику, со словами: — «Пройди эти тесты, и на сегодня сеанс закончится». Брюнет достал нужную бумажку и черкая ответы покусывал губы и хмурил брови, создавая забавную физиономию. Десятый вопрос о детстве его окончательно взбесил, и он просто продырявил дырку. Пока пациент занимался своими делами Ванесса с прищуром пытался рассмотреть название книги.

— Книга, которую ты читал это же «Искра жизнь»? Чем она тебя заинтересовала? Верой в том, что никогда нельзя терять надежду?

— Да, но каким боком это касается меня? Какая разница, что я читаю, будь то колобок или классика.

— Ты надеешься на выздоровление?

— Вы хотите сказать, что я больной? — раздражённо протянул помятый листок. — Я закончил, и теперь хочу побыть один. Если, конечно, можно.

— Благодарю, хорошая работа, однако, чем вызвана твоя агрессия?

— Чем? Да тем, что мне пытаются в мозги залезть. Я не просил этого, а Вы якобы говорите, что хотите мне помочь, но я же знаю, что это не так. Миша просто Вам заплатил, и Вы теперь мне «помогаете». А по факту Вам плевать на меня, и только не доказывайте мне, что это не так.

— Деньги — это лишь оплата за моё время и услуги, а за мои переживания и старания никто не платил. Что-то ещё?

— Да! Если бы не я, то Мише не пришлось бы тратить на меня деньги, время, нервы! Я просто ходячий кусок одних проблем. Верно мать мне говорила, что я только беды приношу. Лучше бы я до сих пор гнил в приюте. Там для таких как я самое место… Я всех подвожу! Всех! Рома переживает за меня, Миша, Ян, даже этот Кирилл… Они все переживают за меня, а я ничего в ответ хорошего не сделал.

— Михаил говорил, что ты хороший мальчик и очень талантливый. Ты делаешь его счастливым одним своим присутствием. Тем, что у тебя всё хорошо.

— Он Вам сам это говорил?..

— Да. И знаешь, я встречала очень много людей, который принижали себя ни за что. Ты всю свою осознанную жизнь прожил среди ненависти, поэтому тебе сложно понять тот факт, что людям достаточно просто твоё нахождение рядом с ними. Не обязательно что-то делать, достаточно просто быть рядом, — положила ладонь на руку. — Я всеми силами буду стараться сделать так, чтобы ты снова поверил в себя и перестал унижать, но моих стараний недостаточно, ибо всё зависит от тебя. Ты умный мальчик, и думаю, что ты без меня это всё знал, так ведь?

— Сделаю вид, что не знал.

Несколько минут Даня смотрел на одеяло, пока наконец не заговорил о своём ужасном детстве, которое помнит лишь моментами. Рассказывая монолог, мальчик не заметил, как на душе стало комфортно. Словно отпустил неподъёмный груз, который терзал и давил всё это время.

— Ты хочешь вернуться к Роме? — выждав некоторое время спросила Ванесса.

— Да, очень хочу… Я хочу просто его увидеть. Убедиться, что всё у него хорошо, — прикрыл глаза пальцами, сдерживая подступающие слёзы.

— Терзая себя мыслями о прошлом, ты сделаешь хуже только себе. Прошлое — это опыт, который делает тебя в будущем. Мне очень прискорбно, что ты попрощался со своим первым другом, но это нужно отпустить. В мире столько людей, что зацикливаться на одном неправильно, — мягко улыбнулась. — У тебя появились друзья, появилась семья, появилась надежда на лучшую жизнь. Нужно жить ради них, но в первую очередь ради себя, ведь ты у себя один.

— Я не собираюсь отпускать Рому! Он столько всего хорошего для меня сделал. Он мне заменял семью все эти годы.

— Это будет сложно, но кто сказал, что жизнь — простая игра? Нужно жить теперешним временем, а не прошлым.

— Рома сказал, что найдёт меня! Он сдержит своё общение.

Заметив, как мальчик сжимает свои ляжки, женщина лукаво и понимающе улыбнулась.

— Аутоагрессия вредит твоему здоровью, не только физически, но и эмоционально. Ты только копишь в себе этот гнев, а потом он выплескивается наружу вулканом, который не остановить. Понимаешь о чём я? — достала чистый блокнот. — Больше не хочу тебя задерживать, но вот твоё домашнее задание: каждый раз, когда будешь испытывать гнев, то пиши свои эмоции сюда или рисуй. Как тебе будет удобно.

— Уходите, — прошипел сквозь зубы. — Я не хочу Вас больше видеть!

Женщина сдержанно выдохнула и по просьбе оставила его. Даня уже захотел выбросить блокнот в окно, но что-то внутри останавливало. Расположившись на полу перед кроватью, парень взял ручку, и просто стал высказывать всё, что накопилось в душе. Так он просидел до вечера, пока дверь не открылась.

— Дань, привет, — бледный как поганка прохрипел Ян, проходя глубже. Даня подскочил на ноги и подбежал к другу, сразу же обнимая его так крепко, что думал кости сломает.

— Ян! Наконец-то… Как я рад! Я думал, ты сдох! — радостно кричал брюнет.

— Я тоже тебя рад видеть, но можешь отпустить?.. — но второй только сильнее вцепился. — Я понял… Слушай… Могу ли я спросить, кто мне оплатил лечение?

— Миша… Но я его не просил, он сам, — улыбнулся во все зубы. — Тебе очень идёт больничная одежда.

— Даня, я…

— Не извиняйся.

— Но…

— Молчать, — строго приказал, а после сел на диван, призывая второго сделать точно так же. — Ты лучше скажи, что случилось тогда на заброшке? Я если честно, ничего не помню.

— Ад начался! Ты начал орать как ошпаренный. Я попытался привести тебя в чувство, но ты брыкался… Я тогда очень испугался, но хорошо, что Кирилл был рядом. Он вызвал скорую, но, когда медики приехали, сознание потерял уже я, — нервно хихикнул. — Знатно мы нервы ему помотали. Если бы не он, то мы бы сдохли как та кошка, и он бы нас похоронил под деревом.

— Я же говорил, что он хороший, а ты мне не верил.

— Ладно-ладно, главное, что сейчас всё хорошо.

***

Очередным холодным осенним вечером Даня записывал свои мысли в дневник, но шум на улице отвлёк. Вылезать из-под тёплого одеяла не хотелось, но незнакомец оказался настойчивым и, кажется, не собирался уходить, не получив своего. Прокручивая в голове все возможные варианты, кто это может быть, темно-русый опасливо поставил ноги на пол. Никто не схватил, тогда это не кошмар и не галлюцинации. По крайней мере Даня на это надеялся. Влад, заметив мальчонка почти сразу выбросил окурок в лужу и начал махать руками, чтобы открыл окно.

Зеленоглазый с явным недовольством выполнил просьбу.

— Чего тебе надо? — первым нарушил тишину.

— Наконец-то открыл! Салют, — с натянутой улыбкой пролепетал старший, надеясь сгладить углы. — Не подумай, что я конченный романтик, который пришёл петь тебе серенады. Я здесь по просьбе учителей, — протянул синюю папку с домашкой.

— Мне уже сегодня принесли задания, — недоверчиво вскинул брови и уже потянулся закрыть окно.

— Стой-стой! — схватился за рамку окна и уже захотел перелезть, как Даня прищемил его пальцы, содрав кожу до крови. А чего он лезет туда, куда не просят? — Твою мать! Ты совсем мозги потерял? — матерясь себе под нос, размахивал руками и скулил от боли.

— Сам виноват, — без капли сожаления бросил Даня, наблюдая за прыгающей обезьяной.

— Какой ты злой… Я себе пальцы из-за тебя… Как я играть на гитаре теперь буду?!

— Я злой? Серьезно?! Догадайся из-за чего, но знаешь я тебе подскажу: во-первых, я в больнице, во-вторых, я недавно чуть не умер и в-третьих, я вижу тебя! Так ты мне ещё какие-то выдуманные истории рассказываешь. Говори, что ты задумали или я позову охранника, и он тебя… И мне плевать, как ты будешь играть свою дешёвую музыку.

— Да не кипишуй, идиота кусок! Ты сам не хочешь со мной нормально поговорить, а я ещё виноват, откуда такая ненависть ко мне? — видя, как младший закипает, длинноволосый проглотил свою гордость и, успокоившись, продолжил: — Ладно, ты был прав, не из-за этой хрени я к тебе пришёл. Слушай… Короче, наш конфликт — это гигантское недоразумение. Я же не такой плохой, как ты думаешь, просто ты меня мало знаешь. Ну, понимаешь, первое впечатление же обманчивое… А то, что внутри не всегда всем показываю. Ты понимаешь, к чему я веду?

— Давай быстрее, холодно вообще-то, — шикнул.

— Если не хочешь, чтобы я орал как резанная свинья, то прошу, закрой свою пасть хотя бы на минуту. Я уже весь покрыт твоей желчью, — улыбнулся, нервно доставая сигареты. Только они спасают в стрессовых ситуациях. — Я, короче… Немного эгоист, да, эта черта во мне есть. Но я стараюсь с ней бороться… Это не так просто.

— Не стараешься.

— В той ситуации я действительно был неправ. Я признаю, что должен был вставить Коли пиздюлей, чтобы он до конца своих дней понял, что маленьких обижать нельзя. Но признай, ты же тоже был не прав.

— И по твоей задумке я должен поверить и простить тебя?

— Тип да, — криво усмехнулся, теребя между пальцами сигарету.

— Нет.

— Почему нет? Я же искренне попросил прощение!

— Что-то я не слышал прощения, — выделил последнее слово.

— Пиздец ты придирчивый. Я впервые в жизни перед кем-то унижаюсь со своим «не извинениям», а ты ведёшь себя, как высокомерный страус. Чем ты лучше напыщенного петуха? А? Давай, скажи что-то такое, — растянул интонацией. — Чтобы я проглотил свои мозги!

— А, ну если для тебя это унижение, то конечно прощаю.

— Правда?.. — смотрит щенячьими глазами.

— Нет!

Влад разъярённо бросил на землю папку, а после начал на ней прыгать пока не поскользнулся, задницей свалившись в липкую грязь. В этот момент Даня звонко захохотал, хватаясь за свой живот. Его смех ещё больше злил Влада, который выкрикивал маты и тыкал средний палец в него. Стараясь вытереть испачканные штаны бумагой, парень продолжил кричать: — «Попадись мне на глаза! Как футбольный мяч тебе буду пинать, полторашка! И твоё кунфу я не боюсь, понял? Я панк, мне на все похуй. И на тебя теперь тоже!»

— Хэй, чепушила, держи, — сдерживая смех, Даня протянул рулон салфеток и несколько пластырей. Их глаза встретились, но романтике помешал выбежавший толстенький охранник с дубинкой. «Это можно считать за прощение?» — протараторил Влад, хватая протянутые вещи и не дождавшись никакого ответа ловко перелез через забор, скрываясь в городской суматохе. Какой же он всё-таки безумец… Самый настоящий панк на всю деревню! Даня сам не заметил, как засмотрелся на привлекательного юнца, что приковывал к себе своей дерзостью. Охранник не успел догнать паршивца, посему хотел расспросить Даниила, но тот шустро закрыл окно и зашторил шторы. Парень уже готовился услышать, как мужчина его зовёт, но раздались только маты.