Несмотря на их планы, за обеденным столом снова воцарилась неловкая тишина. Единственное хорошее, что произошло в первые двадцать минут, — это то, что Чанбин и Феликс открыто положили свои сплетенные руки на стол, а Чанбин с вызовом уставился на всех. Феликс толкнул его локтем, но Чан только мягко улыбнулся паре, в то время как Сынмин пробормотал «Наконец-то» и сунул в рот комок риса.

После еще одного долгого молчания — единственным звуком было их коллективное жевание и тихое «Спасибо, хен» Чонина. Чан, наконец, прочистил горло и сказал:

— Я долго думал и пришел к выводу.

Грохот восьми наборов палочек для еды, ударяющихся о тарелки, наполнил комнату, за которым снова последовала тишина. Чан взглянул на Ёнхёна, который спокойно кивнул.

— Мы не можем напасть на Акул.

Чанбин встал, резко отодвинув стул

— Какого хрена? — сказал он. Со почти крикнул, но его голос все еще был опасно низким, с каплей яда, который Джисон не думал, что услышит когда-либо, направленным в сторону Чана. Даже когда он узнал о Феликсе, он не был так зол.

Чан покачал головой. Впервые Джисон заметил, как устало выглядит их лидер. Под глазами у него залегли темные круги, и он держался не так уверенно, как обычно, а чуть сгорбившись. Тем не менее, он все еще был одним из самых сильных людей, которых когда-либо видел Джисон, и он спокойно встретил взгляд Чанбина.

— Мы не можем напасть на Акул, — повторил он тихим, усталым голосом, — По крайней мере, пока не можем. Просто сейчас у нас нет ни ресурсов, ни людей. Мы не можем идти туда с пятью людьми и выдавать желаемое за действительное. Нам понадобится по крайней мере две недели, чтобы собрать побольше Стреев, придумать план, достать оружие. Мы даже не знаем, кому из наших сейчас можно доверять.

Чанбин нахмурился и снова сел.

На секунду Сынмин задумался, пока Джисон внимательно наблюдал за ним через стол, не совсем уверенный в его реакции. С одной стороны, Сынмин всегда был одним из самых уравновешенных людей в банде. С другой стороны, эта ситуация была гораздо более личной, чем некоторые.

 — Акулы сломали мне ногу, — начал Сынмин, уставившись в свою пустую тарелку, — Они подпортили лицо Джисону.

Услышав это, Джисон кивнул, глядя на стол. Сидевший рядом с ним Минхо напрягся.

— И они заставили Феликса бояться за свою жизнь, постоянно угрожая ему, — Сынмин прикусил губу и сделал паузу, прежде чем посмотреть на Чана, — Черт возьми, они выбили все дерьмо из Минхо-хена и Чонина. Хен, мне все равно, даже если это займет гребаный год. Они должны заплатить за это.

— Но мы должны работать быстрее, чем год, — наконец заговорил Ёнхён, — Если то, что Минхо сказал нам вчера — правда, и они планируют напасть на нас, то мы не знаем, сколько у нас времени.

Чан кивнул.

— Я хочу спланировать нападение, но нам нужно играть в оборону, пока мы не сможем либо уничтожить их план, либо обеспечить наш собственный.

— Что ты имеешь в виду под игрой в оборону? — спросил Джисон, нервно оглядывая стол.

— Есть пара вещей, — начал Чан, — Начнем с Феликса, — он нерешительно взглянул на мальчика, — он тот, кто нужен Акулам, хотя теперь я уверен, что это больше из принципа. Феликс не представляет для них угрозы, и уже давно. Очевидно, он не собирается распространять то, что узнал об Акулах, и хотя это не самая плохая идея, мы никогда не заставим его рассказать нам.

Феликс нахмурился, глядя на стол.

— Если придется, я гото-

— До этого еще не дошло, — заверил его Чан, — А пока тебе придется продолжать то, что ты делал — оставаться внутри как можно дольше. Акулы не знают, где ты, они даже не совсем уверены, что ты с нами. А вообще, для них ты должен быть на другом конце света.

— Я начинаю думать, что это был бы более разумный вариант, — пробормотал Феликс.

— Нет, — прошипел Чанбин, прежде чем немного смягчиться и ободряюще улыбнуться Феликсу, — Мы — самое безопасное место для тебя, — он поднял бровь, поддразнивая, — Особенно теперь, когда мы действительно все знаем.

Феликс покраснел и в притворном гневе ударил Чанбина по руке.

— Я думаю, что это лучший план действий и для Чонина, — добавил Чан, обращаясь к младшему, который удивленно поднял глаза, — Конечно, вы вольны делать все, что угодно, но чем меньше вы будете иметь отношения ко всему этому насилию, тем лучше. Мы сможем защитить вас. Если вы останетесь здесь, мы сможем убедиться, что кто-то всегда здесь в любое время дня. Кроме того, Акулы не знают об этом доме, — Чан помолчал, а потом зловеще добавил, — Насколько нам известно.

Чонин нахмурил брови, размышляя, прежде чем кивнуть.

— Я не хочу, чтобы кто-то думал, что я пропал, но я на самом деле не думаю-… — он замолчал, и, к удивлению Джисона, Сынмин положил руку на плечо младшего в знак поддержки, так как он был в непосредственной близости от него. Чонин улыбнулся ему, демонстрируя свои брекеты, и, уже не в первый раз, сердце Джисона сжалось при напоминании о том, насколько он юн.

— Куда идет Чонин, туда и я, — сказал Хенджин с противоположной стороны стола. Он тепло улыбнулся Чонину, — И я тоже сделаю все, что смогу, чтобы помочь.

— Я могу попытаться выяснить что-нибудь еще у кого-нибудь из низших, менее важных Акул. Если они планируют что-то серьезное, Акульи пешки тоже будут знать, — добавил Минхо, явно не решаясь говорить, но в его глазах была уверенность.

— Нет! Ни в коем случае, — возразил Джисон, поворачиваясь к нему.

Минхо удивленно поднял бровь.

— Почему нет?

— Хен! — недоверчиво прошипел он, — Когда они узнали, что ты пытался получить информацию в прошлый раз, они чуть не убили тебя! Ты не можешь так рисковать снова!

Минхо пожал плечами.

— Я попробую найти другую группу Акул. Это самый быстрый и простой способ достать информацию.

Раздражение вспыхнуло в Джисоне, и он скрестил руки.

— Черт возьми, нет. Хен, ты все еще восстанавливаешься после их последнего нападения на тебя, это небезопасно-

— Если он хочет это сделать, мы должны просто позволить ему это, — сказал Чанбин.

Джисон бросил на него свирепый взгляд, открыв рот, чтобы что-то выплюнуть в ответ, но Чан прервал его.

— Достаточно, — сказал он командным тоном, каким редко пользовался. — Никто не будет вступать в контакт с Акулами. Джисон прав, это слишком опасно.

Минхо закатил глаза.

— При всем моем уважении, хен, ты не мой лидер.

Чан поднял бровь.

— Да, ты прав. Но что будет, если они узнают, чем ты занимаешься? Тогда они либо снова нападут на тебя, либо утащат в качестве заложника. Ты действительно думаешь, что быть убитым или похищенным — хороший план?

Глаза Минхо потемнели.

— Меня и не поймают.

Чан покачал головой.

— Нет, я думаю, ты нам и здесь понадобишься. Я не знаю тебя, Минхо, но я уверен, что были и другие причины, по которым Акулы хотят, чтобы ты был на их стороне. Я удивлен, что они не попытались взять тебя в заложники.

Лицо Минхо помрачнело, и он отвернулся, но все же ответил.

— Это была группа низших Акул. Вероятно, они даже не знали кто я, просто я пытался нарыть дерьмо на них. Чертовы неудачливые тупицы, — выплюнул он.

Джисон почувствовал укол в груди при напоминании о том, как сильно Минхо ненавидел банды. Даже с таким количеством общения со Стреями, он все еще держал определенную злость на банды, и Джисон не был уверен, что это когда-нибудь изменится, сможет ли он когда-нибудь это изменить. Минхо думал, что банды — это злой механизм. Может, Акулы и были этим механизмом, но тут все было по-другому. Стреи были семьей, у каждого здесь была настоящая связь, причина, помимо слепой веры, сражаться друг за друга. Если Минхо этого не видел, то Джисон не знал, как его заставить.

— Не имеет значения, — сказал Чан. — Я не хочу рисковать. Я знаю, как отчаянно Акулы хотят, чтобы ты был на их стороне.

— Я ни на чьей стороне, — прошипел Минхо.

— Забавно, — пробормотал Хенджин, — Ты, кажется, уже довольно близок к обратному.

Минхо бросил на друга свирепый взгляд.

— Не начинай. Ты же знаешь, что я делаю это только из-за Акул.

Хенджин кивнул.

— Конечно, хен. И именно поэтому ты так близок с Джисоном. Тоже только из-за Акул?

За столом воцарилась мертвая тишина. Даже Чанбин знал вес того, что только что сказал Хенджин. Джисон только моргнул, потрясенный, наблюдая, как лицо Минхо застыло. Он явно был зол, его тело напряглось, а руки сжались на коленях, но по выражению его лица это было невозможно определить.

На секунду Хану показалось, что Хенджин ревнует, но, присмотревшись, он увидел вызов в глазах последнего. Хенджин не проявил к Джисону ничего, кроме доброты, даже если он был осторожен. У него не было проблем с Соном, у него были проблемы с Минхо.

Лица обоих парней застыли, когда они уставились друг на друга.

— Хен, ты не можешь… — начал Хенджин, но его прервал скрип стула Минхо по полу.

Все за столом были напряжены, ожидая, что произойдет. Минхо повернулся к Чану.

— Я сделаю все, что смогу, чтобы помочь уничтожить Акул. Я буду пешкой — неважно, мне все равно. Скажи мне, что делать, где находиться. Я буду идеальным гребаным солдатом, но ты не мой лидер, и это не моя банда. А теперь прошу меня извинить.

Минхо бросил последний расчетливый взгляд на Джисона, прежде чем выйти из-за стола. Сидевший напротив него Хенджин сжал челюсти и бросил свои палочки для еды, извиняющее улыбаясь всем за столом, прежде чем пойти за ним.

— Они всегда такие? — спросил Сынмин, глядя на Чонина.

Младший, казалось, почти не смутился и кивнул.

— Да. Они знакомы еще со школы — познакомились в танцевальной группе. Они действительно близки, но они будут спорить о чем угодно, если им представится такая возможность. Особенно в последнее время, — Чонин бросил быстрый взгляд на Джисона, и тот удивился, ведь он не виноват, прежде чем мальчик просто покачал головой. — Хенджинни-хен просто хочет лучшего для него, а Минхо-хен упрям.

— Мы заметили, — Ёнхён слегка рассмеялся. — Но, должен признать, знать, что он поддерживает нас в какой-то степени — приятно.

Чан покачал головой.

— Ладно, для тех из вас, кто остался, — с этого момента я хочу, чтобы в этом доме постоянно находились по крайней мере два члена банды. Все остальные, будьте начеку в поисках любой информации, связанной с нападением — это может быть завтра, это может быть через несколько месяцев. К сожалению, мы этого не знаем. Я не думаю, что нам сейчас есть о чем беспокоиться, такие вещи требуют времени для планирования. До тех пор этот дом — наш самый безопасный вариант. Кроме того, нам тоже нужно начать планировать. Ёнхён, займись вербовкой и убедись, что у них нет связей с Акулами — сейчас мы не можем себе позволить повтора ситуации. Как только у нас будет надежный план, мы соберем группу более надежных людей. Чанбин, ты работаешь над боеприпасами, оружием, всем, что может быть использовано в качестве подходящего оружия.

— Это будет трудно, — нерешительно сказал Со. — Становится все труднее овладеть каким-либо видом оружия.

— Я знаю. Но я верю в тебя, — сказал Чан. — Сынмин, я хочу, чтобы ты держал нас в курсе всего, что можешь. Продолжай работать над взломом системы Акул. Я знаю, что это не самая простая задача, но если ты справишься, это будет очень большая помощь.

— Хорошо, — сказал Сынмин, стараясь выглядеть уверенным.

— Кроме этого, ты знаешь, что делать, — сказал Чан.

Один за другим все выходили из-за стола, пока там не остались только Чан и Джисон. Некоторое время они молчали. Чан, казалось, глубоко задумался, нахмурив брови и запустив руку в волосы. пытаясь понять, что происходит, Джисон не знал, что сказать, ему было неловко. Наконец, он решил прочистить горло, заставив Чана слегка подпрыгнуть, как будто он забыл, что здесь не один.

— Ты забыл сказать мне, что делать, хен, — пробормотал Джисон.

Чан нежно рассмеялся.

— Джисон-и, — осторожно произнес Бан. — Я не всегда должен указывать тебе, что делать. Вообще-то я думал, что ты немного рассердишься на меня, если я попытаюсь.

Джисон вскинул голову.

— Конечно нет! Ты мой лидер!

— Твой лидер, а не твоя мама, верно? — Чан усмехнулся, используя слова Джисона, когда он огрызнулся на него на днях.

Джисон слегка покраснел.

— Прости за это.

Отмахнувшись от него, Чан устало улыбнулся.

— Не беспокойся об этом, Джисонн-и. Ты имеешь полное право задавать мне вопросы.

Джисон слегка пошевелился, не зная, стоит ли говорить то, что он хотел, но решил, что это не повредит.

— Хен, ты не должен все делать сам, понимаешь? Ты устал, просить о помощи — нормально.

Чан поднял брови, и на секунду Джисону показалось, что он перешел границы дозволенного, но старший только рассмеялся.

— Ты прав. Я не хочу, чтобы это выглядело так, будто мне не нужна помощь твоих друзей. Наверное, я просто всегда думал, что это будет лучше для банды, как будто это лучший способ сохранить всех в безопасности.

— Мы в банде, хен. Мы никогда не бываем «в безопасности», — сказал Джисон, улыбаясь, — Но более того, мы решили остаться здесь. И мы заботимся о тебе так же, как заботимся обо всех остальных.

Чан тепло улыбнулся.

— Спасибо, Джисонн-и. Я обещаю, что постараюсь просить о помощи, когда она мне понадобится.

Джисон ухмыльнулся.

— Хорошо. Я почти уверен, что у Ёнхёна уже есть, по крайней мере, три язвы.

Чан рассмеялся, отмахиваясь от него.

— Ладно, я понял, я понял твою точку зрения, отойди. Прекратить огонь.

Их смех наполнил комнату, и Джисону стало легче, чем когда-либо за долгое время.

— Хен, что ты хочешь, чтобы я сделал?

Чан посерьезнел и оглянулся, словно хотел убедиться, что вокруг никого нет. Джисон в замешательстве прищурился, когда Чан наклонился ближе.

— Ты же знаешь, что он доверяет только тебе, — сказал Чан. Он говорил не совсем шепотом, но понизил голос, чтобы их не услышали.

— Похоже, это зависит только от того, встал ли Минхо с нужной ноги, — полушутя сказал ему Джисон.

Вместо того чтобы принять шутку, Чан покачал головой.

— Я не знаю, что это. Помнишь, как Чанбин впервые встретил Феликса?

Джисон фыркнул.

— Чанбин ненавидел его.

— Но через неделю Феликс расплакался, и Чанбин поставил себе личную миссию — сделать его счастливым, — сказал Чан. В его голосе было много смысла, как будто он ждал, что Джисон поймет, но он был еще более смущен, чем когда они начали говорить.

— К чему это ты клонишь? — прошипел он.

— Я не пытаюсь сравнивать вас с Чанбином и Феликсом, вы очень разные люди, но в чем-то похожи, — осторожно сказал Чан.

— В чем?

— Минхо питает к тебе некую слабость, — наконец сказал Чан, и его слова прозвучали как самая простая истина на свете.

Сон снова фыркнул. Бан не засмеялся.

— Я серьезно, — сказал Чан, слегка нахмурившись, — Сначала я боялся, что вы слишком сблизитесь. И может быть, все еще немного боюсь, но…

— Но что, хен? — Немного неуверенно подсказал Хан.

— Но теперь я уверен, что он никогда не допустит, чтобы с тобой случилось что-то плохое, — закончил Чан без тени юмора или насмешки в голосе. — И да поможет Бог тому, кто хоть попробует навредить тебе.

— Хен, я-

— Я не говорю, что хочу, чтобы ты пытался уговорить его присоединиться к банде, — отрезал Чан, подняв руку, — Я уважаю его за то, что он никогда этого не сделает. Но сейчас ты единственный, кому он доверяет, и мне все равно, насколько это осторожно, нам это нужно, чтобы убедиться, что он нас поддержит. Мы не знаем многое о том, что происходит между ним и Акулами.

— Откуда ты знаешь? — Спросил Джисон, его голос был приглушенным, нетерпеливым. У него всегда было ощущение, что Чан знает немного больше, чем говорит. В ту секунду, когда младший думает, что знает все, он обнаруживает, что есть еще что-то, о чем ему не сказали. Это начинало утомлять.

Чан покачал головой. Через мгновение его лицо расплылось в ухмылке, все следы серьезности их разговора исчезли.

— А теперь иди, пока любовничек ничего не заподозрил.

— Хен, — заскулил Джисон, — Все совсем не так.

Чан только поднял бровь в ответ, откинувшись назад и наблюдая, как Сон вышел из комнаты.

Пока Джисон поднимался по лестнице, слова Чана звучали в его голове. 

Я уверен, что он никогда не допустит, чтобы с тобой случилось что-то плохое.

Он почувствовал, как вспыхнули его щеки. Чан был много кем, но он не был лжецом. (Ситуация с Феликсом, — подумал Джисон, — не считается, потому что он скрывает информацию, а не выдумывает ее.) Но как он мог узнать об этом? Он только начал заставлять Минхо признавать, что он, возможно, доверяет Джисону, что у него есть слабость к нему.

Он решил этот разговор из головы, пока поднимался по лестнице в свою комнату, демонстративно стараясь не обращать внимания на последнюю часть того, что сказал Чан.

И да поможет Бог тому, кто хоть попробует навредить тебе.

Он вздохнул, входя в свою комнату, не зная, что там найдет. Но Минхо там не было, и Джисон не мог сказать, был ли он разочарован или рад тому, что остался один. Младший плюхнулся на кровать и, несмотря на ранний час, быстро заснул.

***

— Проснись, Сонн-и.

Джисон моргнул, открыл глаза и увидел, что в голову ему летит подушка. Он едва успел пригнуться, сонно застонав, когда подушка ударила его по затылку, а не по лицу.

— Хен, который час? — пробормотал он в подушку, все еще чувствуя сонливость, несмотря на то, что солнце неуклонно поднималось в его окно.

— Семь, — ответил Ёнхён, смеясь над взъерошенными волосами и усталым взглядом Джисона, — Давай, вставай. Пойдем выпьем кофе.

Джисон впился взглядом в Ёнхёна.

— Хен, сейчас семь часов утра, черт возьми, я не-

— Я заплачу за тебя, — прямо сказал Ёнхён, и глаза его весело заблестели, когда Джисон проворчал, садясь на постель.

Хан зевнул и долго смотрел на Ёнхёна, прежде чем вздохнуть:

— Хорошо, но мы едем в Парк Роуз. Который, кстати, откроется только через час.

Ёнхён закатил глаза, наклонился вперед, чтобы схватить подушку самого Джисона и снова ударить его по голове.

— Да, и тебе нужно принять душ. Будь готов через полчаса. И разбуди Чанбина, он тоже идет.

— Если ты думаешь, что я собираюсь добровольно покончить жизнь от рук сонного дьявола, то сильно ошибаешься, — сказал Джисон, проводя рукой по лицу в усталом жесте.

— Если ты это сделаешь, я куплю тебе еще и пирожное, — предложил Ёнхён, уже выходя из комнаты, — Люблю тебя, Джисонн-и, — добавил он в последнюю секунду, злобно хихикая на ходу.

— Придурок, — пробормотал Джисон, хотя и сбросил одеяло, проводя рукой по растрепанным волосам, когда вылезал из кровати. Он не мог удержаться, чтобы не бросить взгляд на Минхо через плечо, когда тот выходил из своей комнаты. Удивленный, Джисон неловко улыбнулся ему, но не получил ничего, кроме небольшого взгляда, когда Минхо перевернулся. Хан нахмурился, потом пожал плечами. Минхо, должно быть, не ранняя пташка.

Через полчаса Джисону удалось избежать верной смерти, разбудив Чанбина (в основном благодаря Феликсу, тот лишь тепло улыбнулся Хану, когда тот вышел из комнаты, слишком боясь иметь дело с Чанбином дальше), принял душ и оделся в довольно презентабельную одежду. Спортивные штаны и толстовка, конечно.

Ёнхён закатил глаза, когда увидел Сона: младший тонул в своей одежде, а волосы все еще ниспадали ему на глаза.

— Видок у тебя так себе, — рассмеялся Ёнхен.

— По крайней мере, я здесь, — сердито бросил Джисон.

— Заткнись, придурок, я здесь, — сказал Чанбин, спускаясь по лестнице. Последний выглядел еще хуже, чем Джисон. Он был в той же одежде, в которой спал, его волосы торчали во все стороны, и единственной причиной, по которой его глаза были открыты, был взгляд на двух мальчиков, ожидающих его, — В чем дело, Ёнхён? Я должен выспаться, чтобы быть красивым.

— Милый, это не работает для тебя, — язвительно заметил Ёнхён, хватая свою куртку из шкафа рядом с дверью, — И разве хен не может хотеть потусоваться со своими младшенькими?

Джисон прищурился.

— Да, но не ты.

— О чем ты говоришь? Я все время тусуюсь с вами, ребята.

— Сбивать меня с ног и называть это тренировкой, пока смеешься, не равно тусоваться, хен, — пробормотал Джисон, следуя за самым старшим из них к двери.

— Равно, если после всего я покупаю тебе мороженое, — ответил Ёнхён, пожимая плечами.

— Но ты не покупаешь, — тупо сказал Джисон.

Ёнхён отмахнулся.

— Мелочи.

Со застонал пока шел рядом с Джисоном, зарывшись лицом в толстовку, которую, как догадался младший, он подобрал с пола.

— Ненавижу жаворонков, — сказал он.

Джисон кивнул.

— Это редкая порода птиц. Смертоносная.

Утренний воздух вокруг них был прохладным, освежающим. Несмотря на то, что Джисон не был жаворонком, он должен был признать, что это было прекрасное утро, и в воздухе чувствовалась тишина. Мир был спокоен — то чувство, в котором Хан не осознавал, что отчаянно нуждался, особенно после последних двух недель.

Когда они вошли, в кафе было тихо. Оно было открыто всего пять минут и, вероятно, еще будет таким тихим еще час. Джисон почувствовал, как с его плеч свалилась тяжесть. Кафе всегда давало ему ощущение безопасности, как будто ничего плохого не могло случиться, пока он находился в этих стенах, согревая руки кружкой лучшего кофе, который он когда-либо пил (и он не был предвзятым, хотя Сынмин пытался убедить его в обратном).

Наен, казалось, удивилась, когда они вошли, застигнутая врасплох на мгновение. Через секунду она улыбнулась, тепло и приветливо.

— Привет, ребята, — сказала она, подходя к стойке, — Чего так рано?

Джисон впился в нее взглядом, затем направил его на Ёнхёна, который внимательно изучал меню.

— Да так, — пробормотал он.

Теперь, когда он проснулся, раннее утро было не таким уж плохим, но Хан все еще горевал из-за недосыпа, и ему нравилось доставать Ёнхёна, особенно когда когда за это ему ничего не было.

Ёнхён поднял бровь.

— Ему просто горько, что он не смог пообнимать своего нового бойфренда, — небрежно кинул он, не отрывая взгляда от меню.

Джисон зашипел, покраснев, собираясь отрицать это, но Ёнхён прервал его мысли, делая заказ. Как он и обещал, Джисон и Чанбин получили кофе и пирожное, поэтому Хан решил оставить свой комментарий, даже если он надулся на пару лишних секунд, пробормотав что-то вроде: «Это неправда.»

Джисон отправил остальных двоих к их обычному столику, затем повернулся к Наен, которая заинтересованно посмотрела на него, ее глаза светились и дразнили. Младший покачал головой, меняя тему.

— Твоя бабушка здесь?

Наен покачала головой.

— Она все еще спит. Она приходит позже в эти дни, — Наен слегка рассмеялась, отворачиваясь от него, чтобы начать готовить кофе.

Джисон разочарованно нахмурился. Он уже давно не мог увидеться с бабушкой Наен, Мисс Юн, и хотел поговорить с ней о Минхо. Он бы расспросил о нем Наен, но она начала работать в кафе после того, как все случилось. Когда Сон спросил Минхо о нуне, тот ответил, что никогда не встречался с Наен, просто знал, что она внучка Мисс Юн.

— Как поздно она приходит? — осторожно спросил он, — Может быть, если мы задержимся, то поймаем ее.

Руки Наен нащупали кружку и уронили ее.

— Черт! — выругалась она, когда кружка разбилась, а осколки стекла разлетелись по полу. Она вздохнула, глядя на Джисона с натянутой улыбкой.

— Прости, Джисонн-и. Просто утро выдалось долгим — много всего такого. Честно говоря, я сегодня такая растерянная, правда.

— Нет, все в порядке, забей, — сказал ей Джисон. Он снова нахмурился, наблюдая, как девушка трясущимися руками собирает осколки, — Может, тебе стоит взять выходной, закрыть кафе и пойти домой?

Наен покачала головой.

— Я не могу этого сделать, — сказала она, грустно улыбаясь, — Знаешь, с деньгами сейчас трудно.

— Мы могли бы помочь–…

— Нет, все в порядке, Джисон. Правда, — сказала Наен, выпрямляясь и выбрасывая печальные остатки кружки в мусорное ведро. — Я просто излишне драматизирую. Ты должен пойти посидеть со своими друзьями.

— Но ты тоже моя подруга, — надулся Джисон.

Наен рассмеялась.

— Ты отвлекаешь меня от работы.

Джисон поднял руки в притворной капитуляции.

— Ладно, ладно, — рассмеялся он. Он сел рядом с Ёнхёном и Чанбином, но не сводил любопытных глаз с Наен. Тревога поселилась в его груди, когда он наблюдал за ее короткими, отрывистыми движениями. Он знал ее всего около года, но она была очень похожа на свою бабушку: решительная и независимая. Даже если бы ей понадобилась помощь, она не приняла бы ее бесплатно.

Он вздохнул и повернулся к своим друзьям, наконец-то настроившись на разговор.

— Дело не в том, что я ему не доверяю, — говорил Чанбин.

— Кому? — спросил Джисон, переводя взгляд с Чанбина на Ёнхёна.

Чанбин закатил глаза.

— Минхо. Не спорь, Джисон. Как я уже говорил, дело не в том, что я не доверяю этому парню. Я просто не думаю, что у него должен быть такой доступ к секретам. Я имею в виду, он теперь знает, где мы все спим. То же самое знают и Хенджин с Чонином. Слишком много людей крутятся вокруг нас, зная слишком много. И я понимаю, почему мы включаем их в обсуждение Акул, но многое из этого, — он заколебался, взглянув на Джисона, прежде чем продолжить, — Конфиденциальная информация.

Хан прикусил губу, чувствуя себя немного неловко.

— Он ничего не скажет.

Ёнхён внимательно посмотрел на него.

— Он выдал нам информацию об Акулах, — заметил он. Старший не пытался в чем-то обвинить Минхо, просто указывал на факты.

— Это другое, — поспешно сказал Джисон. Он глубоко вздохнул, стараясь не казаться слишком нетерпеливым, чтобы защитить Минхо, — Я просто хочу сказать, что он не любит Акул, никогда не любил.

Чанбин наклонился вперед, изучая Джисона.

— Хорошо, но никто из нас не знает его по-настоящему, кроме тебя. Даже так… — он замолчал, высказав свою точку зрения, — Я просто говорю, что он знает, где находится дом, плюс Феликс, — он немного понизил голос, — Если Акулы узнают, что их пропавший член не только в банде, но и живет в доме–

— Два американо, латте и два пирожных, — прервала их разговор Наен. Чанбин откинулся на спинку стула, когда она поставила все на стол. Она обвела взглядом парней, — Могу я принести вам что-нибудь еще?

Джисон прочистил горло.

— Э-э, нет, этого должно быть достаточно. Спасибо, нуна, — Хан улыбнулся ей, когда она уходила, и тут же повернулся к остальным членам банды, — Не то, чтобы это что-то изменит, но я думаю, тебе будет интересно узнать, что Минхо знал о местонахождении нашего дома до того, как начал здесь жить.

Глаза Чанбина расширились.

— Как?

Джисон пожал плечами.

— Я не знаю. Он сказал, что не думает, что кто-то еще знает об этом, и что он ничего не скажет, — сказал он им, добавив последнюю часть для акцента.

Лицо Чанбина помрачнело.

— Мне это не нравится.

— Конечно не нравится, — сказал Джисон, закатывая глаза, — У тебя больше проблем с доверием, чем у него. Сейчас не имеет значения, когда он узнал об этом, я имею в виду, что он останется здесь.

— Вот и я о том же. Джисон, что ты на самом деле знаешь о нем?

Джисон раздраженно фыркнул.

— Еще две недели назад все хотели, чтобы я подобрался поближе к Минхо и привлек его на нашу сторону! Почему теперь, когда я так близок к этому, вам это не нравится?

Чанбин впился в него взглядом, молчаливым жестом приказывая ему молчать.

— Две недели назад мы думали, что он может присоединиться к банде. Теперь, когда мы знаем, что этого не произойдет, мы не можем быть уверены в его лояльности.

— Ты не должен доверять ему, — сказал Джисон, — Но ты ведь можешь доверять мне? — спросил он, с надеждой глядя им в глаза.

Тишина длилась немного дольше, чем хотелось бы джисону, но, наконец, Ёнхён вздохнул:

— Конечно, мы доверяем тебе, Джисон. Мы можем быть недовольны ситуацией прямо сейчас, но мы доверяем тебе. И Чану, — добавил он.

Чанбин кивнул.

— Я понимаю, что ты ему доверяешь, и это нормально. Но много ли ты знаешь о нем на самом деле?

Джисон нахмурился.

— Хен, я не знаю. Он не открытый человек, и, давайте будем честными, кто в нашем мире такой? Да, у него наверняка есть скелеты в шкафу, но разве не у всех?

— Ты прав. У нас есть. Но мы с Чаном провели кое-какие поиски, когда вы впервые встретились с ним, той ночью в подземке. Очевидно, мы не знаем всего об этом парне, но я думаю, что мы можем знать больше, чем ты, — сказал Чанбин, тщательно подбирая слова, наблюдая за реакцией Джисона.

У Джисона перехватило дыхание.

— О чем ты говоришь?

— Чан не хотел, чтобы я тебе рассказывал, — вздохнул Чанбин, — Я могу понять почему, но думаю, тебе следует знать. Но я не думаю, что мне следует говорить тебе об этом.

— Хен, что ты о нем знаешь? — сказал Джисон почти требовательно. Он напрягся и попытался немного успокоиться, понимая, что сейчас не время и не место расстраиваться. И все же он был прав — всегда было что-то, о чем ему не говорили.

Чанбин покачал головой.

— Мне очень жаль, Джисон. Просто… — он обменялся взглядом с Ёнхёном, — Спроси его о Джинене, — лицо у него было печальное, серьезное.

Джисон не заметил, но его руки дрожали.

— Просто скажи мне, что случилось? Насколько все плохо? Что еще за Джинен?

— Мне очень жаль, Джисон-и. Просто спроси его об этом. А если он тебе не скажет… — Чанбин замолчал.

Раздражение клокотало в его груди.

— Значит, это все? Ты пригласил меня, чтобы заставить усомниться в нем, верно? — прошипел Джисон.

Глаза Ёнхёна расширились.

— Нет, это не так, Джисон. Да, я хотел поговорить об этом, и я хотел, чтобы ты знал о нем все что знаем мы, даже если у нас нет всей информации. Я просто подумал–

— Ты просто подумал, что я ему слишком доверяю? — выплюнул Джисон, обвиняюще глядя на него.

Ёнхён вздохнул и закрыл глаза.

— Джисон, мы просто пытаемся присмотреть за тобой. Он не Стрей, — сказал он резким тоном, — и никогда им не станет. Мы просто думаем, что ты должен быть немного осторожен–

— Осторожен? С каких это пор мы стали осторожными? Мы — Стреи! Чан нашел всех нас на слепой вере! Чем Минхо отличается от нас? — Хан поймал себя на том, что повышает голос, и сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться.

Чанбин покачал головой.

— Со всеми нами слепая вера была взаимной. Каждый из Стреев доверяет Чану больше всего на свете.

— То, что он не слепо верит в тебя, еще не значит-

— И что? Он слепо верит в тебя? — возразил Чанбин.

— Нет! — поспешно сказал Джисон, — Но он мне доверяет. Разве это ничего не значит?

— Ребята, давайте больше не будем об этом спорить, — наконец вмешался Ёнхён, многозначительно глядя на Чанбина. К этому времени люди начали заполнять кафе, и их разговор не должен был быть подслушан. Ёнхён наблюдал за парочкой, проходящей мимо их столика, улыбаясь им, прежде чем снова заговорить, — Мне очень жаль, Джисон. Я не должен был позволять этому зайти так далеко или допрашивать тебя об этом, я клянусь, что просто беспокоился за тебя.

Джисон прикусил щеку и отвернулся.

— Ну, раз уж мы говорим начистоту, расскажи мне, что ты сказал ему вчера за завтраком, — сказал он, чувствуя присутствие людей вокруг, но в то же время испытывая непреодолимое желание узнать.

Ёнхён скрестил руки на груди и кивнул.

— Я сказал ему, что мы защищаем своих, — начал Ёнхен, — А потом я сказал ему, что, пока они находятся под одной крышей с нами, мы будем защищать Хенджина и Чонина своими жизнями. И его тоже, но я решил, что для него это не так важно. На самом деле я не пытался заставить его присоединиться к Стреям, но это не главное, если ты понимаешь меня. Я просто хотел, чтобы он знал, каково это — быть одним из нас.

Знакомое разочарование поселилось в груди Джисона.

— Поэтому он так расстроился, когда я вернулся?

— На самом деле я не думаю, что он был расстроен, что удивительно. Он не прыгал от восторга при этой мысли, но выглядел… задумчивым? Не знаю, Джисон. Я не хочу давать тебе ложную надежду.

Хан фыркнул.

— Поверь мне, хен. Здесь нет никакой надежды.

Ёнхён нахмурился, но ничего не ответил. Вместо этого он сменил тему.

— Ну, помимо нападения Акул и Минхо, как у вас дела?

Чанбин и Джисон одновременно застонали, заставив Ёнхёна рассмеяться. Так они провели еще час, болтая обо всем на свете и смеша друг друга. Джисон слишком давно не улыбался так часто, и хотя он все еще ощущал тяжесть разговора, как темное облако, нависшее над ним, он чувствовал себя счастливым и свободным в этот момент, и это было все, о чем он только мог просить.