Некроманта звали Харридан.
Вопреки слухам о детях Бледной Леди, он носил полностью закрытую одежду, никогда не улыбался и даже не пытался сокрыть отталкивающую, нечеловеческую, неестественную зелень светящихся глаз. Но он и в самом деле был завораживающе красив, словно дремлющая нунда, и Драко вполне способен поверить, что некромант действительно мог обольстить выбранную жертву одним взглядом или мимолётной нежной улыбкой.
…Если бы он умел улыбаться. Казалось, что тонкие губы словно застыли в этом мрачном изгибе.
Некроманта звали Харридан, что значило «ведьма». И у него в самом деле были ведьминские зелёные глаза, преданная любовь всех окрестных воронов и кошек в любых краях, в которые он не шёл бы, и завораживающий хриплый голос.
Заплетённые в свободную косу смольные кудри спускались почти до пояса, и, пожалуй, это было одним из тех немногих вещей, что роднили его с теми некромантами из слухов и баек, что соблазняли одним своим присутствием, что легко будили плотскую близость даже у самых верных из братьев и сестёр Церкви, что были порочнее и похотливее демонов-обольстителей.
У тёмных эльфов подобным образом сплетённая коса значила свободу и поиск.
Некроманта звали Харридан, и за ним тенью скользили его верные спутники — златоглазый высший вампир и огненная гончая преисподней. Он ласково звал их «Миона» и «Альд», и Драко гнал из головы воспоминания о кареглазой умнице из человеческого королевского рода, пропавшей тридцать лет назад, и погибшем сорок лет назад шестом сыне последних огненных драконов, не решаясь прямо спросить у некроманта о…
В конце концов, у всех свои тайны.
Некроманта звали Харридан, и он был единственным настоящим другом и наследнику престола светлых эльфов, и просто Драко.