Сон не шёл абсолютно.

Каждое движение, в том числе поворот головы, вызывали у этой кровати скрип. Казалось, что даже если просто моргнуть, то эта кровать заскрипит. И её вид, в общем-то, был соответствующим — когда я на неё ложился, то боялся, что она подо мной развалится, хотя весу во мне не так уж и много.

Но усталость постепенно дала о себе знать, и я заснул. Но, честное слово, лучше бы я не спал вообще…

***

Старая улица, по которой мне доводилось когда-то ходить. Роскошный дом, в котором я хотел когда-нибудь пожить, или хотя бы просто побывать внутри.

Сад, в котором росли кусты с какими-то цветами и различные деревья. Такие красивые и близкие, умиротворяющие… а стоило мне туда зайти, я ощутил такой прилив спокойствия и умиротворённости, что было даже плевать на то, что это сон. Ведь когда я ещё сумею ощутить такое? То, что я не испытывал годами?

Я привалился к одному из деревьев спиной, вдыхая чудесный, свежий воздух. Не думая о чём-то далёком, не размышляя о том, как поступить — я просто дышал, наслаждаясь моментом.

Не знаю, сколько прошло времени — минута, полчаса, час, но меня из этого состояния вывел звонок телефона. Не ощущая какого-либо подвоха, я просто открыл его и ответил.

 — Да? — задал я вопрос, а в ответ услышал голос, принадлежавший моему отцу. Но он не был таким, как обычно — задорным, даже несмотря на его возраст, или сосредоточенным, когда дело касалось чего-то важного. Он был совсем другим. Вымученным? Болезненным? Предсмертным?..

Да, именно так. Это самое подходящее определение — предсмертный.

И он говорил. Тихо, еле слышно. Вымученно, будто пересиливал себя, когда произносил каждое слово. Он говорил, что ему осталось совсем немного. Что скоро его не станет, и всё перейдёт ко мне. Но я не хотел это признавать! Ведь он — единственный, кто остался из тех, ради кого я жил. Его жизнь была тем самым, что удерживало меня в том мире. Что не давало просто взять и умереть, по своей воле, а не из-за несчастного случая.

Телефон сам будто выскользнул из руки и упал на землю. Я упал следом за ним, но уже на колени. Чистый воздух стал затхлым, будто на каком-то древнем кладбище, за которым не было пригляда. Приятное ощущение заменилось пронизывающим до самых костей холодом. Последним словом, донёсшимся из телефона, было: «Прощай». После чего пошли гудки. Я же продолжал смотреть в одну точку, отказываясь принять то, что услышал. Сердце будто пропустило удар, в глазах всё поплыло.

***

Не знаю, сколько прошло времени, пока я спал, но я проснулся. Без крика, просто резко поднявшись. Сердце в груди колотилось как бешеное, а зрачки, наверняка, были расширены. Прикрыв глаза ладонью правой руки, я застонал. Боги, почему, почему первый сон за… я даже не берусь сказать, за сколько времени, почему он такой?

На середине моего тихого монолога с проклятиями я закашлялся и сплюнул на пол. Всё равно никто не видит — раз, и уж не тут говорить о приличиях — два.

Уже после этого я заметил, что дрожу. Видимо, тело посчитало, что слишком холодно… или страшно. Особого желания продолжать сон не было, но я закутался в здешнее подобие одеяла и заставил себя заснуть. Всё же, телу нужен нормальный отдых или, хотя бы, его подобие. Хоть иногда.

Утро, даже с большой натяжкой, я не назову «нормальным». Проснувшись в очередной раз, я понял, что хватит. От такого «рваного» сна скорее вреда больше — не физического, так морального.

Одевшись, я вышел из комнаты. Ключик я сдал трактирщику. Если мне потребуется вернуться сюда — выдадут заново. Полностью трактир не забивался, как я успел заметить.

По хорошему, мне бы следовало ещё и перекусить. Но, во-первых — у меня не было аппетита, после такой-то ночи. Во вторых — у меня не было настолько много денег. Ко всему, благодаря моей «особенности» я могу на одном хорошем обеде работать пару дней. Потом, правда, я ем чуть ли не больше, чем за оба дня вместе взятых, но… это ведь будет потом, верно?

За то время, что выбирался из города, я заметил повозку, которую сопровождали солдаты. В таких, обычно, перевозили особо опасных преступников. Крепкие стены, решётка… всё, чтобы те не сбежали.

Но было некогда попросту рассматривать или любопытствовать по этому поводу. Всё же, не нафармишь сам — не нафармит тебе никто.

 — А теперь, кажется, пришло время выбивать долги… — пробормотал я, хрустнув костяшками пальцев.

Да, эти шарики, со вчерашнего дня, должны мне круглую сумму. И я буду её из них выбивать.

Спустя три часа беготни за шарами, а также их убиения и потрошения, я уселся прямо посреди луга. Возможно, проявление инстинкта «не трогай того, кто убивает много твоих сородичей» для них тоже свойственно. Предполагаю, у них есть и какие-то более глубо…

 — Твою мать! — прошипел я, когда меня что-то укусило в правое плечо. Но почему в правое?! Ведь ещё с той жизни, обязательно, если какая-то запоминающаяся неприятность — то с правого плеча… снова карма?

Так как толчок вперёд я не ощутил, я решил просто придавить то, что меня укусило. На первый удар оно отреагировало каким-то писком, на второй — более ощутимым «вгрызанием» в плечо.

Ударов о землю я почти не почувствовал — тельце, что висело на плече, было весьма крупным. Но спустя несколько подобных «столкновений с землёй бренной» эта зверюшка ослабила хватку, и, уже левой рукой, я потянулся за плечо, схватив это чудо-юдо за первое, что попалось под ладонь.

И оно меня удивило. Как минимум тем, что это был кролик. Грёбанный, мать его, кролик, с резцами как у какого-нибудь крупного бобра. Несколько помятый, с расфокусированным взглядом, ошеломлённый, но живой. Кроме того, находящийся в моём «ушном» захвате. Да-да, вытащил я его за уши. И как не оборвались?

За те несколько секунд, что я изучал его, выскочила табличка:

«Детёныш кролепира, уровень 3, малое животное»

Кролик, который выше меня по уровню. Я даже боюсь представить циничность того, как это выглядит. Кролик, который превосходит человека по уровню — это, конечно, сказка. Грустная.

Потратив какое-то время на осмотр тельца, я не нашёл особых отличий от обычного кролика, за исключением размера, который сразу меня насторожил, и огромных зубов, после чего, не мудрствуя лукаво, ткнул его «бабочкой» в область сердца. Тельце дёрнулось пару раз и обмякло.

«Мёртвые не кусаются», — прозвучала в голове отстранённая мысль. Хотя, если тут есть зомби, то утверждение крайне спорное.

Спустя несколько секунд появилась табличка, возвещавшая, что я поднял уровень. Ну, да, верно, кролик же был выше меня уровнем.

А спустя ещё несколько секунд я ощутил крайне высокое желание как-нибудь этого кролика приготовить. На костерке, и перца добавить, соли… паприки… или с каким-нибудь соусом…

Сглотнув слюну, я помотал головой. Нет, не получится. Минимум по нескольким причинам. Первая — я не знаю, есть ли здесь специи, что были бы привычны для меня. Во вторых — у меня нет подходящего ножа для потрошения зверюшки. Хотя это, скорее, более глобальная проблема — мне нужно другое оружие. Мой ножик, конечно, весьма неплох, но он китайский. Не скажу о нём плохо — служил-то он мне верой и правдой уже достаточно времени, но тут вряд ли он протянет очень долго. Ну, недельку от силы. Скорее, даже меньше — дня три-четыре, учитывая, насколько я часто его использую. Но за это время я, наверняка, сумею себе накопить денег на новый нож. Или меч… но я отвлёкся. Третья проблема, куда менее страшная, и всё равно неприятная — мне просто не из чего сделать костёр. Веток-то найти не проблема. Но ни кресала, ни кремня, а пытаться разжечь огонь трением — нет, спасибо, даже пытаться не хочу.

Горько вздохнув, я вновь оглядел тело зверька. Зубы у него и правда были здоровенные, да и это ведь детёныш! Уже боюсь представить, какие они бы выросли, будь он «не детёнышем». Но за один из косяков я себя отругал — убил-то я его неправильно. Впрочем, и инструмента-то нет, но ведь можно было попытаться.

Услышав шуршание травы за спиной, я тут же развернулся, выставляя перед собой левую руку, в которой до сих пор была зажата тушка. И в которую тут же вгрызлась подобная тварь, только ещё крупнее!

Я едва не взвыл от боли, но зверь оказался куда умнее своего «сородича». Оно тут же отпустило мою руку и попыталось снова напрыгнуть на меня, но уже целя своими зубами мне в горло. Снова подставить руку я успел, после чего умудрился пырнуть животину в левый бок, и рвануть нож влево, потроша брюхо кролепира.

Зверюшка тут же поняла, что расклад не в её пользу и попыталась сбежать, но я перехватил «тельце» за шкирку и добил таким же уколом в сердце. Мда, и шкурку снова попортил, и убил, опять же, неправильно. Впрочем, по фэн-шую, я бы их и не убивал прямо сейчас.

Я слегка оклемался и положил обоих «пушистиков» рядом на земле, дабы сравнить размеры. А когда до меня дошло, каких они размеров, я «слегка» приохренел.

Первая тушка была размером с полтора локтя, тогда как вторая — в два локтя, да и ещё чуть-чуть сверху. Боже, да если тут такие огромные кролики, то что будет с другим зверьём? Волк размером с тигра, а медведь — в половину носорога? Мысленно представив получившихся «милашек», я вздрогнул и про себя сказал «ну нахер».

Посмотрев же на полоску опыта, я был приятно удивлён. Мало того, что я выполнил сегодняшнюю норму, так ещё и сверху насыпало весьма немало! Хм-м, а ведь кролик — это хороший, вкусный кусочек экспы. Ещё бы приготовить правильно.

Схватив обоих зубастиков за уши, а в другую руку взяв шкурки шаров, что успел нарезать, направился обратно в город. Надо сделать\купить мешок или сумку. Слишком неудобно таскать большие пачки шкур.

***

Продать добычу получилось без особых проблем. Торговец, пока осматривал тельца зверюшек, недовольно качал головой и цокал языком, мол, как так, такие хорошие, и так попортить.

Но, в конце концов, взял. Правда, занизив цену как незнамо кто. Что не помешало моему «состоянию» перевалить за целых два серебряных! Это прямо праздник какой-то. Ведь, возможно, получится даже нормально поесть.

А, нет. Не получится. Жаль. Почему?

Ещё будучи в лавке у Дяди я приглядывался к ценам на оружие, и ножи стоили от пяти серебряных, но это были самые дешёвые, которые я бы долго использовать не рискнул. А раз цены такие, то… придётся перебиваться тем, что дают.

А в том же трактирчике, где я и останавливался в прошлый раз, из «самого дешёвого» предлагали какие-то пластинки, после тщательного осмотра которых, я пришёл к мнению, что это какое-то особо пересушенное мясо. Настолько, что у него не оставалось даже какого-то подобия вкуса. Ещё был какой-то чёрный шарик, который вызывал у меня крайнюю степень опасения, но я рискнул и попробовал его. И спустя секунду выплюнул обратно — это оказалась маслина!

«Вашу же мать…» — я морщился так, будто выпил стакан лимонного сока. Хотя, вероятно, даже выпив его, у меня не было бы такой реакции. Я и не могу вспомнить, откуда у меня такая ненависть к маслинам и оливкам, но явно из глубин моего прошлого. Хуже я отношусь, пожалуй, только к морепродуктам — от них меня тянет проблеваться ещё сильнее. Дай боги, чтобы они мне не попадались.

Настроение, и без того весьма паршивое, ушло в ещё более глубокий минус. Мне оставалось только скрипя зубами подняться в ту же комнату, в которой я был и в прошлый раз. На полу красовалось красноватое пятно. Порезался здесь кто-то, что ли, за то время пока меня не было?

***

Ночь была отвратительной. Нет, даже соседи не шумели, да и к кровати я приноровился — скрипа стало не так уж и много. Я просто очень плохо спал.

Раз за разом, каждые час-полтора, я просыпался как прошлой ночью. Сон повторялся, снова и снова, и чтобы я не делал, его финал практически не менялся. Скоро я его, наверное, смогу запомнить в мельчайших деталях.

После пятого подъёма я уже не засыпал. Уже знал, что какое-то время после подъёма буду разбит, но выбирать не приходилось. Дождавшись момента, когда солнце поднимется хоть чуть-чуть, я вылез из этой «конуры», и, после сдачи ключа, отправился прямиком к торговцам.

Во-первых, мне нужен был мешок. Во-вторых — верёвка. В-третьих — киянка*.

Спустя час реального времени, я стал злым обладателем мешка, верёвки и киянки. За последнюю пришлось отвалить полсотни медяков — грабёж средь бела дня!

(*Киянка — если опустить подробности, то это деревянный молоточек. Применяется в самых разных сферах. Два варианта использования — убиение кроликов (ударом по темечку) или оглушение человека (по тому же темечку, для операций). Последнее весьма опасно.)

Но мысль о том, что у меня, возможно, получится нормально приготовить кролика и съесть что-то приятное на вкус, грела душу. Кресало и кремень я взял ещё в трактире, так что костёр, вероятно, развести сумею.

До места, где я чуть было не пал жертвой плотоядных кроликов, я добрался быстро. Ну, относительно, разумеется. Кто виноват в том, что мне на пути попадались шары, а они — лёгкий кусочек экспы и немного денюжки.

Первый кролепир нашёлся быстро. Правда, и был я уже ближе к лесу, но что поделать. Фармить-то хочется. И кушать.

Зверюшка, будто была бешеной, тут же кинулась на меня, целясь в горло. Но я был к этому уже готов.

Слегка отклонившись, я схватил его за правую переднюю лапу, после чего перехватил за задние нижние, и, резко перевернув, встряхнул кролика.

 — Джекпот… — удивлённо пробормотал я, держа ошарашенно-офигевшего** кролепира вверх лапами. — Вот и обед будет.

(**В случае подобной встряски, кролики и зайцы теряют возможность двигаться. Защемляет позвонки.)

Пока кроль был в состоянии прострации, да и с глазами, размером с царский пятак, я достал киянку. Удар должен быть чистым, точным, и достаточно сильным. Ровно по темечку. Если всё сделать правильно, то у кроля лопнут сосуды и кровь пойдёт через нос, а из такого состояния он уже просто не выйдет — помрёт окончательно. А потом можно и потрошить животинку.

Первый удар был недостаточно сильным, но со второй попытки у животного пошла кровь носом. Всё как надо. Я облегчённо вздохнул и осмотрелся. Лес находился совсем рядом, чем я не преминул воспользоваться, просто подвесив кроля на дереве. Не держать же мне его все эти десять минут на вытянутых руках?

Конечно, я понимал, что из леса может подтянуться кто покрупнее, но выбора особого не наблюдалось. К моему счастью, вместо «кого-то крупного» ко мне прибегали такие же кролики, отличаясь разве что размерами. Я провёл всё так же — чисто, без проволочек, и уже пятеро кроликов украшали ветку, ожидая момента, пока их выпотрошат.

А ведь мне за них ещё и уровень отсыпало. Просто прекрасно.

Я понял, что славный момент настал, когда заметил, что у одного из кроликов уже не капает из носа кровь.

Сняв труп зверька с ветки, я принялся вспоминать о том, что рассказывал отец о потрошении кроликов. В его детстве уже его отец и мать разводили кроликов, как небольшой источник прибыли — налогами-то это не облагалось. А его обучили так, чтобы знал и помогал.

И ведь помнил он это, хотя сколько лет прошло, учитывая, когда он мне это рассказал.

Сделав несколько надрезов от одного «кольца» кроля, после чего аккуратно проведя ножом по задним лапам, я вывернул шкуру и резко дёрнул вниз, срывая её. Висеть она осталась только на носу кролика — чистая работа.

Спустя какое-то время я повторил это действие ещё четыре раза, после чего сложил все тушки в мешок, предварительно отпилив от одной из них ножку. Уж её-то мне хватит, чтобы наесться.

Как я пытался разжечь костёр, думаю, рассказывать не стоит. Нет, я не стыжусь этого, но помучился я изрядно. Изобрести, что ли, зажигалку? Нет, не получится — я не помню её устройства. Какая жалость.

Сбор веток, разведение огня, да прожарка мяса заняли какое-то время, но оно того стоило — ведь меня ждёт вкусная еда! А уж иногда можно приготовить и, как это говорится, «от души», как сейчас.

Главное только не особо частить с этим, а то опять начну готовить на_очень_отъебись, что не есть совсем хорошо.

К раннему вечеру я управился со всем.

— …и правда, кроль-кролём. — бормотал я, уплетая ножку. Недостаток соли был заметен, но для меня это весьма привычно — я не питал особой любви к большому количеству соли. Да и в принципе привык есть без неё. Но лучше бы я добавил чесночку да перцу… — Мм?

С некоторой заинтересованностью я наблюдал за тем, как какой-то парень кулаками (!) пытается забить шары. Он их бил. И снова бил. И даже ногами. А спустя минут пять, его первая жертва скончалась! После чего он двинулся ко второй.

Наблюдал я за этим в медитативном состоянии. Как говорится, можно вечно наблюдать за тремя вещами — горящим огнём, бегущей водой, и когда кто-то работает вместо тебя.

С некоторым трудом выйдя из этого «транса» я снова откусил от ножки кусок и, недолго размышляя, пришёл к выводу, что это — Герой Щита. Почему? Это просто. Минимум две вещи — первая, он бил только тем, что ему природа дала. То есть, руками, ногами… впрочем, иногда он пытался бить шарик и щитом, но это особо ни к чему не приводило. А ведь ножом, даже самого убогого качества, их нарезать куда легче! И позволить его себе может кто угодно.

А второе — ну, кто ещё будет таскать с собой щит, с крупным драгоценным камнем, и не иметь оружия?

Впрочем, желания вмешиваться особого не возникало. Я разнежился в тепле от костерка, и разомлел от вкуса кролика — практически рай на земле! Но специй не хватало очень сильно. Я бы даже сказал, отчаянно не хватало. Их обязательно надо найти, если они не будут слишком дорогими. Стоит проверить цену. Как-нибудь. Позже.

Пронаблюдав за тем, как Щитоносец отпинал сколько-то шаров, я зевнул и отправился в город… к слову, следом за ним. Но на воротах я его опередил — пока его там задирали, я проскользнул внутрь, после чего направился к скупщику. Всё же, сегодня у меня улов более чем достойный.

 — Добрый вечер, — поприветствовал меня скупщик.

 — Да-да… давайте отбросим излишнюю вежливость, я пришёл за деньгами, — после чего достал из сумки пять шкур кролей, весьма хорошего, замечу, качества (даже здешняя «система» с этим согласилась!), а следом за ними четыре туши кролепиров.

 — Хмм… — торговец крайне придирчиво осмотрел каждую шкурку в отдельности, попробовал мех на ощупь, сравнил цвета… — Даю десять за всё. Мех редкий, так что он хотя бы качества хорошего.

 — Отдаю, — я пожал плечами и забрал причитающееся мне серебришко. В лавку зашёл щит. Я выругался и добавил: — И вот, шкуры шаров. Совсем о них забыл.

 — Ммм… — Торговец уже убрал кролей со шкурками подальше, и, куда менее придирчиво, посмотрел на шкурки шариков. — Медяк за два.

 — Забирай, — забрав свои двенадцать медяков, я пропустил щита к прилавку, и двинулся было на выход, когда услышал, как они начали ругаться по поводу цены. Я оставил дверь слегка приоткрытой и дослушал эту ссору:

 — А этих ребят ты прикупить не желаешь? Они, в отличие от шкур, еще очень даже живые.

 — ГЬЯААААААААААААА!

 — Может, мне тебя до луга дотащить, и уже там поторгуемся?

Слушая эту «ссору», я в душе поддерживал «коллегу». Нельзя давать надуть себя! Хотя его способ, конечно, весьма тяжёлый.

Когда же он вышел из лавки, я ему слегка поаплодировал.

 — Браво. Прекрасное представление, у меня аж душа радовалась, — я довольно усмехнулся, наблюдая за реакцией носителя щита. А она оказалась весьма нелестной — он меня просто проигнорировал! Я невидимка, что ли? — В любом случае, удачи тебе, щитоносец. — А вот на это он отреагировал, повернувшись и посмотрев на меня весьма… неласково. На всех ли людей он так кидается?

Рассмотрев свою «бабочку» я грустно вздохнул. Ошибся я в сроках — она уже сейчас на издыхании, но то и не мудрено — за время пребывания здесь я её использовал «на износ». Только выбора особого не было. Раскручивать я её уже не рисковал — боялся, что она просто развалится у меня в руках.

Пришлось отправляться к единственному знакомому мне кузнецу.

***

 — Здравствуй, Дядя.

 — И тебе не хворать, парень, — встрепенулся дремавший до этого кузнец. Когда покупатели отсутствуют — то почему нет? Святое дело, сна много не бывает. — Ты же зашёл, надеюсь, не просто так?

 — Дядя, ты ранишь моё юное сердце, — я театрально схватился за сердце, делая вид, что поражён до глубины души. — Я что, не могу просто так к тебе зайти? Всё же, ты спас меня в первый же день пребывания в этом мире. — Вид оскорблённой невинности, на мой взгляд, у меня получился весьма неплохим. Хотя и слегка наигранным.

 — Парень, я же просил, — кузнец посмеивался, но продолжал внимательно на меня смотреть.

 — Ну, ладно, ты меня раскусил, — я тяжело вздохнул, ставя уже грустно-лирический вид. — В неравной борьбе, не в мою пользу, разумеется, я сразил величайшего противника, и хотел предложить тебе его отведать, — усмехнувшись, я добавил: — А кроме того, мне нужен новый нож. Старый уже износился.

 — Как рассказывал-то, а свёл к такому… — дядя всем лицом изобразил разочарование, но в его глазах плясали искры смеха. — И, наверняка, ты хотел стрясти с меня скидку за этот ужин, да?

 — Нет, что ты? Как ты мог подумать обо мне так плохо?! — я вновь схватился за сердце, ставя на лицо разочарованную мину. — Я всего лишь собирался получить этот нож только за ужин, — и, главное, довольный оскал сделал пошире.

В ответ на это заявление мастер искренне рассмеялся, чуть ли не утирая слёзы.

 — Ну, приятель, ты не пропадёшь — столько наглости, и на второй же день в этом мире… — он покачал головой, при этом протирая правый глаз и широко улыбаясь.

 — А если серьёзно, то можно что-то купить монет на восемь-десять?

 — Хм-м… — кузнец начал осматривать меня, после чего его взгляд остановился на моей правой руке. Я протянул её к нему, дабы он лучше разглядел. Спустя секунд десять, мастер положил на стойку короткий меч (даже не меч, а, скорее, огрызок меча!) и кинжал. — Кинжал из хорошего железа, но без кровоотталкивающего покрытия. Меч качеством похуже и тоже без покрытия.

Примерившись к обоим вариантам, я признал, что у Дяди соколиный глаз. Обе рукояти лежали в руке так, будто я пользовался ими долгое время, и чувствовались продолжением руки.

Огрызок весил мало — грамм восемьсот, самое большое — девять сотен, до килограмма уже не дотягивал. Вес кинжала, по моей оценке, колебался приблизительно на трёх сотнях грамм.

 — Давай кинжал. И ещё, у тебя засапожника нет? Хотя бы плохонького. Зверей потрошить.

 — Могу дать и хороший… — дядя приобрёл нарочито-задумчивый вид. — В обмен на твой ножик. — Он хитренько ухмыльнулся, уже прикидывая, за сколько можно будет продать такие изделия.

 — Без штанов оставляешь, дядя… — в настолько же напускной печали я всхлипнул, выкладывая бабочку на стойку и забрав засапожник с кинжалом. — Он был мне дорог, как память!

 — Ну, поживёшь без памяти, парень, — мастер усмехнулся, рассматривая конструкцию бабочки и крутя её в руках. Удовлетворённый осмотром он сунул его под стойку. — Предложение ужина ещё в силе, а, парень?

 — Ох, кажется, я память всю растерял… — нахально усмехнулся я. — Где готовить-то?

 — Да там же, где и в прошлый раз. Кого притащил-то? Вкусный?

 — О да. Невкусных не готовлю, — довольно кивнул я, не снимая усмешку с лица.

***

 — …А что творится-то тут, а, Дядь? Герои, волны, прочая… — я хотел было сказать «хрень», но для жителей этого мира это слово могло бы быть весьма… обидным. — Прочие новости.

Готовил я весьма продолжительное время. Мог бы, конечно, и просто пожарить кролика, но это было бы не то. Слегка покопавшись на кухне кузнеца, я приметил несколько мешочков на полочках, которые признал за специи. При личной «пробе» (не обеднеет, думаю, от грамма специй) я их опознал аналогами соли, чёрного, а если точнее, душистого перца, а так же чуть-чуть перца чили (вернее, его подобия). Самое оно!

Чего не сделаешь ради хорошей скидки и порции свеженьких слухов, верно?

 — Да как все и «пророчили», — Дядя с явственным голодом поглядывал в мою сторону, глядя на то, как я «шаманю». Видимо, ему навыки повара не давались. — Разъехались Герои — кто куда. Только Герой Щита в городе остался, не завидую я ему.

 — А что с ним произошло? А то я не в к… — я замолчал, аккуратно посыпая аналогом чили блюдо. В такой момент ошибаться нельзя — красный острый перец может прекрасно подчеркнуть вкус, но если переборщить, то блюдо будет испорчено. И, возможно, пара последующих тоже… — уф. Не в курсе событий. Весь день за городом — всё мимо меня проходит.

 — Эй, парень, а ты уверен, что стоит так отвлекаться? Я-то и во время еды могу рассказать… — с некоторой опаской он поглядывал на то, что я готовил.

 — Говори-говори, не страшно, — задумчиво пробормотал я, пытаясь выверить правильное количество соли, учитывая мой вкус.

 — Ну, поговаривают, что Герой Щита попытался изнасиловать дочку королевскую, которая от Героя Копья к нему пришла. Кроме неё никто в его партию не вступил, а такое дело… — он как-то покачал головой, явно не доверяя официальной версии, но вслух этого не высказал. — Скандал был. Но её к себе снова забрал Герой Копья. Так говорят, по крайней мере.

 — Ага… — продолжил я бормотать, крайне внимательно следя за местом готовки. Здесь нужно было быть крайне осторожным, чтобы случайно не спалить блюдо. — А она, случайно, к Герою Меча или Лука на их меч и лук наскочить не пыталась? — озвучил я мысль в первоначальной форме, из-за чего кузнец поперхнулся.

 — Э-э… ты полегче бы, приятель. Но, нет, её сразу копейщик подобрал, если верить слухам.

 — Значит, книга приврала… — и ещё чуть-чуть острого перца сверху, для лучшего вкуса.

 — Книга? — Дядя с некоторым удивлением посмотрел на меня, уже выкладывавшего кролика на стол.

 — А, не важно. Это мелочь. Но вот что важно, так это… — я втянул носом воздух и непроизвольно облизнул губы. Даже у меня потекли слюнки от того, что вышло из-под моих рук.

 — А, знаешь, — Дядя сглотнул слюну так, что даже я это услышал. — Ты прав, сейчас важно другое.

Съесть много я не сумел — всё же, ещё до прихода к кузнецу я успел перекусить. Но не удержался и несколько кусочков себе всё-таки отрезал, оставляя большую часть кролика Дяде.

 — Спасибо за ужин, Дядь. Но мне, пожалуй, пора.

 — Но это же ты готовил, приятель, — он довольно улыбнулся.

 — Но у кого? — задал я риторический вопрос и, откланявшись окончательно, отправился в полноценную таверну вместо той захудалой ночлежки. Да, после закупки оружия денег осталось мало, но желание нормально поспать пересилило Великую Жабу.

И плевать, что в три раза дороже. Зато кровать не должна будет так скрипеть… наверное.