Пахло холодом. Приятным зимним морозом, украшенным белым. Снег засыпал весь сад, под ним прогибались деревья, склонялись к земле ветвями, а большие сугробы укрыли клумбы и скрыли от глаз уходящую вглубь сада дорожку. Сергей стоял на крыльце скромного поместья на окраине Санкт-Петербурга, положив руки на поручень перил, с которых свисали прозрачные сосульки. С той минуты, как он вернулся, улыбка не сходила с его лица, хотя всю дорогу в груди было тяжело.

Громкое гарканье вороны на несколько секунд разрушило идеальную тишину, затем хлопанье крыльев, и рядом приземлилась белая ворона.

 — Марго, — Сергей протянул ей руку, ворона прихватила его палец клювом, не больно, а так, здороваясь, и закрутила головой. — Привет, бандитка. Я тоже скучал.

Скрипнула замёрзшая дверь, Марго отскочила назад, но тут же взлетела за спину Разумовского и снова затихла. Сергей знал, что будет дальше, поэтому закрыл глаза и прикусил губу в ожидании. На плечо легла рука, слегка сжала его через плотное пальто, а затем опустилась на грудь, и теперь на плече лежала голова Волкова.

 — Уже вернулся, — Олег осторожно поцеловал его за ухом и вздохнул. — Без тебя совсем тоскливо было.

 — Даже Марго тебя не развлекла? — Сергей повернул к нему голову и встретился с тёплым взглядом.

 — Пыталась. Вчера принесла мне мёртвую мышь. Я знаю, что кошки так делают, но чтоб вороны — впервые слышу.

Сергей засмеялся и прикоснулся губами к его, мягким и готовым ответить на поцелуй. Олег пах домом, их домом. Потребовалось время, чтобы Сергей перестал чувствовать себя здесь гостем, но Олег изо дня в день доказывал ему это. И теперь, побывав вновь в родительском поместье три дня, и сказав напоследок, что уезжает обратно домой, он почувствовал всю полноту этого слова. Волков встал рядом, тоже посмотрел на сад.

 — Как съездил? Родители в порядке?

 — В полном, — выдохнул Сергей. И задумался. — Кажется, им даже легче от того, что я уехал.

 — Уверен, по-своему они скучают.

 — Мама — да, отец же…

Олег взял его руку и поцеловал бледные пальцы.

 — Холодные. Замёрз?

 — Он лишь кивнул мне и ушёл. Наверное, жалеет, что потратил на меня время и деньги. Если бы знал, каким я стану, посадил бы меня в мешок в детстве и выкинул в реку.

Марго ударила крылом его плечо и перелетела на ветку яблони, снег посыпался с шатающейся ветки, а она слилась с пейзажем. Олег не торопил и не перебивал, только поглаживал его замёрзшие пальцы своими, тёплыми.

 — Я уже не могу этого изменить. Я ничего не могу изменить. Я пытался нравиться ему в детстве. Я был бы так счастлив увидеть его улыбку, которая относилась бы ко мне. Получить его одобрение. Пускай это так не выглядит, но это правда.

 — Я верю тебе, — Олег прижал его голову к себе и поцеловал.

 — Может, я не заслужил. Все успехи, которые я делал в учёбе, сейчас мне кажется, что я всё делал для него.

Острый ком в горле разорвался и из глаз хлынули слёзы. Сергей быстро начал вытирать их, хотя и знал, что перед Олегом можно показывать свои эмоции. Это был сильный, волевой мужчина, который тем не менее не загасил своё сердце, в отличие от его отца. Иногда он замечал параллели между ними, и не понимал, как Волков может так сильно походить на него и отличаться одновременно.

 — Иди ко мне, — Олег выпрямился и притянул его к себе, позволяя уткнуться в плечо и спрятать слёзы. — Ты был ребёнком. Его ребёнком. И он должен был любить тебя любым, заботиться, кормить, учить, это была его обязанность. Он с ней не справился. Но ты вырос, ты больше не зависишь от него. Тебе не нужны его одобрения и слова, чтобы быть полноценным человеком. Я люблю тебя за то, какой ты есть. За то, что ты умный, талантливый, иногда смешной, бесконечно добрый и, даже если ты так не считаешь, но очень сильный, — Волков уткнулся лицом в распущенные рыжие волосы и поцеловал голову. — Я очень люблю тебя.

 — Спасибо, — с его словами наступило облегчение, боль начала растворяться.

Сергей вдруг вспомнил то утро, когда бежал за ним по дорожке до ворот. Вспомнил письма, ночь в чужом саду, Рождество год назад. Воспоминания замелькали перед глазами, не давая остановиться слезам и бешеному стуку в груди.

 — Ты всё для меня, — выдавил он из себя, отстраняясь и вновь вытирая лицо.

 — Пошли внутрь, — Олег провёл ладонью по влажной щеке. — Ты устал с дороги, тебе бы поспать. И я рядом буду.

 — Не могу, — Сергей усмехнулся, ему показалось, что улыбка будет некстати, но глядя на лицо Олега понял, что не может перестать улыбаться. — Завтра поэтический вечер, мне надо правки внести в последние стихи.

 — Займёмся этим вечером.

Дверь снова заскрипела и хлопнула. Крыльцо опустело. Марго ещё летала по саду, проверяя свои владения, а потом залетела в открытое на втором этаже окно и посмотрела, как один её друг, у которого была странная неполная рука, раздевает второго её друга, с которым она жила всю жизнь. И решила, что надо найти что-то, показать другу, что она скучала. Например, те красные ягоды в саду. Они же ему понравятся.

А Волков правда пах домом, а в его прикосновениях чувствовалась любовь. И Разумовский знал, что больше они никогда не расстанутся.