You, you, you give me the feels

— И тогда он сказал, что позовёт охрану, если я ещё раз попытаюсь пройти без билетов, но… Бо, ты меня не слушаешь.

— Слушаю, — тут же отзывается Бокуто, и даже не поворачиваясь, он может сказать, что Куроо сейчас закатил глаза. Но закатывающего глаза Куроо он видит постоянно, даже чаще, чем хотелось бы, а на невероятно красивого бариста с чудесным голосом и сдержанной улыбкой он может посмотреть всего раз в день, за двадцать минут до начала своей рабочей смены в магазине игрушек того же торгового центра, поэтому… Он расставил свои приоритеты.

— Явно не меня.

Они стоят в самом конце очереди в кофейне, куда заходят каждое утро. Куроо — потому что не может функционировать без кофе, Бокуто — потому что не может функционировать, не посмотрев на бариста, о котором будет вздыхать в ближайшие несколько часов, и, возможно, это немного жалко, но Бокуто сильный и независимый, ему всё равно, что говорят хейтеры (его друзья), и бариста с кофе определённо того стоят. Поэтому он здесь. Репетирует то, как будет говорить «латте с банановым сиропом».

Куроо со вздохом притягивает его за плечо поближе, и Бокуто знает, что сейчас услышит. И он не ошибается.

— Ты смотришь на него щенячьими глазами уже несколько месяцев, даже слепой уже заметил бы. Может уже позовёшь его куда-то? — Бокуто знает, что он абсолютно прав, но это не мешает ему легко толкнуть Куроо локтем. И ничего не щенячьими глазами. Между прочим, щенки милые. — Тем более, скоро День Влюблённых. Когда, если не сейчас?

«Когда угодно, только не сейчас» — хочет ответить Котаро, но они вдвоём оказываются перед стойкой, и он забывает всё, что хотел сказать в принципе.

— Доброе утро, Бокуто. Тебе как обычно? — он кивает и ловит такой же кивок от Акааши. Ещё недавно его «как обычно» означало не кофе, а «молча смотреть на Акааши с другого конца кофейни, не решаясь поздороваться», и так бы и было, если бы Куроо не взял всё в свои руки, подключив Кенму, работающего в кинотеатре этажом выше, и не познакомил их.

Этот самый Куроо возвращает ему толчок локтем, и Котаро неожиданно вспоминает, как говорить.

— Как работа? — оригинально, ничего не скажешь, но он делает успехи.

— О, — отзывается Акааши, не отрываясь от его заказа, — готовимся к Дню влюблённых. Директор решил устроить мастер-класс по кофе-арту — хочет привлечь клиентов. Мы начнём за пару дней до праздника.

— Звучит отлично! — искренне отвечает Бокуто, и Акааши бросает на него слегка удивлённый взгляд. Но правда в том, что Котаро с интересом слушал бы что угодно, о чём тот рассказывал бы, даже если сам не разбирается ни в кофе, ни в рисунках на нём.

— Если тебе интересно, приходи. Я тебя научу, — Бокуто берёт протянутый ему стакан и на секунду зависает, смотря прямо перед собой.

Конечно, они общались и до этого — перебрасывались парой фраз по утрам, иногда говорили, если Бокуто заходил в кофейню на перерывах, а ещё он кидал Акааши в инстаграме фото смешных животных. Это сложно было назвать общением, но для него это уже большой прогресс, кто бы что ни говорил, а сейчас его всего лишь позвали на мероприятие от кофейни, и, наверно, Акааши должен звать туда вообще всех, но…

Но это всё не задерживается в его голове надолго. Он ярко улыбается, ловит ещё один удивлённый взгляд Акааши и его ответную улыбку уголками губ и будто со стороны слышит «С радостью приду».

— Тогда буду ждать. Хорошего дня.

Из кофейни Бокуто вылетает с таким же лицом, с каким выходят из их магазина дети, которым покупают игрушку ценой с половину его зарплаты.

— Технически, это он тебя куда-то позвал. И это всё ещё связано с работой, — комментирует Куроо через несколько минут, но Котаро отмахивается. Сейчас его волнует другое.

— А что, если я плохо рисую?

— Ну тогда сделай так, чтобы он смотрел не на рисунки, а на тебя.

Бокуто серьёзно кивает. Куроо из его друзей всё ещё самый мудрый.

***

— Как я выгляжу? — он критично осматривает себя в экране телефона, когда Куроо хлопает его по плечу. На них обоих ярко-жёлтые футболки с логотипом магазина игрушек, в котором они работают, потому что они пришли сюда на перерыве. Не самый лучший вариант, но Бокуто всегда считал, что ему идёт жёлтый.

— На все сто, Бо. Скажи спасибо, что работаем не аниматорами.

— Костюм Человека-паука бы подчёркивал мои мышцы.

— Костюм Человека-паука бы подчёркивал то, что ты боишься двенадцатилеток. А теперь вперёд, нарисуй ему самое красивое сердце на кофейной пене, которое он только видел.

Вся решительность, с которой он кивал Куроо, пропадает уже где-то на подходе к кофейне, но он не позволяет себе остановиться. Людей пришло достаточно, Бокуто быстро окидывает взглядом помещение, и взгляд тут же цепляется за Акааши. Он выглядит восхитительно в обычном рабочем фартуке и белой рубашке. Как в общем-то и всегда.

— Ты всё-таки пришёл, — замечает его Акааши. — Взял перерыв?

— Ага, — рассеянно отвечает Бокуто, не зная, куда смотреть. — Всё ради кофе.

В какой момент Акааши Кейджи стал называться кофе, никто из них не уточняет.

Акааши подходит к нему будто в замедленной съёмке, он выглядит так красиво в простом рабочем фартуке, что Бокуто чувствует себя до смешного неловко в своей жёлтой футболке. Наверно, это всё было плохой идеей, но отступать уже поздно.

Завтра День влюблённых, и вот он, стоит вместе с тем, на кого влюблённо вздыхает уже который месяц, в окружении бумажных сердечек, которыми украшена кофейня, но чувствует себя так глупо, что лучше бы остался в магазине проводить инвентаризацию.

(Он драматизирует).

(Он бы никогда не променял Акааши на инвентаризацию).

— Это… выглядит очень сложно, — наконец-то произносит Бокуто, отвлекаясь от самобичевания на лежащие перед ним инструменты, половине которых он даже не даст названия.

— Вовсе нет, — Акааши становится более оживлённым, когда речь заходит о кофе, и Котаро даже отреагировать не успевает, как его уже тащат к столу. Коллеги Акааши заняты другими клиентами, но он их будто не замечает, не в силах отвести глаза от блестящего взгляда напротив.

Акааши так красив за работой, что на это никогда не надоедает смотреть.

— Мы можем взять трафареты, но это слишком просто, — Бокуто прикладывает невероятные усилия, чтобы сосредоточиться на том, за чем в общем-то и пришёл. Акааши указывает ему на разные вещи, лежащие на столе, и он только и успевает, что смотреть с открытым ртом. — Будем использовать топпинг. Смотри, заливаем его сюда, а потом проводим тонкую линию…

Он правда очень старается. Внимательно наблюдает за всеми действиями и старательно повторяет, но трясущиеся руки выдают его с головой, и в конце концов Акааши не выдерживает — берёт его ладони в свои, и проводит на кофейной пене аккуратную линию.

Бокуто умирает внутри и мысленно пересчитывает, сколько месяцев Куроо придётся работать сверхурочно, чтобы оплатить его похороны.

Он совершенно забывает про окружающих людей, всё его внимание сосредотачивается на тихих объяснениях, и Котаро с удивлением обнаруживает, что занятый делом может даже говорить с Акааши без паники.

Акааши переходит с объяснений на отвлечённые разговоры, руками всё ещё направляя ладони Котаро и показывая, что делать. Они говорят о работе, о хобби, о друзьях, о двух кошках Акааши и сёстрах Бокуто, и он ещё никогда не чувствовал себя спокойнее. Ну, до какого-то момента.

— Что будешь делать на праздник? — интересуется Акааши, не поднимая взгляд, и Бокуто будто бьют чем-то тяжёлым по голове.

— Пока не знаю, — Котаро смотрит на бутылку сиропа так внимательно, будто это самое интересное, что он видел в жизни, — а ты?

— Работать, — он хмыкает. — Должно быть много клиентов. Не будешь дарить никому шоколад?

— Пока не знаю, — Бокуто не сдерживает вздох. Чем дольше они говорят на эту тему, тем сильнее поражает его словарный запас. — Не думаю, что нужно.

— Разве? Мне кажется, любой был бы рад получить шоколад от тебя, — говорит Акааши будничным тоном, пока Бокуто находится в секунде от того, чтобы испортить весь рисунок, над которым Акааши так старался. У него вообще-то сердце слабое, о таком предупреждать надо. — Ты себя недооцениваешь. Смотри, стало получаться намного лучше.

— Ага, — эхом откликается Бокуто, пока в его голове складывается что-то, подозрительно похожее на план.

И когда он, безбожно опоздав, возвращается в магазин, а Куроо, глядя на фото нарисованного им на пене сердца, говорит, что оно похоже на енота, Котаро совсем не обижается. Он на ходу звонит сёстрам, мысленно готовясь умолять научить его делать шоколад.

Потому что «любой был бы рад получить от него шоколад», но Бокуто интересует не любой, а один конкретный, который улыбался ему уголками губ в своей обычной манере, даже когда нарисованное им сердце получилось похожим на енота.

***

Утром в День влюблённых на улице что-то среднее между дождём и мокрым снегом, Бокуто, как и всегда, не смотрит прогноз, и в магазин залетает с огромным опозданием, ловя осуждающий взгляд от Куроо.

Уже на этом моменте можно было понять, что день не задался, но ему требуется ещё сорок минут, чтобы понять, что он забыл самое важное. Он забыл шоколад.

Шоколад, который готовил вчера с сёстрами весь вечер, — может, он получился и не идеальный, но как минимум вкусный и красиво упакованный. Не то чтобы это теперь имело значение.

— Я такой неудачник, Тецу.

— Ну нет, Бо, ты что-то придумаешь, — утешения Куроо звучат не очень воодушевляюще, хотя бы потому что Бокуто знает, что сегодня после смены он забирает Кенму из кинотеатра и ведёт в какую-то кафешку, а Бокуто светит только провести День влюблённых среди рядов игрушек, которые ему даже не по карману.

Он звонит сёстрам, чтобы убедиться, что они на работе и не смогут завезти ему шоколад, и грустно выпивает пару баночек детского питания, и столько драмы, когда ещё даже обеденного перерыва не было — даже для Котаро много, но ведь он сегодня даже с утра с Акааши не поздоровался. Можно сказать, день насмарку.

Конечно, шоколад можно было купить, они в торговом центре находятся всё-таки, но это совсем не то — так Бокуто Куроо и говорит, медленно сползая куда-то под кассу, прежде чем над его головой раздаётся слишком знакомый голос, за пару секунд выводящий его из драматичного состояния.

— Бокуто? Ты в порядке?

Котаро подскакивает мгновенно. Акааши, смотрящий на него с другой стороны стойки, выглядит немного удивлённым, но Бокуто и сам удивлён не меньше — Акааши Кейджи, стоящий посреди их магазина, мог ему только присниться, но всё кажется слишком реальным.

— Я в порядке! — а по нервному голосу и не скажешь. — Что ты тут делаешь, Акааши?

— Ты не зашёл утром за кофе, поэтому я… Решил принести его тебе сам. За счёт заведения. Не шоколад, конечно, но он с сиропом…

Такое бы и Бокуто не приснилось. Он смотрит на Акааши добрых несколько секунд, потом ещё столько же — на стакан в его руке, и спустя минуту неловкого молчания в его голове что-то щёлкает. Если он не сделает ничего сейчас, то будет последним трусом и сам попросит Куроо переехать его на игрушечной машине. Поэтому он принимает решение.

— Я хотел подарить тебе шоколад и спросить, свободен ли ты вечером, но забыл его дома и полностью облажался, поэтому… — Бокуто хватает с ближайшей к кассе полке яркую коробку и протягивает её Акааши прежде, чем в его голове мелькнёт хоть что-то, напоминающее связную мысль. — Свободен ли ты сегодня вечером и хочешь ли… провести его вместе?

Он смотрит прямо на Акааши. Акааши смотрит на протянутую ему коробку, внимательно рассматривая надпись «Сделай-сам: детский набор для приготовления шоколада в домашних условиях 6+» и смеётся, улыбаясь уголками губ, как он делает всегда, а у Бокуто в груди что-то тает.

— Конечно, я свободен. Как я могу отказать, — он манит Бокуто поближе и облокачивается на стойку, понижая голос. — Не хочу никуда идти в такую погоду. Не хочешь прийти ко мне домой и помочь приготовить шоколад?

«Хочу» у Бокуто выходит слегка заикающееся, но Акааши мягко смеётся, оставляя ему кофе и забирая с собой коробку.

Возможно, даже День влюблённых у Бокуто получился по-своему глупый и вместо сердец у него еноты, но Акааши, кажется, совсем не против ни принять детский набор вместо шоколада, ни заварить ему кофе на следующее утро. Кто бы мог подумать, что изготовление шоколада займёт целую ночь.