Старенькая сталинка в жилом районе не сильно отличалась от себе подобных. В подъезде пахло сыростью и бетоном, стены в следах от сигарет и зажигалок, вместо пепельницы — пустая консервная банка. Серёжа изрядно устал подниматься пешком на пятый этаж, хотя мысль о том, что сегодня он сделает свою первую татуировку, о которой мечтал уже несколько лет, подгоняла вперёд. Только на нужном этаже он остановился, чтобы отдышаться.

 — Так, пятьдесят третья, — пробубнил он себе под нос, оглядывая квартиры.

На трёх дверях висели номера от сорок девятого до пятьдесят третьего. Методом исключения стало ясно, что крайняя дверь — та самая. Серёжа размотал длинный шарф, стянул шапку и поправил волосы, чтобы выглядеть более-менее прилично. Ну, момент настал, назад пути нет. Он нажал на звонок.

Долго никто не хотел открывать. Он достал телефон и ещё раз проверил переписку с мастером — дата и время правильные, адрес тоже. Нажав на звонок в очередной раз, Разумовский услышал топот и отошёл немного назад. Ещё раз поправил волосы. По всему подъезду разнёсся скрип старых петель, а на пороге появился он.

Тёмные волосы торчат в разные стороны, на лице написано, что он вообще не понимает, что происходит, никакой рубашки или футболки — голый торс, на груди, прямо под ключицами, большие крылья, руки тоже покрыты от пальцев до плечей татуировками.

 — Чего надо? — пробасил сонным голосом парень.

 — Эээ… Олег? — Серёжа немного улыбнулся, пытаясь задать разговору нужный тон.

 — Ну? — тот смерил его взглядом и вскинул брови.

 — Я Сергей, у нас сегодня сеанс… как бы…

 — Ёп… — Олег провёл ладонью по лицу и тяжко вздохнул. — Я вообще забыл… прости. Проходи, раз пришёл.

 — Наверное, стоило позвонить, — Серёжа проскользнул мимо него, стараясь не смотреть на голое тело, и начал снимать куртку.

 — Забей, я сам виноват. Ночка тяжёлая была.

Серёжа проводил его взглядом до комнаты, рассматривая огромного волка на спине. Не особо этот человек внушал доверия. Конечно, сам он весь в татуировках, но какой он на самом деле мастер, если так халтурно относится к своему расписанию?

 — А работать-то сможешь? — спросил Серёжа, засовывая шапку в рукав куртки и вешая её на свободный крючок у двери.

Олег остановился, повернулся к нему, поднял руки и внимательно на них посмотрел. Потом усмехнулся.

 — Руки не дрожат, значит смогу.

Он снова развернулся и потянулся, цепляясь пальцами за дверной проём. Раздался хруст позвонков или каких-то суставов, Серёжа прищурился, чтобы разглядеть корявую надпись внизу спины.

 — Juice, — прочитал он вслух.

 — Что? — Олег обернулся, нахмурив брови.

 — Да просто прочитал, что у тебя на спине написано, — махнул головой Серёжа, не понимая, зачем сделал это вслух.

 — Что? Где?

Олег закрутился волчком, пытаясь разглядеть свою спину.

 — Твою мать, — выплюнул он злобно, улавливая в отражении зеркала ту самую надпись. — Это когда случилось-то?

Серёжа тихо усмехнулся, не зная, стоит ли вообще над этим смеяться. К своей татуировке он отнёсся с полной серьёзностью, вложил в неё смысл и красоту, а этот мастер, судя по всему, просто бил себе всё подряд. Возможно, поэтому левая рука от запястья до локтя была полностью закрашена чёрным, своеобразное перекрытие косяков.

 — Проходи направо, располагайся. Сейчас всё принесу.

Кивнув, Серёжа зашёл в указанную комнату. Здесь было на что посмотреть: в центре журнальный столик, заваленных каким-то мусором, обёрткамии от макдака и бутылками, рядом — зелёный диван, здесь же на стене развешаны рисунки, судя по всему — эскизы. Они больше всего заинтересовали Серёжу. Брезгливо обойдя стол, стараясь не думать, что раз Олег разводит такую антисанитарию, то можно ли вообще у него бить татуировки и не опасно ли это для жизни, он встал рядом со стеной и начал разглядывать. Здесь чего только не было: животные, лица, абстракция, куча цветов, даже какие-то совсем простые рисунки, похожие на творения пятилетнего ребёнка.

 — Это всё, что я набивал, — сказал вдруг возникший в дверях Волков, таща с собой какой-то чемодан.

 — Правда? Тоха говорил, что ты отличный мастер, но тут есть такие сложные работы, — Серёжа осторожно прощупывал почву. — Можно посмотреть на готовые?

 — Конечно, — спокойно согласился Олег, раскладывая «чемодан» и превращая его в массажный стол. — Сейчас принесу.

К своему возвращению он успел надеть майку, которая болталась так низко, что едва прикрывала грудь и совсем обнажала рёбра. Хоть как-то. Не то чтобы Серёжа имел что-то против голых мужчин, совсем наоборот, хорошие мужские тела ему очень даже нравились. Просто чувствовалось какое-то напряжение от того, что кто-то щеголяет полуголый при нём, при этом не намереваясь раздеть и его тоже. Хотя раздеться всё-таки придётся.

Олег прислонился спиной к столику и похлопал рядом, предлагая присоединиться. Серёжа встал рядом и заглянул в экран ноутбука, который тот держал в руках.

 — Вот, пожалуйста, от новых к старым, — сказал он, неторопливо переключая фотографии.

 — Это достойно восхищения, признаюсь, — серьёзно сказал Серёжа, вглядываясь в самые разные рисунки. Если у него получается делать даже реализм, то с его татуировкой точно справится.

 — Ну что, займёмся эскизом?

 — Ага.

Серёжа чувствовал себя немного неудобно от того, что приходилось стоять так близко к нему, указывая на себя в списке контактов, чтобы открыть эскиз. Абсолютная расслабленность Олега вовсе не помогала, то и дело Серёжа отвлекался на то, как он неторопливо, почти лениво двигает пальцем по тачпаду, регулируя размер рисунка. Даже пальцы его были в татуировках. И если раньше Серёже было абсолютно плевать на татуированных парней, сейчас у него, кажется, появился новый заскок. Если бы эти пальцы… эти руки… Серёжа испуганно выпрямился, стыдливо прогоняя эти мысли. Но ведь Олег не узнает об этом, правда? Можно немного помечтать.

 — Куда бьём, напомни, — спросил Олег, глянув на него.

 — Сбоку, вот здесь, — Серёжа положил ладонь на правый бок на рёбра.

 — Тц… А ты знаешь, что на рёбрах очень больное место? — Олег прищурился.

 — Да, я читал. Но у меня высокий болевой порог. То есть, правда высокий.

 — Ну смотри, главное чтобы не дёргался.

 — Не буду, поверь.

Олег кивнул и похлопал его по плечу, слегка сжав его на последок. Серёжа вздохнул. За что ему достался такой красивый мастер — вопрос тот ещё.

 — Снимай кофту, если готов, — сказал Олег, отодвигая дверцу шкафа.

Сняв кофту, он осторожно положил её на край дивана. Своего тела он не стеснялся, хотя оно и сильно уступало телосложению мастера. Олег вернулся к нему с оборудованием и какими-то пакетиками, затем снова ушёл, потом отодвинул к стене журнальный столик и выдвинул на середину массажный стол. Всё-таки он ответственно подходит к своей работе, потому что он обработал антисептиком весь стол, обмотал машинку новой защитой, сам надел чёрные медицинские перчатки, и готовый материал прикрыл салфетками сверху.

 — Сюда? — он осторожно прикоснулся к рёбрам.

 — Да-да, — Серёжа закивал и отвернулся, пока Олег обрабатывал зону работы и чем-то обмазывал.

На одной из полок стояли книги, среди которых сильно выделялась серия чёрных обложек с золотыми буквами Н. В. Гоголь.

 — О, Гоголя любишь? — обрадовался Серёжа, решив, что есть общие темы для разговоров.

 — Кого? Нет, просто для красоты поставил. Они чёрные, вписываются в интерьер.

 — Ага, — Серёжа тихо вздохнул. — Понятно.

 — Посмотри в зеркало, как тебе?

Серёжа отошёл к шкафу и поднял руку, чтобы хорошенько рассмотреть синий эскиз на своих рёбрах. Это был ворон в полёте, пока он выглядел не так идеально, как представлял себе идеалист-Серёжа, но ведь это и не татуировка пока. Он долго рассматривал себя в зеркало, пытаясь найти прямо сейчас финальную причину отказаться от задуманного и оставить Олега досыпать. Но Олег терпеливо ждал, а причины всё не находились.

 — Отлично, — наконец сказал Разумовский, возвращаясь.

 — Тогда ложись на стол. Только не задень инструменты.

Пока Серёжа укладывался, Олег принёс стул, похожий на барный, но с регулируемой высотой.

 — Других татуировок у тебя нет? — спросил Олег, настраивая высоту.

 — Нет, это первая.

 — Мгм. Постарайся не дёргаться. Если станет плохо — говори. Совсем больно — тоже говори, сделаем перерыв.

 — Сколько это по времени займёт? — Серёжа уложил голову на согнутую в локте руку и посмотрел на Олега. У него и лицо ничего такое, приятное. Ну, его будет трогать приятный мужчина. Разве это должно его не радовать?

 — Сегодня только контур сделаем, — он почесал предплечьем подбородок, — так что часик-полтора.

 — Окей, — закрыв глаза, Серёжа приготовился испытать ту самую боль.

Если у Олега столько татуировок, значит это не так уж больно. Тёплая ладонь легла на рёбра. И всё же пришлось прикусить губу, когда игла впервые вошла под кожу. Сравнить можно было разве что с тем, что тебя режут. Стараясь не подавать виду, насколько это больно, Серёжа начал концентрировать внимание на дыхании.

 — Почему ворон? — спросил Олег спустя какое-то время, не отвлекаясь от работы.

 — Вороны фигурируют во многих культурах, — контролируя голос, ответил Серёжа. — Это и свобода, и справедливость, хотя где-то они несут смерть и болезнь. И мне просто нравится их воинственность, грация и сила.

 — Мда, удивительные птицы, — согласился Олег.

Стоило выпить перед началом. Вроде так боль легче переносить. Но, в принципе, Серёжа нашёл другой способ отвлекаться от того, как иголка царапает кожу — руки. Его руки. Ладонь всегда лежала на его рёбрах, приятно грея. Приятно настолько, что иногда пробегали мурашки. От того, что оба молчали, в голову начали лезть всякие неудобные мысли. А если эти руки будут трогать его в другом плане? Он представил, как пальцы, покрытые татуировками, скользят по его телу. Стало совсем дурно.

 — Всё в порядке?

Серёжа открыл глаза и посмотрел на Олега. Он перестал работать и с долей волнения всматривался в лицо.

 — Эээ, да, — Серёжа часто заморгал. — Просто задумался.

 — Ну хорошо, — машинка снова зажужжала. — У тебя очень хорошая кожа.

Вдобавок к словам Олег погладил его от руки до джинсов.

 — Спасибо, — Серёжа уставился на его ухмылку, — наверное.

 — Нет, я просто работаю постоянно с кожей, привык такое подмечать. Очень гладкая. Прям нежная.

В воздухе повис вопрос: это флирт или показалось? К чему один мужик будет говорить другому, что у него нежная кожа? Про ориентацию Олега Разумовский не спрашивал у своего друга, даже мыслей таких не было. Теперь жалел. Но, если рассуждать логически, Олег личность продвинутая, современная, творческая. Такие люди как минимум редко бывают гомофобами. Это во-первых. А во-вторых, какой гетеросексуальный мужчина будет гладить своего клиента и осыпать его комплиментами? Возможно, Олег как раз такой мужчина. Тут вопрос остаётся открытым.

 — Хочешь перерыв сделать? — предложил Олег, не отрываясь от тату.

 — Да нет, всё нормально. Потерплю ещё, — Серёжа даже выдавил из себя улыбку.

 — А у тебя правда высокий порог. Поздравляю.

 — Ага…

 — Это как-то связано с тем, что ты рыжий?

Серёжа аж приподнялся и удивлённо уставился на мастера.

 — Нет, просто у меня знакомая девчушка была, тоже рыжая с рождения, и активным отдыхом занималась. Вечно была в синяках и порезах после очередного похода. И ей вообще всё равно было, когда ей что-то набивали. Сидела, болтала и смеялась.

 — Не изучал вопрос высокого болевого порога у рыжих, — признался Серёжа, укладываясь обратно.

 — Ты же натурально рыжий? — Олег даже на секунду перестал бить. — В смысле, внизу тоже?

Его вопрос перепрыгнул границу дозволенного, просто нагло и жирно перевалился за неё. Серёжа выдержал любопытный улыбчивый взгляд достойным тяжёлым и суровым. Если для Олега это всё шутки, то для Серёжи — нет. Тут либо напрямую говори, либо кончай кокетничать. Похоже, Олег решил, что ответа не получит, потому что вернулся к работе, но на деле всё было не так просто. В голове Разумовского быстро крутились шестерёнки, складывающиеся пазл. Если этим вопросом Волков щупает почву дозволенного? Очень похоже на то. Тогда ответ на этот вопрос станет решающим. Серёжа со скоростью света соображал, хочет ли он большего, или пускай всё закончится на татуировке. Но названная майка на Олеге так привлекательно оголяла его тело, и эти тёплые руки, облачённые в латексные перчатки, такое правильное, мужественное лицо, при всём этом он совершенно не выглядит как тупой качок.

 — Проверь, если хочешь, — Серёжа принял игру. На его лице не дрогнул ни один мускул, когда он сказал это.

В ответ Олег усмехнулся и покачал головой, глядя на татуировку. Что ж, если он не хочет, то и пускай. Серёжа снова закрыл глаза и попытался подумать о чём-нибудь менее сексуальном.

Прошло не так много времени, когда Олег вдруг отложил машинку в сторону и выпрямился, довольно потягиваясь.

 — Ну, всё, — обрадовал он Серёжу, поднимаясь со стула. — Садись.

Взяв его руку, Серёжа резко поднялся. Кровь от головы тут же отлила, перед глазами потемнело.

 — Не вставай сразу, — голос раздался ближе, чем до этого.

Проморгавшись, Серёжа увидел, что лицо Волкова совсем близко. Он смотрел на него без какой-либо игры во взгляде, даже без ухмылки. Не глядя, Олег снял перчатки и бросил их в сторону, не подозревая, что у Серёжи дыхание спёрло от этой близости. Что-то будет, почувствовал он. И действительно, Волков по-хозяйски запустил пальцы в его волосы, провёл ими по его затылку, а потом сжал в кулак. Не разрывая зрительного контакта, Серёжа согласно наклонил голову назад, когда его потянули.

«Давай, сделай это», — мысленно приказал ему Разумовский, сам приоткрывая губы. И он сделал. Когда губы соприкоснулись в невесомом поцелуе, только пробуя друг друга, Олег не закрыл глаза, как и Серёжа. Они смотрели друг другу в глаза, словно не до конца доверяя. Олег первый закрыл их. Рукой сильнее прижал его к себе, резко врываясь в рот языком. Поцелуй вышел страстным и очень властным, причём как бы Олег не пытался утянуть на себя инициативу, Серёжа не отставал. Он знал, чего хотел. Он хотел своего тату-мастера, и теперь уже не даст ему отступить. Поцелуй был похож на борьбу за власть, кто настырнее — тот победитель. Из-за этого возбуждение росло в геометрической прогрессии, сжигая пути назад. Недовольный тем, что только он полураздет, Серёжа взял чёрную майку за края и потянул наверх. Олег не сразу согласился её снять, пока Серёжа не оторвался от его рта, настойчивее стягивая майку.

Майка оказалась на полу, и перед глазами снова предстал татуированный торс. Теперь уже с нескрываемым любопытством и удовольствием Серёжа разглядывал каждую татуировку, не боясь касаться их руками.

 — Будет ещё время насмотреться, — усмехнулся Олег, убирая его руки и хватаясь за пуговицу на его джинсах. — Сейчас узнаем, насколько ты рыжий.

Частично Серёжа уже был готов. Даже боль, которую он испытывал на протяжение всего сеанса, не смогла отбить у него возбуждение. Удостоверившись, что рыжий он везде, Олег опустился на колени и, взяв член в руку, провёл по нему языком. Насколько горячо может выглядеть парень, покрытый татуировками, который без малейшего стеснения отсасывает тебе — описать сложно. Но Серёжа не мог оторвать от него взгляда, а удовольствие, которое он получал, множилось с каждой секундой. Он положил руку на тёмные волосы, слегка надавливая, требуя, чтобы тот был быстрее. Олег поднял на него глаза, выпуская член изо рта, но продолжая работать рукой.

 — Мы можем устроить кое-что получше, — сказал он, хитро подмигнув.

А у Серёжи уже нутро всё горело от желания. Да, пожалуйста, сделай это, возьми меня, трахни прямо здесь, среди этого бардака, поебать вообще. Только вслух он этого не смог сказать. Сердце громкими ударами ударялось о рёбра, и темп только прибавлялся по мере того, как Олег поднимался, чтобы перейти к следующему этапу.

 — Две секунды, — сказал он и вышел из комнаты.

Едва ли такое поведение можно было назвать типичным для Серёжи. Он привык переходить к постели хотя бы после двух свиданий. Ему нужна была эмоциональная связь, чтобы возбудиться. Но этот чёртов тату-мастер был слишком горячим, чтобы отказать ему. И если бы он сейчас сказал своё «нет», то дома дрочил бы до беспамятства на образ его рук. Серёжа слез со стола и перебрался на диван, начав снимать с себя джинсы. Как раз появился Волков, в руках у него была серебристая коробочка презервативов. Он вытащил один пакетик, остальное бросил на пол.

 — Тебе кто-нибудь говорил, как сексуально ты выглядишь? — спросил он, резко стягивая спущенные до колен джинсы Серёжи.

 — Я и сам это знаю, спасибо, — хмыкнул он в ответ.

Знал, хотя время от времени на него наваливалась такая дикая ненависть к своему внешнему виду, что он не хотел смотреть на себя в зеркало, собирался перекрасить волосы и заняться бодибилдингом. Поэтому услышать такое было очень приятно, но виду он не подал.

Олег наклонился к нему, держась за спинку дивана, и начал целовать плечи, ключицы и шею, слегка засасывая кожу. Алые засосы расцветали на бледном полотне, как розы на снегу. Мурашки бегали по коже Разумовского, он начал забывать о том, что вообще надо дышать. Олег был настойчив в своих ласках, уверенно гладя, но осмотрительно обходя место с татуировкой.

 — Разворачивайся.

Немного непривычно с того, что кто-то командует им. Но конкретно в этом случае что-то щёлкнуло у Серёжи в голове и он захотел повиноваться. Дело в том, что он всегда был инициатором. Да что же такого особенного в этом Волкове? Он словно околдовывает своим голосом и взглядом. Глядя на него так и хочется сказать: «Да, папочка». Эта мысль вбилась в голову клином. Чёрт, главное не сказать этого вслух.

Поставив колени на диван, а руки на спинку, Серёжа наклонил голову и прикрыл глаза. Пальцы, измазанные вазелином, которым ранее Олег покрывал его татуировку, теперь уверенно проникали внутрь. Серёжа зажмурился сильнее, тяжело начав дышать ртом. Уже сейчас это было приятно настолько, что хотелось стонать, упав всем телом на диван, но приходилось держаться. Он представлял, как те самые пальцы входят в него, он не мог не думать об этом. Потом вторая рука проскользила по его позвоночнику вверх, вновь добралась до волос и сжала их, поднимая голову. Серёжа ахнул, подаваясь назад.

 — Ты всегда такой тихий? — спросил Олег, легко шлёпнув его по заднице.

 — Добейся того, чтобы я стонал, для начала, — дерзнул в ответ Разумовский, не намереваясь становиться послушной собачкой.

 — А я добьюсь.

 — Ну, давай.

Олег отпустил его на несколько секунд, чтобы раскрыть презерватив и натянуть его на себя. Тогда он доказал свои слова. Член легко скользнул внутрь, вызвав невольные вздохи-стоны у Серёжи.

 — Вот так мне больше нравится.

 — Мне… тоже… — между толчками ответил Серёжа.

Олег лёг на него грудью, чтобы одной рукой сжать его ладонь. Как же восхитительно тело в татуировках. Серёжа уставился на неё, чувствуя, что от восторга глаза закатываются. Всё в его движениях было идеально: и глубина, и скорость, и его вид в целом придавал особой остроты происходящему. Сильнее сжимая спинку зелёного дивана, Серёжа всё глубже впадал в беспамятство. Наслаждение овладевало всем его телом и разумом. Он однозначно не будет об этом жалеть.

 — Можно… — с передышками спросил Серёжа, и Олег остановился, погладив его по спине, — лицом?..

 — Как скажешь, рыжик.

Он торопливо вышел из его тела и перевернул, роняя на диван спиной, выбивая весь воздух из лёгких. Теперь Серёжа мог наслаждаться видом сполна. Он не смел больше закрывать глаза, только смотрел и смотрел на его лицо и руки. Если бы Волков снимался в порно, то точно был бы известным актёром. В свою очередь тот тоже не отрывал взгляда от Разумовского. Но довольно быстро совокупность всех факторов привела к тому, что оргазм стремительно захватил тело, заставив уже без мыслей застонать, цепляясь пальцами за руки Олега. Олег не остановился, не дал ему передохнуть, отчего каждое движение создавало новые порывы удовольствия, граничащие с болью и безумием.

 — Всё, всё, — взмолился Серёжа, хватаясь за его шею. — Пожалуйста, прошу.

В ответ Олег тоже застонал, лицо его при этом выглядело настолько бесподобно, что Серёже захотелось навсегда запечатлеть этот момент в своей памяти. Тяжело выдохнув, Олег вышел из него и сел рядом. По лицу и груди стекал пот.

 — Скидку сделаешь? — переводя дыхание, спросил Серёжа.

 — Нет.

Перекурив пару сигарет на кухне, запив их не самым хорошим холодным кофе, Олег выдал ему распоряжения по уходу за татуировкой и сказал, когда можно прийти на следующий сеанс. О произошедшем молчали, словно это было обязательной обговорённой частью их встречи. Уже одеваясь в прихожке, Серёжа помедлил, глядя на свой шарф.

 — Только попробуй сменить мастера, — с ухмылкой сказал Олег, подмигнув.

 — Если следующий сеанс будет таким же продуктивным, то, думаю, я ещё парочку татуировок у тебя набью.

Олег подошёл ближе и без предупреждения поцеловал его. Но ни через десять секунд, ни через пять минут поцелуй не прекратился. Пришлось снова раздеваться, бросая куртку на пол и раскидывая ботинки в разные стороны.