Утро в нашем заведении начинается вовсе не с кофе, а со страшных криков. Кажется, день обещает быть интересным даже не начавшись толком.

  Меньше чем, через минуту, на пороге кухни собрались почти все обитатели пиццерии.

 — Что случилось? — Растерянно спросил Фредди, оглядывая комнату, в которой, кажется, нет ничего странного.

  Что подозрительно, там был только один человек. Бон стоял перед открытым холодильником, с лицом, которое многие его сожители называют «я либо собираюсь плакать, либо ругаться, не определился ещё».

 — Кто съел мой торт?! — снова закричал парень, кажется парень поднял шум только из-за этого.

  Повисло недолгое молчание. Все перерабатывали полученную информацию.

 — Ебанный пиздец, — выругался Спрингтрап и, пнув железную кухонную дверь, ушёл, продолжая проклинать этот день всеми известными ему матами.

  Проводив справедливо разозлившегося парня взглядом, все вернулись к Бону и его торту. Каждый в этой комнате продолжал молчать. Да и говорить то, особо нечего.

 — Это дело о пропаже торта, — прервал повисшую тишину серьёзный голос Фокси.

  Друзья обернулись на него. Казалось, что тот даже не шутил.

 — Если это так, — подхватил Плюштрап, — то это должен кто-то расследовать!

 — Точно, — кивнул Фоксимилиян, — и этими людьми будем мы! Зови остальных малявок!

  Взрослые переглянулись между собой, но говорить ничего не стали. Только плечами пожали, мол, пусть дети играют.

  В итоге компания детишек во главе с лисом-пиратом приступили к раскрытию преступления. Первым делом они решили допросить потерпевшего.

 — Итак, Бон… — Говорил лис, с несвойственной ему серьёзностью, — когда ты в последний раз видели свой торт?

 — Вчера вечером, — с великой печалью и тоской в голосе ответил он.

 — Значит, преступление было совершенно ночью, — пробубнил себе под нос Плюштрап.

  Мальчик сидел на высоком стуле, болтал ногами и записывал «показания жертвы», как назвал это Фокси, в блокнотик. Ну, как записывал… Скорее зарисовывал и писал какие-то лёгкие слова кривым почероком.

 — Ты можешь предположить, кто мог покуситься на твой торт? — Продолжал задавать вопросы Фокси, откинувшись на спинку стула и сложив руки на груди.

 — Кто угодно, — вздохнул Бон и закрыл руками лицо, — он ведь был таким вкусным… С кремом.

  Закончив с допросом потерпевшего, горе-сыщики решили задать парочку вопросов возможным подозреваемым и сведетелям. Первым делом, они направились к Фредди.

 — Привет, Фредди! Мы должны спросить у тебя кое-что, — оповестил о своём прибытии Би-Би.

 — Каких? — Не поняла парень.

 — По делу о… — Начала Клара.

 — Пропаже торта, — закончил Карл.

 — Вы ещё не наигрались? — Изогнул одну бровь в удивлении Федя, откладывая книжку в сторону.

 — Это не игра. Это преступление, — поправил старшего Плюш, подняв указательный палец вверх.

 — Очевидно, что торт съе… — попытался расскрыть детям истину Фёдор, но его бесцеремонно перебили.

 — Он слишком много знает, а значит он свидетель, — сказал Фокси, закрывая рот Фредди своей ладонью, — а вы знаете, что преступники делают со свидетелями?

 — Фредди убили?! — Ужаснулась Джи-Джи, её глаза округлились, и она вцепилась в руку своего брата.

  На это лис только кивнул, имитируя вселенскую скорбь.

 — Какая жалость! — Воскликнул Карл.

 — Он был лучшим из нас! — Подхватила Карла.

 — Ладно всё, погрустили и хватит, — прервал начанающейся похоронный марш Фокси, — будем скорбит о нём потом, а сейчас нам нужно расскрыть это дело. Только тогда мы сможем отдать настоящую дань памяти нашему доброму и мёртвому другу Фредди…

  Со скорбным видом произнёс свою речь Фокси и повёл детей к другим подозреваемым.

 — Вообще-то, меня никт… — Сердито начал Федя старший, обидевшись на такую сухую реакцию на его смерть, но его снова перебили.

 — Мёртвые не разговаривают, — сказал Плюштрап и скрылся в дверном проёме.

  Следующим подозреваемым была Чичи.

 — У нас к тебе вопросы, — без «здрасьте» и «до свидания» начал Плюши.

 — Какие ещё вопросы? — Не поняла девушка, которую остановили по среди коридора.

 — По поводу пропажи торта, — пояснил мальчик, — ну знаешь… Сегодня утром.

 — А-а… — Протянула она, кивая головой, — а что тут спрашивать? Ну, съели и съели, чё бубнить-то?

  Дети возмущённо вздохнули.

 — Как это?! — Возмутился Би-Би.

 — Убийца тортов ходит на свободе, — начал Карл.

 — А вам плевать, да?! — Закончила за ним Карла.

 — Вы просто бессердечная, — почти пустила слезу Джи-Джи.

  Такая реакция заставила девушку поспешно ретироваться подальше от детей. Мало ли, что придумают эти непоседы на этот раз.

  В конце концов, получив нагоняй от раздражённого с самого утра Спрингтрапа и полное игнорирование от Голди, команда юных детективов пришла на кухню. Детишкам уже поднадоело играть в «хороших и справедливых» сыщиков, поэтому Плюштрап с порога спросил Чику в лоб.

 — Ты съела торт?

 — Да, — Ответила девушка, не отрывая глаз от морковки, которую нарезала, — а что?

  Посмотрев сначала на Чику, потом на детей, потом снова на Чику, затем на потолок, и снова на девушку Фокси ответил за всех.

 — Да ничего…

 — Вот и идите отсюда, — кивнула на дверь девушка, всё ещё не отрываясь от своего занятия.

  Ребятам ничего не оставалось, кроме как уйти восвояси. А это «восвояси» привело их к Фредди.

 — Эй, Фредди-и, — протянул Фокси, явно хвастаясь, — мы расскрыть дело!

 — В награду нам нужен тортик, — гордо поддакнул Би-Би.

 — Мёртвые не разговаривают, и тем более не покупают тортов, — отозвался Федя, не отрываясь от какой-то книги. Он всё ещё был обижен.

  Казалось, в дальнейшем день пройдёт без происшествий. Но и в этом наши герои проебались.

  Все сожители собрались в их своеобразной гостиной. Кто-то сидел на диване, кто-то болтал с другими, кое-кто даже умудрялся спать в этом шуме. Самыми громкими здесь были, конечно же, дети. Они бегали, прыгали, играли во что-то. Веселились, говоря проще и короче.

  И вот, в какой-то момент, раздаётся громкое и чёткое «заебали». Это стало точкой невозврата.

   Возмущению Чики не было придела. Она подскочила, прижала руку к груди и громко гневно вздохнула, будто прямо на её глазах совершился страшнейший грех.

 — Все немедленно построились по линейке! — Скомандовал она тоном, не терпещим возражений.

   Не желая злить и так недовольную девушку, друзья довольно быстро выполнили приказ. Почти все: Голди как лежал на одном из диванов, так и остался там лежать.

 — Кто? — Яростно спросила Чика.

  Ответом ей была тишина. Никто ничего не говорил. Все только косились друг на друга.

 — Если вы признанием сами, будет лучше для всех! — Говорила тоном строгой и злой учительницы девушка.

  Вновь тишина.

 — Тогда будет по другому… — шикнула Чика, и обратилась уже к детям, — мои хорошие, кто это сказал?

 — Ну в общем… Мы играли, а потом решили разбудить Голди, — говорил Би-Би, — мы начали его толкать, но он не хотел просыпаться, поэтому мы продолжили, а потом он сказал…

 — Не говори! — Приказала Чика.

   Она с грозным видом повернулась к причине всего переполоха и яростно позвала его.

 — Чё? — С великим похуизмом и незаинтересованностью в голосе спросил он, переворачиваясь на спину.

  Девушка просто поперхнулась яростью. Ей пришлось сильно сдерживать себя, чтобы не ударить его.

 — Дети, закройте уши, — попросила она и, убедившись, что её просьба была выполнена, начала приглушённо покрывать парня трёхэтажный матом.

  Она говорила что-то вроде того, что детей нельзя учить таким словам и так далее по списку. В конце концов, высказавшись, она облегчённо выдохнула и показала детям, что можно уже убрать руки с ушей.

 — Я не закрывал уши, — шепнул Би-Би своей сестрёнке.

  Повернувшись ко всем остальным, Чика заключила:

 — Если ещё раз, услышу как кто-нибудь из вас материться при детях — въебу, честное слово.