— А ты не охренел, дядь?! — рявкнул Петя, влетая в кабинет Разумовского.

— Что вы имеете в виду, майор? — Сергей поднялся из кресла, настороженно смотря на разъярëнного начальника наркоотдела полиции Санкт-Петербурга. Судя по найденным Марго данным, тот был переведëн из Москвы с месяц назад, но уже успел повысить раскрываемость в несколько раз.

— О, да я просто зашëл выразить своë восхищение. Что, одного мужика мало, к чужому клинья подбиваешь? — Хазин выплюнул слова и застыл мрачной фурией напротив миллиардера.

— Прошу прощения? — Голос Разумовского опустился на пару тонов, а золотисто-синие глаза нехорошо прищурились. Петя даже оценил, гневно раздув ноздри, инстинктивно ощущая исходящую угрозу.

— Правильно, проси, пока умолять не заставил. Я тебя один раз предупреждаю. — Хазин ткнул его пальцем в грудь. — Руки к Грому не протягивай — с мясом вырву. Батю подключу, если понадобится, и свои связи в Москве. Прикроют твою конторку.

Сергей фыркнул и сбросил руку Пети, не утруждаясь ответом.

— Марго, проводи майора, он может заблудиться.

— Слышь, умник, — озверел Хазин, привыкший, что его все боятся. — Ты ему каждый день названиваешь. Чуть что, так Игорь подрывается даже среди ночи.

— Эти встречи не носят сексуальный характер, — парировал Разумовский.

— Тогда какой это, твою мать, характер? — Петя положил руки на дорогой стол и навис над раздражëнным Сергеем.

Разумовский вздрогнул при упоминании матери, и тонкая нить терпения и вежливости оборвалась, разливая золото в радужке.

— Пока не сексуальном, — припечатал тот и подорвался на встречу к лицу Хазина. — А в остальном как сам Игорь захочет.

Петя сначала побледнел, затем покраснел и едва сдержался, чтобы не съездить по красивому, к его огромному сожалению, невероятно красивому лицу. В кармане завибрировал смартфон, и Хазин машинально сунул руку в карман, вынимая неприятно пиликающий телефон.

— Да! — рявкнул майор, не глядя на того, кто звонил.

— Петь, ты хочешь, чтобы я оглох? — добродушно усмехнулся Игорь, и Сергей отстранился, поджав губы, стоило услышать знакомый голос. Хазин заметил взгляд Разумовского, который стал теплее, и мелькнувшее нежное сожаление, словно тот осуждал выбор Грома.

— Сейчас я хочу тебя выебать, — резко ответил Петя и с удовольствием наблюдал, как поморщился Сергей от такой вульгарности.

— Не дорос, — отозвался Игорь, и вот тут вот Хазин подавился воздухом под смешок Разумовского, который наконец откинулся себе на стул, начиная заниматься своей работой.

— Повтори?

— Петь, не заводись, ладно? — Гром на том конце устало вздохнул, и у Хазина неприятно кольнуло под рëбрами. Он совсем забыл, когда Игорь в последний раз нормально спал. Ещë эти ночные ходки к Разумовскому в башню. — Я чего звоню, ты где вообще носишься? Может, пообедать сходим? Я даже готов пойти в ту модную кофейню — только обещай, что не будешь пичкать меня своим молочным непотребством.

— Это холодный кофе, — огрызнулся Петя.

— Как хрень не назови, — фыркнул Гром. — Хренью она быть не перестанет. Но ты тему не переводи.

— Да я тут у твоего любовничка, — ядовито процедил Хазин.

Игорь промолчал и чуть погодя уточнил.

— А мой любовник это кто?

— Ты идиотом не прикидывайся.

— Ты же никого не убил? — осторожно и невероятно мягко спросил Гром.

— Пока нет.

— Дай мне трубку тому, кого ты считаешь моим любовником.

— Что, в несознанку, да, милый? — Последнее слово он насмешливо растянул. — А я сейчас трубку положу, вот и узнаем, насколько быстро ты соображаешь. — Он сбросил вызов и выключил смартфон.

— Сколько раз мне нужно повторить, что у нас с Игорем не те отношения? — вклинился Разумовский, спокойно печатая код.

— Да мне насрать. — Хазин прошëлся по кабинету, рассматривая статуи.

— Угу, сам своë счастье спугнëшь.

— Ты, смотрю, только этого и ждëшь? А мне не нужна общественная дырка. Мне либо всë, либо ничего.

Сергей на несколько мгновений завис, повторяя себе под нос слова Пети, и поднял на того изумлëнный взгляд.

— Игорь принимающая сторона?

Хазин посмотрел на него с таким самодовольством, что ответ и не понадобился.

Разумовский покраснел и притворился, что его очень интересуют рабочие процессы. Но любопытство пересилило, и он вышел из-за стола, меняя дислокацию. Диван рядом с майором прогнулся, и Сергей неловко поëрзал под внимательным взглядом Петра.

— Во-первых, мы не трахались.

— Ты думаешь, я тебе пове…

— Марго, покажи майору записи с камер. Все, где есть Игорь Гром.

— Мне показать на высокой скорости? — спросила ИИ.

— Да, пожалуйста, — подтвердил Сергей.

Спустя полчаса и две чашки кофе для Пети, тот стал выглядеть гораздо спокойнее, но на всякий случай допросил Марго обо всех нюансах так, словно виртуальная помощница была на допросе. Хазин боялся, что его просто умело дурят. В конце концов, Марго — разработка Сергея и слушалась только его. А чего стоило Разумовскому настроить виртуальную девочку таким образом, чтобы та не показывала Пете самое горячее? Но, судя по времени в видеозаписях, Гром не блядствовал. Так что, по сути, Хазин мог бы и не тащиться в башню посреди рабочего дня. Да и Сергей при ближайшем рассмотрении оказался культурным, принципиальным и даже приятным, хотя Петя мало кого мог спокойно выносить, не раздражаясь по каждому пустяку. Но Разумовский был удивительно тактичный, понимающий и вместе с тем твëрдый в своей позиции.

— Во-вторых, — продолжил Разумовский, когда понял, что Хазин готов к более спокойному общению. — Игорь ведëт конфиденциальное дело вместе с Олегом — моим лучшим другом и начальником безопасности. В-третьих… а как ты, ну…

— Что? — не понял Хазин, начиная чувствовать лëгкий стыд и перебирать в памяти все воспоминания о ночных звонках. В словах Грома не раз проскальзывали деловые словечки, но Петя себя накрутил.

— Ну, допустим, у меня есть партнëр, а он, ну, не снизу…

— Олег, я так понимаю? — немного расстроенно предположил Хазин и понял, что попал в точку, когда Сергей покрылся сильным румянцем.

— Ну да.

— И в чëм проблема? Берëшь и трахаешь.

— А Игоря ты, ну, прям просто взял и трахнул? — С каждым словом Разумовский алел всë сильнее, хотя Пете казалось, что сильнее невозможно.

«Да, — подумал Хазин. — Такой на чужое вряд ли позарится. Правильный слишком».

Он припомнил, как зажал Игоря в туалете и последующий спустя время жаркий секс в кабинете.

— У нас всë само собой получилось. Мы друг другу подходим.

— О, ясно. — Сергей расправил складки на своих чëрных просторных брюках. — Т-то есть Игорь с самого начала предпочитал нижнюю позицию?

Петя кивнул.

— Только ёбыря подходящего не было.

Разумовский скривился от таких грубых слов, но продолжил задавать вопросы.

— А как бы так сделать, чтобы, ну…

Хазин запрокинул голову и душераздирающе вздохнул.

— Смотри, покажу один раз. — Он положил ладонь на бедро Сергея и властно провëл к паху. Другой рукой толкнул в грудь, опрокидывая на диван. Его губы оказались у уха замершего Разумовского, и Петя прошептал, ощущая, как дрогнуло дыхание Сергея. — Сегодня я тебя трахну. Только так и никак иначе.

— Какого?! — на два голоса возмутились подоспевшие Волков и Гром. Последний дышал так тяжело, словно пробежал несколько километров. Влажная футболка облегала рельефный пресс под расстëгнутой курткой.

— Это не то, что вы подумали, — пробормотал Разумовский, спешно вылезая из-под нехотя отстраняющегося Хазина.

Олег молча сверлил взглядом Петю, сжав кулаки в бессильной ярости, и делал вид, словно вовсе не хочет выбросить Хазина из окна.

Игорь таким терпеливым не был.

— Петь?

— Спокойно, дядь, — непрошибаемо заявил тот. — Уроки обольщения преподаю.

— Гром, — подал голос Волков. — Забирай доморощенного преподавателя и вали отсюда, пожалуйста.

— Олеж, это правда просто неудачная шутка, — убито пробормотал Сергей, инстинктивно ища поддержки у Хазина. Тот покровительственно приобнял Разумовского, не спеша никуда уходить.

— Я тут подумал. — Петя закинул ногу на ногу. — А может вчетвером замутим?

— Игорь, — с надеждой попросил Волков. — Забери, а?

— Ага, только на этом вряд ли дело закончится, — в тон ответил Гром.

— Ты серьëзно?

— Он как баран упëртый.

— Как и мой, — с пришибленной интонацией вздохнул Олег. — Серëж?

— Я не, я не… — Разумовский совершенно не знал, куда прятать взгляд, и подорвался с дивана, отходя к окну и вызывая в Волкове желание спрятать его от целого мира.

Гром подошëл к Хазину, пока тот нагло ухмылялся, и без лишних слов поднял на руки не успевшего среагировать Петю. Тот попытался возмутиться, но Игорь держал крепко. Лишь попрощался с Олегом, который проводил его с искренней благодарностью во взгляде.

Когда Марго открыла двери лифта, Гром вошëл внутрь, не спеша опускать Хазина на пол.

— Ну, как тебе ощущения? — довольно спросил Петя.

— Ты зачем надо мной так издеваешься?

— А нехрен сваливать от меня в ночи к двум сексуальным мужикам, — отбрехался Хазин.

— Сексуальным мужикам, значит, — непонятно выдавил Гром.

— Что я слышу? — оскалился Петя. — Кто-то ревнует.

— Иди ты.

— Ну вот и мучайся, как я мучался с твоим ночным бдением.

— Петь, блин, Серый с Олежей ещë с детдома. Им лишний никто не нужен.

— О, так ты хотел.

— Петь.

— Да-а, ты хочешь, просто не можешь, всë с тобой понятно.

— Хазин, ë-моë, мне тебя трахнуть, чтобы понятно стало?! Мне тебя достаточно. Больших проблем на свою задницу и представить трудно!

— Придурок.

— Истеричка.

— Хамло.

— Господи, какой же ты засранец, — почти восхищëнно выдохнул Игорь, выходя из лифта с уютно устроившимся Петей на руках.

— Можно по имени-отчеству, — парировал Хазин. — Налево, моя тачка там припаркована. У обочины.

— Угу.

— Игорь?

— …

— Игорëк?

— …

— Игорëша, Игорюня, зайка, котик, солнышко, псина моя сутулая…

— Охренел? — возмутился Гром на последний «ласковый» эпитет. Он поставил Петю на ноги рядом с дверцей водителя и подождал пока тот устроится на сидении.

Хазин опустил окно.

— Садись.

— Мне по делам надо.

— Нет.

— Петь…

— Ты обиделся? — Обивка руля скрипнула под пальцами Пети.

— Я знаю твой характер. — Игорь наклонился и осторожно чмокнул в приоткрытые губы, словно Хазин мог откусить ему лицо. — Должен был предвидеть, что тебя взбесят мои отлучки.

— Сергей красив, богат, любой бы напрягся.

— Ой, вот кто бы говорил, — ухмыльнулся Гром. — Наши уже шутят, что я твоя подстилка.

— Кто? — холодно уточнил Петя, и Игорь закатил глаза, решая за лучшее отложить поход к Бустеру на другой день. Он сел на пассажирское, предварительно отряхнув ботинки, и мягко хлопнул дверью.

— Петь, тупые шутки просто.

— Я тоже пошучу, вместе посмеëмся. — Он завëл мотор и вырулил на проезжую часть. Мимо них вильнул фольксваген, и Хазин яростно просигналил. — Вот гад, понакупали права.

Гром воздержался от уточнений и положил руку на Петино бедро в жесте моральной поддержки. Тот оценил и положил ладонь сверху.

— Знаешь, — произнëс Хазин, когда они остановились на светофоре. — А ты, мы, мы никогда не говорили о том, хочешь ли ты, ну, не только снизу.

— Неожиданно, — пробормотал Гром.

— Что?

— Ты же всегда сверху.

— Смотря с кем, — нервно фыркнул Петя, отбивая ритм по пальцам Игоря. — А ты?

— Смотря с кем, — отзеркалил Гром. — Обычно я сверху, — смутившись, он уставился на свои длинные ноги. — Но мне хотелось другого.

— А со мной? Чего тебе хочется?

— А с тобой, Петя. — Игорь сделал паузу, словно решался. — С тобой мне хочется засыпать, просыпаться, любиться, много чего хочется. — Пальцы Хазина ободряюще сжались на его ноге. — Ещë жить вместе и завести кого-нибудь.

— Детей? — Петя старался звучать насмешливо, а у самого горло сдавливало от разливающихся в груди эмоций.

— Прости, но меня сколько не трахай, — фыркнул Гром, — родить не сумею.

Хазин сглотнул.

— А если взять?

— Взять ты только меня можешь или новое дело, — отмахнулся Игорь. — Да и у меня со временем туго. Ну куда нам такую ответственность? Даже если кошку или собаку, то всë равно жалко. Весь день в четырëх стенах, а иногда и по трое суток. И кормить некогда, себя порой покормить забываю.

— Так есть же эти…

— Что?

— Автоматические кормушки. Вместо поилки ванну твою набирать можно, а если у меня, то фонтанчик купим.

— Прелесть какая, хоть самому к тебе жить переезжай, — попытался отшутиться Гром.

— Так переезжай.

— Петь…

— Давай, дядь, мы с тобой уже не в том возрасте, чтобы не понимать, куда ветер дует.

— Думаешь, в эту сторону?

— Думаю, надо попробовать, — припечатал Петя. — Только на стороне без меня не трахайся. Если захочешь, составлю компанию. Усëк?

— По-моему, — заметил Игорь, — из нас двоих чпокаться с кем-то ещë хочешь именно ты.

— Иногда мне хочется, чтобы ты смотрел, как я кого-то трахаю, — огорошил он Грома и, пока тот приходил в себя от услышанного, добил. — Или чтобы тебя. Хочу со стороны посмотреть, как это выглядит, но, стоит к тебе кому-то приблизиться, — скрипнул челюстями Хазин. — Я убить готов.

— Ладно.

— Что? — не понял Петя и даже притормозил на обочине, не доехав несколько метров до стоянки рядом со своим домом.

— У меня папа был таким.

— Каким?

— Полигамным.

Хазин завис на пару мгновений, обрабатывая информацию, и наконец выдал.

— То есть дядя Федя и тëтя Лена?

Игорь кивнул, и Петя присвистнул.

— Вау, крутой у тебя предок. А мой ханжа ханжой.

— Ну, это просто очередной факт, который отдалял меня от других людей.

— Ой, забей, — отмахнулся Хазин. — А вот я вовремя спохватился, пока ты на сторону не ушëл.

— Петь…

— Цыц, дядь, и не спорь даже. Рано или поздно сексом присыщаешься и тянет на новые горизонты.

— Это ты по себе судишь? — Игорь сложил руки на груди, и Хазин ощутил исходящие от него нотки ревности.

— Ты же знаешь, что я блядь редкостная. Мне всего и побольше. Вот только я ещё и разборчивый.

— Разумовский понравился?

— Только потому, что тебе он понравился.

— И как это понимать? — Гром немного расслабился и вылез из машины, когда Хазин припарковался.

Петя не ответил, поставил тачку на сигнализацию и заговорил только когда они оказались в его квартире. Хазин снял пальто, повесил на вешалку и потянулся за курткой Игоря. Они медленно раздевались, складывали вещи и двигались слаженно, словно были вместе уже много лет. Игорь потянул вверх бомбер Пети, и тот позволил снять с себя водолазку и расстегнуть ремень брюк. Футболка Грома полетела в приоткрытую дверь ванной, а кепка была аккуратно уложена на галошницу.

— Знаешь, — заговорил Петя тихо и серьёзно. — У меня бывают очень разные сексуальные фантазии, но мне страшно, что ты просто исчезнешь. А Сергей, он любит Олега, мы разговаривали, так что я видел, как менялся его взгляд. Он честный, ты ему нравишься, тебе нравится он.

— Петь, в другом плане нравится, — попытался объяснить Игорь, оставляя горячий поцелуй на челюсти Хазина, который с удовольствием подставился под ласку.

— Просто, если удовлетворить своё «нравится»‎, это не перейдёт во что-то большее. Ведь сладок плод своей запретностью.

— Признайся, тебе просто хочется посплетничать о своём, о доминантном, — хмыкнул Гром, удивляя Петю.

— Вообще-то там Волков сверху и даже не универсал.

— Это пока.

— Так, так, так, а ты-то откуда это знаешь?

— Можешь считать это следовательской чуйкой, — улыбнулся Игорь, утягивая его в ванную. — Я был свидетелем кое-чего, так что, можешь мне поверить, Серёжа рано или поздно будет сверху.

— Думаю, скорее рано, чем поздно. Я сегодня демонстрировал ему, как правильно подкатить к Олегу.

— Так вот, что это было, — рассмеялся Гром. — А я уж было подумал…

— Подумал, что я хочу трахнуть Разумовского? Нет, ну если бы он трахнул тебя, то я бы однозначно вытрахал из него подобные замашки.

Душ принимали быстро настолько, насколько это было вообще возможно, и Игорь уже привычно позволил вымыть себя изнутри. Поначалу посягательства Пети напрягали своей развратностью, но, с другой стороны, такая забота и продуманность со стороны партнëра положительно сказывалась на скорости их сближения. Хазин не брезговал от слова совсем. Если в жизни он мог рычать на неряшливость или кривиться от вида крови, то, если дело касалось постели, самым важным для Пети становились здоровье и удовольствие. Он чуть не вызвал Грому скорую, когда тот брякнул, что, кажется, у него трещина в заднем проходе. В итоге приехал частный специалист и, обследовав Игоря в самом нежном месте, выписал ему специальную мазь, а Хазину успокоительное, потому что бледный Петя трясся над Громом, как кощей над златом, подводя доктора к мысли о нервном перенапряжении. Игорь тогда успокоил дока со словами: «Он всегда такой. Натура горячая».

— Порой меня пугает твоё либидо, ты как кошак мартовский. — Игорь позволил повалить себя на кровать и шумно выдохнул, когда Петя прикусил его за сосок. — В управлении ни одного места не осталось, где ты меня не зажимал.

— Ну, одно всë-таки осталось. — Хазин стянул с него джинсы и швырнул на ковëр.

— Только не это!

— А я ещë ничего не говорил.

— Ты подумал, — отозвался Гром, помогая Пете перекинуть через себя ногу, и смял ему яйца через джинсы. — Но в кабинете дяди Феди мы трахаться не будем.

— Не будем, — послушно кивнул Петя, чем несказанно удивил Игоря своей покорностью. — Только если ты кое-что на себя наденешь.

— Я не трус, но я боюсь, — насторожился Гром, сжимая крепкую задницу Хазина и наслаждаясь тем, как тот с довольным стоном прикрыл веки.

— Не волнуйся, это совсем не больно, — Петя ловко вывернулся из объятий и нашарил что-то в тумбочке.

— Ошейник? Серьëзно?

— И поводок, — довольно хмыкнул Хазин, пока Гром трогал мягкую кожу и звенькнул цепью. — Сам или мне надеть?

Игорь задумчиво покрутил ошейник в руках и попытался понять, как Пете будет приятнее. Ему самому от этого предложения было ни холодно, ни жарко, но от того, с каким нетерпением блестели глаза Петьки, становилось горячее внизу живота, под языком натекала слюна.

— Давай сам, — фыркнул Гром, — у меня лапки.

Хазин откровенно заржал и торопливо скинул свои джинсы вместе с трусами.

— Дрянной пëс. — Он забрался на кровать и уселся на грудь Игоря, шлëпнувшись яйцами и тяжëлым членом по литым мышцам. Петя смотрел сверху вниз, улыбался так счастливо, застëгивая чëрный ошейник, словно получил лучший подарок на Новый год. Грома от него такого вело безмерно. — Я чувствую, как быстро у тебя пульс бьëтся, — шепнул заворожено, прижимая ладонь к шее под кожаным ободком.

— В член бежит, — тихо ответил Игорь и облизнулся.

Хазин отклонился назад и сжал вставший член Игоря у основания. Погладил большим пальцем по уздечке, мазнул по головке и взял в горсть тëплые яйца. Гром под ним вздрогнул и развëл ноги шире, инстинктивно готовый к продолжению. Петя потëр пальцем дырочку и надавил на разработанный сфинктер. Рядом с Игорем он действительно превращался в ходячую секс-машину, отлюбливая своего парня при любом удобном случае. Если бы Хазин мог, он бы, наверное, даже штамп в паспорте Грома поставил: «Партнëр Хазина Петра Юрьевича, за поползновения бошку оторву, а труп сброшу в Неву».

— На сухую будет больно. — Хазин обернулся к тумбочке, но Гром уже вытащил бутылочку смазки.

— Скоро новую покупать. — Игорь потряс жидкость на донышке.

— Как на счëт того, чтобы купить с согревающим эффектом?

— Тебе и съедобной хватает, — порозовел Гром. — Жрëшь ты еë что-ли?

— Ой, да ладно, скажи ещë, что не нравится, как я тебе лижу?

Вместо ответа, Игорь подпихнул Петю, чтобы тот привстал, и перевернулся на живот, выгибаясь в спине. Хазин смотрел на него с обожанием. Вид Грома в ошейнике, с оттопыренной задницей работал как лучший возбудитель всех времëн. Петя поцеловал его в крепкую ягодицу, прикусил до глухого стона Игоря в подушку и, смазав пальцы, осторожно развëл колечко мышц сфинктера, наливая смазку прямо внутрь. Он подмечал стоны Грома, сжимающиеся на одеяле пальцы. В какой-то момент он увлëкся вылизыванием задницы Игоря и, не отдавая себе отчëта, надавил пальцем в местечке за яйцами. Грома выгнуло на постели, и Петя нажал ещë раз, уже специально, и продолжил массировать под громкие стоны Игоря, лаская языком анус. Кусаясь и поскуливая в унисон с Громом от переизбытка чувств.

— Игорь, Игорь, какой же ты горячий, давай, малыш, папочка сейчас вставит.

У Грома покраснела даже шея, и он повернул лицо в профиль, чтобы заметить, в какие чëрные омуты превратились зрачки Хазина. Игорь издал полузадушенный стон, когда Петя начал подниматься поцелуями от лопаток к шее, прикусил кожу в чувствительном месте и поцеловал красный след.

— Раскройся для меня, — попросил Хазин и едва не простонал от того, насколько покорно Гром раздвинул руками ягодицы.

— Твой рот создан для грязных вещей, — пробормотал Игорь, на что Петя облизал его ушную раковину, вызывая табун мурашек вдоль позвоночника и заставляя колечко сфинктера сжиматься.

— Да, дядь, и вся твоя прекрасная задница в полном моëм распоряжении.

—Лять, — сглотнул Гром, кусая подушку, пока Хазин тягуче медленно проникал в него, стискивая пальцами цепочку от поводка.

— Хороший мой. — Петя прижался носом во влажные волосы Игоря и жадно вдохнул запах своего шампуня, смешанный с природным запахом кожи Грома. — Иногда мне кажется, что я хочу тебя съесть.

Гром под ним хохотнул.

— Я понял это ещë в самый первый раз, когда ты присосался к моей заднице.

— Ну, классная же задница, — фыркнул Хазин и с наслаждением толкнулся, набирая темп, входя длинно, глубоко, так, что кровать начала двигаться вместе с ними, и стонали уже оба, стараясь прижаться друг к другу максимально плотно.

Хазин обхватил руками грудь Игоря и пощипал соски, вызывая полузадушенные стоны. Гром начал толкаться в ответ, насаживаясь сильнее, и выгнул шею, глухо выкрикивая любимое имя.

— Петь, Петя, сильней, Петь.

— Сейчас, так, так, мой хороший мальчик?

—Да, так, ещë! — Игорь всхлипнул на особенно приятном движении и громко выстонал одобрительные ругательства, когда Хазин укусил его за холку над ошейником. Гром несколько раз сильно сжался и почувствовал, как захлюпало у него внутри. Это стало пикантным толчком, и он кончил на одеяло, даже не прикасаясь к себе.

— Ты такой хороший-хороший мальчик, Игорь, — выдохнул Петя ему за ухо, нежно поглаживая бока. Хотелось целоваться, ласкаться, тыкаться носом во влажную кожу, но двигаться так не хотелось, поэтому Хазин целовал всë, до чего мог дотянуться, пока Гром под ним глубоко и довольно дышал, разморённый их глубоким соитием.

— Петь?

— М-м?

— Давай кошку заведëм?

— Толстую?

— Откормим.

— Девочку, мальчика?

— А ты кого хочешь?

— Не знаю. — Хазин погладил Грома по бедру, скользнул к ягодице и потрогал ободок сфинктера, отчего Игорь шумно выдохнул.

— Тогда, кого найдëм, тот и будет?

— Хочешь довериться случаю?

— А ты?

— Ну, мне ничего не давит, так что можно пустить на самотëк.

Спустя несколько заходов и тщательного отмокания в ванне, Игорь оплëл Петю руками и ногами и задремал под массирующие поглаживания Хазина. Под подушкой завибрировал в попыхах брошенный смартфон, и Петя споро* принял вызов, поглядывая на спящего Игоря.

— Алло? Хазин слушает, — произнëс тихо.

— Привет, это Сергей. Сергей Разумовский.

— А, — понял Петя. — Случилось что?

— Да, то есть нет, то есть… поблагодарить тебя хотел.

— За что?

— За урок.

— А-а, и как? Уложил-таки своего верхнего на обе лопатки? — самодовольно уточнил Хазин.

— М-м, не только на лопатки, и нам обоим очень понравилось, — довольно промурчал Сергей с незнакомой интонацией.

— Обращайся. — Петя расплылся в гордой улыбке.

— Ты тоже, — взаимно отозвался Разумовский. — Мы ещë игрушку заказали, ты, может быть, знаешь.

— Ну-ка, ну-ка, — подобрался тот.

— Вибратор на пульте управления, — восхищëнным полушëпотом произнëс Сергей. — Представь, нажимаешь на кнопку, а он просто подыхает от накатывающего возбуждения.

— Оу. — Хазин тупо смотрел перед собой, представляя, как Гром подскакивает за своим рабочим столом и идëт к нему через всë управление, прикрывая отчëтливый стояк. — Лять…

— Именно, — довольно поддакнул Разумовский.

— А где ты заказывал? — невинно уточнил Петя.

— Пришлю ссылку.

— Благодарствую.

— И это…

— М-м?

— Петь, друзья?

— С привилегиями?

— Э-эм, пока просто друзья, — кашлянул Сергей.

— Замëтано.