стеллаж с алкоголем

Игорь, кажется, ненавидит свою подругу.

Нет, она замечательная, вы не подумайте.

Просто бесит иногда так, что хочется положить ладони на ее шею и сдавить до хруста костей. Но только иногда.

Сейчас, например.

На улице — середина июля. Питер, что удивительно, не поскупился на хорошую погоду, поэтому уже второй день стоит плюс двадцать, и тошнотворная жара даже не думает уходить.

А Игорь, который привык к постоянному холоду, почти умирает под лучами палящего солнца. А Юля, зараза такая, знает же все прекрасно, но все равно послала его за «чем-нибудь вкусненьким, Игорь, подумай».

Супер объяснение, просто десять из десяти.

Именно поэтому Гром уже битый час стоит перед стойкой со сладостями, иногда поглядывая в отдел с алкоголем. Кто знает эту Пчёлкину? Может, приспичило выпить какого-нибудь сухого полусладкого в разгар рабочего дня.

Это у Игоря сухой закон, он ни на службе, ни в выходные не пьёт, а Юля — девушка открытых взглядов, поэтому может и в среду винишко бахнуть.

— Блять.

В заднем кармане джинс вибрирует телефон, привлекая внимание. Игорь наконец переводит взгляд от кислотно-ярких упаковок конфет к старенькой, замызганной нокии.

— Ало?

— Хуем по лбу не дало?

Юлю смешит громкий и обреченный вздох на другом конце провода.

— Ты долго еще ходить собираешься? — отсмеявшись, спрашивает Пчелкина.

— Если б я знал, чего конкретно ты хочешь, я бы вернулся гораздо быстрее, — Игорь отворачивается от стойки, чтоб не мазолить себе глаза цветастыми упаковками.

Кажется, ближайшие месяцы он не сможет спокойно поесть конфет.

Ему просто не захочется.

— Тц, Гром, ты такой тормоз, — судя по звуку, Юля встает с дивана. — Вот появится у тебя девушка, что ты делать будешь, а?

— Не появится.

Игорь медленно гуляет между стеллажей, надеясь, что Юля соизволит сказать, что ей именно нужно.

— С какой это радости? Ты молодой, красивый и даже почти умный.

— А еще вечно пропадаю на работе, ночую в отделе и истекаю кровью чаще, чем ты можешь представить.

— Тогда тебе нужна такая же.

Игорь останавливается посреди стоек с алкоголем и уже думает, что, может, ему стоит выпить сегодня.

Юля в телефоне ахает.

— Тебе нравятся мужчины.

Гром закашливается от неожиданности.

— Юль, ты не заболела случайно? — глаз цепляется за знакомую этикетку Джека Дэнниэлса.

— Не, просто, а как ещё. Тебе тридцатка с хвостиком, а ты до сих пор холостым бегаешь.

Его удивляет, как Юля, будучи оппозиционной журналисткой, имеет такие стереотипные взгляд по поводу возраста и семейной жизни.

Или ей просто хочется думать, что ему нравятся мужчины, а это причина лишь отмазка.

— Поэтому ты думаешь, что я гей, — Игорь берёт бутылку, зажимая телефон между ухом и плечом.

— Умничка.

Тяжелый вздох, и Игорь берет вторую бутылку. У него отпуск в конце концов.

Юля иногда правда пугает его.

— Я бы хотел, чтобы ты оказался геем, — до ушей долетает тихая фраза, брошенная, кажется, даже не подумав, потому что человек, сказавший это думает, что его никто не услышал.

— Извините, что?

Игорь косится на стоящего рядом парня.

Юля на другом конце провода замолкает. Чувствует, что что-то намечается.

В предвкушении сидит, зараза.

— Я говорю, что хотел бы, чтобы ты оказался геем.

Игорь стоит почти что в ахуе.

Но кажется дружба с Пчёлкиной убила в нем последние капли адекватности, поэтому он даже не удивляется этим словам.

Он слышит судорожный вздох от Юли.

Пауза затягивается, а Игорь осматривает парня напротив. Черные джинсы и черная водолазка.

Гром бы назвал этого парня сумашедшим, потому что ему, в легкой футболке и джинсах, кошмар как жарко. Будь его воля, он бы снял футболку.

Но даже в такой одежде в такую жарищу парень выглядит довольно симпатично.

— Я бы не назвал себя геем.

— Хочешь это проверить?

Когда обычный поход превратился в рефлексию его ориентации?

Игорь еще не понял нравится это ему или нет.

— Позвони, если надумаешь, — ему между пальцев суют клочок бумажку с номером. — Петя.

— Игорь.

Отвечает он скорее на автомате, еще не до конца осознавая реальность всего происходящего.

— Гром, ты че сделал только что? — Юля напоминает о своем присутствии, пока Игорь в шоке рассматривает визитку у себя в руках.

— Нашел способ проверить свою ориентацию.

Кажется, вторая бутылка Джека будет как раз кстати.

<center>***</center>

Возвращаться на работу тяжело. Как бы сильно Игорь ее ни любил, но подрываться в шесть утра никому не нравится.

Темная жижа, которую всем отделом называют кофе, льется в чашку, слабо пузырясь, но пузырики исчезают также быстро, как и появляются.

Игорю нужно проснуться. И пусть в этой жидкости кофеина так же мало, как и полезных веществ, но противный вкус помогает проснуться почти также хорошо.

Ему опять вручили какую-то требуху с убийствами и наркотиками, хотя последние даже не входят в его компетенцию. Не то, чтобы он не хочет работать, но наркотики это всегда морока с нариками.

Это просто тяжело.

Но Федор Иванович, являясь оплотом доброты, подсовывает ему в напарники майора ФСКН, мол, сработаетесь.

И на него совсем не действуют Игоревские слова о том, что он, вообще-то, один работает.

Гром покидает зал ожидания и направляется к своему столу. Стоит уже, наверно, начать копать информацию.

Он сразу прикидывает версию, что убили диллера, который отказался продавать товар. Или что-то в этом духе. Никогда у этих нариков нормально ничего не выходит.

— А я уже заждался вас, майор.

Знакомый голос заставляет притормозить. Благо, никто не врезался в него сзади, а то в такой суматохе и не такое могло случиться.

— Ты?

Игорь со стуком ставит кружку на стол.

— А ты так и не позвонил мне, Игорь Гром.

— Времени не было.

Ладно, может быть, он врет. Может быть он просто струсил. Но знать это кому-то, кроме пьяной Пчелкиной, не нужно.

— Сейчас есть?

Петя смотрит своими карими глазами, в которых почти не видно радужку. Черный зрачок закрывает все собой.

— Сейчас я на работе.

Игорь вытаскивает нужное дело из-под горы бумаг и сует его Пете. Он старается занять себя чем-нибудь, лишь бы не смотреть на парня. 

Стыдно, наверно.

— Теперь я знаю, когда ты заканчиваешь работать, — чужой тихий шепот раздается прямо над ухом, заставляя замереть на месте. — Только попробуй сбежать.

Аккуратный поцелуй прямо в мочку, и табун мурашек уже бежит по спине. 

Кажется, Юля была права. Но рассказывать ей Игорь пока ничего не будет. Чтоб не зазнавалась. 

А Петино желание вполне осуществимо.

Потому что сбегать он точно не намерен.